Черная Индия, Верн Жюль, Год: 1877

Переводы
Время на прочтение: 149 минут(ы)
Скачать в PDF

Жюль Вернъ

Черная Индія.

Романъ.

Типографія высочайше утвержд. Т-ва И. Д. Сытина.
МОСКВА.— 1898.
http://az.lib.ru
OCR Бычков М. Н.

ОГЛАВЛЕНІЕ.

Глава I. Два противорчивыхъ письма
Глава II. Дорогой
Глава III. Подъ почвой Соединенныхъ Королевствъ
Глава IV. Копь Дошаръ
Глава V. Семейство Фордовъ
Глава VI. Нкоторыя необъяснимыя явленія
Глава VII. Опытъ Симона Форда
Глава VIII. Взрывъ динамита
Глава IX. Новый Аберфойль
Глава X. Туда и оттуда
Глава XI. Огненныя феи
Глава XII. Подвиги Жака Ріана
Глава XIII. Каменноугольный городъ
Глава XIV. На волосокъ отъ смерти
Глава XV. Нелли въ коттедж
Глава XVI. На подвижныхъ лстницахъ
Глава XVII. Восходъ солнца
Глава XVIII. Отъ озера Ломондъ къ озеру Катрайнъ.
Глава XXIX. Послдняя угроза
Глава XX. Кающійся гршникъ
Глава XXI. Свадьба Нелли
Глава XXII. Легенда о старомъ Сильфакс

ГЛАВА I.
Два противорчивыхъ письма.

‘Мистеръ Дж. Р. Старру, инженеру,
30, Кэнонгэтъ.
Эдинбургъ.

‘Если мистеръ Джемсъ Старръ пожелаетъ отправиться завтра въ Аберфойль, въ каменноугольную копь Дошаръ, въ шахту Яроу, то ему будетъ сдлано интересное для него сообщеніе.
‘Мистера Джемса Старра весь завтрашній день на станціи ‘Каллендеръ’ будетъ ждать Гарри Фордъ, сынъ бывшаго старосты углекоповъ Симона Форда.
‘Мистера Старра просятъ никому не сообщать объ этомъ приглашеніи’.
Таково было содержаніе письма, которое Джемсъ Старръ получилъ съ первой почтой 3-го декабря 18… года. На письм былъ штемпель почтоваго отдленія въ Аберфойл, находящемся въ графств Стирлингъ, въ Шотландіи.
Любопытство инженера было сильно затронуто. Ему даже и на умъ не пришло, что письмо могло быть мистификаціей. Онъ давно зналъ Симона Форда, одного изъ бывшихъ надсмотрщиковъ за работами въ копяхъ Аберфойля, Джемсъ Старръ въ продолженіе цлыхъ 20-ти лтъ былъ директоромъ этихъ самыхъ копей, или, какъ говорятъ въ англійскихъ копяхъ, viewer’омъ.
Джемсъ Старръ былъ человкъ крпкаго сложенія, и, несмотря на его 55 лтъ, никто не далъ бы ему боле сорока. Онъ происходилъ изъ стариннаго шотландскаго рода и былъ однимъ изъ самыхъ видныхъ жителей Эдинбурга. Его труды приносили честь почтенному сословію шотландскихъ инженеровъ, которые добываютъ каменный уголь изъ богатой имъ почвы Соединенныхъ Королевствъ, въ Кардиф, Ньюкэстл и нижнихъ графствахъ Шотландіи. Но особенно имя Старра пользовалось общимъ уваженіемъ въ глубин тхъ таинственныхъ копей Аберфойля, которыя находятся по сосдству съ рудниками въ Аллоа и занимаютъ значительную часть графства Стирлингъ. Тутъ, въ этихъ копяхъ, прошла почти вся его жизнь. Кром того, Джемсъ Старръ принималъ участіе въ ‘Обществ шотландскихъ антикваріевъ’ и даже былъ его президентомъ. Онъ считался также въ числ наиболе дятельныхъ членовъ ‘Королевскаго Института’, и въ ‘Эдинбургскомъ Обозрніи’1 часто появлялись замчательныя статьи, подписанныя его именемъ. Отсюда видно, что онъ былъ однимъ изъ тхъ ученыхъ практиковъ, которымъ Англія обязака своимъ благосостояніемъ. Вообще онъ занималъ очень видное положеніе въ старой шотландской столиц, которая во всхъ отношеніяхъ заслуживала названія ‘Сверныхъ Аинъ’.
Извстно, что англичане всей совокупности своихъ обширныхъ каменноугольныхъ копей дали очень мткое названіе. Они весьма справедливо называютъ ихъ ‘Черною Индіей’, и эта Индія, можетъ-быть, боле, чмъ восточная Индія, содйствовала возрастанію изумительнаго богатства Соединенныхъ Королевствъ. Дйствительно, тутъ и день и ночь массы углекоповъ трудятся надъ добываніемъ изъ британской почвы каменнаго угля, этого драгоцннаго топлива, являющагося положительно необходимостью въ промышленной стран.
Въ эту эпоху было еще очень далеко до того времени, когда, согласно предсказаніямъ спеціалистовъ, запасъ угля на всемъ земномъ шар долженъ будетъ истощиться. Недостатка въ этомъ минерал нечего было еще опасаться, и во всхъ концахъ Стараго и Новаго Свта шла усердная эксплоатація залежей каменнаго угля. Различныя фабрики, локомотивы, локомобили, пароходы, газовые заводы и т. п. не имли недостатка въ минеральномъ топлив. Однако, потребленіе угля въ послдніе годы возросло до такой степени, что нкоторыя залежи были уже совершенно истощены. Он были покинуты, и пустынныя копи, съ имъ мрачными шахтами, производили грустное впечатлніе.
Такая имнно участь постигла и кони Аберфойля.
Десять лтъ тому назадъ послдняя телжка увезла отсюда послднюю тонну угля. Орудія, служившія для ‘подземныхъ’ работъ, машины, назначенныя для передвиженія по рельсамъ, проложеннымъ въ подземныхъ галлереяхъ, вагоны для подземныхъ желзныхъ дорогъ, корзинки, въ которыхъ вытаскивали уголь изъ шахтъ, однимъ словомъ все, что необходимо было при эксплоатаціи копей, было вытащено изъ глубины шахты и оставлено на поверхности земли. Покинутыя кони походили на трупъ мастодонта, фантастической величины, у котораго отняли вс необходимые для жизни органы, оставивъ ему одинъ только скелетъ.
Изъ всхъ этихъ орудій оставались теперь только длинныя деревянныя лстницы, служившія для спуска въ глубину копей чрезъ шахту Яроу, съ того самаго дня, какъ прекратились работы, только эти лстницы давали доступъ въ нижнія галлереи копи Дошаръ.
Снаружи чернли зданія, которыя нкогда кишли рабочимъ людомъ, по нимъ можно было судить о мстъ, гд были прорыты шахты копи Дошаръ, которая, наравн съ другими копями Аберфойля, была совершенно оставлена.
Въ одинъ печальный день углекопы оставили копь, въ которой они проработали столько лтъ.
Инженеръ Джемсъ Старръ созвалъ т тысячи скромныхъ тружениковъ, которые составляли дятельное и энергичное населеніе копей. Вс рабочіе съ своими женами и дтьми, не исключая самыхъ старыхъ, собрались на обширномъ двор копи Дошаръ, который нкогда былъ переполненъ углемъ.
Эти славные люди, которые должны были разсяться въ борьб изъ-за куска насущнаго хлба, — т самые люди, которые непрерывный рядъ лтъ, поколніе за поколніемъ, прожили въ старомъ Аберфойл, ожидали теперь своего инженера, чтобы распроститься съ нимъ навсегда. Компанія копей, въ знакъ благодарности, уступила имъ весь чистый доходъ за текущій годъ. На самомъ дл, этого было довольно мало, потому что стоимость добытаго угля немногимъ превосходила издержки по эксплоатаціи, но, все-таки, этихъ денегъ было вполн достаточно для того, чтобы рабочіе могли на нихъ прокормиться до пріисканія себ новыхъ мстъ на сосднихъ копяхъ или на фермахъ и заводахъ графства.
Демсъ Старръ сталъ у входа подъ обширный навсъ, подъ которымъ такъ долго работали тяжелыя паровыя машины, при помощи которыхъ вытаскивали уголь изъ шахтъ.
Симомъ Фордъ, староста углекоповъ копи Дошаръ, которому тогда было 55 лтъ, и нсколько другихъ надсмотрщиковъ за работами окружили его.
Джемсъ Старръ снялъ шляпу. Углекопы въ глубокомъ молчаніи послдовали его примру.
Эта прощальная сцена носила трогательный и величественный характеръ.
— Друзья мои, — сказалъ инженеръ,— моментъ разлуки наступилъ! Копи Аберфойля, которыя въ теченіе столькихъ лтъ соединяли насъ въ общей работ, теперь истощены. Наши изысканія привели насъ къ тому убжденію, что угля здсь больше нтъ, и изъ копи Дошаръ только что вынули послдній кусокъ угля!
И, въ доказательство своихъ словъ, Джешь Старръ указалъ углекопамъ на глыбу угля, лежавшую на дн находившейся подл инженера телжки.
— Этотъ кусокъ угля, друзья мои,— продолжалъ Джемсъ Старръ, походитъ на послднюю каплю крови, текшей по жиламъ нашихъ копей. Мы сохранимъ его на память, какъ это мы сдлали уже съ первымъ кускомъ угля, добытымъ имъ копей Аберфойля назадъ тому 150 лтъ. Сколько поколній работниковъ, перемнилось за это время въ нашихъ копяхъ! Но теперь… кончено! ‘Прощайте!’ — говоритъ вамъ теперь вашъ инженеръ. Эти копи, въ которыхъ работали ваши руки, давали вамъ средства къ существованію. Трудъ былъ тяжелъ, но онъ приносилъ вамъ пользу. Теперь наша громадныя семья разсется, и нельзя и думать, чтобы ея члены когда-нибудь опять соединились. И не забывайте, что мы долго прожили вмст и что долгъ углекоповъ Аберфойля — помогать другъ другу. Ваши прежніе хозяева также не забудутъ этого. Мы столько времени проработали вмст, что не можемъ быть чужими другъ другу. Мы будемъ слдить за вами, и на какую бы честную работу вы ни пошли, наши рекомендаціи всюду послдуютъ за вами. Итакъ, прощайте, друзья мои! Небо да поможетъ вамъ!
Сказавъ это, Джемсъ Старръ обнялъ самаго стараго рабочаго копей, глаза котораго были влажны отъ слезъ. Потомъ старосты углекоповъ подошли пожать руку инженера въ то время, какъ углекопы махали шляпами и кричали:
— Прощай, Джемсъ Старръ, нашъ начальникъ и другъ!
Это прощанье должно было оставить неизгладимое воспоминаніе во всхъ этихъ честныхъ сердцахъ. Но, наконецъ, углекопы покинули обширный дворъ. Вокругъ Джемса Старра образовалась пустота. Въ послдній разъ раздались шаги углекоповъ по черной тропинк, ведшей къ копи Дошаръ, и то шумное оживленіе, которое до сихъ поръ царило въ копяхъ Аберфойля, смнилось теперь угрюмою тишиной.
Одинъ только человкъ остался около Джемса Старра.
Это былъ староста углекоповъ — Симонъ Фордъ. Рядомъ съ нимъ стоялъ его сынъ Гарри, мальчикъ лтъ 15-ти, который уже нсколько лтъ работалъ въ глубин шахтъ.
Джемсъ Старъ и Симонъ Фордъ знали и взаимно уважали другъ друга.
— Прощайте, Симонъ!— сказалъ инженеръ.
— Прощайте, мистеръ Джемсъ, — отвчалъ надсмотрщикъ за работами. — Или, лучше, позвольте мн добавить, до свиданья!
— Да, до свиданья, Симонъ! — сказалъ Джемсъ Старръ.— Вы знаете, что я всегда съ удовольствіемъ увижу васъ и поговорю съ вами о счастливомъ прошломъ нашего стараго Аберфойля!
— Я знаю это, мистеръ Джемсъ!
— Мой домъ въ Эдинбург постоянно открытъ для васъ!
— Эдинбургъ, это далеко!— отвчалъ надсмотрщикъ, покачивая головой.— Да, далеко отъ копи Дошаръ!
— Далеко, Симонъ! А гд вы разсчитываете поселиться?
— Да здсь же, мистеръ Джемсъ! Мы не оставимъ копи, нашей старой кормилицы, изъ-за того, что молоко у нея пропало! Моя жена, мой сынъ и я — мы устроимся какъ-нибудь такъ, чтобы не разстаться съ нею!
— Итакъ, прощайте, Симонъ! — отвчалъ инженеръ, голосъ котораго обнаруживалъ внутреннее волненіе, хотя инженеръ и старался скрыть это.
— Нтъ, повторяю вамъ, до свиданья, мистеръ Джемсъ, — отвчалъ надсмотрщикъ, — а не прощайте! Я, Симонъ Фордъ, даю вамъ честное слово, что Аберфойль еще увидитъ васъ!
Инженеръ не хотлъ лишать старика этой послдней надежды. Онъ обнялъ молодого Гарри, который смотрлъ на него большими, взволнованными глазами, въ послдній разъ пожалъ руку Симона Форда и окончательно оставилъ Аберфойль.
Вотъ что случилось десять лтъ тому назадъ, и несмотря на то, что староста углекоповъ выразилъ надежду увидаться еще какъ-нибудь, впослдствіи, съ инженеромъ, Джемсъ Старръ въ теченіе всего этого времени ни разу даже и не слышалъ о немъ.
И вотъ, посл десятилтней разлуки къ нему пришло это письмо отъ Симона Форда, которое убждало его немедленно отправиться въ бывшія копи Аберфойля.
‘Интересное для него сообщеніе…’ Что бы это такое было? Копь Дошаръ, шахта Яроу! Какія прекрасныя воспоминанія будили въ немъ эти дорогія имена. Да! это было хорошее время,— время труда, борьбы самое хорошее время въ жизни инженера!
Джемсъ Старръ перечелъ письмо. Онъ вдумывался въ каждую строчку. Онъ сожаллъ, что Симонъ Фордъ не прибавилъ ни слова боле. Онъ почти сердился на него за то, что тотъ прислалъ такое лаконическое письмо.
Можетъ-быть, старикъ открылъ какой-нибудь новый слой угля? Нтъ, это невроятно!
Джемсъ Старъ припомнилъ, съ какой тщательностью копи Аберфойля были изслдованы передъ окончательнымъ прекращеніемъ работъ. Онъ самъ присутствовалъ при послднихъ изысканіяхъ, когда, несмотря на вс усилія, не было найдено ни одного слоя угля въ почв, истощенной многолтнею эксплоатаціей. Итакъ, Джемсъ Старръ покинулъ копи съ полнымъ убжденіемъ, что въ нихъ нтъ боле ни куска минеральнаго топлива.
‘Нтъ,— повторялъ онъ, — нтъ! Какъ допустить, чтобы Симону Форду удалось найти то, что ускользнуло отъ всхъ моихъ изысканій… Однако, старикъ долженъ прекрасно знать, что въ цломъ мір только это можетъ меня заинтересовать, и это приглашеніе отправиться въ копь Дошаръ, которое я долженъ сохранить въ тайн…’
Джемсъ Старръ никакъ не могъ понять этого.
Съ другой стороны, инженеръ зналъ Симона Форда за искуснаго углекопа, хорошо знавшаго свое дло. Онъ не видалъ его съ того самаго времени, какъ работы въ копяхъ Аберфойля были прекращены. Онъ не зналъ даже, что сталось съ бывшимъ старостой. Онъ не могъ бы сказать ни того, чмъ онъ занимается, ни того, гд онъ живетъ вмст съ своею женой и сыномъ. Онъ зналъ лишь, что старикъ общалъ ему увидаться съ нимъ въ шахт Яроу и что Гарри, сынъ Симона Форда, весь завтрашній день будетъ ждать его на станціи ‘Каллендеръ’. Итакъ, нужно было създить въ копь Дошаръ.
— Ршено, я ду? — сказалъ Джемсъ Старръ, который чувствовалъ, что его возбужденіе съ часу на часъ увеличивалось.
Достойный инженеръ принадлежалъ къ той пород страстныхъ людей, умъ которыхъ постоянно кипитъ, какъ вода въ котл, поставленномъ надъ жаркимъ огнемъ. Иногда вода въ такомъ котл бьетъ ключомъ, иногда она бурлитъ потихоньку. Въ этотъ день идеи Джемса Старра кипли ключомъ.
Но тутъ случилось совсмъ неожиданное происшествіе. Оно было каплей холодной воды, попавшей на разгоряченный мозгъ инженера.
Дло было въ томъ, что около 6-ти часовъ вечера, съ третьей почтой, Джемсъ Старръ получилъ второе письмо.
Это письмо было запечатано въ грубомъ конверт, надпись на которомъ принадлежала рук, мало привыкшей къ перу.
Джемсъ Старръ разорвалъ этотъ конвертъ. Въ немъ былъ клочокъ бумаги, пожелтвшей отъ времени, казалось, его вырвали изъ какой-нибудь старой тетради, давно уже вышедшей изъ употребленія.
На этой бумаг было написано слдующее:
‘Просятъ инженера — Джемса Старра не безпокоиться, такъ какъ письмо Симона Форда потеряло теперь всякое значеніе’.
Подписи не было.

ГЛАВА II.
Дорогой.

Изумленію Джемса Старра не было границъ, когда онъ прочиталъ это второе письмо, такъ противорчившее первому.
‘Что все это значитъ?’ — спросилъ онъ самъ себя.
Джемсъ Старръ снова взялъ въ руки разорванный конвертъ. На немъ такъ же, какъ и на конверт перваго письма, былъ штемпель почтоваго отдленія въ Аберфойл. Такимъ образомъ, оба письма были отправлены изъ одного и того же пункта, графства Стирлингъ. Тмъ не мене, второе, очевидно, было написано не старымъ углекопомъ. Не мене очевиднымъ, однако, было и то, что авторъ второго письма зналъ тайну бывшаго старосты углекоповъ, потому что онъ ясно говорилъ о томъ предложеніи отправиться въ шахту Яроу, которое было сдлано инженеру.
Итакъ, надо ли было врить тому, что первое письмо потеряло теперь всякое значеніе? Можетъ-быть, просто хотли помшать отъзду Джемса Старра въ копи? Не скрывалось ли тутъ какого-нибудь злого умысла разстроить планы Симона Форда?
Вотъ вопросы, которые представлялись, Джемсу Старру по зрломъ размышленіи. Противорчіе, которое было между обоими письмами, возбудило въ немъ еще боле страстное желаніе отправиться въ копь Дошаръ. Если во всемъ этомъ не было ничего, кром мистификаціи, то, все-таки, слдовало въ этомъ удостовриться. Къ тому же Джемсъ Старръ боле врилъ первому письму, чмъ второму, т. е. боле склоненъ былъ исполнить желаніе такого человка, какъ Симовъ Фордъ, чмъ послушаться предостереженія анонима.
‘Въ самомъ дл, если желаютъ повліять на мое ршеніе, — сказалъ онъ себ, — то, значитъ, сообщеніе Симона Форда крайне важно! Завтра я отправлюсь по назначенному адресу!’
Вечеромъ Джемсъ Старръ сдлалъ вс приготовленія къ отъзду. Такъ какъ могло случиться, что его отсутствіе продолжится нсколько дней, то онъ предупредилъ письмомъ сэра В. Эльфистона, президента ‘Королевскаго Института’, что онъ не будетъ присутствовать въ ближайшемъ засданіи общества. Точно такъ же онъ распорядился насчетъ двухъ или трехъ длъ, которыя могли явиться у него — на этой недл. Потомъ, отдавъ приказаніе своему слуг приготовить чемоданъ, онъ легъ спать, боле озабоченный всмъ этимъ, чмъ, можетъ-быть, заслуживало того само дло.
На другой день, въ 5 часовъ утра, Джемсъ Старръ вскочилъ съ постели, одлся потепле, такъ какъ шелъ холодный дождь, и оставилъ свой домъ на Кэнонгэт, чтобы успть ссть на Грантонской пристани на пароходъ, который всего въ три часа проходитъ разстояніе между пристанью и Стирлингомъ.
Можетъ-быть, въ первый разъ въ своей жизни, Джемсъ Старръ, проходя по Кэнонгэту {Главная и знаменитая улица стараго Эдинбурга.}, не обратилъ вниманія на Гомфудъ, этотъ дворецъ прежнихъ властителей Шотландіи. Онъ не замтилъ у его входа часовыхъ, одтыхъ въ старинный шотландскій костюмъ, состоящій изъ зеленой юбки, клтчатаго плаща и мшка изъ козьей шкуры, прившеннаго къ бедру. Несмотря на свое фанатическое преклоненіе предъ Вальтеръ-Скоттомъ,— преклоненіе, отличающее всякаго истиннаго сына Старой Каледоніи, инженеръ точно такъ же и не взглянулъ на гостиницу, въ которой останавливался Вэверлей и въ которую портной принесъ ему тотъ знаменитый боевой костюмъ изъ тартана, которому такъ наивно удивлялась вдова Флокгартъ. Вопреки обыкновенію, инженеръ не удостоилъ и взглядомъ ту маленькую крпость, въ которой посл побды претендента горцы разрядили свои ружья, при чемъ чуть не убили Флору Макъ-Айноръ. На тюремные часы онъ посмотрлъ лишь для того, чтобы удостовриться, что онъ еще не опоздалъ. Нужно сознаться также, что, проходя черезъ Нелеръ-Воу, онъ не обратилъ никакого вниманія на домъ великаго реформатора Джона Нокса, единственнаго человка, котораго не могли прельстить улыбки Маріи Стюартъ. Но, пройдя черезъ Гай-Стритъ, эту многолюдную улицу, съ такой тщательностью описанную въ ‘Аббат’, онъ поспшилъ къ гигантскому мосту Бриджъ-Стрита, соединяющему три холма Эдинбурга.
Черезъ нсколько минутъ Джемсъ Старръ былъ на станціи ‘Общей желзной дороги’, а черезъ полчаса поздъ доставилъ его въ Нью-Гавенъ, прекрасную рыбачью деревушку, находящуюся въ мил отъ Лиса, порта Эдинбурга. Волны прилива заливали черное и скалистое прибрежье и заходили даже на дамбу. Налво стоялъ на якор у Грантонской пристани одинъ изъ тхъ пароходовъ, которые совершаютъ рейсы по рк Форсу, между Эдинбургомъ и Стирлингомъ.
Въ этотъ моментъ изъ трубы ‘Принца Уэльсскаго’ (такъ назывался пароходъ) выходили клубы густого чернаго дыма. Черезъ нсколько мгновеній раздались удары колокола, и запоздалые пассажиры бгомъ пустились къ пароходу. Пассажиры были все больше купцы, фермеры или священники, послднихъ легко было узнать по ихъ короткимъ панталонамъ, длиннымъ сюртукамъ и узкой блой полоск рубашки вокругъ шеи.
Джемсъ Старръ не послднимъ еще слъ на пароходъ. Несмотря на то, что лилъ проливной дождь, никто изъ пассажировъ и не подумалъ укрыться отъ непогоды въ общей кают парохода. Все они неподвижно сидли на палуб, закутавшись въ свои дорожные плащи, по временамъ кой-кто изъ нихъ подкрплялъ себя глоткомъ джина или виски, ‘одвался изнутри’, какъ говорятъ англичане. Раздался послдній ударъ колокола, и ‘Принцъ Уэльсскій’ вышелъ изъ небольшого бассейна, который защищалъ его отъ волнъ Свернаго моря.
‘Фарсъ изъ Форса’ — такъ называютъ заливъ, сверные берега котораго занимаетъ графство Файфъ, а южные — графства: Линлитгоу, Эдинбургъ и Годдингтонъ. Собственно онъ представляетъ собою лиманъ {Расширеніе рки пи впаденіи ея въ море.} рки Форса. Эта рка не иметъ большого значенія, но по глубин не уступаетъ Темз или Мерси. Спускаясь съ западныхъ склоновъ Бенъ-Ломонда, она впадаетъ въ море у Кинкардина.
На перездъ отъ Грантонской пристани къ концу залива не потребовалось бы много времени, если бы не приходилось то и дло высаживать пассажировъ то на томъ, то на другомъ берегу залива. Берега Форса были покрыты городами, деревнями, коттеджами… Джемсъ Старръ, укрывшись отъ дождя подъ широкимъ кожанымъ навсомъ надъ палубой, не глядлъ на разстилавшійся передъ нимъ пейзажъ. Его боле интересовали пассажиры, и онъ старался подмтить, не обращаетъ ли онъ на себя особеннаго вниманія какого-нибудь изъ нихъ. Можетъ-быть, на самомъ дл, анонимный авторъ второго письма былъ на пароход. Однако, инженеръ не могъ уловить ни одного подозрительнаго взгляда.
Отчаливъ отъ Грантонской пристани, ‘Принцъ Уэльсскій’ направился къ узкому проливу, раздляющему два мыса — Южной Квинсферри и Сверной Квинсферри, за этимъ проливомъ Форсъ образуетъ озеро, очень удобное для судовъ во сто тоннъ. Въ туманной дали уже вырисовывались снговыя вершины Грэмиіэнскихъ горъ.
Вскор пароходъ потерялъ изъ виду деревню Абердуръ, островъ Кольнъ, украшенный развалинами какого-то монастыря XII столтія, полуразрушенный замокъ Барнбугль, потомъ Донибристль, гд былъ убитъ зять регента Муррея, потомъ укрпленный островокъ Гервей. Онъ прошелъ черезъ проливъ Квинсферри, оставилъ слва отъ себя замокъ Розитъ, гд нкогда жила та втвь Стюартовъ, съ которою была въ родств мать Кромвеля, миновалъ Блакнессъ-кестль, постоянно укрпленный, согласно одной изъ статей договора о вчномъ союз между Англіей и Шотландіей, и подошелъ уже къ маленькой гавани Чарльзтоуна, откуда вывозится за границу известь изъ каменоломенъ лорда Эльджина. Наконецъ, ‘Принцъ Уэльсскій’ прибылъ на станцію Кромби-Пойнтъ.
Погода въ это время была очень не завидная. Шелъ сильный дождь и дулъ ужасный втеръ.
Джемсъ Старръ былъ въ нкоторомъ безпокойств. Встртитъ ли его въ Каллендер сынъ Симона Форда? Инженеръ зналъ по опыту, что углекопы, привыкшіе къ глубокой тишин своихъ шахтъ, не такъ легко переносятъ дурную погоду, какъ крестьяне. Отъ Каллендера до копи Дошаръ и шахты Яроу было не мене четырехъ миль, и это, въ соединеніи съ дурною погодой, легко могло удержать дома сына бывшаго старосты углекоповъ. Къ тому же у инженера не выходила изъ головы мысль о томъ, что, можетъ-быть, второе письмо написано съ вдома Симона Форда, и, въ такомъ случа, приглашеніе, сдланное въ первомъ письм, было, дйствительно, отмнено. Собственно говоря, это-то, главнымъ образомъ, и безпокоило.
Во всякомъ случа, Джемсъ Старръ твердо ршилъ, что если Гарри Форда и не окажется въ Каллендер, по прибытіи туда желзнодорожнаго позда, то онъ и одинъ отправится въ копь Дошаръ и даже, если понадобится, въ деревню Аберфойль. Тамъ онъ, несомннно, получилъ бы какія-нибудь свднія о Симон Форд и ужъ, конечно, узналъ бы, гд живетъ старый углекопъ.
Тмъ временемъ, ‘Принцъ Уэльсскій’ продолжалъ разскать тяжелыя волны своими колесами. Густой туманъ и проливной дождь скрывали изъ виду пассажировъ т мстности, мимо которыхъ они прозжали. Они не видали ни деревни Кромби, ни Торриберна, ни Торригауза, ни Ньюмилльса, ни Корриденгауза, ни Киркгранжа, ни Сольтпэнса. Гавань Воуниссъ, гавань Грэнжмаутъ, старинный замокъ Кюльроссъ и аббатство Сито, Кинкардинъ и его лсные склады, Эрчкэстль и его башня XIII столтія, Клакманнимъ и его замокъ, построенный Робертомъ Брюсомъ, — тоже остались незамченными.
‘Принцъ Уэльсскій’ остановился у пристани въ Аллоа и высадилъ тутъ нсколько пассажировъ. Сердце Джемса Старра сжалось, когда онъ, посл десятилтняго отсутствія, снова очутился вблизи этого маленькаго городка, въ которомъ были значительныя копи, кормившія нсколько десятковъ тысячъ рабочихъ рукъ. Его воображеніе унесло его въ глубину этихъ шахтъ, въ которыхъ неустанно работали кирки углекоповъ. Эти копи въ Аллоа, находившіяся почти рядомъ съ копями въ Аберфойл, продолжали обогащать графство, между тмъ, какъ въ Аберфойл, въ продолженіе уже столькихъ лтъ, не насчитывалось ни одного рабочаго.
По выход изъ Аллоа пароходъ пошелъ но многочисленнымъ извилинамъ рки Форса, которыя тянутся на протяженіи 19-ти миль. Въ одно мгновенье промелькнули развалины аббатства Кембескеннета, основаніе котораго относится къ XII столтію. Потомъ показались замокъ Стирлингъ и королевскій дворецъ этого имени. Въ этомъ мст черезъ Форсъ перекинуты два моста, и суда съ высокими мачтами не могутъ проходить дальше.
Едва ‘Принцъ Уэльсскій’ причалилъ къ берегу, какъ инженеръ поспшилъ выйти на набережную. Черезъ пять минутъ онъ подходилъ къ желзнодорожной станціи въ Стирлинг. Черезъ часъ онъ выходилъ изъ вагона въ Каллендер, большой деревн, расположенной на лвомъ берегу рки Та.
Тамъ, у желзнодорожной станціи, стоялъ какой-то молодой человкъ, который тотчасъ же подошелъ къ инженеру. Это былъ Гарри, сынъ Симона Форда.

ГЛАВА III.
Подъ почвой Соединенныхъ Королевствъ.

Для боле яснаго пониманія этого разсказа, считаемъ необходимымъ напомнить читателю въ нсколькихъ словахъ о происхожденіи каменнаго угля.
Въ ту геологическую эпоху, когда земной шаръ находился еще въ період формаціи, его окружала густая атмосфера, вся насыщенная водяными парами и угольною кислотой. Постепенно сгущаясь, эти пары пролились, наконецъ, на землю обильнымъ дождемъ, о количеств влаги, упавшей тогда на землю, можно составить себ приблизительное понятіе если вообразить, что сразу разбилось нсколько милліоновъ милліардовъ бутылокъ съ сельтерской водой, Вся эта масса воды, насыщенной угольной кислотой, попала на почву вязкую, мало окрпшую, находившуюся еще въ полужидкомъ состояніи, которое поддерживалось какъ извн — знойными лучами палящаго солнца, такъ и изнутри огнемъ, который бушевалъ внутри земли и не отошелъ еще къ центру земного шара, гд онъ находится теперь. Внутренняя теплота земли свободно проникала тогда сквозь поры тонкаго и незатвердвшаго слоя земной коры. Слдствіемъ этого было существованіе на земл роскошной растительности, подобную которой можно бы теперь, пожалуй, видть только на такихъ планетахъ, какъ Венера или Меркурій которые не на такомъ далекомъ разстояніи отъ солнца, какъ Земля.
Итакъ, неотвердвшая еще почва обоихъ полушарій покрылась огромными лсами. Угольной кислоты, которая такъ нужна была для растеній, было въ изобиліи. Поэтому растительное царство на земл было представлено въ это время одними деревьями. Ни травки ни кустика — нигд не было. Повсюду высились огромныя массивныя деревья, на которыхъ не было ни цвтовъ ни плодовъ, которыя утомляли глазъ своимъ однообразіемъ и не могли прокормить ни одного живого существа. Земля не была еще подготовлена къ появленію на ней животнаго царства.
Въ составъ этихъ допотопныхъ лсовъ входили, главнымъ образомъ, растенія изъ класса сосудистыхъ тайнобрачныхъ. Каламиты, разнообразные древовидные хвощи, лепидодендроны, родъ гигантскихъ плауновъ, вышиною въ 25 или 30 метровъ и въ метръ шириною у основанія, астерофилы, папоротники гигантскихъ размровъ, отпечатки которыхъ нашли въ копяхъ Сентъ-Этьена, — вотъ т растенія, изъ которыхъ почти исключительно состояли лса этой эпохи. Подобныя этимъ растеніямъ можно найти и на теперешней земл, но только среди самыхъ скромныхъ представителей растительнаго царства.
Эти деревья погружали тогда свои корни въ почву, глубоко пропитанную влагой. Они жадно впитывали въ себя углеродъ, отъ котораго они мало-по-малу освобождали атмосферу, и можно сказать, что они были предназначены къ тому, чтобы перенести его, подъ видомъ каменнаго угля въ ндра земли.
Въ самомъ дл, это была эпоха землетрясеній, тхъ сотрясеній почвы, которыя обязаны своимъ происхожденіемъ внутреннимъ переворотамъ или вулканической работ, которыя въ одно мгновеніе измняли очертанія земной поверхности. Тутъ холмы превращались въ горы, тамъ появлялись бездонныя пропасти, которымъ предстояло обратиться въ океаны или моря. Иногда цлые лса проваливались сквозь тонкій слой земной коры и уходили вглубь до тхъ поръ, пока не находили твердой точки опоры, въ вид какихъ-нибудь первобытныхъ гранитныхъ скалъ.
Геологическое зданіе въ ндрахъ земли рисуется въ такомъ вид: на самомъ низу лежитъ первобытная почва, надъ которой расположены слои первичной формаціи, затмъ идутъ слои вторичной формаціи, нижнюю часть которыхъ составляютъ залежи каменнаго угля, затмъ слои третичной формаціи, и надъ ними наносная земля древняго и новаго происхожденія.
Въ эту эпоху воды, которыхъ не сдерживало никакое русло и которыхъ было въ изобиліи на всхъ пунктахъ земного шара, неслись повсюду, отрывая отъ едва образовавшихся скалъ то, что послужило впослдствіи для образованія шифера, песчаника, известняка… Съ теченіемъ времени — періоды времени тутъ надо считать милліонами лтъ — эти обломки затвердли и подъ тяжелою броней изъ шифера, твердаго и рыхлаго песчаника, гравія и кремня похоронили цлую массу освшихъ лсовъ.
Что же произошло въ этомъ гигантскомъ горнил, гд скопилась такая масса растительныхъ веществъ, провалившихся сквозь тонкій слой земной коры? Произошло настоящее химическое явленіе, нчто въ род дистилляціи. Весь углеродъ, который содержали эти растенія, скопился, и изъ него мало-по-малу образовался каменный уголь, благодаря двойному вліянію огромнаго давленія и высокой температуры, которая происходила отъ близости подземнаго огня, еще не успвшаго въ эту эпоху отойти въ центръ земного шара.
Такимъ образомъ одно царство замнялось другимъ, въ этомъ медленномъ, но ничмъ непредотвратимомъ процесс. Царство растительное обращалось въ минеральное. Вс эти растенія, которыя прежде жили растительной жизнью, теперь окаменли. Нкоторыя изъ существъ, заключенныхъ въ этомъ обширномъ гербаріи и не успвшихъ еще окончательно обратиться въ минералы, оставляли свой отпечатокъ на тхъ, которыя минерализовались скоре и надавливали на нихъ всей своей тяжестью гигантскаго гидравлическаго пресса. Точно такъ же раковины, различные зоофиты, въ род морскихъ звздъ, полиповъ и спириферъ, даже рыбы и ящерицы, увлекаемыя водой, оставляли на угл, тогда еще мягкомъ, свой отпечатокъ, въ ясномъ и отчетливомъ вид сохранившійся и до нашихъ дней {Слдуетъ замтить, что вс т растенія, отпечатки которыхъ были найдены, принадлежатъ къ темъ классамъ представителей, которыхъ можно и въ настоящее время встртить въ тропическихъ странахъ. Отсюда можно заключить, что въ ту отдаленную эпоху температура повсюду на земл была одинаковая, благодаря, по всей вроятности, тому, что подземный огонь былъ близокъ къ земной поверхности. Этимъ, въ свою очередь, объясняется нахожденіе залежей каменнаго угля во всякихъ широтахъ.}.
Давленіе, какъ кажется, играло значительную роль въ образованіи залежей каменнаго угля. Дйствительно, ему именно обязаны своимъ происхожденіемъ различные виды каменнаго угля, употребляющіеся въ промышленности. Такъ, въ самыхъ низкихъ слояхъ каменноугольной почвы лежитъ антрацитъ, который, почти совсмъ не имя въ своемъ состав летучихъ веществъ, содержитъ весьма значительное количество углерода. Наоборотъ, въ самыхъ верхнихъ слояхъ находятся лигнитъ и ископаемое дерево, т. е. вещества, въ которыхъ количество углерода значительно меньше. Между антрацитомъ и лигнитомъ идетъ цлый рядъ слоевъ, въ которыхъ расположены, — выше или ниже, смотря по степени бывшаго давленія, — жилы графита и жирнаго или сухого каменнаго угля. Можно даже положительно сказать, что торфяныя болота сохранились въ ихъ настоящемъ вид благодаря лишь отсутствію давленія.
Итакъ, повсюду на земл залежи каменнаго угля появились такимъ образомъ: сначала земля поглотила гигантскіе лса геологической эпохи, потомъ съ теченіемъ времени, подъ вліяніемъ давленія и высокой температуры и подъ дйствіемъ угольной кислоты, поглощенныя землею растенія обратились въ минералы.
Однако, щедрая въ многихъ случаяхъ природа зарыла въ землю лсовъ не такъ ужъ много, чтобы образовавшагося изъ нихъ угля хватило для потребностей человка на цлыя тысячелтія. Наступитъ день, когда угля не станетъ, — это несомннно. Тогда машины всего міра принуждены будутъ прекратить свою работу, если только какое-нибудь новое топливо не замнитъ къ тому времени угля. Въ эту боле или мене отдаленную эпоху не будетъ уже залежей угля, за исключеніемъ разв тхъ, которыя покрыты вчными льдами въ Гренландіи и по берегамъ Баффинова залива и эксплоатація которыхъ почти невозможна. Это грозное будущее неизбжно. Богатыя американскія залежи, лежащія по берегамъ Большого Соленого озера и въ Калифорніи, со временемъ истощатся. Та же участь постигнетъ копи Канъ-Бретона и Св. Лаврентія, залежи Аллеганскихъ горъ, Пенсильнаніи, Виргиніи, Иллинойса, Индіаны и Миссури. Несмотря на то, что залежи Сверной Америки вдесятеро значительне залежей всего свта, не пройдетъ и ста вковъ, какъ прожорливое чудовище промышленности уже поглотитъ послдній на всемъ земномъ шар кусокъ каменнаго угля.
Разумется, недостатокъ въ каменномъ угл почувствуется прежде всего въ Старомъ Свт. Хотя минеральнаго топлива довольно много въ Абиссиніи, въ Земл Наталь, по берегамъ рки Замбези, въ Мозамбик и на остров Мадагаскар, но добываніе его тамъ сопряжено съ большими затрудненіями. Копи Бирмы, Китая, Кохинхины, Японіи и центральной Азіи будутъ истощены довольно скоро. Драгоцнный минералъ въ изобиліи содержится въ почв Австраліи, но англичане не дадутъ ему улежать тамъ и до того времени, когда его не станетъ въ самой Великобританіи. Еще раньше исчезнетъ онъ изъ континентальныхъ государствъ Европы.
По слдующимъ цифрамъ можно судить о количествахъ угля, потребовавшагося для человка со времени открытія первыхъ залежей. Залежи Россіи, Саксоніи и Баваріи занимаютъ пространство въ 600000 гектаровъ, Испаніи — въ 150000 гектаровъ, Богеміи и Австріи — въ 150000. Въ Бельгіи каменный уголь встрчается въ окрестностяхъ Льежа, Намура, Монса и Шарлеруа, въ общемъ онъ занимаетъ тутъ территорію въ 4 мили длиною и въ 3 шириною, т. е. приблизительно тоже 150000 гектаровъ. Во Франціи углемъ изобилуютъ: бассейнъ ркъ Луары и Роны, Ривъ-де-Жье, С. Этьенъ, Живоръ, Эпинакъ, Бланзи, Крезо, Гаръ, Але, Гранкомбъ, Кармо, Кассакъ, Грессакъ, Анзенъ, Валансьенъ, Лансъ и Бетюнъ, вс эти мстности составляютъ территорію почти въ 350000 гектаровъ.
Соединенныя Королевства, безспорно, страна, самая богатая каменнымъ углемъ. Они, за исключеніемъ Ирландіи, въ которой почти совсмъ нтъ минеральнаго топлива, владютъ огромными залежами, но это богатство такъ же истощается, какъ и всякое другое. Самыя большія изъ ихъ залежей находятся въ Ньюкэстл, въ графств Нортумберландъ, и даютъ ежегодно до 30 милліоновъ тоннъ угля, т. е. почти треть того, что требуется для Англіи, и вдвое больше того количества угля, которое добывается во Франціи. Копи Уэльса, который переполненъ углекопами въ Кардиф и Ньюпорт, даютъ ежегодно 10 милліоновъ тоннъ превосходнаго угля. Еще больше даютъ въ общемъ копи графствъ: Іоркскаго, Ланкастерскаго, Дерби и Стаффорда. Наконецъ, въ той части Шотландіи, которая расположена между Эдинбургомъ и Глэсго, въ томъ мст, гд два моря такъ глубоко врзываются въ островъ, расположены также обширныя копи. Въ общемъ въ Великобританіи каменнымъ углемъ изобилуетъ территорія, занимающая не мене 1600000 гектаровъ и доставляющая ежегодно до 100 милліоновъ тоннъ чернаго топлива.
Но какъ бы велики ни были эти богатства, человкъ пользуется ими такъ расточительно, что наступитъ нкогда день, когда они истощатся. Не окончится еще третье тысячелтіе христіанской эры, какъ рука европейскаго углекопа уже опустошитъ т склады, въ которыхъ, по одному мткому выраженію, сосредоточилась солнечная теплота первыхъ дней мірозданія {Вотъ сколько времени, судя по послднимъ исчисленіямъ, въ которыхъ принято въ расчетъ прогрессивное возрастаніе потребленія угля, потребуется для исчезновенія изъ Европы минеральнаго топлива:
Во Франціи — 114 лтъ.
Въ Англіи — 800 ‘
Въ Бельгіи — 750 ‘
Въ Германіи — 300 ‘
Что касается Америки, то, считая, что тмъ ежегодно потребляется 500 милліоновъ тоннъ угля, приходятъ къ заключенію, что въ американскихъ залежахъ хватитъ угля на 6000 лтъ.}.
Именно въ ту эпоху, къ которой относится этотъ разсказъ, одна изъ важнйшихъ шотландскихъ копей была уже истощена, благодаря слишкомъ усердной эксплоатаціи. Это была копь Аберфойля, работами въ которой такъ долго руководилъ инженеръ Джемсъ Старръ.
Работы въ копяхъ Аберфоцля были прекращены уже десять лтъ тому назадъ. Новыхъ слоевъ каменнаго угля отыскать не могли, несмотря на то, что рыли землю на глубину 1500 и даже 2000 футовъ. Джемсъ Старръ оставилъ копи съ полнымъ убжденіемъ, что въ нихъ нтъ ни куска угля.
Итакъ, читателю очевидно, что при такомъ положеніи дла открытіе новыхъ залежей въ почв Англіи было бы очень важнымъ событіемъ. Ужъ не удалось ли Симону Форду сдлать это открытіе?— вотъ о чемъ спрашивалъ себя Джемсъ Старръ, — вотъ на что онъ желалъ надяться.
Онъ хотлъ врить, что его зовутъ на разработку новаго уголка Черной Индіи.
Правда, второе письмо сбивало его нсколько съ толку, но теперь онъ не хотлъ о немъ и думать. Сынъ стараго углекопа ожидалъ его на станціи, слдовательно, анонимное письмо не имло никакого значенія.
Въ ту самую минуту, какъ инженеръ выходилъ изъ вагона, молодой человкъ подошелъ къ нему.
— Ты Гарри Фордъ?— живо спросилъ его Джемсъ Старръ.
— Да, мистеръ Старръ.
— Ну, мой милый, я тебя не узналъ бы. Въ эти десять лтъ ты сталъ настоящимъ мужчиной!
— А я васъ узналъ, — отвчалъ молодой углекопъ, снявъ шляпу.— Вы, мистеръ, ничуть не измнились. Вы совершенно такой же, какъ въ тотъ день, когда вы меня обняли въ копи Дошаръ! Такія вещи не забываются!
— Наднь же шляпу, Гарри! — сказалъ инженеръ. — Дождь льетъ какъ изъ ведра, и вжливость не должна доводить до простуды!
— Можетъ-быть, вы хотите переждать дождь, мистеръ Старръ? — спросилъ Гарри Фордъ.
— Нтъ, Гарри! Не къ чему терять время! Дождь будетъ лить пожалуй, весь день, а мн некогда. Идемъ!
— Какъ хотите, — отвчалъ молодой человкъ.
— Ну, какъ поживаетъ отецъ твой, Гарри? Здоровъ онъ?
— Да, мистеръ Старръ.
— А мать?..
— Мать тоже.
— Это отецъ твой написалъ мн письмо, въ которомъ приглашалъ меня въ шахту Яроу?
— Нтъ, это я.
— Но Симонъ Фордъ не присылалъ мн другого письма, въ которомъ отмнялось это приглашеніе?— съ живостью спросилъ инженеръ.
— Нтъ, мистеръ Старръ! — отвчалъ молодой углекопъ.
— Прекрасно!— сказалъ Джемсъ Старръ, не касаясь боле вопроса объ анонимномъ письм.
Потомъ онъ продолжалъ:
— А ты не знаешь, чего хочетъ отъ меня старый Симонъ?
— Мистеръ Старръ, мой отецъ ршилъ самъ сказать вамъ объ этомъ.
— А все-таки, ты это знаешь?..
— Да, я знаю это.
— Прекрасно, Гарри, я ничего больше не спрошу тебя объ этомъ. Скорй же въ дорогу, мн хочется поскоре увидать Симона Форда… Кстати, гд онъ живетъ?
— Въ копи.
— Какъ! Въ копи Донаръ?
— Да, мистеръ Старръ! — отвчалъ Гарри Фордъ.
— Какъ! Такъ твои родные не оставили старой копи посл того, какъ прекратились работы?
— Ни на одинъ день, мистеръ Старръ. Вы знаете отца. Тамъ, гд онъ родился, тамъ онъ хочетъ и умереть!
— Я понимаю это, Гарри… Я понимаю это! Его родная копь! Онъ не хотлъ ее оставить! Ну, а вамъ тамъ нравится?..
— Да, мистеръ Старръ, — отвчалъ молодой углекопъ. — Мы другъ друга такъ любимъ, да и потребности наши очень скромны!
— Прекрасно, Гарри, — сказалъ инженеръ. — Такъ въ дорогу!
И, слдуя за молодымъ человкомъ, Джемсъ Старръ направился по улицамъ Каллендера.
Черезъ десять минутъ оба они были уже вн этого городка.

ГЛАВА IV.
Копь Дошаръ.

Гарри Фордъ былъ молодой человкъ 25-ти лтъ, высокаго роста, здоровый, стройный и сильный. Его немного серьезная физіономія, его обыкновенно мечтательная наружность — рзко выдляли его уже въ раннемъ дтств среди его товарищей-углекоповъ. Правильныя черты его лица, его глубокіе и кроткіе глаза, его довольно жесткіе, скоре каштановые, чмъ блокурые волосы, его природная грація — все это длало изъ него самый совершенный типъ настоящаго lowlander’а, т. е. жителя равнинъ Шотландіи. Привыкшій съ самаго нжнаго возраста къ тяжелому физическому труду въ копяхъ, онъ въ настоящее время былъ надежнымъ товарищемъ славнымъ и добрымъ малымъ. Руководимый своимъ отцомъ и побуждаемый своими собственными инстинктами, онъ работалъ надъ собой и учился во всякую свободную минуту. Благодаря этому, онъ еще въ годы ученья усплъ выдвинуться и стать однимъ изъ первыхъ въ своемъ сословіи въ той стран, гд такъ мало невждъ, потому что она употребляетъ вс усилія для искорененія невжества. Если рука Гарри Форда, въ годы его ранней юности, и не выпускала кирки углекопа, то, все-таки, молодой углекопъ усплъ пріобрсти достаточно познаній для того, чтобы со временемъ занять боле видное мсто въ іерархіи копей, и ужъ, конечно, онъ наслдовалъ бы своему отцу въ его званіи старосты копи Дошаръ, если бы работы въ копяхъ не прекратились.
Джемсъ Старръ былъ еще хорошимъ ходокомъ, но, все-таки, не поспвалъ бы за своимъ провожатымъ, если бы тотъ не умрялъ своихъ шаговъ.
Дождь шелъ въ это время уже не съ прежнею силой. Его крупныя капли, еще не дойдя до земли, превращались въ мелкую водяную пыль подъ дйствіемъ втра.
Гарри Фордъ и Джемсъ Старръ прошли по лвому берегу рки около мили. Въ рукахъ молодого человка былъ легкій багажъ инженера. Оставивъ потомъ рку въ сторон, они углубились внутрь страны. Предъ ними повсюду разстилались обширныя пастбищи, окружавшія уединенныя фермы. Тамъ и сямъ спокойно паслись стала на вчно зеленой трав этихъ луговъ южной Шотландіи. То были большей частью безрогія коровы или маленькія овечки съ шелковистой шерстью, очень похожія на дтскія игрушки. Не было видно ни одного пастуха, потому что, вроятно, вс они укрывались отъ дождя въ дуплахъ деревьевъ, но зато сollеу, эти пастушьи собаки особой породы, который такъ славятся своимъ умньемъ наблюдать за стадами, были видны всюду на пастбищахъ.
Шахта Яроу находилась отъ Каллендера на разстояніи почти четырехъ миль. Джемсъ Старръ внимательно разсматривалъ мстность, по которой онъ теперь шелъ и которой онъ не видалъ съ того самаго дня, какъ послдняя тонна угля изъ копей Аберфойля была отправлена по желзной дорог въ Глэсго. Тихая земледльческая жизнь заняла тутъ мсто прежней промышленной, боле шумной и боле дятельной. Контрастъ былъ тмъ поразительне, что зимою полевыя работы прекращаются. Но тогда, во вс времена года, массы углекоповъ, находившихся и на земл и подъ землею, оживляли эту мстность. Большія телги развозили тутъ уголь и день и ночь. Рельсы, глубоко ушедшіе теперь въ землю благодаря гнилымъ шпаламъ, тогда скрипли подъ тяжестью вагоновъ. Въ настоящее время шоссейныя дороги и простыя тропинки замнили трамваи, бывшіе въ употребленіи во времена эксплоатаціи угольныхъ копей, Джемсъ Старръ думалъ, что онъ идетъ по пустын.
Итакъ, инженеръ печально смотрлъ на окрестность. По временамъ онъ останавливался, чтобы перевести дыханіе. Онъ прислушивался. Въ воздух не слышно уже было былого шума и свиста машинъ. На горизонт не было видно чернаго дыма, на который всякій инженеръ смотритъ съ любовью. Не было видно ни высокихъ цилиндрическихъ или призматическихъ трубъ, изъ которыхъ выходилъ бы дымъ густыми клубами, ни предохранительныхъ клапановъ, которые бы со свистомъ выпускали блый паръ. Самая земля, которая нкогда была черна отъ насвшей на нее угольной пыли, теперь была чиста, на что непривычный глазъ Джемса Старра смотрлъ лишь съ сожалніемъ.
Всякій разъ, какъ инженеръ останавливался, останавливался и Гарри Фордъ. Молодой углекопъ молча ждалъ. Онъ прекрасно понималъ, что происходило въ душ его спутника, и раздлялъ его чувства. Онъ тоже былъ сыномъ копей и провелъ въ нихъ большую часть своей жизни.
— Да, Гарри, все это перемнилось.— сказалъ, наконецъ, Джемсъ Старръ.— Но должны же были, конечно, истощиться эти копи, изъ которыхъ взяли такую массу угля, ихъ сокровища! Ты жалешь о прежнемъ времени?
— Да, я жалю о немъ, мистеръ Старръ! — отвчалъ Гарри.— Работа была тяжела, но она была интересна, какъ всякая борьба.
— Безъ сомннія, мой милый! Тутъ происходила ежеминутная борьба: тутъ ежеминутно грозили обвалы, пожары, наводненія, взрывы… Нужно было предотвращать эти опасности! Ты врно сказалъ! Это была борьба и, слдовательно, настоящая жизнь!
— Углекопы Аллоа боле счастливы, чмъ углекопы Аберфойля,
— Да, Гарри,— отвтилъ инженеръ.
— Не шутя, я начинаю сожалть, — вскричалъ молодой человкъ, — что земной шаръ не весь составленъ изъ угля! Тогда угля хватило бы на цлые милліоны лтъ!
— Безъ сомннія, Гарри, но нужно сознаться, однако, что природа оказалась очень предусмотрительной, составивъ нашъ сфероидъ, главнымъ образомъ, изъ песка, известняка и гранита, которыхъ огонь не можетъ истребить!
— Вы хотите сказать, мистеръ Старръ, что люди кончили бы тмъ, что сожгли бы свой земной шаръ?..
— Да, они сожгли бы его весь, мой милый, — отвчалъ инженеръ, — Земля до послдняго куска исчезла бы тогда въ печахъ локомотивовъ, локомобилей, пароходовъ, газовыхъ заводовъ.— И вотъ чмъ бы кончилъ нашъ міръ въ одинъ прекрасный день!
— Теперь этого нечего бояться, мистеръ Старръ, но зато надо думать, что угольныя копи истощатся скоре, чмъ этого ожидаетъ статистика!
— Такъ и будетъ, Гарри, и вотъ почему я думаю, что Англіи слдовало бы продавать свое топливо другимъ націямъ дороже, чмъ на всъ золота!
— И правда! — отвчалъ Гарри.
— Я хорошо знаю, — добавилъ инженеръ, — что ни гидравлика, ни электричество не сказали еще своего послдняго слова и что со временемъ человкъ широко воспользуется этими двумя силами. Но что жъ изъ этого?! Уголь тоже очень удобенъ и удовлетворяетъ всмъ нуждамъ промышленности! Къ несчастью, люди не могутъ производить его по своему желанію. Если лса, которые находятся на земл, безпрестанно разрастаются подъ вліяніемъ теплоты и влаги, то этого, къ сожалнію, не происходитъ съ подземными лсами, и нельзя ожидать, чтобы земной шаръ когда-нибудь снова пришелъ въ такое состояніе, въ которомъ количество ихъ могло бы увеличиться!
Разговаривая, Джемсъ Старръ и его проводникъ пошли быстре. Черезъ часъ посл того, какъ они вышли изъ Каллендера, они уже подходили къ копи Дошаръ.
Даже самый равнодушный зритель былъ бы тронутъ печальнымъ видомъ, который представляли покинутыя зданія. Они походили на скелетъ нкогда живого существа.
На обширномъ пространств, окруженномъ нсколькими тощими деревцами, почва еще исчезала подъ чернымъ слоемъ угольной пыли, но уже не видно было ни куска угля. Все уже давно было подобрано и пошло въ дло.
На невысокомъ холм рисовался силуэтъ огромнаго сруба, который медленно разрушали лучи солнца и капли дождя. На верхушк этого сруба былъ укрпленъ огромный блокъ, ниже котораго шли толстыя переборки, черезъ нихъ нкогда были перекинуты канаты, по которымъ корзины съ углемъ поднимались на поверхность земли.
Въ нижнемъ этаж была полуразрушенная комната съ испорченными машинами, стальныя и мдныя части которыхъ нкогда такъ блестли. По земл валялись бревна, покрывшіяся мохомъ отъ сырости, остатки насосовъ, сломанныхъ шестерней, подъемныхъ машинъ, длинныхъ лстницъ, такъ похожихъ на ребра ихтіозавровъ, рельсовъ на сгнившихъ шпалахъ, которыя теперь не выдержали бы вса пустого вагончика, и т. п. Такова была картина, представившаяся инженеру и его спутнику.
Наружныя отверстія такъ поросли мохомъ. Вблизи нихъ виднлись остатки корзинъ, а тамъ дальше тянулся большой угольный паркъ, въ который нкогда складывали уголь съ тмъ, чтобы разсортировать его потомъ, смотря по его величин и качеству. Обломки бочекъ, кривые поршни, мостики, дрожавшіе при малйшемъ втр, длинныя коромысла, наклонившіяся надъ отверстіями шахтъ, треснувшія стны, полуразрушенныя кровли — все это представляло яркую и печальную картину запустнія, производившую такое тяжелое впечатлніе, какое не получается ни при вид развалинъ древняго рыцарскаго замка, ни при вид разрушенной крпости.
— Какая жалость!— сказалъ Джемсъ Старръ, взглянувъ на молодого человка, который ничего не отвтилъ.
Потомъ они оба вошли подъ навсъ, прикрывавшій отверстіе шахты Яроу. По лстницамъ этой шахты еще можно было спуститься въ самыя нижнія галлереи копи.
Инженеръ наклонился надъ шахтой.
Въ былое время оттуда съ шумомъ выходилъ воздухъ изъ вентиляторовъ, но теперь шахта походила на нмую пропасть. Казалось, что стоишь у кратера какого-нибудь потухшаго вулкана.
Джемсъ Старръ и Гарри вступили на первую площадку лстницы.
Во время эксплоатаціи копи Аберфойля были обильно снабжены различными остроумными снарядами, приспособленіями для спуска въ шахты. Тутъ были корзины съ автоматическими парашютами, скользившими по деревяннымъ рельсамъ, подвижныя лстницы, называющіяся ‘engine-men’ и такъ устроенныя, что давали углекопамъ возможность безопасно спускаться и безъ труда подниматься, и т. п.
Но вс эти усовершенствованные аппараты были унесены, лишь только прекратились работы. Только въ шахт Яроу оставался цлый рядъ лстницъ, отдленныхъ узенькими площадками черезъ каждые 50 футовъ. Тридцать такихъ лстницъ давали возможность спуститься въ нижнія галлереи копи, на глубину 1500 футовъ. Только такимъ образомъ происходило сообщеніе между глубиною копи Дошаръ и поверхностью земли. Что касается вентиляціи, то она производилась чрезъ шахту Яроу, галлереи которой сообщались съ другой шахтой, у которой отверстіе находилось на боле высокомъ уровн. Такимъ образомъ, получался сифонъ, изъ котораго и выходилъ испорченный воздухъ.
— Я слдую за тобой, мой милый, — сказалъ инженеръ, давая знакъ молодому человку, чтобы онъ шелъ впередъ.
— Какъ вамъ угодно, мистеръ Старръ.
— У тебя есть лампа?
— Да, и дай Богъ, чтобы мы опять стали пользоваться предохранительными лампами, съ которыми мы, бывало, работали!
— Въ самомъ дл, — отвчалъ Джемсъ Старръ, — теперь тутъ нечего опасаться взрывовъ газа!
У Гарри была простая маленькая лампа, фитиль которой онъ и зажегъ. Въ копяхъ, лишенныхъ угля, не могли образоваться струи углеводороднаго газа. Поэтому нечего было опасаться взрыва и ни къ чему было отдлять пламя отъ окружающаго воздуха металлическимъ колпачкомъ, который мшаетъ соединенію газа съ огнемъ. Усовершенствованная лампа Дэви была тутъ не нужна. Но если опасности и не было, то это потому, что исчезла ея причина, а вмст съ этой причиной исчезло и минеральное топливо, которое нкогда составляло богатство копи Дошаръ.
Гарри сошелъ по первымъ ступенькамъ верхней лстницы. Джемсъ Старръ послдовалъ за нимъ. Вскор они оба очутились среди глубокой тьмы, которую слабо освщалъ лишь огонекъ лампы. Молодой человкъ держалъ лампу надъ головой, чтобы лучше освтить путь своему спутнику.
Инженеръ и его проводникъ мрнымъ шагомъ, столь обычнымъ углекопамъ, прошли уже десять лстницъ. Вс он были еще въ довольно хорошемъ состояніи.
Джемсъ Старръ съ любопытствомъ смотрлъ на все то, что слабый свтъ лампы позволялъ ему видть на стнахъ мрачной шахты, которыя были еще обшиты досками, наполовину уже сгнившими.
Дойдя до пятнадцатой площадки, т. е. пройдя половину дороги, наши путники остановились, чтобы немного перевести духъ.
— Ршительно у меня нтъ твоихъ ногъ, мой милый, — сказалъ инженеръ, глубоко вдыхая въ себя воздухъ. — Но, все-таки, я могу еще ходить!
— Вы еще очень сильны, мистеръ Старръ, — отвчалъ Гарри.— Вотъ что значитъ прожить много лтъ въ копяхъ.
— Ты правъ, Гарри. Если бы мн было 20 лтъ, я въ одинъ мигъ очутился бы на дн кони… Ну, теперь въ путь!
Но въ этотъ самый моментъ, какъ они оба собирались оставить площадку, на которой они отдыхали, далеко въ глубин шахты раздался чей-то голосъ. Голосъ приближался, подобно рокоту волны, которая ежеминутно растетъ, и становился все ясне и ясне.
— Э! Это это тамъ? — спросилъ инженеръ, останавливая Гарри.
— Не знаю, — отвчалъ молодой углекопъ.
— Это не отецъ твой?..
— Онъ? Нтъ, мистеръ Старръ!
— Такъ какой-нибудь вашъ сосдъ?..
— У насъ нтъ сосдей на дн копи, — отвчалъ Гарри. — Мы тамъ одни, совершенно одни.
— Однако, намъ надо пропустить этого незнакомца, — сказалъ Джемсъ Старръ. — Т, которые спускаются, должны уступать дорогу тмъ, которые взбираются.
Оба они остановились въ ожиданіи.
Голосъ звучалъ въ это время такъ красиво, какъ будто онъ раздавался въ обширномъ акустическомъ зал, и вскор до слуха молодого углекопа довольно ясно долетло нсколько словъ изъ одной шотландской псни.
— Псня озеръ! — вскричалъ Гарри.— А! Такъ это идетъ Жакъ Ріанъ.
— Кто такой этотъ Жакъ Ріанъ, который такъ прекрасно поетъ?— спросилъ Джемсъ Старръ.
— Мой бывшій товарищъ по копямъ, — отвчалъ Гарри.
Потомъ онъ закричалъ:
— Эй! Жакъ!
— Это ты, Гарри?— раздался отвтъ. — Подожди меня, я сейчасъ приду!
И снова полилась псня.
Черезъ нсколько мгновеній высокій молодой человкъ, лтъ двадцати-пяти, съ веселымъ лицомъ, улыбающимися глазами и блокурыми волосами, показался изъ глубины и ступилъ на площадку пятнадцатой лстницы.
Его первымъ движеніемъ было крпко пожать руку, которую протянулъ ему Гарри.
— Какъ я радъ, что тебя встртилъ! — вскричалъ онъ.— Но, клянусь святымъ Мунго, если бы я зналъ, что ты былъ сегодня на поверхности земли, то не спустился бы въ шахту Яроу!
— Мистеръ Джемсъ Старръ, — сказалъ тутъ Гарри, освтивъ своею лампой инженера, который былъ до тхъ поръ въ тни.
— Мистеръ Старръ!— воскликнулъ Жакъ Ріанъ.— Ахъ, господинъ инженеръ, я васъ не узналъ бы! Съ тхъ поръ, какъ я пересталъ работать въ копи, мои глаза отвыкли видть въ темнот.
— А! Я припоминаю теперь мальчугана, который постоянно плъ. Это было десять лтъ тому назадъ, мой милый!.. Такъ это былъ ты?
— Я самый, мистеръ Старръ, и, какъ видите, я хоть и перемнилъ свое ремесло, но не перемнилъ характера. Ба! Смяться и пть, это гораздо лучше, какъ я думаю, чмъ плакать и охать!
— Безъ сомннія, Жакъ Ріанъ!.. А что ты подлываешь посл того, какъ оставилъ копь?
— Я работаю на ферм Мельрозъ, возл Ирвина, въ графств Ранфрэ, за сорокъ миль отсюда. Ахъ, это далеко не то, что наши копи въ Аберфойл. Кирка больше шла ко мн, чмъ лопата или соха. И потомъ въ старой копи эхо весело повторяло псни, между тмъ, какъ тамъ, наверху… Но вы, кажется, идете къ старому Симону, мистеръ Старръ?
— Да, Жакъ, — отвчалъ инженеръ.
— Извините, такъ я васъ задерживаю…
— А зачмъ, Жакъ, — спросилъ тутъ Гарри, — приходилъ ты сегодня въ нашъ коттеджъ?
— Я хотлъ повидать тебя, товарищъ, — отвчалъ Жакъ Ріанъ, и, вмст съ тмъ, пригласить тебя на праздникъ Ирвинскаго клана. Ты знаешь, я тамъ играю на волынк! Будутъ пть и танцовать!
— Спасибо, Жакъ, но я не могу.
— Не можешь?
— Да, мистеръ Старъ, можетъ-быть, поживетъ у насъ, а я долженъ снова проводить его въ Каллендеръ.
— Э, Гарри! До праздника остается еще цлая недля. Къ тому времени, я думаю, мистеръ Старръ удетъ, и, слдовательно, ничто тебя не задержитъ!
— Въ самомъ дл, Гарри, — замтилъ Джемсъ Старръ, — теб не мшало бы воспользоваться приглашеніемъ твоего товарища Жака!
— Хорошо, я согласенъ, Жакъ, — сказалъ Гарри.— Черезъ недлю мы увидимся съ тобой на праздник въ Ирвин.
— Прекрасно! Такъ черезъ недлю! — отвчалъ Жакъ Ріанъ.— До свиданья, Гарри! Вашъ покорный слуга, мистеръ Старръ! Я очень радъ, что снова увидалъ васъ! Я сообщу вскь друзьямъ, что вы живы и здоровы. Никто не забылъ васъ, господинъ инженеръ!
— И я никого не забылъ, — сказалъ Джемсъ Старръ.
— Большое вамъ спасибо, мистеръ, — отвчалъ Жакъ Ріанъ.
— До свиданья, Жакъ, — сказалъ Гарри, въ послдній разх пожимая руку своего товарища.
И Жакъ Ріанъ съ прежней пснью вскор скрылся изъ виду.
Черезъ четверть часа, Джемсъ Старръ и Гарри спустились съ послдней лстницы и очутились на самомъ дн копи.
Вокругъ той площадки, которая составляла дно шахты Яроу, шли во всхъ направленіяхъ галлереи, служившія при эксплоатаціи копей. Он были прорыты въ слояхъ шифера и песчаника, и стны ихъ были покрыты или толстыми бревнами, слегка обтесанными, или камнемъ. Тьма царила теперь въ этихъ галлереяхъ, въ былое время освщавшихся лампами углекоповъ или даже электричествомъ, которое стало употребляться въ копяхъ въ послдніе годы ихъ эксплоатаціи. Въ мрачныхъ тоннеляхъ не стало теперь слышно ни скрипа вагончиковъ, бжавшихъ по рельсамъ, ни голосовъ углекоповъ, ни ржанія лошадей и и муловъ, ни стука кирки…
— Не хотители отдохнуть немножко, мистеръ Старръ? — спросилъ молодой человкъ.
— Нтъ, мой милый,— отвчалъ инженеръ,— я спшу увидать коттеджъ стараго Симона.
— Такъ идемте, мистеръ Старръ! Я пойду впереди, хотя я увренъ, что вы сами нашли бы дорогу въ этомъ мрачномъ лабиринт галлерей.
— Да, конечно… Я еще представляю себ весь планъ бывшихъ копей.
Держа лампу надъ головой, чтобы лучше освтить путь инженеру, который шелъ сзади, Гарри углубился въ высокую галлерею, похожую на притворъ каедральнаго собора. Ноги обоихъ путниковъ то и дло задвали за деревянныя шпалы, на которыхъ во время эксплоатаціи лежали рельсы.
Но едва они прошли шаговъ 50, какъ вдругъ огромный камень упалъ къ ногамъ Джемса Старра.
— Берегитесь, мистеръ Старръ! — вскричалъ Гарри, схвативъ инженера за руку.
— Камень, Гарри! А! Такъ эти старые своды не очень прочны…
— Мистеръ Старръ, — отвчалъ Гарри Фордъ, — мн кажется, что камень былъ брошенъ… и брошенъ рукою человка!..
— Брошенъ!— вскричалъ Джемсъ Старръ.— Что ты хочешь сказать, мой милый?
— Ничего, ничего… мистеръ Старръ,— уклончиво отвтилъ Гарри, взглядъ котораго, сдлавшійся серьезнымъ, казалось, хотлъ проникнуть внутрь этихъ толстыхъ стнъ.— Будемъ продолжать нашъ путь. Держитесь за меня, пожалуйста, и не оступитесь.
— Хорошо, Гарри!
И оба они пошли дальше. Гарри все время смотрлъ впередъ, стараясь направить свтъ своей лампы въ самую глубь галлереи.
— Скоро мы придемъ? — спросилъ инженеръ.
— Минутъ черезъ десять.
— Прекрасно.
— Но, — пробормоталъ Гарри, — это очень странно! Со мною это въ первый разъ случается. Нужно же было, чтобы этотъ камень упалъ какъ разъ въ тотъ моментъ, когда мы проходили!..
— Это простой случай, Гарри!
— Случай!.. — отвчалъ молодой человкъ, недоврчиво покачивая головой.— Да… случай…
Гарри остановился. Онъ прислушивался.
— Что тамъ такое, Гарри? — спросилъ инженеръ.
— Мн показалось, что кто-то идетъ позади насъ, — отвчалъ молодой углекопъ, внимательно прислушиваясь.
Потомъ онъ прибавилъ:
— Нтъ, я ошибся. Крпче опирайтесь на мою руку, мистеръ Старръ! Представьте, что это трость…
— Прочная трость, Гарри, — смясь отвчалъ Джемсъ Старръ.— Лучшей я не знаю!
Потомъ они молча продолжали свой путь по мрачной галлере.
Часто Гарри, очевидно, чмъ-то озабоченный, оборачивался словно стараясь уловить гд-нибудь въ отдаленіи шумъ или подмтить мерцаніе огонька.
Но и впереди и позади были лишь угрюмая тишина и мракъ.

ГЛАВА V.
Семейство Фордовъ.

Черезъ 10 минутъ Джемсъ Старръ и Гарри вышли, наконецъ, изъ галлереи.
Молодой углекопъ и его спутникъ очутились на лужайк, если только такимъ именемъ можно назвать обширную и мрачную рытвину. Эта рытвина, однако, не была совершенно ужъ лишена дневного свта. Нсколько солнечныхъ лучей доходили до нея чрезъ отверстіе одной оставленной шахты. Такимъ же путемъ достигали сюда и струи свжаго воздуха.
Итакъ, немного воздуха и свта проникало на лужайку чрезъ толстый слой шифера.
Вотъ тутъ-то, въ подземномъ жилищ, въ которомъ во время эксплоатаціи копей работали гигантскія машины, и жилъ уже 10 лтъ Симонъ Фордъ съ своею семьей.
Старый углекопъ любилъ называть свое скромное жилище громкимъ именемъ ‘коттеджа’. Обладая довольно порядочнымъ состояніемъ, пріобртеннымъ цною долгой трудовой жизни, Симонъ Фордъ могъ бы жить въ любомъ город королевства, подъ яркими лучами солнца и посреди деревьевъ, но ни его семья ни онъ не хотли покидать копи, гд они были такъ счастливы, благодаря сходству своихъ понятій и вкусовъ. Да! имъ нравился этотъ коттеджъ, находившійся подъ землею на разстояніи почти 1500 футовъ отъ ея поверхности. Жизнь въ ними, имла уже то преимущество, что здсь нечего было опасаться прихода агентовъ государственной казны, обязанныхъ взимать поземельные налоги!
Въ эту эпоху Симону Форду, бывшему старост углекоповъ копи Дошаръ, было уже 65 лтъ. По своему высокому росту и крпкому сложенію онъ выдавался среди жителей даже этого кантона, который доставлялъ самыхъ видныхъ солдатъ въ полки горныхъ шотландцевъ.
Симонъ Фордъ происходилъ изъ старинной семьи углекоповъ и велъ свою генеалогію съ того самаго времени, когда началась эксплоатація угольныхъ копей въ Шотландіи.
Не вдаваясь въ археологическія изслдованія о томъ, знали ли каменный уголь греки и римляне, пользовались ли имъ до начала христіанской эры китайцы и дйствительно ли онъ получилъ свое французское названіе (la houille) отъ имени Гульо (Houillos), который жилъ въ Бельгіи въ XII столтіи, можно считать достоврнымъ, что впервые правильная разработка угля началась въ Великобританіи. Уже въ XI столтіи Вильгельмъ Завоеватель раздлилъ между своими рыцарями весь доходъ съ залежей Ньюкэстля. Въ XIII столтіи Генрихъ III далъ кому-то право эксплоатировать залежи ‘морского угля’, какъ его тогда называли. Наконецъ, къ концу того же самаго столтія упоминается о залежахъ въ Шотландіи и въ Уэльс.
Именно около этого времени предки Симона Форда стали углекопами, и это званіе переходило потомъ въ ихъ род отъ отца къ сыну Они были простыми рабочими и, какъ каторжники, трудились надъ добываніемъ изъ земли драгоцннаго топлива. Существуетъ даже мнніе, что вс углекопы той эпохи, равно какъ и солевары, были настоящими рабами. Дйствительно, даже въ XVIІІ столтіи это мнніе было до такой степени распространено въ Шотландіи, что во время войны Претендента серьезно опасались, какъ бы 20000 углекоповъ Ньюкэстля не подняли оружія съ той цлью, чтобы завоевать себ свободу, которой они, по общему мннію, не имли.
Но какъ бы тамъ ни было, а Симонъ Фордъ гордился тмъ, что принадлежитъ къ древнему роду шотландскихъ углекоповъ. Онъ работалъ тамъ же, гд и его предки примняли кирку, ломъ и заступъ. Въ 30 лтъ онъ былъ старостой копи Дошаръ, самой значительной изъ копей Аберфойля. Онъ страстно любилъ свое ремесло. Въ теченіе долгихъ лтъ онъ старательно исполнялъ свои обязанности. Онъ страдалъ, видя, какъ угля въ копяхъ становится все меньше и меньше, и съ ужасомъ ожидалъ наступленія того грознаго часа, когда уголь изъ Аберфойля совсмъ исчезнетъ.
Онъ ревностно сталъ искать новыхъ слоевъ угля во всхъ копяхъ Аберфойля, которыя подъ землею соединялись другъ съ другомъ. Нсколько такихъ слоевъ ему удалось открыть въ послдніе годы эксплоатаціи. Имъ руководилъ удивительный инстинктъ углекопа, и инженеръ Джемсъ Старръ высоко цнилъ Форда. Можно сказать, что старый углекопъ съ такой же точностью опредлялъ, гд находятся залежи угля въ копяхъ, съ какою гидроскопъ указываетъ источники воды, скрытые въ земл.
Но наступилъ, наконецъ, моментъ, когда драгоцннаго минерала совсмъ не стало въ копяхъ. Новыя изысканія не привели ни къ какимъ результатамъ. Было очевидно, что залежи истощились. Эксплоатація кончилась. Углекопы удалились.
И поврятъ ли? Большинство изъ нихъ ушли въ отчаяніи. Вс которые знаютъ, что человкъ, въ сущности, любитъ свой трудъ не удивятся этому. Симонъ Фордъ, безспорно, пострадалъ больше всхъ. Онъ былъ типичнымъ углекопомъ, существованіе котораго было неразрывно связано съ существованіемъ копи. Со дня рожденія онъ жилъ въ копи и не хотлъ изъ нея удалиться по прекращеніи работъ. Итакъ онъ остался. Гарри, его сынъ, заботился о снабженіи провіантомъ подземнаго жилища, что же касается до него самого, то въ теченіе 10 лтъ онъ едва ли больше 10 разъ былъ на поверхности земли.
— Итти туда наверхъ! Къ чему? — говорилъ онъ обыкновенно, и не выходилъ изъ своего чернаго жилища.
Здсь не было рзкихъ перемнъ температуры, и старый углекопъ не зналъ ни лтняго зноя ни зимнихъ холодовъ. Его семья пользовалась отличнымъ здоровьемъ. Чего жъ ему надо было большое?
Но, въ сущности, онъ глубоко страдалъ. Ему жаль было оживленія, движенія, царившаго въ копи во время работъ, ему жаль было всей прежней жизни. Въ голов его крпко засла одна неотвязная мысль.
— Нтъ, нтъ! Копь не можетъ быть истощена! — все повторялъ онъ.
И плохо пришлось бы тому, кто, въ присутствіи Симона Форда усомнился бы въ томъ, что копи стараго Аберфойля снова заживутъ былою жизнью! Стараго углекопа не покидала надежда на то, что онъ откроетъ когда-нибудь новыя залежи угля, которыя возвратятъ копямъ ихъ блестящее прошлое. Да! Если бы понадобилось, онъ съ величайшимъ удовольствіемъ снова взялъ бы кирку углекопа, и его старыя, но еще крпкія руки опять стали бы рубить скалы. И вотъ каждый день онъ, то одинъ, то въ сопровожденіи сына, отправлялся на свои поиски въ эти мрачныя галлереи и каждый день возвращался въ коттеджъ усталымъ, но все еще не потерявшимъ надежды.
Достойною женой Симона Форда была Мэджъ, высокая и сильная старуха. Мэджъ, какъ и ея мужъ, не хотла оставлять кони Дошаръ. Она раздляла вс его надежды и желанія. Она постоянно поддерживала его мужество.
— Ты правъ, Симонъ! — говорила она ему.— Аберфойль не умеръ, а только спитъ!
Мэджъ точно такъ же не любила уходить изъ темнаго коттеджа на землю, и они вс втроемъ вели счастливую, уединенную жизнь.
Вотъ къ какимъ людямъ пришелъ Джемсъ Старръ.
Инженера ждали. Симонъ Фордъ стоялъ у двери, и лишь только замтилъ лампу Гарри, какъ тотчасъ же поспшилъ навстрчу бывшему директору копей.
— Добро пожаловать, мистеръ Джемсъ! — закричалъ онъ ему, и его голосъ громко зазвучалъ подъ сводами галлерей. — Добро пожаловать въ коттеджъ стараго углекопа! Домъ Фордовъ попрежнему гостепріименъ, хотя и находится подъ землей на разстояніи 1500 футовъ.
— Какъ поживаете, мой добрый Симонъ? — спросилъ Джемсъ Старръ, пожимая руку, которую протянулъ ему хозяинъ.
— Прекрасно, мистеръ Старръ! Да и какъ же можетъ быть иначе, когда мы здсь защищены отъ всхъ рзкихъ перемнъ погоды? Ваши леди, которыя каждое лто отправляются подышать воздухомъ въ Ньюговенъ или въ Порто-Велло {Морскія купанья въ окрестностяхъ Эддибурга.}, сдлали бы гораздо лучше, если бы пожили нсколько мсяцевъ въ копяхъ Аберфойля! Здсь он, по крайней мр, не простудились бы, отъ чего не убережешься на сырыхъ улицахъ вашей старой столицы.
— Вполн съ вами согласенъ, Симонъ, — отвчалъ Джемсъ Старръ, радуясь тому, что онъ нашелъ углекопа такимъ, какимъ онъ былъ прежде. — Признаться, я частенько себя спрашиваю, почему я не ухожу изъ своего дома на Кэнонгэт, чтобы поселиться въ какомъ-нибудь коттедж по сосдству съ вами.
— Если хотите, мистеръ Старръ, то… я знаю одного изъ вашихъ бывшихъ углекоповъ, который будетъ очень радъ жить рядомъ въ вами
— Ну, какъ здоровье Мэджъ? — спросилъ инженеръ.
— Старуха здорове еще, чмъ я, если только это возможно! — отвчалъ Симонъ Фордъ. — Она будетъ очень рада видть васъ и себя за столомъ. Я думаю, что она превзойдетъ себя, чтобы только хорошенько угостить васъ.
— Увидимъ, Симонъ, увидимъ! — сказалъ инженеръ, который посл долгой ходьбы не прочь былъ отъ хорошаго завтрака.
— Вы не хотите пость, мистеръ Старръ?
— Очень даже хочу. Аппетитъ у меня разыгрался. И потомъ такая скверная погода!..
— А! Тамъ, наверху вдь дождь! — замтилъ Симонъ Фордъ.
— Да, Симонъ! И Форсъ разбушевался, какъ море!
— Ну, вотъ, видите, мистеръ Джемсъ! А здсь никогда не бываетъ дождя! Впрочемъ, къ чему я вамъ это говорю? Вы сами знаете все это не хуже меня! Вы въ коттедж. Это — самое главное, и — еще разъ скажу — добро пожаловать!
Симонъ Фордъ, сопровождаемый Гарри, ввелъ Джемса Старра въ свое жилище. Джемсъ Старръ очутился посреди большой комнаты, освщенной нсколькими лампами, одна изъ которыхъ была висячая.
На стол, накрытомъ чистою скатертью, было уже все готово для завтрака, вокругъ стола стояли четыре стула, обитыхъ кожею.
— Здравствуйте, Мэджъ! — сказалъ инженеръ.
— Здравствуйте, мистеръ Джемсъ! — отвчала шотландка, которая поднялась со стула, чтобы поздороваться съ гостемъ.
— Я съ удовольствіемъ васъ вижу, Мэджъ!
— Всегда пріятно, мистеръ Джемсъ, видть тхъ, кому оказывалъ только добро.
— Ну, жена, супъ на стол, — перебилъ тутъ Симонъ Фордъ. — и не къ чему заставлять мистера Джемса ждать. У господина инженера аппетитъ сейчасъ, какъ у углекопа, и намъ пріятно будетъ показать, что нашъ мальчикъ не заставляетъ насъ голодать въ коттедж. Кстати, Гарри, — добавилъ старый углекопъ, обращаясь къ сыну, — Жакъ Ріанъ приходилъ къ теб сегодня.
— Я знаю это, отецъ! Мы встртили его въ шахт Яроу.
— Это прекрасный и веселый товарищъ, — сказалъ Симонъ Фордъ.— Но, мн кажется, ему нравится тамъ, наверху! Значитъ у него нтъ настоящей крови углекопа въ жилахъ. Прошу за столъ, мистеръ Джемсъ, завтракать надо хорошенько, потому что обдать намъ сегодня не придется, да и ужинать будемъ довольно поздно.
Но прежде, чмъ ссть за столъ, инженеръ обратился къ своему хозяину съ слдующими словами:
— Да, Симонъ… Вы вдь желаете, чтобы я полъ съ аппетитомъ?
— Вы окажете намъ этимъ величайшую честь, мистеръ Джемсъ, — отвчалъ Симонъ Фордъ.
— Прекрасно, но для этого нужно отбросить всякія заботы… Вотъ почему я теперь же хотлъ бы вамъ предложить два вопроса.
— Пожалуйста, мистеръ Джемсъ.
— Въ вашемъ письм вы говорите, что сдлаете мн интересное сообщеніе?
— Оно, на самомъ дл, интересно.
— Для васъ?..
— Для васъ и для меня, мистеръ Джемсъ. Но я хотлъ бы сообщить вамъ это посл завтрака и на самомъ мст, а то, пожалуй, вы мн не поврите.
— Симонъ, — замтилъ инженеръ, — посмотрите мн… прямо въ глаза. Интересное сообщеніе?.. Да?.. Хорошо! Я не спрашиваю васъ больше объ этомъ, — добавилъ онъ, какъ будто бы во взгляд стараго углекопа онъ прочелъ отвтъ, на который надялся.
— А второй вопросъ? — спросилъ хозяинъ.
— Вы знаете, Симонъ, кто мн написалъ это? — отвчалъ инженеръ, показывая анонимное письмо, которое онъ получилъ.
Симонъ Фордъ взялъ письмо и съ большимъ вниманіемъ прочиталъ его.
Потомъ онъ подалъ его своему сыну.
— Ты знаешь эту руку? — сказалъ онъ.
— Нтъ, отецъ!— отвчалъ Гарри.
— И на этомъ письм тоже былъ штемпель почтоваго отдленія въ Аберфойл? — спросилъ Симонъ Фордъ у инженера.
— Да, какъ и на вашемъ, — отвчалъ Джемсъ Старръ.
— Что ты думаешь обо всемъ этомъ, Гарри?— сказалъ Симонъ Фордъ, лобъ котораго нсколько нахмурился.
— Я думаю, отецъ, — отвчалъ Гарри, — что кому-то нужно было помшать тому, чтобы мистеръ Джемсъ Старръ къ намъ пріхалъ.
— Но кому же это? — вскричалъ старый углекопъ. — Кто могъ разгадать самыя сокровенныя мои мысли?
И Симонъ Фордъ впалъ въ задумчивость, отъ которой его вскор вывелъ голосъ Мэджъ.
— Сядемте, мистеръ Старръ.— сказала она. — Супъ остынетъ. Не будемъ больше думать объ этомъ письм!
Вс послдовали этому приглашенію и заняли свои мста за столомъ. Джемсъ Старръ слъ напротивъ Мэджъ, отецъ и сынъ другъ противъ друга.
Завтракъ въ шотландскомъ вкус былъ очень хорошъ. Сначала ли hotchpotch — супъ, въ которомъ мясо плавало посреди великолпнаго бульона. По словамъ Симона, его жена не знала соперницъ въ искусств приготовленія hotchpotch’а.
Впрочемъ, то же самое можно было сказать и относительно слдующаго блюда, рагу изъ курицы, которое заслуживало однхъ лишь похвалъ.
Все это запивалось превосходнымъ элемъ, купленнымъ на одной изъ лучшихъ пивоваренъ Эдинбурга.
Но главное блюдо было еще впереди. Это былъ haggis, національный пудингъ, который приготовляютъ изъ мяса и ячменной муки. Это замчательное блюдо, внушившее поэту Бернсу одну изъ его лучшихъ одъ, имло участь всего прекраснаго на этомъ свт: оно исчезло, какъ мечта.
Гость чистосердечно поблагодарилъ Мэджъ.
Завтракъ кончился десертомъ, состоявшимъ изъ сыра и отлично приготовленнаго пирожнаго изъ овсяной муки. Десертъ запили отличною наливкой, которой было 25 лтъ, т. е. ровно столько же, сколько Гарри.
За столомъ сидли больше часу. Джемсъ Старръ и Симонъ Фордъ не только досыта нались, но и досыта наговорились, главнымъ образомъ, о прошломъ старыхъ копей Аберфойля.
Что касается Гарри, то онъ все время молчалъ. Два раза онъ выходилъ изъ-за стола и даже изъ дома. Было очевидно, что случай съ камнемъ внушалъ ему нкоторое безпокойство, и онъ хотлъ немного покараулить, около коттеджа. Анонимное письмо только усилило его тревогу.
Когда онъ въ первый разъ вышелъ такимъ образомъ изъ дома, инженеръ сказалъ Симону Форду и Мэджъ:
— А славный у васъ мальчикъ, друзья мои!
— Да, мистеръ Джемсъ, онъ очень добрый и послушный сынъ! съ живостью отвтилъ старый углекопъ.
— Нравится ему съ вами въ коттедж?
— Да, онъ насъ не оставляетъ.
— А вы не думаете его женить?
— Женить Гарри! — вскричалъ Симонъ Фордъ.— Да на комъ? На двушк сверху, съ земли, которая будетъ любить балы да танцы, которая предпочтетъ свой кланъ нашимъ копямъ! Гарри самъ этого не захочетъ!
— Симонъ,— возразила Мэджъ, — ты, однако, не потребуешь, чтобы нашъ Гарри никогда не женился…
— Конечно, нтъ,— отвчалъ старый углекопъ,— но это не такъ настоятельно! Кто знаетъ, можетъ-быть, мы и найдемъ ему…
Гарри вернулся въ этотъ моментъ, и Симонъ Фордъ замолчалъ. Когда Мэджъ поднялась изъ-за стола, вс послдовали ея примру и потомъ присли на минуточку у дверей коттеджа.
— Ну, Симонъ, — сказалъ инженеръ, — я слушаю!
— Мистеръ Джемсъ.— отвчалъ Симонъ Фордъ.— тутъ дло не въ вашихъ ушахъ, а въ вашихъ ногахъ. Вы отдохнули съ дороги?
— И отдохнулъ и подкрпилъ свои силы, Симонъ. Теперь я готовъ сопровождать васъ всюду, куда хотите.
— Гарри, — сказалъ Симонъ Фордъ, обращаясь къ сыну, — зажги наши предохранительныя лампы.
— Вы берете предохранительныя лампы!— вскричалъ Джемсъ Старръ. Его сильно изумило это, такъ какъ нельзя было опасаться взрыва газа въ копи, совершенно лишенной каменнаго угля.
— Да, мистеръ Джемсъ, мы беремъ ихъ… изъ предосторожности!
— Въ такомъ случа, мой добрый Симонъ, ужъ не надть ли мн и одежду углекопа?
— Ну этому-то еще не время, мистеръ Джемсъ, еще не время!— отвчалъ старый землекопъ, глаза котораго какъ-то странно сверкнули.
Гарри, который ушелъ въ коттеджъ, почти тотчасъ же вернулся оттуда, неся три предохранительныхъ лампы.
Одну изъ этихъ лампъ Гарри отдалъ инженеру, другую своему отцу, а третью оставилъ у себя въ лвой рук, въ правую же руку онъ взялъ длинную палку.
— Такъ въ путь!— сказалъ Симонъ Фордъ, взявъ кирку, находившуюся у дверей коттеджа.
— Такъ въ путь!— повторилъ инженеръ.— До свиданья, Мэджъ!
— Богъ да хранитъ васъ! — отвчала шотландка.
— Не забудь, жена, приготовить намъ хорошій ужинъ!— закричалъ Симонъ Фордъ.— Мы вернемся голодные и поужинаемъ съ удовольствіемъ!

ГЛАВА VI.
Нкоторыя необъяснимыя явленія.

Извстно, что суевріе очень распространено и въ горной и въ низменной Шотландіи. Въ нкоторыхъ кланахъ фермеры какого-нибудь лорда, собравшись вечеркомъ поболтать, любятъ передавать разсказы, заимствованные изъ гиперборейской миологіи. Несмотря на широкое распространеніе образованія, эти легенды не снизошли еще на уровень простыхъ сказокъ и, кажется, он неразлучны съ самою почвой Старой Каледоніи. Это до сихъ поръ страна духовъ и привидній, домовыхъ и фей. Тамъ все еще является злобный геній, который отбираетъ у людей деньги, Seer, одаренный ясновидніемъ, предсказываетъ тамъ смерть, May Moullaeh, являющійся подъ видомъ молодой двушки, у которой руки покрыты густыми волосами, предвщаетъ тамъ грозныя несчастія, фея Branshie является предвстницей близкой гибели, духи Brawmat охраняютъ домашнюю утварь, Urisk часто посщаютъ свои излюбленныя дикія ущелья озера Катрайнъ… Невозможно и перечесть всхъ духовъ, населяющихъ эту страну.
Само собою разумется, что населеніе шотландскихъ копей внесло свою долю легендарнаго и баснословнаго матеріала въ этотъ миологическій репертуаръ. Если горы Шотландіи населены добрыми и злыми духами, то съ еще большимъ правомъ должны быть ими населены мрачныя бездны копей. Кто заставляетъ уголь дрожать во время бурныхъ ночей, кто указываетъ человку новые слои угля, кто воспламеняетъ газъ и производитъ ужасные взрывы, если не какой-либо духъ копей? Такъ, по крайней мр, думали вс суеврные шотландцы, и хотя вс эти явленія могли быть объяснены чисто естественнымъ путемъ, тмъ не мене, большинство углекоповъ охотно врили въ созданія своей фантазіи, и напрасно было бы стараться ихъ разубдить. Да и гд, на самомъ дл, можетъ такъ свободно разыграться фантазія, какъ не въ глубин этихъ мрачныхъ шахтъ?
Копи Аберфойля находились именно въ стран легендъ и, разумется, должны были дать много матеріала для разсказовъ о разныхъ сверхъестественныхъ событіяхъ.
Итакъ, съ ихъ именемъ связывалась масса легендъ. Къ этому нужно добавить, что нкоторыя, не объясненныя еще тогда явленія дали лишь новую пищу народному суеврію.
Однимъ изъ наиболе суеврныхъ углекоповъ копи Дошаръ былъ: Жакъ Ріанъ, товарищъ Гарри. Трудно было найти человка, который бы такъ охотно врилъ въ сверхъестественное, какъ онъ. Вс эти фантастическія исторіи онъ передлывалъ въ псни, которыя и распвалъ, съ большимъ успхомъ въ длинные зимніе вечера.
Но не одинъ Жакъ Ріанъ выказывалъ свое суевріе. Его товарищи не мене громко утверждали, что копи Аберфойля посщались духами, что тутъ все равно, какъ въ горахъ, часто являлись привиднія, и т. п. По ихъ мннію, было бы странно, если бъ было иначе. Въ самомъ дл гд съ большимъ удобствомъ, какъ не въ мрачныхъ и глубокихъ копяхъ могли происходить забавы разныхъ геніевъ, домовыхъ и другихъ актеровъ фантастическихъ драмъ? Если обстановка была вполн подходящая, то почему же бы и не могли явиться тутъ сверхъестественныя существа для того, чтобы продлывать вс свои штуки?
Такъ разсуждали Жакъ Ріанъ и его товарищи по копямъ Аберфойля. Мы уже сказали, что различныя шахты соединялись между собою длинными подземными галлереями. Такимъ образомъ, подъ почвою графства Стирлингъ былъ расположенъ огромный лабиринтъ изъ тоннелей, углубленій и шахтъ, походившій на гигантскій муравейникъ.
Отправляясь на работу или возвращаясь съ нея, углекопы разныхъ шахтъ часто встрчались другъ съ другомъ. Отсюда происходила постоянная возможность частаго обмна мнній, и, такимъ образомъ, фантастическіе разсказы о копяхъ переходили изъ устъ въ уста съ удивительной быстротой.
Однако, два человка, боле образованныхъ и обладавшихъ боле положительнымъ характеромъ, чмъ другіе, не врили этимъ сказкамъ. Они, ни въ какомъ случа, не допускали вмшательства въ людскія дла домовыхъ, добрыхъ или злыхъ геніевъ и фей.
Это были Симонъ Фордъ и его сынъ. Они доказали свои убжденія, поселившись въ темныхъ копяхъ по прекращеніи работъ. Можетъ-быть, добрая Мэджъ и имла нкоторую наклонность къ вр въ сверхъестественное, но, за неимніемъ слушателей, она была принуждена разсказывать вс эти исторіи о привидніяхъ лишь самой себ, что она частенько и длала для того, чтобы не забыть старыя преданія.
Если бы Симонъ и Гарри Фордъ были такъ же суеврны, какъ и ихъ товарищи, то они, все-таки, не оставили бы копи. Надежда открыть новый слой угля заставила бы ихъ пренебречь страхомъ передъ. фантастической когортой демоновъ. Ничто не могло поколебать ихъ глубокаго убжденія въ томъ, что копи Аберфойля еще не совсмъ истощены.
Вотъ почему каждый день, въ теченіе цлыхъ 10-ти лтъ, отецъ и сынъ уходили изъ коттеджа въ галлереи со своими кирками, палками и лампами. Тамъ они ударяли по скаламъ, стараясь по звуку разгадать, не скрывается ли въ нихъ уголь.
Оба они ршили, что не слдуетъ предаваться отчаянію до тхъ поръ, пока они не изслдуютъ такимъ образомъ всей почвы копей до самаго первобытнаго гранита. Они ршили посвятить всю свою жизнь на то, чтобы возвратить Аберфойлю его прежнее благосостояніе. Если бы отецъ умеръ раньше достиженія успха, то сынъ одинъ продолжалъ бы работу.
Въ то же самое время они производили изслдованія въ копяхъ и въ видахъ собственной безопасности. Они старались убдиться въ прочности земляныхъ насыпей и сводовъ и доискивались не слдуетъ ли опасаться въ какомъ-либо мст обвала. Они внимательно слдили въ какихъ именно мстахъ просачивается сверху вода, устраивали сточныя ямы отводили въ нихъ воду. Однимъ словомъ, они сдлались хранителями копей, — которыя лишились всхъ своихъ богатствъ, исчезнувшихъ какъ дымъ.
Во время этихъ путешествій по галлереямъ Гарри иногда поражали нкоторыя явленія, которыхъ онъ никакъ не могъ себ объяснить.
Такъ, напримръ, ему нсколько разъ казалось, что онъ слышитъ стукъ, похожій на стукъ кирки, которою ударяютъ о скалы.
Гарри, котораго сверхъестественное пугало не боле, чмъ естественное, прибавлялъ шагу, чтобы захватить на мст таинственнаго работника.
Но тоннель бывалъ пустъ. Точно такъ же на стнахъ его молодой углекопъ не могъ обыкновенно замтить новыхъ слдовъ кирки или лома, и Гарри спрашивалъ себя, не обманула ли его какая-нибудь звуковая иллюзія, не слышалъ ли онъ какого-нибудь страннаго и фантастическаго эхо.
Иногда, внезапно освтивъ своею лампой какой-нибудь кривой проходъ, Гарри какъ будто замчалъ какую-то удаляющуюся тнь. Онъ кидался за нею, но… никого не находилъ, а между тмъ, ужъ ни одинъ человкъ не могъ бы укрыться отъ его преслдованій въ такомъ мст!
Два раза за послдній мсяцъ Гарри, находясь въ западной части копей, ясно слышалъ въ отдаленіи взрывъ, какъ будто какой-нибудь углекопъ производилъ его съ помощью динамита.
Въ послдній разъ, посл тщательнаго изслдованія, Гарри убдился, что одинъ изъ столбовъ свода только что былъ поврежденъ взрывомъ.
При свт своей лампы Гарри внимательно обслдовалъ стну, пострадавшую отъ взрыва. Она состояла не изъ камня, а изъ шифера, и нкогда здсь шли слои угля. Что имлось въ виду при взрыв? Хотли ли открыть тутъ новый слой угля? Или, можетъ-быть, просто хотли уничтожить эту часть копей? Вотъ вопросы, на которые ни Гарри ни старый углекопъ, которому онъ разсказалъ объ этомъ, не могли подыскать удовлетворительнаго отвта.
— Странно!— часто говорилъ себ Гарри. — Присутствіе кого-нибудь другого въ нашихъ копяхъ кажется невозможнымъ, а между тмъ, оно несомннно. Но чего же хочетъ этотъ другой? Хочетъ ли онъ, какъ и мы, отыскать, нтъ ли здсь новыхъ слоевъ угля? Или, можетъ-быть, онъ собирается уничтожить и то, что остается еще отъ копей Аберфойля? Но съ какой цлью? Я это разузнаю, хотя бы это стоило мн жизни!
За дв недли до того дня, когда Гарри Фордъ велъ инженера по лабиринту копи Дошаръ, онъ едва не добился своей цли.
Съ яркихъ фонаремъ въ рук онъ шелъ по юго-западному краю копей.
Вдругъ ему показалось, что только что пробжалъ огонекъ въ нсколькихъ сотняхъ шаговъ предъ нимъ, въ глубин узкаго прохода, проходившаго черезъ вс копи. Онъ бросился къ подозрительному свту…
Но вс поиски оказались напрасны. Такъ какъ Гарри не объяснялъ физическихъ явленій сверхъестественными причинами, то онъ и заключилъ, что, вроятно, какой-нибудь некзвстный поселился въ копяхъ. Ничего боле положительнаго онъ сказать не могъ.
Итакъ, Гарри предоставилъ случаю раскрыть эту тайну. Не разъ еще онъ видлъ, какъ этотъ огонекъ перебгалъ съ одного конца на другой, но всякій разъ онъ появлялся всего на какую-нибудь секунду, и Гарри ужъ не пытался боле узнать, что это такое.
Если бы Жакъ Ріанъ и другіе суеврные углекопы увидали эти фантастическіе огоньки, то они, вроятно, еще боле укрпились бы въ своей вр въ сверхъестественное!
Но ни Гарри ни старый Симонъ ни разу и не подумали о вмшательств духовъ. Всякій разъ, какъ имъ случалось разговаривать объ этихъ необъяснимыхъ явленіяхъ, происходившихъ, конечно, по какимъ-нибудь естественнымъ причинамъ, старый углекопъ замчалъ:
— Подождемъ, мой мальчикъ, подождемъ! Въ одинъ прекрасный день все это объяснится.
Надо, впрочемъ замтить, что ни разу до сихъ поръ ни Гарри ни его отецъ не подверглись какому-либо насилію.
Если камень, упавшій въ этотъ день къ ногамъ Джемса Старра, былъ брошенъ, дйствительно, рукою злоумышленника, то это была еще первая попытка въ этомъ род.
Джемсъ Старръ былъ того мннія, что камень оторвался отъ сводовъ галлереи. Но Гарри не допускалъ такого простого объясненія. По его мннію, камень не упалъ, а былъ брошенъ. Онъ думалъ, что камень не описалъ бы такой линіи, если бы не получилъ толчка извн.
Итакъ, Гарри видлъ тутъ покушеніе на жизнь его или его отца, или даже инженера. Можетъ-быть, читатель согласится, что молодой углекопъ имлъ право такъ думать.

ГЛАВА VII.
Опытъ Симона Форда.

Былъ ровно полдень, когда Джемсъ Старръ и его два спутника оставили коттеджъ.
Дневной свтъ, проникая въ отверстіе шахты, слабо освщалъ рытвину, въ которой находился коттеджъ. Лампы Гарри пока не были нужны, но вскор ими предстояло воспользоваться, такъ какъ старый углекопъ собирался отвести инженера на самый конецъ копи Дошаръ.
Пройдя до двухъ миль по главной галлере, три изслдователя (имъ, дйствительно, предстояло произнести изслдованіе) очутились у входа въ узкій тоннель. Своды тоннеля опирались на деревянныя стропила, покрытыя бловатымъ мохомъ, тоннель шелъ почти параллельно той линіи, которую на земл, вверху надъ нимъ, описывало верхнее теченіе рки Форса. — Думая, что Джемсь Старръ, посл долгаго отсутствія, многое позабылъ въ копи Дошаръ, Симонъ Фордъ напоминалъ ему частности ея общаго плана.
Тавкмъ образомъ, Джемъ Старръ и Симонъ Фордъ все время разговаривали.
Гарри шелъ впереди и освщалъ дорогу. Онъ то и дло направлялъ свтъ своей лампы въ разные темные проходы, желая убдиться, что тамъ нтъ никакой подозрительной тни.
— Далеко еще намъ итти, Симонъ? — спросилъ инженеръ.
— Да еще съ полмили, мистеръ Джемсъ! Въ прежнее время мы скорехонько прозжали тутъ въ вагончикахъ подземной желзной дороги, но какъ далеко это время!
— Мы, должно-быть, направляемся къ тому мсту, гд шелъ послдній слой угля?— спросилъ Джемсъ Старръ.
— Да! Какъ видно, вы еще не забыли нашихъ копей?
— Дальше, если не ошибаюсь, и нельзя итти? — продолжалъ инженеръ.
— Врно, мистеръ Джемсъ! Тамъ мы вытащили послдній кусокъ. угля! Я такъ живо это помню, какъ будто бы это происходило лишь вчера! Я самъ нанесъ послдній ударъ киркой, и онъ отозвался въ моей груди больне, чмъ въ скалахъ! Вокругъ насъ всюду былъ лишь песчаникъ да шиферъ, и, когда вагончикъ покатися къ той шахт, откуда вытаскиваютъ уголь на поверхность земли, я послдовалъ за нимъ съ болью въ сердц, какъ за гробомъ бдняка! Мн казалось, что я хоронилъ жизнь копей!
Глубокая грусть, съ которою старый углекопъ произнесъ эти слова, произвела сильное впечатлніе на инженера. Онъ почти готовъ былъ. раздлить эти чувства, которыя такъ походили на чувства моряка, покидающаго свой тонущій корабль, или лорда, который видитъ, какъ уничтожаютъ замокъ его предковъ!
Джемсъ Старръ крпко пожалъ руку Симона Форда, который продолжалъ:
— Но въ тотъ день мы вс ошиблись. Нтъ! Старая копь была еще жива! Не трупъ ея покидали углекопы, и я осмлюсь утверждать, мистеръ Джемсъ что сердце ея еще бьется!
— Да говорите же, Симонъ! Вы открыли новыя залежи? — вскричалъ инженеръ, который не могъ боле владть собою. — Я это зналъ? Въ вашемъ письм не могло быть ничего другого! интересное для меня сообщеніе въ копи Дошаръ! Да что же можетъ меня интересовать тутъ, какъ не то, что открыты новыя залежи’?..
— Мистеръ Джемсъ, — отвчалъ Симонъ Фордъ. — Я не хотлъ извщать никого другого, кром васъ…
— И прекрасно сдлали, Симонъ! Но скажите мн, какъ убдились вы въ существованіи новыхъ залежей?..
— Выслушайте меня, мистеръ Джемсъ, — отвчалъ Симонъ Фордъ.— Я нашелъ не залежи…
— Такъ что же?
— Я нашелъ вещественное доказательство того, что эти залежи существуютъ.
— Что же это за доказательство?..
— Вы, конечно, согласитесь, что изъ ндръ почвы не можетъ выходить подземный газъ, если тамъ нтъ каменнаго угля, который именно его и выдляетъ?
— Конечно, да!— отвчалъ инженеръ. — Нтъ угля, нтъ и газа! Нтъ слдствія безъ причины…
— Какъ нтъ дыма безъ огня!
— И вы снова убдились въ присутствіи въ нашихъ копяхъ углеродистаго водорода?..
— Можетъ ли ошибиться старый углекопъ! — отвчалъ Симокь Фордъ.— Я сейчасъ же узналъ нашего стариннаго врага, подземный газъ!
— Но если это былъ другой газъ!? — сказалъ Джемсъ Старръ.— Углеродистый водородъ почти безъ цвта и безъ запаха! Только взрывъ можетъ обнаружить его присутствіе!..
— Мистеръ Джемсъ, — отвчалъ Симонъ Фордъ. — Позволите мн разсказать вамъ по-своему, что я сдлалъ… и какъ я сдлалъ? Простите, если разсказъ будетъ длиненъ.
Джемсъ Старръ зналъ стараго углекопа, зналъ, что лучше всего дать ему высказаться.
— Мистеръ Джемсъ, — началъ Симонъ Фордъ. — Вотъ уже 10 лтъ, какъ не проходитъ ни одного дня безъ того, чтобы Гарри или я не позаботились о возвращеніи Аберфойлю его прежняго благосостоянія! Да, ни одного дня! Если залежи угля тутъ есть, то мы ршили открыть ихъ во что бы то ни стало! Но какъ это сдлать? Производить изысканія, какъ это длаютъ инженеры, мы не умли, но зато мы обладали инстинктомъ углекоповъ, а инстинктъ часто скоре доводитъ до цли, чмъ знаніе. По крайней мр, я такъ думаю…
— Не спорю противъ этого, — замтилъ инженеръ.
— Кром тoro, Гарри нсколько разъ видлъ въ нашихъ копяхъ огоньки, которые такъ же быстро исчезали, какъ вспыхивали. Отчего происходили эти огоньки? Вотъ вопросъ, на который я и тогда не могъ и теперь не могу дать никакого положительнаго отвта, но, повидимому, они обязаны своимъ происхожденіемъ присутствію углеродистаго водорода, а это, въ свою очередь, указываетъ на существованіе каменноугольныхъ залежей. . .
— Эти огоньки не производили взрывовъ?— съ живостью спросилъ инженеръ.
— Да, были маленькіе взрывы, — отвчалъ Симонъ Фордъ, — похожіе на т, которые вызывалъ я самъ, желая убдиться въ присутствіи углеродистаго водорода. Вы помните, какимъ образомъ старались предупредить взрывы въ копяхъ въ то время, когда нашъ добрый геній, сэръ Гумфри Дэви, не изобрлъ еще своей предохранительной лампы?
— Да, — отвчалъ Джемсъ Старръ. — Вы хотите сказать о ‘кающемся гршник’? Но только мн ни разу не приходилось видть его заработой.
— Да вы и не могли видть это: вами вдь всего 55 лтъ. Вотъ я на 10 лтъ васъ старше, такъ видлъ послдняго ‘кающагося гршника’ нашихъ копей. Его называли такъ потому, что онъ носилъ длинную монашескую рясу. Въ эту эпоху только тмъ и избавлялись отъ дурного газа, что сами устраивали маленькіе взрывы, прежде чмъ газъ успвалъ скопляться въ значительномъ количеств въ верхнихъ частяхъ галлерей, куда онъ уходилъ по своей неимоврной легкости. Обязанность ‘кающагося гршника’ состояла въ томъ, чтобы производить такіе взрывы. Вотъ почему ‘кающійся гршникъ’ съ маской на лиц, съ капюшономъ на голов, въ простой ряс изъ грубой шерстяной ткани, плотно обтягивавшей его тло, обыкновенно ползкомъ тащился по земл. Онъ дышалъ чистымъ воздухомъ, находившимся въ разныхъ частяхъ галлерей, а въ правой рук, высоко надъ своей головой держалъ зажженный факелъ Не успвъ еще собраться въ значительномъ количеств, газъ, все-таки, производилъ небольшой взрывъ, и благодаря этому, количество его значительно уменьшалось. Тогда ‘кающійся гршникъ’ снова принимался за свое дло, и такимъ образомъ удавалось избгать большихъ взрывовъ. Но и небольшіе взрывы газа были опасны, такъ что ‘кающійся гршникъ’ часто умиралъ тутъ же на мст. Тогда другой приходилъ на его мсто. Такъ продолжалось до самаго того времени, когда лампа Дэви проникла во вс копи. Но я еще засталъ ‘кающихся гршниковъ’ и знаю, какъ они исполняли свое дло, я воспользовался ихъ способомъ, и вотъ какимъ образомъ я убдился въ присутствіи углеродистаго водорода въ нашихъ копяхъ, а слдовательно, и въ существованіи угольныхъ залежей!
Все что разсказалъ старый углекопъ о ‘кающемся гршник’, безусловно справедливо. Дйствительно, такимъ именно образомъ избавлялись нкогда въ копяхъ отъ вреднаго газа.
Углеродистый водородъ, иначе называемый подземнымъ или болотнымъ газомъ, безцвтенъ, не иметъ почти запаха и положительно вреденъ для дыханья. Ни одинъ углекопъ не могъ бы существовать въ пространств, насыщенномъ этимъ вреднымъ газомъ. Жизнь въ такомъ пространств такъ же невозможна, какъ и среди свтильнаго газа. Подобно этому послднему, болотный газъ, въ соединеніи съ 8-ю или 5-ю процентами воздуха образуетъ смсь, способную, при малйшемъ воспламененіи, произвести страшный взрывъ, почти всегда сопровождающійся ужасными послдствіями.
Эта опасность устраняется при пользованіи лампою Дэви. Въ этой ламп пламя окружено металлическою сткой, газъ, проходя туда, спокойно сгораетъ внутри стки, и воспламененіе не сообщается наружному газу. Предохранительная лампа Дэви теперь значительно усовершенствована Ее не опасно даже разбить, потому что она сейчасъ же потухнетъ. Если, несмотря на запрещеніе, углекопъ пожелаетъ ее открыть, то она тоже погаснетъ. Почему же и теперь бываютъ взрывы? Да потому, что неосторожность нкоторыхъ рабочихъ доходитъ иногда до такой степени, что они курятъ въ копяхъ, къ тому же иной случайный неловкій ударъ киркою способенъ произвести искру, которой достаточно для воспламененія газа, а слдовательно, и для взрыва.
Не во всхъ угольныхъ копяхъ бываетъ углеродистый водородъ. Въ тхъ копяхъ, гд его нтъ, пользуются обыкновенною лампой. Такъ длаютъ, напримръ, въ копи Тьеръ, въ Анзен. Но если въ залежахъ исключительно жирный уголь, который содержитъ въ себ много газовъ, то всегда въ изобиліи происходитъ выдленіе болотнаго газа. Одна лишь спасительная лампа Дэви способна оградить тутъ отъ взрывовъ, тмъ боле ужасныхъ, что не пострадавшіе отъ нихъ непосредственно углекопы подвергаются опасности задохнуться въ галлереяхъ, переполненныхъ углекислотою, получающеюся посл взрыва.
Все еще продолжая итти впередъ, Симонъ Фордъ разсказалъ инженеру все, что онъ сдлалъ для того, чтобы добиться своей цли, онъ разсказалъ, какъ онъ убдился въ томъ, что происходитъ постоянно, хотя и не особенно значительное, выдленіе болотнаго газа въ крайней галлере западной части копей, и какимъ образомъ онъ произвелъ небольшіе взрывы, которые окончательно не оставили въ немъ и тни сомннія въ этомъ.
Цлый часъ прошелъ съ того времени, какъ Джемсъ Старръ и его два товарища оставили коттеджъ. Въ этотъ часъ они прошли до четырехъ миль. Желая и надясь поскоре убдиться въ справедливости словъ Симона Форда, инженеръ совсмъ и не чувствовалъ усталости. Онъ думалъ о томъ, что разсказалъ ему старый углекопъ. Онъ взвшивалъ мысленно вс т аргументы, которые этотъ послдній приводилъ въ доказательство своего убжденія. Онъ соглашался съ нимъ въ томъ, что это постоянное выдленіе углеродистаго водорода, несомннны, указывало на существованіе новыхъ залежей угля. Если бъ тутъ было одно изъ тхъ простыхъ скопленій газа, которыя иногда встрчаются въ копяхъ, то оно скоро истощилось бы, и явленія, описанныя Фордомъ, быстро прекратились бы. Но тутъ было далеко не то. По словамъ Симона Форда, углеродистый водородъ выдлялся безпрерывно, и отсюда можно было заключить, что въ почв скрывались пласты каменнаго угля. Слдовательно, богатства копи Дошаръ не совсмъ еще были истощены. Но интересно было и то, шелъ ли тутъ лишь одинокій, боле или мене значительный, слой угля или же тутъ были цлыя залежи?
Гарри, который шелъ впереди своего отца и инженера, остановился.
— Вотъ мы и пришли!— вскричалъ старый углекопъ.— Наконецъ-то, мистеръ Джемсъ, вы, слава Богу, здсь, и сейчасъ мы узнаемъ…
Голосъ стараго углекопа немного дрожалъ.
— Успокойтесь, мой добрый Симонъ! — сказалъ ему инженеръ. Я такъ же взволнованъ, какъ и вы, но не слдуетъ терять времени!
Въ этомъ мст крайняя галлерея копи образовывала мрачную пещеру. Ни одной шахты не было въ этой части копей, и такимъ образомъ галлерея, глубоко уходившая въ ндра земли, не сообщалась непосредственно съ земною поверхностью.
Глубоко заинтересованный, Джемсъ Старръ пытливо осмотрлъ мстность, въ которой онъ находился.
На крайней стнк этой пещеры можно еще было различить слды послднихъ ударовъ киркою и даже нсколько отверстій, пробитыхъ патронами, которыми обыкновенно взрывали скалы во время эксплоатаціи. Вся эта масса шифера была очень крпка, и вслдствіе этого не было необходимости покрывать стны галлереи обшивкою, которая бы предохраняла отъ обваловъ. Эта галлерея была послднею, въ которой производились работы. Здсь именно шли послдніе пласты угля въ слояхъ шифера и песчаника третичной формаціи. Здсь, на этомъ самомъ мст, былъ вынутъ послдній въ копи Дошаръ кусокъ минеральнаго топлива.
— Здсь, мистеръ Джемсъ, — сказалъ Симонъ Фордъ, взмахнувъ киркою, — станемъ мы рубить скалы, потому что за этой стной, по моему мннію, и находятся новые пласты угля.
— На поверхности этихъ скалъ, — спросилъ Джемсъ Старръ, — вы и замтили присутствіе болотнаго газа?
— Да, мистеръ Джемсъ, — отвчалъ Симонъ Фордъ, — и я иногда зажигалъ его, приближая къ стн мою лампу. То же длалъ и Гарри.
— А на какой высот? — спросилъ Джемсъ Старръ.
— На высот… футовъ десяти надъ поломъ, — отвчалъ Гарри.
Джемсъ Старръ слъ на выступ одной скалы. Можно было сказать что, обнюхавъ воздухъ пещеры, онъ сталъ какъ бы сомнваться въ справедливости словъ обоихъ углекоповъ, которые однако говорили такъ убжденно.
Въ самомъ дл, углеродистый водородъ не совсмъ ужъ лишенъ запаха, и инженеръ былъ сначала удивленъ, что его очень тонкое обоняніе не указало ему на присутствіе страшнаго газа. Во всякомъ случа, если этотъ газъ и входилъ въ составъ окружающаго воздуха, то въ очень небольшомъ количеств. Итакъ нечего было опасаться взрыва, и безопасно можно было открыть предохранительную лампу, чтобы произвести тотъ опытъ, который нсколько разъ уже примнялъ старый углекопъ. .
Такимъ образомъ въ данный моментъ Джемсъ Старръ опасался вовсе не того, что вреднаго газа окажется слишкомъ много въ состав окружающаго воздуха, а того, что его будетъ тамъ очень мало или даже, можетъ-быть, совсмъ не будетъ.
‘Ужъ не ошибись ли они, — пробормоталъ онъ. — Нтъ! Это такіе люди, которые хорошо знаютъ свое дло! И однако…’
Итакъ онъ не безъ нкоторой тревоги ожидалъ подтвержденія словъ Симона Форда. Но вдругъ и Гарри, кажется, замтилъ отсутствіе характеристическаго запаха болотнаго газа. Обратившись къ сыну, молодой человкъ сказалъ измнившимся голосомъ:
— Кажется, отецъ, газъ больше не выдляется!
— Не можетъ быть! — вскричалъ старый углекопъ.
Плотно сжавъ губы, Симонъ Фордъ началъ вбирать въ себя носомъ воздухъ.
Черезъ нсколько мгновеній онъ обернулся къ сыну.
— Дай твою лампу, Гарри! — сказалъ онъ.
Руки Симона Форда лихорадочно дрожали, когда онъ бралъ лампу. Онъ отвинтилъ металлическую стку, окружавшую огонь лампы, и пламя стало горть на открытомъ воздух.
Какъ и слдовало ожидать, взрыва не произошло, но еще боле важно было то, что не слышно было даже того легкаго треска, который обыкновенно указываетъ на присутствіе въ воздух небольшого количества вреднаго газа.
Симонъ Фордъ взялъ палку, которую держалъ Гарри. Укрпивъ на ея конц лампу, онъ поднялъ ее въ верхніе слои воздуха, гд газъ, въ силу своей неимоврной легкости, долженъ былъ скопиться скоре всего, хотя бы даже въ самомъ ничтожномъ количеств.
Но и тамъ блое и ровное пламя лампы не обнаружило ни малйшихъ слдовъ углеродистаго водорода.
— Поднесите лампу къ стн!!— сказалъ инженеръ.
— Хорошо! — отвчалъ Симонъ Фордъ, поднося лампу къ той части стны, чрезъ которую еще наканун, какъ замтили оба углекопа, выдлялся газъ.
Рука старика дрожала въ то время, какъ онъ пытался установить лампу на одномъ уровн съ трещинами въ шифер.
— Нтъ, не могу! Гарри… сдлай это ты!— сказалъ онъ.
Гарри взялъ лампу и началъ подносить лампу къ тмъ мстамъ стны гд, какъ онъ зналъ, были трещины въ слояхъ шифера. Вмст съ тмъ онъ покачивалъ головой, такъ какъ его слухъ не могъ уловахъ того легкаго треска, съ которымъ обыкновенно выдляется болотный газъ.
Взрыва опять не произошло. Итакъ было очевидно, что чрезъ стну не проходило ни одной частицы болотнаго газа.
— Опять ничего! — вскричалъ Симонъ Фордъ, кулаки котораго сжались скоре отъ гнва, чмъ отъ разочарованія.
Въ это время пронзительный крикъ вырвался изъ груди Гарри.
— Что тамъ такое?— съ живостью спросилъ Джемсъ Старръ.
— Трещины въ шифер задланы!
— Да неужели? — воскликнулъ старый углекопъ.
— Посмотри самъ, отецъ!
Гарри не ошибся. При свт лампы было ясно видно, что щели задланы. Свжая замазка изъ извести шла по стн длинными бловатыми полосами, которыхъ не могла скрыть насвшая на нихъ угольная пыль.
— Онъ! — вскричалъ Гарри. — Никто другой, какъ онъ!
— Онъ? — въ недоумніи переспросилъ Джемсъ Старръ.
— Да, — отвчалъ молодой человкъ, — тотъ таинственный незнакомецъ, который разгуливаетъ въ нашихъ копяхъ, котораго я подкарауливалъ сотни разъ и ни разу не могъ захватить на мст, который, какъ теперь въ этомъ увренъ, написалъ вамъ, мистеръ Старръ, письмо съ цлью помшать вашему прізду въ копь Дошаръ, тотъ, наконецъ, который бросилъ камень въ галлерею шахты Яроу. Да! Теперь нтъ сомнній! Рука человка ясно видна во всемъ этомъ!
Гарри говорилъ съ такою энергіей, что его убжденіе всецло сообщилось и инженеру. Что же касается до стараго углекопа, то его не къ чему было убждать, для него неотразимое доказательство было налицо: щели, чрезъ которыя газъ свободно выходилъ еще наканун, были теперь замазаны.
— Возьми твою кирку, Гарри!— вскричалъ Симонъ Фордъ. — Встань, мой мальчикъ, ко мн на плечи! Я еще достаточно силенъ для того, чтобы сдержать тебя!
Гарри понялъ. Его отецъ прислонился къ стн. Гарри всталъ къ нему на плечи, и теперь кирка молодого углекопа могла достать до замазки. Удары тотчасъ же посыпались на ту часть стны, которую покрывала замазка.
Вдругъ раздался легкій трескъ, похожій на тотъ, съ которымъ шампанское выливается изъ бутылки. Этотъ трескъ въ англійскихъ копяхъ называютъ типичнымъ именемъ: ‘пуффъ!’
Гарри схватилъ свою лампу и поднесъ ее къ щели…
Произошелъ небольшой взрывъ, и по стн пробжало небольшое красноватое пламя, съ голубенькою полоской по краямъ.
Гарри тотчасъ же соскочилъ на полъ, и старый углекопъ, вн себя отъ радости, схватилъ за руки инженера, крича:
— Ура! ура! ура! мистеръ Джемсъ! Взрывъ! Значитъ, тамъ есть уголь!

ГЛАВА VIII.
Взрывъ динамита.

Опытъ стараго углекопа удался… Углеродистый водородъ, какъ извстно, выдляется лишь углемъ. Слдовательно, теперь нельзя было сомнваться въ существованіи въ копи слоевъ драгоцннаго минерала. Но какъ велики были эти слои, и какого достоинства уголь въ нихъ заключался? Вотъ вопросъ, который еще предстояло ршить.
Къ такому выводу пришелъ инженеръ, познакомившись съ опытомъ Симона Форда. Старый углекопъ былъ вполн согласенъ съ инженеромъ.
‘Да!— сказалъ самъ себ Джемсъ Старръ.— За этой стной лежатъ пласты угля, ускользнувшіе отъ нашихъ изысканій! Досадно, что такъ случилось, потому что теперь сызнова придется налаживать все дло, которое такъ хорошо шло десять лтъ тому назадъ! Ну, да что жъ за бда! Важно то, что мы, все-таки, нашли новыя богатства тамъ, гд не ожидали! Ну, на этотъ разъ мы не оставимъ ужъ въ нашей копи не кусочка угля!’
— Ну, мистеръ Джемсъ, — спросилъ Симонъ Фордъ, — что же вы думаете о нашемъ открытіи? Можетъ-быть, мн не слдовало васъ безпокоить? Можетъ-быть, вы жалете, что пріхали въ копь Дошаръ?
— Нтъ, нтъ, мой старый товарищъ!— отвчалъ Джемсъ Старръ.— Мы не потеряли напрасно времени, но теперь не станемъ его терять, если не вернемся сейчасъ же въ коттеджъ. Завтра мы снова придемъ сюда. Мы взорвемъ тогда эту стну динамитомъ. Мы проявимъ на свтъ Божій часть новыхъ залежей, и если по моимъ указаніямъ окажется, что новыя залежи значительны, то я тотчасъ же организую ‘Общество Новаго Аберфойля’, къ величайшему удовольствію его прежнихъ акціонеровъ! Не пройдетъ и трехъ мсяцевъ, какъ первыя телги съ новымъ углемъ будутъ уже вывезены изъ копей!
— Вотъ это хорошая рчь, мистеръ Джемсъ!— воскликнулъ Симонъ Фордъ.— Значитъ, старая копь снова помолодетъ, какъ вдова, которая собирается выйти замужъ! Значитъ, къ ней снова вернется ея былое оживленіе вмст съ ударами кирки и заступа, взрывами скалъ, грохотомъ вагоновъ, ржаніемъ лошадей, скрипомъ телжекъ и ревомъ машинъ! И я, — я вновь увижу все это! Надюсь, мистеръ Джемсъ, что вы не сочтете меня слишкомъ старымъ для того, чтобы опять поручить мн исполненіе моихъ прежнихъ обязанностей ‘старосты углекоповъ’?
— Конечно, нтъ, мой старый товарищъ! Вы выглядите еще гораздо моложе, чмъ я!
— Въ такомъ случа, остается лишь пожелать, чтобы угля теперь хватило на многіе годы, и дай-то Богъ, чтобы я имлъ утшеніе умереть, не дождавшись конца эксплоатаціи!
Радость стараго углекопа была безгранична. Хотя Джемсъ Старръ вполн раздлялъ чувства Симона Форда, но предоставлялъ ему восторгаться за двоихъ.
Одинъ Гарри оставался задумчивъ. Онъ невольно вспоминалъ вс т странныя и необъяснимыя обстоятельства, при которыхъ произошло открытіе новыхъ залежей, и страшился за будущее.
Черезъ часъ инженеръ и его оба товарища уже возвращались въ коттэджъ.
Поужинавъ съ большимъ аппетитомъ и одобривъ вс планы, которые развивалъ старый углекопа, инженеръ легъ спать. Одно лишь непреодолимое желаніе дождаться поскоре завтрашняго дня мшало инженеру спать, какъ слдуетъ.
На другой день, посл обстоятельнаго завтрака, Джемсъ Старръ, Симонъ Фордъ, Гарри и сама Мэджъ пустились въ путь. Вс они отправились, какъ настоящіе углекопы. Они несли съ собою разные инструменты и динамитные патроны, предназначенные для взрыва стны. Кром того, Гарри захватилъ огромный факелъ и большую предохранительную лампу, которая могла горть безпрерывно въ теченіе 12-ти часовъ. Этого времени было боле чмъ достаточно для того, чтобы успть дойти до цли, произвести тамъ вс возможныя изслдованія и вернуться обратно домой.
— За дло!— вскричалъ Симонъ, когда его спутники и онъ добрались до крайней галлереи.
Онъ схватилъ тяжелый ломъ и собирался ужъ имъ ударить…
— Постойте минутку!— сказалъ тогда Джемсъ Старръ. — Надо посмотрть сначала, не произошло ли какихъ-нибудь перемнъ за ночь и продолжаетъ ли выдляться газъ.
— Вы правы, мистеръ Старръ, — отвчалъ Гарри.— То, что было замазано вчера, можетъ быть замазано и сегодня!
Мэджъ, сидя на выступ одной скалы, внимательно оглядывала какъ самую пещеру, такъ и ту стну, которую — предстояло взорвать.
Посл внимательнаго осмотра оказалось, что все было въ томъ же положеніи, какъ наканун. Съ трещинами не произошло никакой перемны. Умеродистый водородъ выдлялся, но въ очень незначительномъ количеств, такъ что не могъ произвести никакого взрыва. Итакъ, Джемсъ Старръ и его товарищи могли теперь съ спокойнымъ сердцемъ приступить къ своей работ.
— Ну, теперь за дло! — повторилъ Симонъ Фордъ.
Вскор подъ ударами его лома, которымъ онъ дйствовалъ съ необычайной ловкостью и силой, скала разлетлась на куски.
Она состояла, главнымъ образомъ, изъ пудлинга, песчаника и шифера, которые часто встрчаются по сосдству съ угольными залежами. Джемсъ Старръ подбиралъ отлетавшіе куски скалы и тщательно ихъ осматривалъ, надясь найти тамъ хотя малйшій слдъ угля.
Эта предварительная работа продолжалась около часу, и въ результат ея получилось довольно значительное углубленіе въ крайней стнк пещеры.
Джемсъ Старръ выбралъ тогда мсто, гд должны были быть просверлены отверстія, нужныя для устройства въ нихъ подкопа. Эта работа поручена была Гарри, который быстро ее сдлалъ. Въ просверленныя отверстія были вложены динамитные патроны. Туда же помстили длинный просмоленный фитиль, который и зажгли съ свободнаго конца. Посл этого Джемсъ Старръ и его товарищи стали поодаль.
— Ахъ, мистеръ Джемсъ, — сказалъ Симонъ Фордъ, охваченный сильнымъ волненіемъ, котораго онъ и не думалъ скрыть, — никогда! Нтъ, никогда мое старое сердце не билось такъ скоро! Я готовъ хоть сейчасъ приняться за работы по добыванію угля!
— Потерпите, Симонъ! — отвчалъ инженеръ. — Ужъ не думаете ли вы, что за этой стной скрывается галлерея, вполн приспособленная для работъ?
— Извините, мистеръ Джемсъ! — отвчалъ старый углекопъ. — Теперь я все сознаю возможнымъ! Если ужъ на нашу долю выпало счастье открыть эти залежи, то почему же это счастье отступится отъ насъ теперь?
Въ этотъ моментъ раздался взрывъ динамита. Глухой гулъ прошелъ по всему лабиринту подземныхъ галлерей.
Джемсъ Старръ, Мэджъ, Гарри и Симонъ Фордъ тотчасъ же подбжали къ стн пещеры.
— Мистеръ Джемсъ! мистеръ Джемсъ! — вскричалъ старый углеколъ.— Смотрите: дверь пробита!
Это сравненіе Симона Форда какъ нельзя боле шло къ отверстію, которое образовалось въ стн и глубину котораго нельзя было измрить.
Гарри кинулся уже было въ отверстіе…
Инженеръ, чрезвычайно изумленный тмъ, что за пробитымъ отверстіемъ оказалась пустота, удержалъ молодого углекопа.
— Подожди до тхъ поръ, пока внутренній воздухъ очистится!— сказалъ онъ.
— Да! Остерегайся вредныхъ испареній! — прибавилъ, въ свою очередь, Симонъ Фордъ.
Прошло съ четверть часа въ томительномъ ожиданіи. Посл этого просунули въ углубленіе зажженный факелъ, укрпленный на конц палки: факелъ продолжалъ пылать такъ же ярко, какъ и прежде.
— Ну, ступай теперь, Гарри! — сказалъ Джемсъ Старръ. — Мы послдуемъ за тобой.
Пробитое динамитомъ отверстіе было достаточно велико для того, чтобы одинъ человкъ могъ пройти чрезъ него.
Съ факеломъ въ рук, Гарри вошелъ въ него, не колеблясь, и вскор исчезъ во мрак.
Джемсъ Старръ, Симонъ Фордъ и Мэджъ молча ждали.
Прошло нсколько минутъ, показавшихся имъ чрезвычайно длинными. Гарри все не показывался, голоса его тоже не было слышно. Приблизясь къ отверстію, Джемсъ Старръ не увидалъ даже огня его лампы, которая должна была бы освщать эту мрачную пустоту.
Не провалилась ли почва подъ ногами Гарри? Не попалъ ли молодой углекопъ въ какую-нибудь яму? Не зашелъ ли онъ такъ далеко, что его голосъ не могъ донестись до его спутниковъ?
Не желая ничего слушать, старый углекопъ собирался, въ свою очередь, итти въ отверстіе, какъ вдругъ вдали показался небольшой огонекъ, который все увеличивался и увеличивался. Наконецъ, раздался голосъ Гарри:
— Идите, мистеръ Старръ! Иди, отецъ! Путь въ ‘Новый Аберфойль’ свободенъ!

ГЛАВА IX.
Новый Аберфойль.

Если бы инженеры того времени, обладая какими-нибудь сверхъестественными силами, могли съ одного раза и притомъ на 1000 футовъ въ глубину срзать всю ту часть земной поверхности, на которой находятся вс озера, рки, заливы и прибрежья графствъ: Сифлинга. Дембартонъ и Ранфрэ, то подъ этимъ огромнымъ покровомъ они нашли бы неизмримую пропасть, въ сравненіе съ которой могла бы итти одна лишь знаменитая Мамонтова пещера, въ Кентуки. Эта бездонная пропасть состояла изъ нсколькихъ сотенъ ячеекъ, разной формы и разной величины. Можно сказать, что она представляла изъ себя родъ улья, но улья фантастически громаднаго, въ которомъ, вмсто пчелъ, могли бы помститься вс ихтіозавры, магстаріи и птеродактили геологической эпохи.
По этому улью шелъ цлый лабиринтъ галлерей. Одн изъ нихъ были выше самыхъ высокихъ соборовъ, другія были низенькія и узенькія, одн шли прямо и ровно, другія — криво и въ гору.
Своды и стны галлерей состояли изъ песчаника и шифера. Тамъ и сямъ между этими безполезными веществами чернли пласты каменнаго угля. Они шли вплоть до самаго Свернаго моря на протяженіи почти сорока миль. Громадная цнность находившихся здсь залежей угля не подлежала никакому сомннію. Было очевидно, что по своей величин он превосходятъ залежи Кардифа и Ньюкэстля.
Къ тому же нужно добавить, что эксплоатація этихъ залежей была значительно облегчена тмъ, что сама природа, по странной игр случая, устроила въ Новомъ Аберфойл галлереи и тоннели.
Да, сама природа! Сначала можно было подумать, что здсь находятся копи, которыя какая-нибудь акціонерная компанія оставила нсколько вковъ тому назадъ. Но это было невроятно: такія богатства не бросаютъ. Нтъ, человческіе термиты не прогрызли еще почвы въ этой части Шотландіи, и все это вышло въ такомъ вид изъ рукъ Создателя. Но, повторяю, ни подземелья египтянъ, ни катакомбы римлянъ не могутъ быть сравниваемы съ этими естественными копями.. Рядомъ съ ними могутъ быть поставлены одн лишь знаменитыя Мамонтовы пещеры, въ которыхъ на протяженіи боле, чмъ двадцати миль, тянутся 226 улицъ, 11 озеръ, 7 ркъ, 8 водопадовъ, 32 шахты неизмримой глубины и 57 сводовъ, изъ которыхъ нкоторые повисли на ужасной высот въ 450 футовъ.
Копи Новаго Аберфойля, все равно какъ и эти пещеры, созданы не человкомъ, а самимъ Богомъ!
Вотъ какія неисчислимыя богатства удалось открыть старому углекопу. Десятилтнее пребываніе въ старой копи, рдкая настойчивость въ изслдованіяхъ, пылкая надежда, подкрпляемая удивительнымъ инстинктомъ углекопа — вс эти благопріятныя условія помогли ему стать побдителемъ тамъ, гд всякій другой понесъ бы пораженіе. Почему же изысканія, которыя въ послдніе годы эксплоатаціи велись подъ личнымъ наблюденіемъ Джемса Старра, прекратились именно здсь, у самой границы новыхъ залежей? Это было дломъ случая, который вообще играетъ большую роль во всхъ длахъ подобнаго рода.
Но какъ бы то ни было, въ этомъ мст Шотландіи существовало цлое подземное графство, въ которомъ можно было бы жить, если бы въ него проникали лучи солнца или какого-нибудь другого, столь же яркаго, свтила.
Вода была локализована тамъ въ низменныхъ мстахъ и образовывала обширные пруды или даже громадныя озера, превосходившія по своей величин даже озеро Катрайнъ, которое простиралось по земной поверхности какъ разъ надъ этимъ мстомъ— Конечно, вода находилась безъ движенія въ этихъ озерахъ, и прибоя въ нихъ не было. Они не отражали въ себ силуэтовъ какого-нибудь стариннаго готическаго замка. Березы и дубы не наклонялись надъ ихъ берегами, горы не покрывали длинными тнями ихъ поверхности, пароходы не разскали ихъ волнъ, солнце не купало въ нихъ своихъ блестящихъ лучей, луна не показывалась изъ-за немъ на горизонт. И однако, эти глубокія озера, зеркальной поверхности которыхъ не рябилъ ни малйшій втерокъ были бы очаровательны при свт электричества. Они были соединены стью каналовъ, которые дополняли географическія особенности этой странной мстности.
Тутъ не можетъ произрастать ни одно растеніе, и, тмъ не мене, здсь могло бы жить цлое населеніе. И кто знаетъ! Можетъ-быть, наступитъ тотъ день, когда залежи угля истощатся и когда весь бдный людъ Соединенныхъ Королевствъ найдетъ себ пріютъ въ копяхъ Аберфойля, Ньюкэстл, Аллоа и Кардифа.

ГЛАВА X.
Туда и оттуда.

Услышавъ голосъ Гарри, Джемсъ Старръ, Мэджъ и Симомъ Фордъ поспшили войти въ узкое отверстіе, которое было только что пробито и которое соединило теперь копь Дошаръ съ новыми рудниками.
Войдя въ него, они очутились у входа въ довольно широкую галлерею. Можно было подумать, что она сдлана рукою человка, что кирка и ломъ пробили ее для добыванія угля. Наши изслдователи должны были спросить себя, ужъ не попали ли они, по странной игр случая, въ какую-нибудь старинную копь, о существованіи которой забыли самые старые углекопы графства.
Нтъ! просто геологическія наслоенія, такъ сказать, пощадили эту галлерею въ эпоху, когда происходило образованіе земляныхъ слоевъ вторичной формаціи. Можетъ-быть, нкогда тутъ и пробгалъ какой-нибудь потокъ, но теперь эта галлерея была такъ же суха, какъ если бы она находилась еще нсколькими тысячами футовъ ниже, т. е. въ гранитныхъ скалахъ. Въ то же время воздуха было здсь вполн достаточно, очевидно, атмосферный воздухъ проникалъ сюда чрезъ какіе-нибудь естественные вентиляторы.
Это послднее мнніе было высказано инженеромъ, и оно было справедливо. Что касается до болотнаго газа, который недавно выдлялся чрезъ шиферъ стны, то, повидимому, онъ былъ здсь лишь въ незначительномъ количеств, которое теперь все уже вышло. Такъ можно было думать потому, что его присутствіе въ воздух галлереи было совершенно незамтно. Однако, изъ предосторожности Гарри захватилъ съ собою предохранительную лампу, которая могла горть цлыхъ 12 часовъ.
Джемсъ Старръ и его товарищи ощущали безграничную радость. Вс ихъ желанія были удовлетворены. Всюду около нихъ былъ одинъ лишь уголь. Нкоторое волненіе длало ихъ молчаливыми. Самъ Симонъ Фордъ былъ сдержанъ. Его радость выражалась не длинными фразами, но отрывистыми восклицаніями.
Можетъ-быть, они поступали неблагоразумно, идя все дальше и дальше по этому подземелью. Ба! Они и не думали о возвращеніи. Галлерея шла почти совсмъ безъ извилинъ. На ихъ пути не было никакихъ разслинъ, никакихъ вредныхъ испареній, и цлый часъ Джемсъ Старръ, Мэджъ, Гарри и Симонъ Фордъ шли такимъ образомъ, не зная въ точности, куда приведетъ ихъ этотъ неизвстный тоннель.
И, несомннно, они зашли бы еще дальше, если бы, наконецъ, дошли до самаго конца той широкой дороги, по которой они шли все время.
Галлерея привела ихъ къ огромной пещер, ни высоты, ни длины которой они опредлить не могли. Окружавшая тьма не давала имъ разглядть, на какой высот висли своды этой пещеры и на какомъ разстояніи находилась противоположная стна. При свт лампы изслдователи могли только разобрать, что дно пещеры занято было обширнымъ воднымъ пространствомъ, большимъ прудомъ или озеромъ, живописные берега котораго, усянные высокими скалами, терялись во мрак.
— Стойте! — вскричалъ Симонъ Фордъ, внезапно останавливаясь. Ни шагу дальше, а то мы попадемъ въ какую-нибудь пропасть!
— Такъ отдохнемъ немного, друзья мои!— отвчалъ инженеръ.— Къ тому же нужно подумать и о возвращеніи въ коттеджъ.
— Наша лампа будетъ горть еще цлыхъ 10 часовъ, мистеръ Старръ! — сказалъ Гарри.
— Вотъ и отдохнемъ немножко, — замтилъ Джемсъ Старръ.— Признаюсь, моимъ ногамъ это необходимо! А вы, Мэджъ, не чувствуете усталости отъ такой долгой ходьбы?
— Не очень, мистеръ Джемсъ! — отвчала шотландка. — Въ старыхъ копяхъ Аберфойля мы, бывало, ходили такъ по цлымъ днямъ.
— Ба! — добавилъ Симонъ Фордъ. — Если понадобится, такъ Мэджъ пройдетъ вдесятеро больше! Ну, что, мистеръ Джемсъ, не стоило мн васъ безпокоить? Посмйте только сказать, что не стоило!
— Эхъ, мой старый товарищъ, давно ужъ не ощущалъ я такой радости, — отвчалъ инженеръ. — Мы лишь немного осмотрли эти удивительныя копи и, тмъ не мене, можемъ сказать, что он простираются на огромное пространство, по крайней мр, въ длину.
— И въ ширину и въ глубину тоже! — возразилъ Симонъ Фордъ.
— Ну, это мы узнаемъ лишь посл.
— А я, — я знаю это сейчасъ! Ужъ поврьте моему инстинкту стараго углекопа. Онъ меня еще ни разу не обманывалъ!
— Врю, врю, Симонъ, — отвчалъ инженеръ съ улыбкой.— Я думаю, что эксплоатація этихъ залежей продлится цлые вка!
— Вка!— закричалъ Симонъ Фордъ. — Конечно, мистеръ Джемсъ! Пройдетъ боле 1000 лтъ прежде, чмъ послдній кусокъ угля будетъ вывезенъ изъ нашихъ новыхъ копей!
— Дай Богъ! — отвчалъ Джемсъ Старръ. — Что касается до качества угля…
— Уголь здсь превосходный, мистеръ Джемсъ, превосходный! перебилъ Симонъ Фордъ. — Посмотрите сами!
Съ этими словами онъ своею киркой выломалъ изъ стны кусокъ угля.
— Посмотрите, посмотрите! — повторялъ онъ, поднося этотъ кусокъ къ своей ламп. — Его поверхность блеститъ. Да, уголь у насъ будетъ жирный и богатый смолистыми веществами. А какъ хорошо онъ ломается на куски: почти безъ пыли! Ахъ, мистеръ Джемсъ! Двадцать лтъ тому назадъ эти залежи составили бы опасную конкуренцію Кардифу! Ну, да и теперь новый уголь быстро пойдетъ въ ходъ, и его дорого будутъ продавалъ!
— Въ самомъ дл, — замтила Мэджъ, взявъ въ руки кусокъ угля и осмотрвъ его съ видомъ знатока, — это уголь хорошаго качества. Возьми его, Симонъ, съ собой въ коттеджъ! Я хочу, чтобы этотъ первый кусокъ новаго угля сгорлъ подъ нашимъ котломъ!
— Вотъ это хорошая рчь, жена! — отвчалъ старый углекопъ. Ты увидишь, что я не ошибся.
— Мистеръ Старръ,— спросилъ тутъ Гарри, — Вы не знаете, куда ведетъ эта длинная галлерея, по которой мы все время шли?
— Нтъ, мои милый! — отвчалъ инженеръ. — Съ компасомъ я, можетъ-быть могъ бы еще опредлить ея направленіе. Но безъ компаса я все равно, какъ морякъ въ открытомъ мор и при густомъ туман, когда даже по солнцу онъ не можетъ опредлить, гд онъ находится.
— Несомннно, мистеръ Джемсъ, — замтилъ Симонъ Фордъ.— Но я просилъ бы васъ не сравнивать нашего положенія съ положеніемъ моряка, у котораго постоянно и повсюду бездна подъ ногами. Мы здсь на твердой земл и не боимся потонуть!
— Я не хотлъ огорчать васъ, Симонъ, — отвчалъ Джемсъ Старръ.— Я далекъ былъ отъ мысли унижать новыя копи Аберфойля неврнымъ сравненіемъ. Я хотлъ только сказать, что мы не знаемъ, гд находимся.
— Мы находимся подъ почвой графства Стирлингъ, мистеръ Джемсъ,— сказалъ Симонъ Фордъ.— Я утверждаю это какъ…
— Слушайте!— сказалъ Гарри, перебивъ стараго углекопа.
Вс, какъ и молодой человкъ, насторожили слухъ. Гарри обладалъ острымъ слухомъ и прежде всхъ услышалъ какой-то глухой гулъ, похожій на отдаленный рокотъ волнъ. То же услышали Джемсъ Старръ, Симонъ и Мэджъ. Вверху надъ нимъ раздавались какіе-то раскаты, и ясно было слышно, какъ звукъ то усиливался, то ослаблялся.
Вс четверо нсколько минутъ внимательно прислушивались, не говоря ни слова.
Потомъ вдругъ Симонъ Фордъ закричалъ:
— Э!.. Ужъ не катятся ли тамъ вагончики по рельсамъ Новаго Аберфойля?
— Мн кажется, отецъ, — сказалъ Гарри, — что этотъ шумъ напоминаетъ скоре плескъ волнъ, разбивающихся о берегъ.
— Однако, надъ нами не море же?! — вскричалъ старый углекопъ.
— Конечно, нтъ — отвчалъ инженеръ. — Но очень возможно, что мы находимся сейчасъ какъ разъ подъ озеромъ Катрайнъ.
— Значитъ, земляные пласты, находящіеся вверху надъ этой пещерой, не очень большой толщины, если шумъ воды слышенъ такъ ясно?
— Несомннно, — отвчалъ Джемсъ Старръ, — и вотъ почему эта пещера должна быть громадной высоты.
— Вы правы, мистеръ Старръ, — сказалъ Гарри.
— Къ тому же на земл сейчасъ дурная погода, — продолжалъ Джемсъ Старръ, — и весьма возможно, что вода въ озер разбушевалась такъ же, какъ въ залив Форсъ.
— Э, да какое намъ дло до всего этого?! — сказалъ Симонъ Фордъ. — Наши залежи не станутъ хуже отъ того, что надъ ними находится озеро. Если бы намъ пришлось заводить копи на дн или даже подъ дномъ Свернаго канала, то и тутъ я не вижу ничего дурного.
— Прекрасно, Симонъ! — вскричалъ инженеръ, который не могъ удержаться отъ улыбки при вид энтузіазма стараго углекопа. — Доведемъ наши траншеи до самого моря! Просверлимъ дно Атлантическаго океана! Проведемъ подъ нимъ дорогу къ нашимъ братьямъ въ Америк и проникнемъ къ самому центру земного шара, если это окажется нужнымъ, и унесемъ оттуда послдніе куски угля!
— Вы сметесь, мистеръ Джемсъ? — спросилъ Симонъ Фордъ нсколько обиженнымъ тономъ.
— Я… смюсь! Да нтъ же, Симонъ! Но вы заразили меня своимъ восторгомъ, и я начинаю фантазировать! Теперь вернемся къ дйствительности, которая тоже прекрасна. Оставимъ здсь наши кирки, чтобы не брать ихъ съ собою въ другой разъ, и пойдемте назадъ въ коттеджъ!
Въ настоящее время ничего другого не оставалось и длать. Впослдствіи инженеръ долженъ былъ снова прійти въ Новый Аберфойль, чтобы произнести здсь необходимыя изысканія, при этомъ онъ долженъ былъ привести съ собою нсколько десятковъ углекоповъ и захватить вс необходимые инструменты. Но теперь слдовало возвратиться въ копь Дошаръ. Дорога туда не представляла никакихъ затрудненій. Галлерея почти прямо шла къ отверстію, пробитому динамитомъ. Слдовательно, заблудиться было нельзя.
Въ тотъ моментъ, какъ Джемсъ Старръ повернулся уже, чтобы итти назадъ, Симонъ Фордъ остановилъ его.
— Мистеръ Джемсъ, — сказалъ онъ ему, — видите вы эту огромную пещеру, это подземное озеро, этотъ песчаный берегъ?.. Видите?.. Такъ вотъ сюда хочу я перенести свое жилище, здсь я построю себ новый коттеджъ и, если нсколько товарищей пожелаютъ послдовать моему примру, то не пройдетъ и года, какъ подъ почвой старой Англіи окажется однимъ селомъ больше!
Джемсъ Старръ улыбаясь одобрилъ проектъ Симона Форда и пожалъ руку старому углекопу, потомъ они вс четверо двинулись въ обратный путь.
Первую милю они прошли безъ всякихъ приключеній. Гарри шелъ впереди, держа лампу надъ головой. Онъ шелъ все время по главной галлере и, хотя по обимъ сторонамъ ея находилась масса узкихъ тоннелей, онъ, все-таки, не сбивался съ пути. Такимъ образомъ, можно было надяться, что наши изслдователи благополучно доберутся домой, какъ вдругъ случилось досадное происшествіе, которое поставило ихъ въ очень затруднительное положеніе.
Въ тотъ моментъ, какъ Гарри поднималъ свою лампу, которую онъ опустилъ было на нсколько мгновеній, воздухъ вдругъ сильно заколебался, какъ будто бы по нему только что пролетли чьи-то невидимыя крылья. Лампа выскользнула изъ рукъ Гарри, упала на скалистый полъ галлереи и разбилась.
Джемсъ Старръ и его товарищи внезапно очутились въ абсолютной темнот. Ихъ лампа, масло изъ которой вытекло, не могла имъ боле служить.
— Ну, Гарри, — вскричалъ Симонъ Фордъ, — ты, должно-быть, хочешь, чтобы мы, возвращаясь въ коттеджъ, сломали себ шею?
Гарри ничего не отвчалъ. Онъ думалъ, не долженъ ли онъ и этотъ случай съ лампой приписать вмшательству таинственнаго незнакомца. Значитъ, въ этомъ подземель у нихъ былъ врагъ, непонятная вражда котораго могла впослдствіи создать для нихъ серьезныя затрудненія? Значитъ, чьи-то интересы требовали того, чтобы новыя залежи угля не эксплуатировались? Конечно, это предположеніе казалось нелпымъ, но факты говорили сами за себя, и, по мр того, какъ число ихъ увеличивалось, простыя предположенія переходили въ убжденія. Но что бы тамъ ни было, а сейчасъ положеніе изслдователей было далеко не изъ пріятныхъ. Посреди глубокаго мрака имъ предстояло пройти еще около 5-ти миль до копи Дошаръ, а потомъ по копи Дошаръ нужно было итти никакъ не мене часу до коттеджа.
— Идемте же впередъ! — сказалъ Симонъ Фордъ.— Не слдуетъ терять ни минуты. Пойдемте ощупью, какъ слпые. Заблудиться невозможно. Тоннели не собьютъ насъ съ пути, и, идя все время по главной галлере, мы придемъ прямо къ тому отверстію, чрезъ которое вошли. Потомъ намъ придется итти по старой копи. Мы ее хорошо знаемъ, и не первый разъ намъ съ Гарри придется итти тамъ въ темнот. Къ тому же мы найдемъ тамъ наши лампы, которыя мы тамъ оставили. Итакъ, въ дорогу! Гарри, ты или впереди! Мистеръ Джемсъ, вы слдуйте за нимъ! Мэджъ, ты пойдешь третьею, а я — послднимъ. Особенно намъ нужно стараться не отставать другъ отъ друга!
Ничего другого не оставалось длать, и ршено было послдовать совту стараго углекопа. Идя ощупью, трудно было сбиться съ дороги. Слдовало только замнить глаза руками и довриться тому инстинкту, который у Симона Форда и его сына былъ какъ бы второю натурой. Итакъ, Джемсъ Старръ и его товарищи двинулись впередъ въ указанномъ порядк. Они не говорили ни слова, и каждый думалъ про себя свою думу. Было очевидно, что они имли какого-то врага, но кто онъ былъ и какъ можно было защищаться отъ его нападеній, всегда столь таинственныхъ? Эти тревожныя мысли пробгали въ ум каждаго изъ нихъ. Однако, сейчасъ не время было приходить въ отчаяніе.
Разставивъ руки, Гарри подвигался впередъ увреннымъ шагомъ. Онъ то и дло переходилъ отъ одной стны галлереи къ другой и ощупывалъ ихъ. Когда его руки встрчали пустое пространство, онъ понималъ, что тутъ тоннель и что туда нельзя итти. Такимъ образомъ, ему удавалось все время держаться правильнаго пути.
Но, конечно, трудно было итти посреди непроницаемой тьмы, и наши изслдователи шли около двухъ часовъ. Принимая въ расчетъ ту медленность, съ которой они шли, Джемсъ Старръ все-таки думалъ, что пора бы уже имъ дойти до отверстія, пробитаго въ стн динамитомъ.
Дйствительно, почти въ ту же минуту Гарри остановился.
— Должно-быть, мы дошли до конца галлереи?— спросилъ Симонъ Фордъ.
— Да, — отвчалъ молодой углекопъ.
— Въ такомъ случа, отыскивай отверстіе, которое соединяетъ Новый Аберфойль съ копью Дошаръ.
— Его что-то нтъ, — сказалъ Гарри, ощупавъ стну.
Старый углекопъ выступилъ впередъ, чтобы посмотрть, не ошибся ли его сынъ.
Черезъ нсколько мгновеній изъ груди его вырвался крикъ.
Или изслдователи сбились съ дороги, или узкое отверстіе, пробитое въ стн динамитомъ, было недавно задлано!
Какъ бы тамъ ни было, Джемсъ Старръ и его товарищи оказались запертыми въ Новомъ Аберфойл!

ГЛАВА XI.
Огненныя феи.

Черезъ недлю посл этихъ событій друзья Джемса Старра были въ сильномъ безпокойств. Инженеръ исчезъ, и никто не зналъ причинъ этого исчезновенія. Изъ разспросовъ его слуги выяснилось, что онъ отправился на Грантонскую пристань, капитанъ ‘Принца Уэльсскаго’ сообщилъ, что онъ высадилъ его въ Стирлинг… Дальше вс слды Джемса Старра терялись. Онъ никому не сообщилъ о своемъ отъзд въ копи Аберфойля, потому что Симонъ Фордъ въ своемъ письм просмъ его объ этомъ.
Итакъ, въ Эдинбург всхъ интересовалъ вопросъ о непонятномъ отсутствіи инженера. Сэръ В. Элъфинстонъ, президентъ ‘Королевскаго Института’, предъявилъ членамъ этого учрежденія письмо, въ которомъ Джемсъ Старръ извинялся, что не можетъ присутствовать на ближайшемъ засданіи общества. Двое или трое другихъ членовъ представили подобныя же письма. Но если эти документы доказывали, что Джемсъ Старръ оставилъ Эдинбургъ, — что, впрочемъ, было уже извстно, — то все же никто не могъ сказать, куда онъ ухалъ. Кром того, отсутствіе инженера такъ противорчило всмъ его привычкамъ, что сначала оно всхъ изумило, а потомъ начало не на шутку тревожить.
Никто изъ друзей инженера не могъ и предполагать, чтобы оиъ отправился въ копи Аберфойля. Вс знали, что онъ не хотлъ и видть той мстности, гд онъ прежде работалъ. Онъ ни разу не былъ тамъ съ тхъ поръ, какъ послдній кусокъ угля былъ увезенъ оттуда. Однако, нкоторые изъ друзей инженера, узнавъ, что онъ сошелъ съ парохода въ Стирлинг, направили сначала свои поиски именно въ эту сторону.
Поиски не привели ни къ чему. Никто изъ окрестныхъ жителей не видалъ инженера. Одинъ Жакъ Ріанъ, который встртилъ его и Гарри въ шахт Яроу, могъ бы удовлетворить всеобщее любопытство, но веселый малый какъ извстно, работалъ на ферм Мельрозъ, находившейся въ 40 миляхъ отъ Аберфойля, и нисколько не подозрвалъ, что исчезновеніе Джемса Старра вызываетъ тревогу. Итакъ, черезъ недлю посл своего визита въ коттеджъ Жакъ Ріанъ — попрежнему продолжалъ бы распвать свои псни въ Ирвинскомъ клан, если бы у него тоже, въ свою очередь, не было причинъ безпокоиться, — причинъ, о которыхъ читатель скоро узнаетъ.
Джемсъ Старръ пользовался очень большой популярностью не только въ Эдинбург, но и во всей Шотландіи, и фактъ его исчезновенія не могъ не возбудить всеобщаго вниманія. Лордъ-намстникъ, первое лицо въ Эдинбург, судьи и совтники, большинство которыхъ было друзьями инженера, усердно принялись за поиски. Повсюду были разосланы полицейскіе агенты, но все это не повело ни къ какимъ результатамъ.
Тогда помстили въ важнйшихъ газетахъ Соединенныхъ Королевствь замтку, относившуюся къ инженеру Джемсу Старру. Въ замтк сообщались его примты и точно указывалось, когда именно онъ оставилъ Эдинбургъ. Теперь оставалось лишь ждать, что-то будетъ. Вс были въ большой тревог. Ученый міръ Англіи уже склонялся къ мысли о томъ, тго одинъ изъ наиболе выдающихся его членовъ исчезъ навсегда.
Въ это же время личность Гарри служила предметомъ не меньшихъ безпокойствъ, чмъ личность Джемса Старра. Разница была лишь, въ томъ, что судьба инженера волновала все общественное мнніе страны, а о судьб сына стараго углекопа безпокоился и тревожился одинъ только другъ его Жакъ Ріанъ.
Читатель помнить, что, встртившись съ Гарри въ шахт Яроу, Жакъ Ріанъ пригласилъ его прійти черезъ недлю на праздникъ ирвинскаго клана. Гарри принялъ приглашеніе и общалъ присутствовать на праздник. Жакъ Ріань прекрасно зналъ, что его товарищъ всегда держалъ свое слово. Онъ зналъ, что сынъ углекопа исполнялъ всякое свое общаніе.
На праздник въ Ирвин не было недостатка ни въ псняхъ, ни въ танцахъ, ни въ удовольствіяхъ всякаго рода, однимъ словомъ — ни въ чемъ. Тамъ не было одного лишь Гарри Форда.
Жакъ Ріанъ сначала былъ очень сердитъ на своего друга, потому что его отсутствіе вызвало у него дурное расположеніе духа. Ему даже измнила память въ то время, какъ онъ плъ одну изъ своихъ псенъ, и онъ, можетъ-быть, въ первый разъ въ жизни запнулся, а эта псня обыкновенно вызывала дружные аплодисменты присутствующихъ.
Нужно замтить, что объявленіе о Джемс Старр, помщенное въ газетахъ, не попало еще на глаза Жаку Ріану. Этотъ славный малый безпокоился пока лишь о Гарри, утшая себя, впрочемъ, тмъ, что, вроятно, какое-нибудь важное обстоятельство помшало его товарищу стржать. свое общаніе. Во всякомъ случа, Жакъ Ріанъ предполагалъ на другой же день посл праздника въ Ирвин отправиться по желзной дорог въ Глэсго, а оттуда въ копь Дошаръ, и онъ это сдлалъ бы, если бы его не задержало одно происшествіе, которое чуть не стоило ему жизни.
Это происшествіе случилось въ ночь на 12-е декабря. Надо сознаться, что оно принадлежало къ разряду тхъ, который могутъ у всхъ суеврныхъ людей, — а ихъ было не мало на ферм Мельрозъ! — укрпить вру въ сверхъестественное.
Ирвинъ — маленькій приморскій городъ, въ графств Ранфрэ, насчитывающій до 7000 жителей. Онъ расположенъ на одномъ изъ крутыхъ изгибовъ шотландскаго берега, почти у входа въ заливъ Клейдъ. Его гавань, достаточно защищенная отъ втра, освщена яркимъ огнемъ, который указываетъ, гд можно пристать къ берегу, такъ что опытный морякъ не ошибется на этотъ счетъ. Поэтому здсь рдко бываютъ кораблекрушенія, и каботажныя суда, направляющіяся въ Глэсго или въ самый Ирвинъ, безопасно могутъ маневрировать здсь даже въ самыя темныя ночи.
Если у города есть исторической прошлое, или его замокъ принадлежалъ нкогда Роберту Стюарту, то, конечно, въ немъ должны быть какія-нибудь — древнія полуразрушенныя зданія.
Въ Шотландіи вс такія зданія посщаются духами. Такъ по крайней мр, думаютъ сами шотландцы.
Самымъ древнимъ остаткомъ старины въ этой мстности былъ замокъ Роберта Стюарта, носившій имя Дендональдъ-Кэстля.
Въ эту эпоху замокъ Дендональдъ, служившій пріютомъ для всхъ духовъ околодка, былъ оставленъ совершенно на произволъ судьбы. Рдко кто заходилъ на ту высокую скалу, которая находилась миляхъ въ двухъ отъ города и на верху которой стоялъ старый замокъ. Разв только иностранцы изрдка посщали еще эти старыя историческія развалины, но изъ жителей Ирвина никто не ршался на это, потому что въ окрестностяхъ ходило много разсказовъ о какихъ-то ‘огненныхъ феяхъ’, которыя живутъ въ старомъ замк.
Этихъ фантастическихъ фей многіе изъ наиболе суеврныхъ жителей Ирвина видли своими собственными глазами. Видлъ ихъ, конечно, и Жакъ Ріанъ.
Дло въ томъ, что по временамъ показывалось пламя то на одной изъ полуразрушенныхъ стнъ, то на вершин башни, возвышавшейся надъ развалинами Дендональдъ-Кэстля.
Походило ли это пламя на человка, и можно ли было счесть его за ‘огненную фею’, по примру суеврныхъ шотландцевъ? Вс суеврные умы утвердительно отвтили бы на этотъ вопросъ, но если бы наука занялась имъ, то она, несомннно, объяснила бы это явленіе вполн естественнымъ путемъ.
Какъ бы тамъ ни было, во всемъ околодк утвердилось мнніе, что ‘огненныя феи’ посщаютъ развалины стараго замка и часто устраиваютъ тамъ свои пиршества, выбирая для этого самыя темныя ночи. Жакъ Ріанъ, несмотря на всю свою смлость, не ршился бы подъ аккомпанементъ ихъ музыки играть на своей волынк.
— Съ нихъ достаточно стараго Ника, — говорилъ онъ, — а Никъ во мн не нуждается для усиленія своего адскаго оркестра!
Конечно, это странное явленіе служило по вечерамъ неистощимымъ матеріаломъ для разговоровъ. Одинъ Жакъ Ріанъ владлъ цлымъ репертуаромъ легендъ объ огненныхъ феяхъ и охотно длился своими свдніями съ внимательными слушателями.
На праздник Ирвинскаго клана было выпито много эля и виски. Наступилъ вечеръ, и Жакъ Ріанъ къ большому удовольствію и, можетъ быть, къ еще большему ужасу своихъ слушателей принялся за свою излюбленную тему объ огненныхъ феяхъ.
Общество собралось на обширномъ гумн фермы Мельрозъ, находившемся вблизи морского берега. Средину гумна занимала жаровня, въ которой пылалъ веселый огонекъ.
На двор стояла ужасная погода. Черныя тучи нависли надъ волнами, которыя яростно бушевали. Тьма была непроницаемая, земля, небо и вода сливались въ одну темную массу. Въ такую бурную погоду кораблямъ опасно приближаться къ берегу.
Маленькая гавань Ирвина рдко посщалась большими судами. Парусныя коммерческія суда и пароходы приставали обыкновенно къ берегу въ залив Клейдъ.
Однако, въ этотъ вечеръ запоздалый рыбакъ могъ бы не безъ удивленія замтить, что какой-то корабль направляется къ берегу. Если бы темный вечеръ внезапно смнился яркимъ днемъ, то каждый не съ удивленіемъ, а ужъ съ ужасомъ увидалъ бы, что корабль летитъ сюда на всхъ парусахъ. Дйствительно, было отъ чего прійти въ ужасъ: не попавъ въ заливъ, что было весьма возможно при такой бур, корабль неминуемо долженъ былъ бы разбиться объ ужасныя береговыя скалы. Но корабль все несся и несся впередъ. Что-то съ нимъ будетъ?
Жакъ Ріанъ доканчивалъ свою послднюю исторію. Его слушатели, перенесенные въ міръ привидній, пришли въ такое состояніе, въ которомъ человкъ легко вритъ во все сверхъестественное.
Вдругъ снаружи раздались громкіе крики.
Жакъ Ріанъ тотчасъ же прервалъ свой разсказъ, и вс поспшили уйти съ гумна, чтобы узнать, что это такое.
Была темная ночь. Шелъ сильный дождь и дулъ ужасный втеръ.
Двое или трое рыбаковъ, укрывшись отъ вихря за скалою, громко кричали.
Жакъ Ріанъ и его товарищи подбжали къ нимъ.
Но ихъ крики относились не къ тмъ, кто былъ на ферм, а къ экипажу корабля, который, самъ того не зная, шелъ на врную гибель.
Дйствительно, въ нкоторомъ разстояніи отъ берега двигалась какая-то темная масса. Это былъ корабль, какъ это легко было узнать по его огнямъ, на фокъ-мачт его горлъ блый огонь, на правомъ борт — зеленый, а на лвомъ — красный. Такъ какъ вс эти огни были видны съ берега, то было ясно, что корабль направляется къ берегу.
— Гибнетъ корабль?— спросилъ Жакъ Ріанъ.
— Да, — отвчалъ одинъ изъ рыбаковъ. — Теперь ему не избжать гибели, если бы даже онъ захотлъ итти въ другомъ направленіи!
— Сигналы, сигналы! — вскричалъ одинъ изъ шотландцевъ.
— Какіе? — спросилъ рыбакъ. — Въ такой вихрь не удержишь въ рук зажженаго факела!
Рыбаки снова закричали. Но разв можно было услышать ихъ крикъ въ такую бурю? Гибель судна была неизбжна.
— Зачмъ они такъ маневрируютъ? — вскричалъ какой-то матросъ.
— На мель, что ли, хотятъ они ссть? — пробормоталъ другой.
— Должно-быть, капитанъ ничего не знаетъ объ огняхъ въ Ирвинской гавани?— спросилъ Жакъ Ріанъ.
— Должно-быть, — отвчалъ одинъ изъ рыбаковъ. — Впрочемъ, можетъ-быть, его ввело что-либо въ заблужденіе…
Рыбакъ не кончилъ еще своей фразы, какъ Жакъ Ріанъ испустилъ ужасный крикъ. Услышалъ ли его экипажъ судна? Во всякомъ случа, теперь было ужъ поздно, и корабль все равно не могъ бы избжать гибели.
Но Жакъ Ріанъ кричалъ вовсе не для того, чтобы предупредить корабль о грозившей ему онаспости. Жакъ Ріанъ стоялъ спиною къ морю. Его товарищи, какъ и онъ, смотрли теперь не на море.
Они смотрли на замокъ Дендональдъ. На верхушк старой башни замка разввался длинный огненный языкъ, колебавшійся во вс стороны отъ втра.
— Огненная фея! — закричали въ ужас вс эти суеврные шотландцы.
Откровенно говоря, нужно было обладать большимъ воображеніемъ, чтобы увидать въ этомъ пламени сходство съ человческою фигурой. Развваясь по втру, оно то совсмъ отлетало отъ башни, то снова прикасалось къ ней своимъ синеватымъ краемъ.
— Огненная фея! Огненная фея! — кричали въ ужас крестьяне. Все теперь объяснилось. Было очевидно, что корабль сбился съ пути посреди тумана и принялъ теперь это пламя, горвшее на верху замка Дендональдъ, за огни въ Ирвинской гавани. Капитанъ думалъ, что его корабль находится у входа въ заливъ, а на самомъ дл, онъ летлъ на ужасныя скалы.
Какимъ бы образомъ его спасти, если еще не поздно? Можетъ-бытъ, слдовало бы пойти въ старый замокъ и постараться потушить этотъ огонь для того, чтобы его нельзя было боле смшивать съ маякомъ, и безъ сомннія, это нужно было сдлать сейчасъ же, но кто изъ изъ этихъ шотландцевъ отважился бы поднять руку на огненную фею? Можетъ-быть, Жанъ Ріанъ, потому что въ немъ было много мужества, и его суевріе не удержало бы его отъ этого смлаго шага.
Но было слишкомъ поздно. Посреди бушующей стихіи раздался страшный трескъ.
Огни на корабл потухли. Онъ накренился на бокъ и разбился о береговыя скалы.
Въ то же самое время по странному стеченію обстоятельствъ, пламя на вершин замка тоже потухло. Море, небо и берегъ тотчасъ же погрузились въ непроницаемую тьму.
— Огненная фея! — въ послдній разъ закричалъ Жакъ Ріанъ, когда это явленіе, казавшееся сверхъестественнымъ — и ему и его товарищамъ, вдругъ исчезло.
Но тогда къ этимъ суеврнымъ шотландцамъ вернулось все ихъ мужество, котораго они лишились было въ виду призрачной опасности. Теперь имъ предстояла дйствительная опасность, такъ какъ нужно же было постараться спасти своихъ ближнихъ. Ихъ не остановила разбушевавшаяся стихія. Эти люди, столь же мужественные, какъ и суеврные, бросились на помощь къ потерпвшимъ кораблекрушеніе.
Къ счастью, имъ удалось достигнуть цли, — хотя нкоторые изъ нихъ, въ томъ числ и отважный Жакъ Ріанъ, сильно поранили себя о скалы. Зато капитанъ корабля и 8 матросовъ были спасены.
Этотъ корабль былъ норвежскій бригъ ‘Мотала’, нагруженный дровами и направлявшійся въ Глэсго.
Какъ и слдовало ожидать, капитанъ былъ обманутъ пламенемъ, горвшимъ на башн замка Дендональдъ, и наскочилъ на мель, вмсто того, чтобы войти въ заливъ Клейдъ.
Теперь отъ ‘Моталы’ оставались лишь жалкіе обломки, которые буря все еще продолжала разбивать о скалы.

ГЛАВА XII.
Подвиги Жака Ріана.

Жакъ Ріанъ и трое изъ его товарищей, раненыхъ, какъ и онъ, были перенесены въ одну изъ комнатъ фермы Мельрозъ, гд имъ немедленно оказали помощь.
Жакъ Ріанъ пострадалъ больше всхъ, потому что въ тотъ самый моментъ, какъ онъ, опоясавшись веревкой, бросился въ море, яростныя волны жестоко ударили его о скалы. Будь ударъ чуть-чуть посильне, Жаку Ріану пришлось бы, вроятно, распроститься съ жизнью.
Бдный малый принужденъ былъ вылежать нсколько дней въ постели. Сначала это было ему очень непріятно, но потомъ, когда ему позволили пть, сколько ему хочется, онъ терпливо покорился своей участи, и съ тхъ поръ на ферм Мельрозъ то и дло раздавались веселые звуки его голоса. Все это происшествіе внушило Жаку Ріану еще боле суеврный ужасъ предъ тми злыми духами, которые находятъ удовольствіе въ томъ, чтобы мучить бдныхъ людей, и которые одни, по его мннію, были виноваты въ гибели ‘Моталы’. Напрасно было бы стараться убдить его, что огненныхъ фей ни существуетъ и что пламя, такъ внезапно появившееся на развалинахъ, замка, было чисто физическимъ явленіемъ. Никакіе доводы на него не подйствовали бы. Его товарищи вполн раздляли его мнніе. Но ихъ словамъ, одна изъ огненныхъ фей коварно завлекла ‘Моталу’ на мель. Ни ея, ни бури привлечь къ отвтственности было нельзя. Судьи, конечно, могли длать какія угодно распоряженія, но разв можно заключить въ тюрьму неосязаемое существо? Нужно сознаться, что слдствіе, произведенное по поводу гибели ‘Моталы’, сначала, казалось, подтвердило суеврное объясненіе этой гибели ея очевидцами.
Судья, которому было поручено выяснить вс обстоятельства, при которыхъ произошло крушеніе ‘Моталы’, явился разспросить различныхъ свидтелей катастрофы. Вс свидтели были того мннія, что въ кораблекрушеніи виновата единственно огненная фея, появившаяся во время бури на развалинахъ замка Дендональдъ.
Понятно, что законъ не могъ удовлетвориться подобнымъ объясненіемъ. Было ясно лишь то, что во время бури на развалинахъ замка появилось пламя. Было ли появленіе его чистой случайностью или оно было вызвано какими-нибудь злоумышленниками? Вотъ вопросъ, который судья долженъ былъ ршить.
Читателя не должно удивлять то, что у судьи явилось подозрніе о злоумышленникахъ. Такихъ злоумышленниковъ еще въ очень недавнее время было довольно много на британскомъ берегу. Очень многіе изъ жителей. побережья занимались тмъ, что завлекали суда на мель и потомъ грабили ихъ. Иногда ночью они зажигали на берегу костеръ изъ смолистыхъ деревьевъ, и корабль, принимая этотъ костеръ за маякъ, попадалъ въ такой проходъ, откуда нельзя было выйти. Въ другой разъ они привязывали къ рогамъ быка зажженный факелъ и потомъ пускали быка на волю, разъяренное животное бгало по разнымъ направленіямъ, и огонь факела сбивалъ матросовъ съ пути. Вс эти уловки неизбжно влекли за собою кораблекрушеніе, которымъ грабители и пользовались для своего обогащенія. Потребовалось вмшательство правосудія, потребовались строгія наказанія для того, чтобы уничтожить этотъ варварскій обычай. Можетъ-быть, и въ данномъ случа какой-нибудь злоумышленникъ припомнилъ старыя хищническія привычки?
Такъ думали, по крайней мр, полицейскіе агенты, несмотря на вс увренія Жака Ріана и его товарищей. Когда очевидцы гибели ‘Моталы’ узнали о назначеніи слдствія, то раздлились на дв части: одни изъ нихъ довольствовались тмъ, что пожимали плечами, другіе, боле трусливые по характеру, говорили, что не слдовало бы раздражать огненныхъ фей, такъ какъ это поведетъ лишь къ новымъ катастрофамъ.
Тмъ не мене, слдствіе было произведено съ большой тщательностью.
Полицейскіе агенты отправились даже въ замокъ Дендональдъ и весь его внимательно осмотрли.
Прежде всего судья захотлъ узнать, не сохранилось ли на земл около замка слдовъ чьихъ-нибудь ногъ. Посл внимательнаго осмотра оказалось, что не сохранилось, а между тмъ, на земл, еще сырой отъ вчерашняго дождя, легко удержались бы слды человческой ноги, какъ осторожно ни ступала бы эта нога.
— Они ищутъ слдовъ фей!— вскричалъ Жакъ Ріанъ, узнавъ о неудач, постигшей слдователей. — Ну, это все равно, что искать слдовъ водяного на поверхности воды въ болот!
Итакъ, эта первая часть слдствія не привела ни къ какимъ результатамъ. Нельзя было надяться, однако, и на то, чтобы вторая была успшне.
Дйствительно, предстояло опредлить, какимъ же образомъ былъ зажженъ огонь на вершин старой башн, что именно горло и какіе слды оставилъ посл себя огонь.
На первый вопросъ ничто не давало отвта. Нигд не было видно ни срныхъ спичекъ ни какихъ-либо другихъ зажигательныхъ веществъ.
На второй вопросъ тоже нельзя было получить опредленнаго отвта. Слдователи не нашли ни сухой травы, ни кусковъ дерева, а между тмъ, по словамъ очевидцевъ, пламя горло такъ ярко, что горючаго матеріала, казалось бы, должно было быть въ изобиліи.
Подобно двумъ первымъ, и третій вопросъ остался безъ отвта. Полное отсутствіе всякаго пепла, всякихъ остатковъ какого-нибудь горючаго вещества не позволяло даже опредлить, гд именно горлъ огонь. Ни на земл ни на скалахъ не было ни одного почернвшаго мста. Слдовало ли отсюда заключить, что огонь былъ зажженъ рукою какого-нибудь злоумышленника? Нтъ, такое заключеніе было очень невроятно, такъ какъ, по словамъ свидтелей, пламя было такихъ гигантскихъ размровъ, что экипажъ ‘Моталы’, несмотря на густой туманъ, замтилъ его на разстояніи нсколькихъ миль.
— Огненная фея, — говорилъ Жакъ Ріанъ, — можетъ обходиться и безъ спичекъ. Она дышитъ, а этого достаточно для того, чтобы окружающій ее воздухъ загорлся, понятно, что отъ такого огня пепла никогда не бываетъ.
Напрасныя усилія судей привели лишь къ тому результату, что къ масс легендъ, связанныхъ съ именемъ замка Дендональдъ, прибавилась еще новая легенда, которая должна была сохранить въ потомств память о гибели ‘Моталы’ и укрпить вру въ существованіе огненныхъ фей.
Такой здоровый малый, какъ Жакъ Ріанъ, не могъ долго оставаться въ постели. Никакіе ушибы, никакіе вывихи не могли заставить его пролежать на боку боле, чмъ это было необходимо. Ему некогда было хворать. Въ Шотландіи, вообще, находятъ, что у человка нтъ времени хворать, оттого-то больныхъ тамъ почти и не бываетъ,
Итакъ, Жакъ Ріанъ быстро поправился. Когда онъ всталъ на ноги, то захотлъ исполнить кое-что прежде, чмъ вернуться къ своимъ обязанностямъ на ферм Мельрозъ. Онъ захотлъ постить своего пріятеля Гарри и узнать отъ него, почему онъ не пришелъ на праздникъ въ Ирвинскомъ клан. Гарри всегда исполнялъ свои общанія, и потому его отсутствіе на праздник казалось Жаку необъяснимымъ. Кром того, было невроятно, чтобы сынъ стараго углекопа ничего не слышалъ о гибели ‘Моталы’ — гибели, о которой съ такими подробностями сообщалось въ газетахъ. Онъ долженъ былъ поэтому знать, что случилось съ Жакомъ Ріаномъ, когда онъ спасалъ матросовъ, и ужъ, конечно, Гарри слдовало бы зайти на ферму, чтобы узнать о ход болзни своего друга Жака Ріана.
Если Гарри, тмъ не мене, не зашелъ, то, значитъ, онъ не могъ зайти. Жакъ Ріанъ скоре сталъ бы отрицать существованіе огненныхъ фей, чмъ поврилъ бы въ то, что Гарри отнесся равнодушно къ его болзни.
Итата, черезъ два дня посл катастрофы Жакъ Ріанъ весело оставилъ ферму, какъ совершенно здоровый человкъ, который не чувствуетъ въ себ никакой болзни. Громко распвая псни, которыя повторяло за нимъ эхо, онъ отправился на желзнодорожную станцію, чтобы ухать съ тмъ поздомъ, который идетъ въ Стирлингъ и въ Каллендеръ.
Въ то время, какъ онъ дожидался на станціи этого позда, ему случайно попала на глаза афишка, которая висла на стн и на которой было напечатано слдующее:
‘4-го декабря этого года инженеръ Джемсъ Старръ, изъ Эдинбурга, слъ на Грантонской пристани на пароходъ ‘Принцъ Уэльсскій’. Въ тотъ же день онъ сошелъ съ парохода въ Стирлинг. Съ тхъ поръ о немъ не имютъ никакихъ свдній.
‘Всякаго, имющаго сообщить что-либо объ инженер, просятъ обращаться къ президенту Королевскаго Института въ Эдинбург’.
Жакъ Ріанъ, остановившись предъ афишкой, прочиталъ ее два раза съ видомъ чрезвычайнаго удивленія.
— Мистеръ Старръ!— вскричалъ онъ.— Но именно 4-го декабря я встртилъ его и Гарри на лстницахъ шахты Яроу! Это было 10 дней тому назадъ! И съ тхъ поръ его нигд не видали! Не исчезъ ли съ нимъ и Гарри? Можетъ-быть поэтому мой товарищъ и не пришелъ на праздникъ въ Иривинскій кланъ?
Жакъ Ріанъ и не думалъ терять времени на письменное сообщеніе президенту Королевскаго Института всего того, что онъ зналъ о Джемс Старр. Славный малый слъ въ вагонъ прибывшаго позда, съ твердымъ намреніемъ побывать сначала въ шахт Яроу. По прізд туда, онъ спустился бы въ самую глубь копи Дошаръ, если бы это потребовалось для того, чтобы отыскать Гарри, а вмст съ нимъ и инженера Джемса Старра.
Черезъ три часа молодой человкъ сошелъ съ позда на станціи Каллендеръ и быстро направился къ шахт Яроу.
‘Съ тхъ поръ они не показывались! — думалъ онъ дорогой. — Отчего бы это? Ужъ не помшало ли имъ что-нибудь выйти изъ шахты? Или, можетъ-быть, какая-нибудь важная работа задерживаетъ ихъ въ глубин копей? Все это я узнаю!
Жакъ Ріанъ прибавилъ шагу и черезъ нсколько времени былъ уже у шахты Яроу.
Снаружи ничто не измнилось. Та же мертвая тишина царила вокругъ. Ни одного живого существа не было во всей этой пустынной мстности.
Жакъ Ріанъ вошелъ подъ навсъ, который прикрывалъ отверстіе шахты. Онъ посмотрлъ въ открывшуюся предъ нимъ пропасть и… ничего не увидалъ. Онъ прислушался и… ничего не услыхалъ.
— А моя лампа! — вдругъ вскричалъ онъ. — Гд жъ она?
Лампа которою Жакъ Ріанъ воспользовался во время своихъ посщеніи копи, обыкновенно стояла въ углу около площадки верхней лстницы.
Эта лампа исчезла.
— Вотъ первая непріятность! — сказалъ Жакъ Ріанъ, начавшій не на шутку тревожиться.
Потомъ онъ ршительно добавилъ:
— Все-таки, я сойду туда, хотя-бы въ копи было темне, чмъ въ аду!
И онъ началъ спускаться по лстницамъ мрачной шахты.
Только хорошо зная копь Дошаръ, Жакъ Ріанъ могъ отважиться на это Впрочемъ, онъ спускался очень осторожно. Его нога ощупывала каждую ступеньку. Одинъ неловкій шагъ, и онъ полетлъ бы въ бездонную пропасть. Жакъ Ріанъ считалъ каждую площадку, отдлявшую одну лстницу отъ другой. Онъ зналъ, что всхъ лстницъ тридцать и что онъ только тогда очутится на дн копи, когда пройдетъ тридцатую лстницу. Только бы добраться до этого дна, а тамъ ужъ легко можетъ отыскать коттеджъ, находившійся на конц главной галлереи.
Жакъ Ріанъ дошелъ до двадцать шестой площадки, слдовательно, до дна оставалось не боле 200 футовъ.
Стоя на этой площадк, онъ опустилъ ногу, чтобы ступить на первую ступеньку 27-ой лстницы, но его нога встртила одну лишь пустоту и не нашла никакой точки опоры.
Жакъ Ріанъ сталъ на колни. Онъ хотлъ рукою достать до края лстницы… Все было напрасно.
Было очевидно, что 27-й лстницы не было на ея мст и что, слдовательно, ее унесли.
— Ужъ не шутки ли это стараго Ника?! — подумалъ Жакъ Ріанъ съ нкоторымъ страхомъ.
Онъ выпрямился и, скрестивъ нагруди руки, подождалъ нсколько времени. Потомъ ему пришло въ голову, что если онъ не могъ спуститься внизъ, то обитатели копи не могутъ подняться вверхъ. На самомъ дл, теперь не существовало сообщенія между копью и поверхностью земли. Если нижнія лстницы шахты Яроу были унесены тотчасъ же посл его послдняго посщенія коттеджа, то что сталось съ Симономъ Фордомъ, его женою, его сыномъ и инженеромъ? Продолжительное отсутствіе Джемса Старра, очевидно, доказывало, что онъ не выходилъ изъ копи съ самаго того-дня, какъ Жакъ Ріанъ встртился съ нимъ въ шахт Яроу. Чмъ питались съ тхъ поръ обитатели коттеджа? Были ли състные припасы у этихъ несчастныхъ, заключенныхъ въ земл на глубин 1500 футовъ отъ ея поверхности? Вс эти мысли пробжали въ ум Жака Ріана. Онъ прекрасно понималъ что одному ему не пробраться въ коттеджъ. Молодому человку казалось несомнннымъ, что рука злоумышленника прервала сообщеніе между поверхностью земли и копью Дошаръ. Во всякомъ случа, власти разберутъ это, но слдовало лишь извстить ихъ объ этомъ какъ можно скоре.
Жавъ Ріанъ наклонился надъ площадкою.
— Гарри! Гарри! — закричалъ онъ громкимъ голосомъ.
Эхо нсколько разъ повторило за нимъ имя Гарри, потомъ все опять смолкло.
Жакъ Ріанъ быстро поднялся наверхъ. Не теряя ни одного мгновенія, онъ направился къ желзнодорожной станціи въ Каллендер. Всего лишь нсколько минутъ пришлось ему подождать прихода Эдинбургскаго позда, и въ 3 часа пополудни молодой человкъ былъ уже у лорда-намстника столицы.
Тамъ онъ разсказалъ все, что зналъ о Джемс Старр. Точныя подробности, которыя онъ сообщилъ, не позволяли сомнваться въ истин его словъ. Немедленно извстили президента Королевскаго института, сэра В. Эльфинстона, который былъ искреннимъ другомъ Джемса Старра. Сэръ Эльфинстонъ ршилъ тотчасъ же отправиться въ въ копь Дошаръ. Въ его распоряженіе отдали нсколько полицейскихъ агентовъ, которые захватили съ собою лампы, кирки, длинныя веревочныя лстницы, състные припасы и необходимыя лкарства. Потомъ вс они, вмст съ Жакомъ Ріаномъ, поспшили въ копи Аберфойля.
Вечеромъ того же дня сэръ В. Эльфинстонъ, Жакъ Ріанъ и полицейскіе агенты пришли къ отверстію шахты Яроу и спустились до 27-ой площадки, на которой Жакъ стоялъ нсколько часовъ тому назадъ.
Полицейскіе агенты привязали лампы къ концамъ длинныхъ веревокъ и спустили ихъ въ глубину шахты. При свт лампъ оказалось, что четырехъ послднихъ лстницъ не было.
Итакъ было несомннно, что кто-то съ намреніемъ уничтожилъ сообщеніе между поверхностью земли и копью Дошаръ.
— Чего же мы ждемъ, мистеръ? — съ нетерпніемъ спросилъ Жакъ Ріанъ.
— Мы ждемъ, чтобы эти спущенныя лампы были снова подняты къ намъ наверхъ, мой милый, — отвчалъ сэръ В. Эльфинстонъ. — Потомъ мы сойдемъ на дно, и ты насъ поведешь…
— Въ коттеджъ, — закричалъ Жакъ Ріашь, — а если нужно, то въ самую глубь копей!
Когда лампы были подняты, агенты прикрпили къ площадк веревочныя лстницы и спустили ихъ въ шахту. Оказалось, что площади нижнихъ лстницъ не были унесены, и такимъ образомъ можно было спуститься на дно копи, хотя и съ большимъ трудомъ.
Жакъ Ріанъ первый повисъ на качавшейся во вс стороны веревк и первый спустился на дно копей.
Вскор къ нему присоединились сэръ В. Эльфинстонъ и агенты.
На дн шахты Яроу никого не было, и сэръ В. Эльфинстонъ былъ очень изумленъ, когда услышалъ, что Жакъ Ріанъ закричалъ:
— Смотрите, вотъ нсколько обгорлыхъ обломковъ лстницъ!
— Обгорлыхъ!— повторилъ сэръ В. Эльфинстонъ.— Да, въ самомъ дл, вотъ и пепелъ!
— Какъ вы думаете, мистеръ, — спросилъ Жакъ Ріанъ, — не самъ ли инженеръ Джемсъ Старръ сжегъ эти лстницы и прервалъ такимъ образомъ всякое сообщеніе съ поверхностью земли?
— Не можетъ быть.— задумчиво отвчалъ сэръ В. Эльфинстонъ.— Пойдемъ, мой милый, въ коттеджъ! Тамъ мы узнаемъ истину!
Жакъ Ріанъ недоврчиво покачалъ головою. Взявъ лампу изъ рукъ агента, онъ быстро пошелъ по главной галлере копи Дошаръ.
Вс послдовали за нимъ.
Черезъ четверть часа сэръ В. Эльфинстонъ и его спутники очутились на той рытвин, гд былъ расположенъ коттеджъ Симона Форда. Огня не было видно въ окнахъ коттеджа. Жакъ Ріанъ бросился къ двери и живо ее отворилъ.
Коттеджъ былъ пустъ.
Агенты прошли по комнатамъ мрачнаго дома. Ничто въ этихъ комнатахъ не говорило о какомъ-либо злодйств, совершенномъ надъ ихъ обитателями. Все было въ образцовомъ порядк, какъ будто бы старая Мэджъ была еще здсь. Състныхъ припасовъ было въ изобиліи, и ихъ, вроятно, хватило бы семейству Фордовъ еще на нсколько дней.
Итакъ отсутствіе хозяевъ было совершенно непонятно. Но можно ли было съ точностію опредлить, когда именно они оставили коттеджъ? Да, потому что Мэджъ имла обыкновеніе отмчать въ своемъ календар крестомъ каждый наступившій день.
Этотъ календарь вислъ на стн въ зал. Послдній крестъ былъ поставленъ въ немъ около 6-го декабря. Это число приходилось какъ разъ на другой день посл прибытія Джежа Старра. Итакъ, было очевидно, что Симонъ Фордъ, его жена, его сынъ и его гость оставили коттеджъ 6-го декабря, т. е. 10 дней тому назадъ. Можетъ-быть, инженеръ прибылъ для новыхъ изысканій въ копяхъ, но могли ли эти изысканія послужить причиною столь долгаго отсутствія? Очевидно нтъ!
Такъ думалъ, по крайней мр, сэръ В. Эльфинстонъ. Тщательно осмотрвъ коттеджъ, онъ положительно не зналъ, что ему слдовало теперь длать.
Стояла глубокая тьма. Одинъ лишь свтъ лампъ, находившихся въ рукахъ агентовъ, освщалъ немного этотъ непроницаемый мракъ.
Вдругъ Жакъ Ріанъ испустилъ громкій крикъ.
— Тамъ, тамъ! — закричалъ онъ.
И онъ указалъ своимъ пальцемъ на довольно яркій свтъ, показавшійся въ темной дали галлереи.
— Друзья мои, пойдемте на этотъ огонь! — сказалъ сэръ В. Эльфинстонъ.
— Это огонь злыхъ духовъ! — вскричалъ Жакъ Ріанъ. — Къ чему на него итти? Все равно мы его не догонимъ!
Но президентъ Королевскаго института и полицейскіе агенты не были людьми суеврными. Они пошли туда, гд мелькалъ движущійся огонекъ. Жакъ Ріанъ послдовалъ за ними.
Сэръ В. Эльфинстонъ и его спутники долго и упорно преслдовали этотъ огонекъ. Казалось, что какое-то существо небольшого роста, но необычайно проворное, несло горящій факелъ. Часто это существо исчезало за какою-нибудь насыпью, но черезъ мгновенье же оно снова появлялось въ глубин какой-нибудь галлереи. Потомъ оно длало быстрые повороты и скрывалось. Можно было подумать, что оно исчезло навсегда, какъ вдругъ гд-нибудь опять показывался свтъ его факела. Но вообще разстояніе между нимъ и преслдовавшими его людьми ничуть не уменьшалось, и Жакъ Ріанъ продолжалъ думать, что этотъ огонекъ невозможно догнать.
Цлый часъ продолжалось это безполезное преслдованіе, и, наконецъ сэръ В. Эльфинстонъ и его товарищи очутились въ юго-западной части копи Дошар. Полицейскіе агенты тоже, въ свою очередь, начали думать, что они имютъ дло съ какимъ-то страннымъ и неуловимымъ огонькомъ.
Однако, стало казаться, что разстояніе между огонькомъ и преслдующими его людьми какъ будто уменьшается. Устало ли неизвстное существо или просто оно хотло завлечь сэра В. Эльфинстона и его спутниковъ туда, куда уже были завлечены несчастные жители коттеджа? Ршить этотъ вопросъ было очень трудно.
Тмъ не мене, агенты, видя, что разстояніе уменьшается, удвоили свои усилія. Огонекъ, который все время держался отъ нихъ на разстояніи, не меньшемъ 200 шаговъ, теперь блестлъ лишь шагахъ въ 50-ти. Къ тому же и это пространство все уменьшалось и уменьшалось. Иногда существо, несшее факелъ, оглядывалось, и тогда можно было различить человческій профиль. Жакъ Ріанъ принужденъ былъ согласиться, что предъ нимъ бжитъ не духъ, хотя, впрочемъ, и духъ могъ принять человческій видъ.
Жакъ побжалъ скоре и закричалъ:
— Смлй, товарищи! Неизвстный утомляется! Мы его скоро настигнемъ, и если онъ такъ же хорошо говоритъ, какъ увертывается, то ему много кое-что придется намъ поразсказать.
Однако, преслдовать огонекъ стало теперь гораздо трудне. Въ этомъ мст копей узкіе тоннели то и дло перекрещивались между собою. Неизвстный легко могъ ускользнуть отъ агентовъ въ этомъ лабиринт. Стоило лишь ему погасить свой фонарь и броситься куда-нибудь въ сторону, въ какой-нибудь темный проходъ.
‘Въ самомъ дл, — подумалъ сэръ В. Эльфинстонъ, — если неизвстный хочетъ отъ насъ ускользнуть, то почему онъ этого не длаетъ?’
Дйствительно, неуловимое существо до сихъ поръ этого не длало, но въ тотъ самый моментъ, какъ эта мысль пробжала въ ум сэра В. Эльфинстона, огонекъ вдругъ исчезъ, почти въ это же время агенты очутились передъ узкимъ отверстіемъ въ скалахъ.
Проникнуть въ это внезапно открывшееся отверстіе для сэра В. Эльфинстона, Жака Ріана и ихъ спутниковъ было дломъ одного мгновенья.
Но не сдлали они пяти шаговъ въ новой, боле широкой и высокой галлере, какъ вдругъ остановились.
На полу, около стны, лежало четыре тла… можетъ-быть, четыре трупа!
— Джемсъ Старръ!— сказалъ сэръ В. Эльфинстонъ.
— Гарри! Гарри! — закричалъ Жакъ Ріанъ, увидавъ своего товарища.
Дйствительно, это были инженеръ, Мэджъ, Симонъ и Гарри Фордъ. Неподвижно лежали они тутъ, у стны.
Одно изъ этихъ тлъ приподнялось, и слабый голосъ старой Мэджъ пробормоталъ:
— Имъ!.. Помогите сначала имъ!
Сэръ В. Эльфинстонъ, Жакъ Ріанъ и агенты привели въ чувство инженера и его товарищей, заставивъ ихъ проглотить нсколько капель подкрпляющаго силы лкарства. Эти несчастные, уже 10 дней находившіеся въ Новомъ Аберфойл, умирали отъ голода.
И если они еще не умерли, такъ это благодаря лишь тому. что три раза они находили около себя немного хлба и кружку съ водой! Несомннно, то благодтельное существо, которому они обязаны были этимъ, не могло сдлать для нихъ ничего боле!..
Когда Джемсъ Старръ сообщилъ объ этомъ сэру В. Эльфинстону, то президентъ Королевскаго института спросилъ себя, — не это ли благодтельное существо привело и ихъ къ тому мсту, гд лежали Джемсъ Старръ и его товарищи.
Какъ бы тамъ ни было, инженеръ, Мэджъ, Симонъ и Гарри Фордъ были спасены. Они были отведены въ коттеджъ черезъ тотъ узкій проходъ, къ которому неизвстный огонекъ привелъ сэра В. Эльфинстона и его спутниковъ.
Если Джемсъ Старръ и его товарищи не могли отыскать того отверстія, которое они сами же пробили въ стн динамитомъ, то это потому, что отверстіе было плотно заставлено рядомъ камней, которыхъ они не могли разглядть въ непроницаемомъ мрак.
Итакъ, въ то время, какъ они осматривали новыя копи, рука какого-то врага загородила имъ выходъ изъ Новаго Аберфойля!

ГЛАВА XIII.
Каменноугольный городъ.

Черезъ три года посл разсказанныхъ событій путеводители Joanne’а или Murroy’я совтовали многочисленнымъ туристамъ, посщавшимъ графство Стирлингъ, непремнно посвятить нсколько часовъ на осмотръ копей Новаго Аберфойля.
Никакія другія копи, ни въ Старомъ ни въ Новомъ Свт, не представляли боле любопытнаго зрлища.
Прежде всего поститель спускался, безъ всякой для себя опасности и не чувствуя ни малйшей усталости, на то мсто, гд происходили работы на глубин 1500 футовъ подъ земной поверхностью
Для этой цли служилъ отлогій и широкій тоннель, который велъ прямо въ самыя копи. Входъ въ него находился на разстояніи 7-ми миль отъ Каллендера и былъ украшенъ башенками, зубцами и бойницами.
Въ тоннел былъ проложенъ рельсовый путь, по которому безпрерывно ходили вагончики, приводившіеся въ движеніе гидравлическими машинами. Такимъ образомъ, постоянно поддерживалось сообщеніе между поверхностью земли и тмъ поселеніемъ, которое находилось подъ землею и которое носило громкое имя ‘Каменноугольнаго города’.
Прибывъ въ Каменноугольный городъ, поститель видлъ прежде всего, что онъ попалъ въ такую мстность, гд электричество играетъ главную роль, какъ источникъ тепла и свта.
Дйствительно, шахты, служившія для вентиляціи, несмотря на свою многочисленность, пропускали мало дневного свта въ копи Новаго Аберфойля. Тмъ не мене, въ копяхъ было постоянно свтло такъ какъ солнечный свтъ былъ замненъ въ нихъ электрическимъ. Тамъ и сямъ подъ сводами были подвшены электрическія солнца, которыя ярко освщали Новый Аберфойль. Когда наступилъ часъ отдыха, электрическій токъ замыкали, и тотчасъ же глубокій мракъ окутывалъ копи. — Все это электричество горло въ абсолютной пустот, т. е. совершенно ни сообщалось съ окружающимъ воздухомъ. Поэтому нельзя было опасаться взрыва даже и въ томъ случа, если бы въ атмосфер было очень много подземнаго газа. Такимъ образомъ, жители Каменноугольнаго города безопасно пользовалась электрическимъ свтомъ и въ то время, какъ работали въ копяхъ Новаго Аберфойля, и въ то время, какъ отдыхали у себя дома.
Нужно сказать прежде всего, что ожиданія инженера Джемса Старра сбылись: вновь открытыя залежи заключали въ себ безчисленныя массы угля. Кирка углекопа застучала впервые на разстояніи четверти мили отъ Каменноугольнаго города. Такимъ образомъ, работы по добыванію угля начались сперва далеко не въ центр новыхъ копей. Многочисленныя шахты соединяли копи съ поверхностью земли. Большой тоннель, по которому ходили вагончики, приводившіеся въ движеніе гидравлическими машинами, служилъ для того, чтобы жители Каменноугольнаго города могли легко и быстро подняться на землю.
Читатель помнитъ, какой своеобразный видъ имла та огромная пещера, до которой дошли старый углекопъ и его товарищи во время своего перваго посщенія Новаго Аберфойля. Она завершалась высокимъ остроконечнымъ куполомъ. Столбы, которые его поддерживали, достигали высоты въ 300 футовъ, т. е. высоты Мамонтова грота, въ Кентуки.
Всмъ извстно, что въ громадномъ Мамонтовомъ грот можетъ свободно помститься 5000 человкъ. Пещера Новаго Аберфойля была такихъ же размровъ. Но въ знаменитомъ американскомъ грот взглядъ человка встрчалъ везд одни лишь удивительной величины сталактиты, тогда какъ въ Новомъ Аберфойл повсюду чернлъ каменный уголь.
Дно пещеры Новаго Аберфойля занимало большое и глубокое озеро, прозрачныя воды котораго кишли безглазыми рыбами и которое инженеръ назвалъ озеромъ Малькольмъ.
На одномъ изъ береговъ этого озера Симонъ Фордъ построилъ свой новый коттеджъ, который онъ не промнялъ бы на самый лучшій домъ въ Эдинбург. Въ этомъ коттедж было всего пять оконъ, и вс они отражались въ водахъ озера.
Черезъ два мсяца по сосдству съ коттеджемъ Симона Форда появилось новое жилище. Оно принадлежало Джемсу Старру. Инженеръ душой и тломъ отдался Новому Аберфойлю. Онъ поселился въ немъ и появлялся на поверхности земли лишь въ случа крайней необходимости, такъ что теперь онъ постоянно жилъ среди своихъ углекоповъ.
Когда были открыли новыя залежи, то вс рабочіе прежнихъ копей поспшили оставить плугъ и борону и снова взялись за кирку и заступъ. Съ одной стороны, ихъ манила увренность въ томъ, что теперь работы въ копяхъ на ихъ вкъ хватитъ, съ другой — ихъ привлекали высокія цны, которыми оплачивался рабочій трудъ въ новыхъ копяхъ. Одинъ за однимъ они оставляли поверхность земли и уходили въ Новый Аберфойль.
Мало-по-малу цлый рядъ маленькихъ кирпичныхъ домиковъ покрылъ берега озера Малькольмъ. Углекопы, работавшіе киркой, катальщики, отвозившіе уголь, различные надсмотрщики за работами, сторожа, слдившіе за исправностью путей сообщенія, каменьщики, которые устилали камнемъ т мста, откуда выламывали уголь, словомъ — все т рабочіе, которые необходимы при разработк угольныхъ залежей, поселились въ Новомъ Аберфойл. Живописные домики, въ которыхъ жила вся эта масса рабочаго люда, и образовали Каменноугольный городъ, разстилавшійся какъ разъ подъ восточной частью озера Катрайнъ находившагося въ сверномъ углу графства Стирлингъ.
Такимъ образомъ, цлый городъ возникъ на берегахъ озера Малькольмъ. На самомъ верху огромной скалы, основаніе которой омывали воды подземнаго озера, возвышалась часовыя во имя св. Эгидія.
Когда электрическія солнца освщали этотъ подземный городъ, то получалось что-то волшебное, что-то фантастическое, и неудивительно, что туристы массами посщали Новый Аберфойль.
Разумется, жители Каменноугольнаго города были имъ очень довольны. Они рдко покидали свои копи, слдуя примру Симона Форда, который почти никогда не показывался на поверхности земли. Старый углекопъ былъ увренъ, что ‘тамъ, на верху’ постоянно идетъ дождь, и, зная климатъ Соединенныхъ Королевствъ нужно сознаться, что старикъ былъ до извстной степени правъ. Итакъ, въ Новомъ Аберфойл все дышало счастьемъ. Черезъ три года работъ рабочіе достигли такого благосостоянія, о которомъ имъ и не снилось на поверхности земли. За это время у нихъ родилось много малютокъ, ни разу еще не дышавшихъ надземнымъ воздухомъ.
Это давало поводъ Жаку Ріану говорить:
— Вотъ ужъ полтора года, какъ эти малютки ходятъ, а все еще они не успли показаться на свтъ.
Замтимъ, кстати, что. Жакъ Ріанъ одинъ изъ первыхъ откликнулся на призывъ инженера. Этотъ веселый малый съ удовольствіемъ взялся за свое старое ремесло. Такимъ образомъ, ферма Мельрозъ лишилась своего пвца и музыканта. Отсюда, однако, не слдуетъ, что Жакъ Ріанъ пересталъ пть. Напротивъ, Новый Аберфойль то и дло оглашался звуками его псенъ.
Жакъ Ріанъ поселился въ новомъ коттедж Симона Форда. Старикъ предложилъ ему комнату у себя въ дом, и простой малый, не стсняясь, принялъ это приглашеніе. Старая Мэджъ отъ души полюбила его за его прекрасный характеръ и всегда веселое расположеніе духа. Къ тому же она раздляла его вру въ существованіе злыхъ духовъ, посщавшихъ копи, и, оставаясь съ нимъ наедин, она или сама разсказывала ему разныя страшныя исторіи о привидніяхъ и оборотняхъ, или слушала то, что разсказывалъ онъ.
Такимъ образомъ, вс въ коттедж любили Жака Ріана, тмъ боле, что онъ былъ прекраснымъ работникомъ. Черезъ шесть мсяцевъ посл открытія работъ онъ былъ уже надсмотрщикомъ надъ цлой смной рабочихъ.
— Вотъ какое хорошее дло сдлали вы, мистеръ Фордъ!— говорилъ онъ черезъ нсколько дней посл того, какъ поселился въ коттедж.— Вы открыли новыя залежи угля и не слишкомъ дорого заплатили за свое открытіе, хотя чуть и не поплатились жизнью!
— Врно, Жакъ, — отвчалъ старый углекопъ.— Но ни мистеръ Старръ, ни я — никогда не забудемъ, что теб мы обязаны своей жизнью!
— Да вовсе не я спасъ вамъ жизнь, — возразилъ Жакъ Ріанъ.— Это было дломъ вашего сына Гарри, которому пришла въ голову счастливая мысль принять мое приглашеніе на праздникъ въ Ирвинскомъ клан…
— И не пойти туда, не правда ли? — замтилъ Гарри, пожимая руку своего товарища.— Нтъ, Жакъ, если мы живы теперь, то это благодаря лишь теб — теб, который, несмотря на свою собственную болзнь, не потерялъ ни дня ни часа, чтобы отыскать насъ.
— Да нтъ же! — упрямо продолжалъ добрый малый.— Я не допущу, чтобы говорили неправду! Я постарался лишь узнать, что случилось съ тобою, Гарри — вотъ и все. Но нужно сознаться, что безъ того неуловимаго духа…
— Ну, вотъ опять, — вскричалъ Симонъ Фордъ, — какой-то духъ!..
— Да, духъ, сынъ феи, — повторилъ Жакъ Ріанъ. — Сынъ огненной феи, самъ Урискъ, если хотите! Несомннно, что безъ него мы никогда не проникли бы въ ту галлерею, откуда вы не могли найти выхода!
— Конечно, Жакъ, — подтвердилъ Гарри. — Остается теперь лишь узнать, дйствительно ли это былъ духъ, какъ ты говоришь.
— Разумется, духъ! — вскричалъ Жакъ Ріанъ. — Онъ бжалъ впереди насъ съ своимъ факеломъ въ рук. Мы старались его поймать, но онъ исчезъ, какъ тнь! Будь увренъ, Гарри, что когда-нибудь онъ снова появится!
— Кто бы это тамъ ни былъ, Жакъ, — сказалъ Симонъ Фордъ, намъ, все-таки, нужно постараться отыскать его, и я думаю, что ты намъ поможешь въ этомъ.
— Нехорошее дло вы задумали, мистеръ Фордъ! — отвчалъ Жакъ Ріанъ.
— Тамъ увидимъ, Жакъ!
Нечего и говорить, что Новый Аберфойль вскор сталъ знакомъ, какъ свои пять пальцевъ, всему семейству Фордовъ, а въ особенности Гарри. Сынъ стараго углекопа изучилъ вс закоулки новыхъ копей. Онъ достигъ даже того, что могъ точно опредлить, что именно на земной поверхности находится надъ тмъ или другимъ пунктомъ Новаго Аберфойля. Онъ зналъ, что надъ Новымъ Аберфойлемъ шелъ заливъ рки Клейда, разстилались озера: Ломондъ и Катрайнъ, высились Грэмтэнскія горы и проходила Баллохская желзная дорога. Затмъ начиналось море, грохотъ волнъ котораго иногда, во время бурь, слышенъ былъ въ новыхъ копяхъ. Гарри удивительно изучилъ то подземелье, въ которомъ жилъ, и среди непроницаемой тьмы могъ безопасно провести по нему любого туриста.
И какъ же онъ любилъ этотъ Новый Аберфойль! Сколько разъ, съ своею лампой въ рукахъ, бродилъ онъ по его мрачнымъ безднамъ! Сколько разъ онъ въ своей лодочк переплывалъ его озеро! Онъ даже охотился, такъ какъ въ подземель жило много дикихъ птицъ, питавшихся рыбами, которыхъ была масса въ подземныхъ озерахъ.
Гарри часто уходилъ изъ дому. Его все еще не покидала надежда на то, что онъ увидитъ же когда-нибудь то таинственное существо, вмшательство котораго спасло жизнь какъ его самого, какъ и его родныхъ. Его предчувствіе подсказывало ему, что эта надежда его не обманетъ, однако, нужно сознаться, что, несмотря на вс свои поиски, онъ до сихъ поръ не могъ напасть на слдъ таинственнаго незнакомца.
Что касается тхъ необъяснимыхъ явленій, которыя происходили незадолго до открытія Новаго Аберфойля, то нужно замтить, что они больше не повторялись.
Такимъ-то образомъ шли дла въ этомъ удивительномъ подземель.
Не слдуетъ думать, что въ Каменноуголномъ город не было никакихъ развлеченій и что жизнь тамъ шла очень однообразно.
Напротивъ, его жители, имя одинаковые интересы, одинаковыя наклонности и располагая боле или мене одинаковымъ состояніемъ, не чувствовали никакой потребности искать какихъ-либо удовольствій вн своихъ копей, тмъ боле, что каждое воскресенье устраивались гулянья по копямъ или катанья въ лодкахъ по озерамъ и прудамъ, доставлявшія большое развлеченье.
Кром того, на берегахъ озера Малькольмъ часто раздавались звуки волынки, національнаго музыкальнаго инструмента шотландцевъ. Рабочіе выходили изъ своихъ домиковъ вмст съ своими семьями, и начинались танцы. Самымъ лучшимъ танцоромъ былъ, конечно, Жакъ Ріанъ, надвавшій всегда въ такихъ случаяхъ національный шотландскій костюмъ.
Однимъ словомъ, Симонъ Фордъ началъ уже уврять, что Каменноугольный городъ не уступитъ самому Эдинбургу, климатическія условія котораго не изъ особенно пріятныхъ, въ которомъ зимою бываетъ такъ холодно, а лтомъ такъ жарко… Къ тому же воздухъ, которымъ дышали въ древней шотландской столиц, до такой степени пропитанъ дымомъ, выходящимъ изъ трубъ ея многочисленныхъ заводовъ, что къ ней какъ нельзя боле подходитъ названіе ‘Auld-Reeky’ {‘Старый-Закопченный’ — прозвище Эдинбурга.}.

ГЛАВА XIV.
На волосокъ отъ смерти.

Достигнувъ исполненія всхъ своихъ завтных желаній, семейство Симона Форда было вполн счастливо. Однако, можно было замтить, что характеръ Гарри день ото дня становился все боле и боле мрачнымъ, молодой человкъ замтно ‘уходилъ въ себя’, какъ выражалась Мэджъ. Жаку Ріану, несмотря на всю его веселость, рдко удавалось развеселить своего товарища.
Разъ какъ-то въ воскресенье (дло было въ іюн мсяц) оба друга гуляли по берегамъ озера Малькольмъ. На земл стояла бурная погода, шелъ проливной дождь, и отъ земли поднимались теплыя испаренія.
Въ Каменноугольномъ город, напротивъ, было совершенно тихо: ни дождя, ни втра не было. Ничто здсь не напоминало о томъ, что на земл бушевали разъяренныя стихіи. Поэтому многіе изъ жителей Стирлинга и его окрестностей пріхали въ копи чтобы погулять здсь, не страшась дождя.
Электрическіе фонари бросали такой яркій свтъ, которому могло бы позавидовать само британское солнце, которое въ данную минуту заволакивали темныя тучи.
Жакъ Ріанъ обратилъ вниманіе своего товарища на громадное количество прізжихъ. Но Гарри, казалось, и не слушалъ того, что говорилъ Жакъ.
— Да посмотри же, Гарри! — вскричалъ Жакъ Ріанъ. — Посмотри, какъ много прізжихъ! Ну же, товарищъ, отгони свои печальныя мысли, а то вс эти люди съ земли подумаютъ, что мы имъ завидуемъ!
— Жакъ, — отвчалъ Гарри, — не обращай на меня вниманія! Довольно того, что ты веселъ за двоихъ!
— Клянусь старымъ Никомъ, — замтилъ Жакъ Ріанъ, — твоя меланхолія заразитъ, наконецъ, и меня! Посмотри, мои глаза и такъ ужъ темнютъ, губы сжимаются, смхъ замираетъ въ горл, псни исчезаютъ изъ памяти!.. Скажи же, Гарри, что съ тобой?
— Ты это знаешь, Жакъ.
— Неужели все та же мысль не даетъ теб покоя?..
— Да.
— Ахъ, бдный Гарри!— отвчалъ Жакъ Ріанъ, пожимая плечами.— Поврь мн, что въ нашихъ копяхъ существуютъ духи, и успокойся!
— Ты прекрасно знаешь, Жакъ, что духи существуютъ лишь въ твоемъ воображеніи, и что съ тхъ поръ, какъ начались работы, ни одного изъ нихъ не видали въ Новомъ Аберфойл.
— Пусть такъ, Гарри! Но если духи не показываются боле, то вдь не показываются и т таинственныя существа, которыя, по твоему мннію, произвели все то, что и до сихъ поръ остается для насъ непонятнымъ!
— Я отыщу ихъ, Жакъ!
— Ахъ, Гарри, Гарри! Не легко отыскать духовъ Новаго Аберфойля!
— Я отыщу твоихъ мнимыхъ духовъ! — повторилъ Гарри тономъ, который не допускалъ никакихъ сомнній въ томъ, что молодой человкъ твердо ршился сдлать это.
— Такъ ты думаешь ихъ наказать?
— Наказать и наградить, Жакъ. Если чья-то рука заперла насъ въ этой галлере, то вдь я не забываю, что чья-то другая помогла намъ! Да, я этого не забываю!
— Эхъ, Гарри, — сказалъ Жакъ Ріанъ, — почему ты такъ увренъ, что об эти руки принадлежатъ не одному и тому же тлу?
— Почему, Жакъ? Да съ чего ты взялъ, что насъ и заперло и спасло одно и то же существо?
— Видишь ли, Гарри… феи… или т существа, которыя живутъ въ нашихъ копяхъ, созданы не такъ, какъ мы!
— Они созданы, какъ мы, Жакъ!
— Да нтъ же, Гарри… нтъ!.. Съ тому же, почему не предположить, что въ Новый Аберфойль забрался какой-нибудь идіотъ…
— Идіотъ!— воскликнулъ Гарри.— Идіотъ дйствуетъ такъ послдовательно! Идіотъ — тотъ злодй, который не переставалъ всячески вредить намъ съ той самой минуты, какъ сжегъ лстницы шахты Яроу!
— Ты забываешь, Гарри, что вотъ уже три года, какъ онъ не причинилъ ни малйшаго зла ни теб ни твоимъ роднымъ!
— Это ничего не значитъ, Жакъ, — отвчалъ Гарри.— У меня есть предчувствіе, что этотъ злодй не отказался еще отъ своихъ плановъ. Я не могу теб сказать, почему я такъ думаю. Но въ интересахъ новыхъ копей я хочу знать, кто онъ и гд онъ скрывается.
— Въ интересахъ новыхъ копей?..— переспросилъ Жакъ Ріанъ, нсколько изумленный.
— Да, Жакъ, — отвчалъ Гарри. — Можетъ-быть, я и ошибаюсь, но мн кажется, что вс желанія этого злодя какъ разъ противоположны нашимъ. Впрочемъ, едва ли я ошибаюсь, такъ какъ я долго думалъ объ этомъ. Припомни всю эту цпь тхъ необъяснимыхъ явленій, которыя такъ логически связаны другъ съ другомъ. Это анонимное письмо, противорчившее письму моего отца, доказываетъ, что кто-то зналъ наши планы и захотлъ помшать ихъ осуществлевнію. Мистеръ Старръ пріхалъ къ намъ въ копь Дошаръ. Едва лишь я ввелъ его туда, какъ на насъ падаетъ огромный камень, вслдъ за тмъ были сожжены лстницы шахты Яроу, и, такимъ образомъ, намъ было отрзано всякое сообщеніе съ поверхностью земли. Мы начинаемъ наше изслдованіе. Опытъ, который долженъ доказать существованіе новыхъ залежей, становится невозможнымъ, вслдствіе того, что щели въ стн замазаны. Несмотря на то, намъ удается отыскать новыя копи. Мы возвращаемся къ себ въ коттеджъ, какъ вдругъ въ воздух проносится какъ бы порывистый втеръ, лампа падаетъ у меня изъ рукъ и разбивается. Насъ окружаетъ непроницаемая тьма. Однако, мы достигаемъ конца галлереи и, все-таки… не можемъ изъ нея выйти. Отверстіе, чрезъ которое мы вошли, было задлано. Мы были заперты. Неужели, Жакъ, ты не видишь во всемъ этомъ преступную руку? Да, въ нашихъ копяхъ скрывается какое-то неизвстное существо, въ которомъ, однако, нтъ ничего сверхъестественнаго, хотя ты и настаиваешь на этомъ. Неизвстный почему-то старался преградить намъ доступъ въ Новый Аберфойль, а самъ былъ въ немъ!.. Какое-то предчувствіе говоритъ мн, что онъ здсь еще и теперь, и, можетъ-быть, онъ готовитъ намъ какой-нибудь страшный ударъ! Вотъ почему, Жакъ, я долженъ отыскать его, хотя бы мн и пришлось поплатиться за это своей жизнью!..
Гарри говорилъ съ такимъ убжденіемъ, которое произвело сильное впечатлніе на его товарища.
Жакъ Ріанъ прекрасно понималъ, что Гарри былъ правъ, по крайней мр, по отношенію къ прошлому. Факты говорили сами за себя, какова бы ни была ихъ причина.
Однако, добрый малый полагалъ, что вс эти явленія могутъ быть объяснены и съ его точки зрнія. Но, понимая, что Гарри ни въ какомъ случа не повритъ, чтобы тутъ вмшался какой-либо духъ, онъ обратилъ вниманіе своего товарища лишь на то обстоятельство, которое казалось ему несовмстимымъ съ тми злобными чувствами, которыя неизвстный питалъ по отношенію къ семейству Фордовъ.
— Хорошо, Гарри, — сказалъ онъ, — я согласенъ съ тобою въ нкоторыхъ пунктахъ, но не согласишься ли и ты, что какой-нибудь благодтельный духъ приносилъ вамъ хлба и воды и, такимъ образомъ, спасъ васъ…
— Жакъ, — перебилъ его Гарри, — благодтельное существо, которое ты считаешь сверхъестественнымъ, на самомъ дл, такъ же реально, какъ и тотъ злодй. Я отыщу ихъ обоихъ, хотя бы для этого мн пришлось осмотрть самыя мрачныя бездны нашихъ копей.
— Но есть у тебя какія-нибудь указанія, которыми ты могъ бы руководствоваться во время твоихъ поисковъ? — спросилъ Жакъ Ріанъ.
— Можетъ-быть, есть, — отвчалъ Гарри. — Выслушай меня внимательно. Въ пяти миляхъ къ западу отъ Новаго Аберфойля, какъ разъ въ той части копей, надъ которой разстилается на земл озеро Ломондъ, находится естественная шахта, которая идетъ въ самыя ндра земли. Недлю тому назадъ я захотлъ измрить ея глубину. Длая это, я наклонился надъ отверстіемъ шахты, и мн показалось, что внутри раздавались какъ бы взмахи чьихъ-то крыльевъ.
— Вроятно, какая-нибудь птица забралась въ нижнія галлереи копи, — замтилъ Жакъ.
— Вовсе нтъ, Жакъ, — возразилъ Гарри. — Сегодня утромъ я вернулся къ этой шахт, внимательно прислушался, и услышалъ чьи-то стоны…
— Стоны!— вскричалъ Жакъ. — Ты ошибся, Гарри! Вроятно, это шумлъ втеръ… а можетъ-быть, духъ…
— Завтра, Жакъ, — перебилъ Гарри, — я узнаю это.
— Завтра?— спросилъ Жакъ, посмотрвъ прямо въ глаза своему товарищу.
— Да! Завтра я спущусь въ эту шахту.
— Гарри, это значитъ искушать Бога!
— Нтъ, Жакъ! Я буду молиться Ему, чтобы Онъ помогъ мн. Завтра мы оба отправимся къ этой шахт и захватимъ съ собой нкоторыхъ изъ нашихъ товарищей. Я возьму длинную веревку, однимъ концомъ которой обвяжу себя вокругъ тла, а другой будетъ у васъ. Вы спустите меня въ шахту, а потомъ, по данному знаку, вытащите меня изъ нея. Могу я разсчитывать на тебя, Жакъ?
— Гарри, — отвчалъ Жакъ Ріанъ, покачивая головой, — я сдлаю все, что хочешь, и, однако, повторяю теб: ты рискуешь своей жизнію напрасно.
— Лучше подвергнуться самой страшной опасноcти, чмъ потомъ горевать, что не сдлалъ того, что слдовало бы сдлать, — сказалъ Гарри ршительнымъ тономъ.— Итакъ, завтра утромъ, въ 6 часовъ, и больше ни слова объ этомъ! Прощай, Жакъ!
Чтобы прекратить разговоръ съ товарищемъ, который, вроятно, продолжалъ бы свои возраженія, Гари оставилъ Жака и вернулся въ коттеджъ.
Однако, нужно сознаться, что опасенія Жака не были совершенно ужъ неосновательны. Если у Гарри былъ какой-либо личный врагъ и если этотъ врагъ находился на дн той шахты, въ которую молодой углекопъ хотлъ спуститься, то ясно, что Гарри подвергался страшной опасности. Но дйствительно ли существовалъ этотъ врагъ?
‘Къ тому же, — говорилъ себ Жакъ Ріанъ, — зачмъ тратить столько усилій для того, чтобы объяснить естественнымъ путемъ вс т явленія, которыя такъ легко объясняются, если допустить вмшательство духовъ копей?’
Какъ бы тамъ ни было, на другой день Жакъ Ріанъ и трое другихъ углекоповъ отправились вмст съ Гарри къ отверстію подозрительной шахты.
Гарри ничего не сказалъ о своемъ предпріятіи ни Джемсу Старру, ни своему отцу. Жакъ Ріанъ тоже постарался сохранить все въ тайн. Углекопы, видвшіе, какъ они отправились въ путь, подумали, что они хотятъ изслдовать какой-нибудь слой угля.
Гарри взялъ съ собою веревку, длиною въ 200 футовъ. Эта веревка была не толстая, но прочная. Выбирая ее, Гарри заботился лишь о томъ, чтобы она могла выдержать тяжесть его тла въ томъ случа, если бы его руки почему-либо не могли ему служить во время спуска или подъема. Его товарищи должны были спустить его въ шахту и вытащить изъ нея. Они условились съ нимъ, что если онъ тряхнетъ веревкой, то они должны будутъ вытаскивать его изъ шахты.
Шахта была довольно широка: у своего отверстія она имла въ діаметр 12 футовъ. Молодые люди положили поперекъ ея отверстія бревно, такъ что веревка, скользя по этому бревну, должна была все время держаться въ центр шахты. Эта предосторожность была необходима для того, чтобы Гарри во время спуска не ударился о стну.
Гарри приготовился.
— Итакъ, ты непремнно хочешь осмотрть эту шахту?— спросилъ его потихоньку Жакъ Ріанъ.
— Да, Жакъ, — отвчалъ Гарри.
Сначала Гарри опоясался веревкой около поясницы, потомъ онъ подвязалъ ее подъ мышками, такимъ образомъ, тло его не могло раскачиваться ни во время спуска, ни во время подъема.
Руки Гарри остались свободными. У пояса онъ привсилъ предохранительную лампу и широкій шотландскій ножъ.
Гарри сталъ посреди бревна, вокругъ котораго была обмотана веревка.
Потомъ онъ сталъ медленно спускаться въ шахту. Такъ какъ веревка слегка крутилась, то свтъ лампы падалъ поперемнно на каждую изъ стнъ шахты, и, такимъ образомъ, Гарри могъ осмотрть ихъ очень внимательно.
Стны были изъ шифера. Он были довольно гладки, и по нимъ невозможно было взобраться наверхъ.
Гарри разсчиталъ, что онъ проходитъ никакъ не боле одного фута въ секунду, т. е. спускается довольно медленно. Поэтому онъ прекрасно видлъ все окружающее, и это давало ему возможность, подготовиться ко всякой встрч.
Прошло дв минуты. Гарри находился на разстояніи 120 футовъ отъ того мста, съ котораго спустился, а ничего особеннаго еще не случилось. Боковыхъ галлерей не было въ стнахъ шахты, которая книзу суживалась въ вид воронки. Но Гарри начиналъ чувствовать, что воздухъ свжетъ, изъ чего онъ заключилъ, что дно шахты сообщается съ какимъ-нибудь проходомъ.
Веревка все опускалась и опускалась. Тьма вокругъ была непроницаемая. Вмст съ тмъ была глубокая тишина. Если въ этой таинственной и мрачной бездн обитало какое-нибудь живое существо, то, вроятно, его сейчасъ не было. Во всякомъ случа, ничто не обличало его присутствія.
По мр приближенія къ низу, Гарри становился осторожне. Онъ взялъ ножъ въ правую руку.
На глубин 180 футовъ Гарри почувствовалъ, что онъ достигъ дна: веревка ослабла и не спускалась больше. Гарри перевелъ духъ. Онъ все время боялся, что веревка во время его спуска будетъ перерзана, но этого, къ счастью, не случилось. Кром того, онъ не замтилъ въ стнахъ шахты ни одного углубленія, въ которомъ могло бы скрываться какое-нибудь существо. Дно шахты было очень узкое.
Гарри отвязалъ лампу отъ пояса и при ея свт осмотрлъ дно. Онъ не ошибся въ своемъ предположеніи.
Дйствительно, сбоку шелъ узенькій проходъ, по которому можно было двигаться лишь ползкомъ.
Гарри захотлось узнать, въ какомъ направленіи идетъ этотъ проходъ и не ведетъ ли онъ въ какую-нибудь пропасть.
Онъ сталъ на колни и поползъ, но тотчасъ же наткнулся на препятствіе.
Повидимому, чье-то тло загораживало проходъ.
Чувство отвращенія заставило сначала Гарри отойти немного назадъ, но потомъ онъ снова вернулся.
Онъ не ошибся: дйствительно, какое-то тло лежало въ проход. Ощупавъ его, Гарри замтилъ, что оно было еще теплое, слдовательно, это былъ не трупъ.
Не раздумывая долго, Гарри взялъ это тло, отнесъ его на дно шахты и освтилъ своею лампой.
— Ребенокъ! — вскричалъ онъ въ удивленіи.
Ребенокъ, найденный въ этой бездн, еще дышалъ, но дыханіе его было такъ слабо, что Гарри каждую минуту ожидалъ, что оно прервется. Слдовало, не теряя ни одного мгновенія, вытащить бдное дитя изъ шахты, отнести его въ коттеджъ, и отдать на попеченіе Мэджъ.
Забывъ все остальное, Гарри поправилъ веревку у пояса, повсилъ лампу на прежнее мсто, въ лвую руку взялъ ребенка, а правую оставилъ свободною и вооруженною. Затмъ онъ подалъ условленный знакъ, чтобы веревку потянули къ верху.
Веревка вытянулась, и медленно начался подъемъ.
Гарри смотрлъ вокругъ съ удвоеннымъ вниманіемъ. Теперь онъ не одинъ подвергался опасности.
Первую минуту все шло прекрасно, какъ вдругъ воздухъ въ глубин шахты заколебался, какъ бы отъ сильнаго втра. Гарри посмотрлъ внизъ и различилъ въ полутьм какую-то массу, которая быстро поднялась кверху и задла его мимоходомъ.
Это была огромная птица, породы которой онъ не могъ опредлить и которая широко размахивала крыльями.
Взлетвъ, чудовищное пернатое остановилось на мгновенье, потомъ съ ожесточеніемъ набросилось на Гарри.
Только правою рукой Гарри могъ защищаться отъ страшнаго клюва птицы.
Онъ боялся, главнымъ образомъ, за ребенка. Но птица нападала не на ребенка, а на него. Благодаря тому, что веревка крутилась, онъ не могъ нанести ей смертельнаго удара.
Итакъ, борьба продолжалась. Гарри сталъ кричать— изо всхъ силъ, въ надежд, что его услышатъ сверху.
Такъ, повидимому, и случилось, потому что веревка пошла посл этого кверху быстре.
Оставалось пройти еще футовъ 80. Птица стала нападать все съ большей и большей яростью, и Гарри удалось ранить ее въ крыло, тогда птица съ крикомъ исчезла въ бездн.
Но и теперь опасность не миновала. Дло въ томъ, что Гарри, защищаясь своимъ ножомъ отъ птицы, въ одномъ мст надрзалъ надъ собою веревку.
Веревка не могла теперь сдержать той тяжести, которая на ней висла, и все больше и больше разрывалась въ надрзанномъ мст
Волосы Гарри стали дыбомъ, и онъ испустилъ крикъ отчаянія.
Гарри выпустилъ ножъ, употребилъ нечеловческое усиліе и въ тотъ самый моментъ, какъ веревка готова была оборваться, онъ своею правой рукою схватился за нее повыше того мста, гд былъ надрзъ. Но, несмотря на желзную силу своей руки, онъ чувствовалъ, что веревка мало-по-малу скользитъ у него межъ пальцевъ.
Конечно онъ могъ бы ухватиться за нее обими руками, пожертвовавъ ребенкомъ, котораго онъ держалъ въ лвой рук… Но онъ даже и не подумалъ объ этомъ.
Тмъ временемъ Жакъ Ріанъ и его товарищи, обезпокоенные криками Гарри, тянули веревку изо всхъ силъ.
Тмъ не мене Гарри не надялся добраться до отверстія шахты. Его лицо покрылось холоднымъ потомъ. На мгновенье онъ закрылъ глаза, ожидая, что вотъ-вотъ онъ упадетъ въ бездну, потомъ онъ опять открылъ ихъ.
Но въ тотъ самый моментъ, какъ онъ готовился выпустить изъ рукъ веревку, которую держалъ уже за самый конецъ, для него пришло спасеніе. Его вытащили и положили на землю вмст съ ребенкомъ.
Посл нечеловческихъ усилій, которыя употребилъ Гарри, онъ пришелъ въ совершенное изнеможеніе и безъ памяти упалъ на руки своихъ товарищей.

ГЛАВА XV.
Нелли въ коттедж.

Черезъ два часа Гарри, который не сразу пришелъ въ себя, и ребенокъ, бывшій чрезвычайно слабымъ, были доставлены въ коттеджъ Жакомъ Ріаномъ и его товарищами.
Тамъ Жакъ разсказалъ старому углекопу о всемъ случившемся, и Мэджъ съ величайшей заботливостью стала ухаживать за бднымъ созданіемъ, которое было спасено ея сыномъ.
Гарри думалъ, что онъ извлекъ изъ бездны ребенка… Но на самомъ дл, это была молодая двушка, лтъ 15 или 16, никакъ не-боле. Ея удивленный взоръ, ея худенькое и блдненькое личико, на которомъ горе уже положило свою печать и которое, казалось, никогда не видало дневного свта, ея тонкая и маленькая талія — все это длало ее какимъ-то страннымъ и, вмст съ тмъ, очаровательнымъ созданіемъ. Жакъ Ріанъ счелъ ее сначала за фею, и дйствительно, молодая двушка казалась какимъ-то неземнымъ существомъ, можетъ-быть, это происходило отъ того, что она жила до сихъ поръ среди какихъ-то исключительныхъ обстоятельствъ. На ея лиц было какое-то странное выраженіе. Ея глазамъ, казалось, былъ непріятенъ свта лампъ коттеджа: они удивленно смотрли на все окружающее, какъ будто бы все было для нихъ слишкомъ ново.
Это странное существо уложили на постель Мэджъ. Когда молодая двушка пришла въ себя, старая шотландка обратилась къ ней съ вопросомъ:
— Какъ тебя зовутъ? — спросила она ее.
— Нелли {Нелли — уменьшительное имя отъ Елены.}, — отвчала молодая двушка.
— Нелли, у тебя ничего не болитъ? — продолжала Мэджъ.
— Я голодна, — отвчала Нелли.— Я не ла уже… уже…
Нелли сказала всего лишь нсколько словъ, но и по нимъ можно было судить, что она не привыкла говорить. Она говорила на томъ же гельскомъ нарчіи, которое употребляется въ Шотландіи и на которомъ изъяснялись Симонъ Фордъ и его семья.
Узнавъ, что молодая двушка голодна, Мэджъ тотчасъ же принесла ей пость. Нелли, дйствительно, умирала отъ голода. Сколько же времени пролежала она на дн этой шахты? Никто не могъ отвтить на этотъ вопросъ.
— Сколько дней провела ты тамъ внизу, дитя мое? — спросила Мэджъ.
Нелли не отвчала. Казалось, она не поняла вопроса, который ей предложили.
— Сколько дней?..— повторила Мэджъ.
— Дней?..— переспросила Нелли.
Казалось, это слово ровно ничего для нея не значило. Потомъ она покачала головой, желая этимъ показать, что она не понимаетъ того, о чемъ ее спрашиваютъ.
Мэджъ взяла Нелли за руку и поцловала, чтобы расположить ее этимъ къ себ.
— Сколько теб лтъ, дитя мое?— ласково спросила она ее. Нелли такъ же отрицательно покачала головой.
— Да, да, — повторила Мэджъ, — сколько лтъ?
— Лтъ?.. — повторила за ней Нелли.
Повидимому, это слово, какъ и слово ‘день’, ничего ей не говорило.
Симонъ, Фордъ, Гарри, Жакъ Ріанъ и его товарищи смотрли на нее съ сожалніемъ и состраданіемъ. Дйствительно, состояніе этой бдной двушки, одтой въ толстую юбку изъ грубой матеріи, внушало невольную жалость. — Гарри боле, чмъ всякій другой, чувствовалъ, что его безпредльно что-то влечетъ къ этому бдному созданію.
Онъ подошелъ къ постели и взялъ въ свои руки ту руку, которую только-что оставила Мэджъ. Онъ посмотрлъ прямо въ лицо Нелли, на губахъ которой пробжало что-то въ род улыбки, и сказалъ ей:
— Нелли… тамъ внизу… въ копи… ты была одна?
— Одна! одна! — вскричала молодая двушка, поднимаясь.
Ея лицо исказилось отъ ужаса. Глаза заблистали дикимъ блескомъ.
— Одна! одна!— повторила она и упала на постель Мэджъ, какъ будто бы силы внезапно ей измнили.
— Бдная двочка еще слишкомъ слаба для того, чтобы отвчать намъ.— сказала Мэджъ, снова укладывая въ постель молодую двушку.— Нсколько часовъ полнаго отдыха и небольшое количество пищи возвратятъ ей силы. Уходи, Симонъ! Уходи, Гарри! Уходите вы вс, друзья мои! Дайте ей соснуть!
Вс послушались Мэджъ. Нелли осталось одна, и уже черезъ мгновеніе спала крпкимъ сномъ.
Это происшествіе возбудило большой шумъ не только въ копяхъ, но и въ графств Стирлингъ, а нсколько поздне и на всемъ пространств Соединенныхъ Королевствъ. Молва о Нелли все разрасталась и разрасталась. Молодая двушка привлекла къ себ такое же вниманіе, какъ если бы ее нашли въ скалахъ подобно тому, какъ иногда находятъ допотопныхъ животныхъ.
Не зная того сама, Нелли сдлалась предметомъ самыхъ разнообразныхъ толковъ. Она дала суеврнымъ людямъ новую пищу для легендарныхъ разсказовъ. Они охотно поврили, что Нелли была геніемъ Новаго Аберфойля. Когда Жакъ Ріанъ высказывалъ это убжденіе своему товарищу Гарри, то молодой человкъ отвчалъ:
— Пусть будетъ такъ, Жакъ! Но, во всякомъ случа, она — добрый геній! Она помогла намъ, она принесла намъ хлба и воды, когда мы были заперты въ копяхъ! Это могла сдлать только она! Что же касается злого генія, то я непремнно отыщу и его, если только онъ скрывается еще въ нашихъ копяхъ!
Само собою разумется, что инженера Джемса Старра прежде всхъ извстили о томъ, что случилось.
Когда къ молодой двушк на слдующій же день посл ея прибытія въ коттеджъ вернулись силы, то инженеръ внимательно разспросилъ ее кое о чемъ. Онъ пришелъ къ убжденію, что многаго въ жизни она совершенно не знала. Однако, вскор оказалось, что она была очень понятлива, но ей недоставало самыхъ элементарныхъ познаній, между прочимъ, она не имла никакого представленія о времени. Видно было, что она не привыкла длить время ни на часы, ни на дни и что самыя слова эти были ей неизвстны. Кром того, ея глаза, привыкшіе къ темнот, съ трудомъ переносили блескъ электрическихъ фонарей, но зато она прекрасно видла среди самой непроницаемой тьмы. Можно было также смло утверждать, что въ ея ум не было никакихъ представленій о вншнемъ мір, что передъ ея глазами постоянно разстилались одн лишь копи, что все человчество заключалось для нея въ этомъ мрачномъ подземель. Знала ли эта бдная двушка о существованіи солнца и звздъ, городовъ и полей, о существованіи, наконецъ, цлой вселенной, въ которой движется столько міровъ?
Что касается вопроса о томъ, жила ли Нелли одна иъ глубин Новаго Аберфойля или нтъ, то Джемсъ Старръ долженъ былъ отказаться отъ его разршенія. Дйствительно, лишь только намекали на этотъ вопросъ, какъ странная двушка тотчасъ же приходила въ ужасъ. Нелли или не могла, или не хотла отвчать, но, конечно, тутъ скрывалась какая-то тайна, которую необходимо было раскрыть.
— Хочешь остаться съ нами?.. или, можетъ-быть, хочешь вернуться туда, гд ты была? — спрашивалъ ее Джемсъ Старръ.
На первый изъ этихъ вопросовъ она отвчала: ‘О, да!’ Второй вызывалъ въ ней ужасъ.
Молчаніе Нелли о томъ, кто жилъ раньше съ нею, вызывало сильнйшее безпокойство въ Джемс Старр, Симон и Гарри Фордахъ. Они не могли забыть тхъ необъяснимыхъ явленій, которыя сопровождали открытіе новыхъ залежей. Хотя съ тхъ поръ три года прошли совершенно спокойно, тмъ не мене они все еще ожидали новыхъ нападеній со стороны своего невидимаго врага. Поэтому они ршили внимательно осмотрть таинственную шахту. Предварительно они приняли вс мры къ тому, чтобы этотъ осмотръ былъ возможно мене опаснымъ. Но они не нашли тамъ ничего подозрительнаго. Шахта сообщалась съ нижними этажами подземелья, прорытыми въ слояхъ каменнаго угля.
Джемсъ Старръ, Симонъ и Гарри часто разговаривали обо всемъ этомъ. Если какіе-нибудь злоди скрывались въ копи, если они строили какія-нибудь козни, то, можетъ-быть, Нелли могла бы сообщить объ этомъ, но она ничего не сообщала. Малйшій намекъ на прошлое молодой двушки вызывалъ въ ней ужасъ, и ршено было оставить ее пока въ поко. Съ теченіемъ времени она, несомннно, сама откроетъ свою тайну.
Черезъ дв недли посл своего прибытія въ коттеджъ Нелли была уже усердной помощницей старой Мэджъ. Очевидно, ей казалось вполн естественнымъ не покидать того дома, гд ее такъ радушно приняли, можетъ-быть, она и не думала, что можетъ жить въ другомъ мст. Съ своей стороны старики Форды съ самаго того момента, какъ Нелли вошла въ коттеджъ, мысленно считали ее своею пріемною дочерью.
Нелли была прелестною двушкой. Ея новая жизнь длала ее еще боле прелестною. Это были первые счастливые дни ея жизни. Она была преисполнена благодарности по отношенію къ тмъ, кто доставилъ ей это счастье. Мэджъ относилась къ Нелли съ чисто материнскою любовью. Въ свою очередь и старый углекопъ вскор пристрастился къ ней. Впрочемъ, вс ее любили. Жакъ Ріанъ сожаллъ лишь о томъ, что не онъ ее спасъ. Онъ часто приходилъ въ коттеджъ. Онъ плъ, и Нелли, которая никогда не слышала псенъ, находила ихъ прекрасными, но видно было, что, все-таки, молодая двушка пснямъ Жака Ріана предпочитаетъ боле серьезную бесду Гарри, который старался знакомить ее понемногу съ вншнимъ міромъ о которомъ она не имла никакого понятія.
Нужно замтить, что съ тхъ поръ, какъ Нелли оказалась обыкновенною двушкой, вра Жака Ріана въ существованіе различныхъ духовъ и фей значительно поколебалось. Къ тому же черезъ два мсяца его суеврію былъ нанесенъ новый ударъ.
Дйствительно, въ это самое время Гарри напалъ на неожиданное открытіе, которое до извстной степени объясняло появленіе огненныхъ фей на развалинахъ замка Дендональдъ, въ Ирвин.
Однажды, посл долгаго осмотра южной части копей, осмотра, продолжавшагося нсколько дней, Гарри съ трудомъ пробирался по одной узкой галлере, выдолбленной посреди скалы изъ шифера. Вдругъ онъ съ изумленіемъ увидалъ себя на открытомъ воздух. Галлерея привела его какъ разъ къ развалинамъ замка Дендональдъ-Кэстля. Такимъ образомъ, было секретное сообщеніе между Новымъ Аберфойлемъ и холмомъ, на которомъ стоялъ старый замокъ. Наружное отверстіе этся галлереи было невозможно замтить, такъ какъ оно было завалено камнями и кустарникомъ. Вотъ почему судьи во время слдствія и не увидали этой галлереи.
Черезъ нсколько дней Джемсъ Старръ, въ сопровожденіи Гарри, пришелъ самъ осмотрть это мсто копей.
— Теперь можно разубдить всхъ суеврныхъ людей въ нашихъ копяхъ, — сказалъ онъ. — Прощайте вс духи и огненныя феи!
— Не думаю, мистеръ Старръ, — отвчалъ Гарри, — чтобы намъ слдовало — радоваться этому! Тотъ, кто замнилъ духовъ, вроятно, гораздо опасне, чмъ они.
— Врно, Гарри, — замтилъ инженеръ.— Но что же длать? Очевидно, неизвстные, которые скрываются въ нашихъ копяхъ, сообщаются чрезъ эту галлерею съ поверхностью земли. Несомннно, что они въ ту бурную ночь и зажгли факелъ на этихъ развалинахъ, чтобы привлечь Моталу къ берегу. Они, конечно, надялись разграбить корабль, и, вроятно, ихъ надежда осуществилась бы, если бы тамъ въ ту пору не оказалось Жака Ріана и его товарищей! Какъ бы тамъ ни было, теперь все объясняется! Вотъ отверстіе притона! интересно бы знать живутъ ли они здсь и теперь?
— Конечно, живутъ, потому что Нелли дрожитъ всякій разъ, какъ заговоришь съ нею объ этомъ! — отвчалъ Гарри тономъ глубокаго убжденія.— Нелли не хочетъ или не осмливается говорить о нихъ, значитъ, они живы!
Должно-быть, Гарри былъ правъ. Если бы таинственные жители копи покинули ее или если бы ихъ не было въ живыхъ, то къ чему бы молодой двушк молчать объ этомъ?
Однако, Джемсъ Старръ ршился во что бы то ни стало раскрыть эту тайну. Онъ чувствовалъ, что отъ нея могла зависть вся будущность новыхъ копей. Итакъ, — были приняты вс необходимыя мры. Снова увдомили судъ. Полицейскіе агенты спрятались въ развалинахъ Дендональдъ-Кэстля. Самъ Гарри нсколько ночей провелъ тамъ же. Все было напрасно. Ничего не открыли. Ни одинъ человкъ не показался въ галлере.
Вс пришли къ тому заключенію, что злоди окончательно оставили Новый Аберфойль и что, покинувъ Нелли на дн шахты, они считаютъ ее теперь мертвою. До начала работъ копи давали имъ надежное убжище, но теперь обстоятельства измнились. Въ Новомъ Аберфойл стало трудно скрываться, и злоди ушли изъ него. Поэтому нечего было опасаться за будущность копей. Тмъ не мене, Джемсъ Старръ продолжалъ безпокоиться. Опасенія Гарри тоже не исчезли, и онъ часто повторялъ:
‘Очевидно, Нелли замшана во всю эту тайну. Если бы ей нечего было опасаться, то почему же бы она стала молчать? Несомннно, она счастлива съ нами! Она любитъ насъ всхъ! Она обожаетъ мою мать! Если она молчитъ о своемъ прошломъ, о томъ, что могло бы успокоить насъ за нашу будущность, то, очевидно, надъ ней тяготетъ какая-то страшная тайна, которую не позволяетъ ей открыть намъ ея совсть! Можетъ-быть, также она ради насъ считаетъ нужнымъ хранить свое непонятное молчаніе!
Въ результат всхъ этихъ соображеній получилось то, что, съ общаго согласія, стали избгать всякихъ разговоровъ, которые могли бы напомнить молодой двушк о ея прошломъ.
Однако, Гарри далъ однажды понять Нелли, что Джемсъ Старръ, Симонъ Фордъ Мэджъ и онъ самъ считаютъ, что она спасла имъ жизнь.
Это случилось въ праздничный день. Рабочіе гуляли. Мстахъ въ двадцати раздавались псни и оглашали своды Новаго Аберфойля.
Гарри и Нелли вышли изъ коттеджа и медленно пошли по лвому берегу озера Малькольмъ. Сюда падало лишь немного электрическихъ лучей, и тутъ царила полутьма. Этотъ полумракъ былъ пріятенъ глазамъ Нелли, которые съ трудомъ выносили яркій свтъ.
Черезъ часъ ходьбы Гарри и его подруга остановились противъ часовни св. Эгидія.
— Твои глаза, Нелли, — сказалъ Гарри, — не привыкли къ дневному свту и, вроятно, они не выдержали бы солнечнаго блеска.
— Да, конечно, — отвчала молодая двушка.— Если солнце таково, какимъ ты мн описалъ его, Гарри.
— Нелли, — замтилъ Гарри, — мои разсказы не могли дать теб врнаго понятія о блеск и красот того міра, котораго никогда не видали твои взоры. Но скажи мн: неужели съ тхъ поръ, какъ ты родилась въ глубин этихъ копей, ты ни разу не поднималась на поверхность земли?
— Ни разу, Гарри, — отвчала Нелли.— Я думаю даже, что ни отецъ, ни мать не носили меня на верхъ, когда я была маленькою, иначе я хоть что-нибудь да знала бы.
— Вроятно, — сказалъ Гарри.— Впрочемъ, въ т времена многіе не выходили изъ копей. Сообщеніе съ поверхностью земли было очень трудное, и я зналъ многихъ молодыхъ людей и двушекъ, которые тоже ни разу не видали солнца. Но теперь желзнодорожный поздъ черезъ нсколько минутъ перенесетъ насъ на поверхность графства, и я съ нетерпніемъ жду того момента, когда ты мн скажешь: ‘Ну, Гарри, мои глаза могутъ выносить дневной свтъ, и я хочу видть солнце! Я хочу видть твореніе Божіе!’
— Надюсь, Гарри, что я скоро скажу теб это, — отвчала молодая двушка. — Вмст съ тобой буду я удивляться тогда Божьему міру, однако…
— Что хочешь ты сказать, Нелли?— съ живостью спросилъ Гарри.— Разв ты будешь сожалть о той мрачной бездн, въ которой ты провела первые годы своей жизни и изъ которой мы вытащили тебя почти мертвою?
— Нтъ, Гарри,— отвчала Нелли.— Я думала только, что и мракъ иметъ своеобразную прелесть. Если бы ты зналъ, что могутъ видть глаза, привыкшіе ко тьм! Во тьм есть тни, за полетомъ которыхъ такъ пріятно слдить! Иногда тамъ являются круги, которые переплетаются между собою и изъ который не хочется уходить! На дн копей находятся мрачныя отверстія, въ которыхъ по временамъ бываетъ такой странный свтъ! Видишь ли, Гарри, нужно долго пожить тамъ, чтобы понять вс эти чувства, которыхъ я не могу теб передать!
— И ты не боялась, Нелли, когда оставалась одна?
— Вотъ именно тогда-то я ничего и не боялась, Гарри, когда оставалась одна! — отвчала молодая двушка.
Голосъ Нелли слегка измнился, когда она произносила эти слова. Гарри понялъ, что можно кое-что узнать, и сказалъ:
— Но вдь въ этихъ длинныхъ галлереяхъ легко было заблудиться, Нелли. Ты не боялась этого?
— Нти, Гарри. Я съ давнихъ поръ знала вс закоулки новыхъ копей!
— Неужели ты ни разу не выходила оттуда?..
— Нтъ… иногда я выходила…— отвчала съ нкоторымъ замшательствомъ молодая двушка. — Иногда я посщала старые копи Аберфойля.
— Такъ ты знала старый коттеджъ?
— Коттеджъ… да… но обитателей его я видала лишь издали!
— Въ немъ жили мой отецъ, моя мать и я!— замтилъ Гарри. — Мы вовсе не хотли покидать наше старое жилище!
— А можетъ-быть, вамъ лучше было бы его покинуть! — прошептала молодая двушка.
— Почему же, Нелли? Вдь благодаря лишь нашему нежеланію разстаться съ нимъ, мы открыли новыя залежи. Это открытіе принесло въ свою очередь, столько счастья всмъ жителямъ Каменноугольнаго города, да и теб, Нелли, такъ какъ ты нашла здсь столько любящихъ сердецъ!
— Мн?— съ живостью повторила Нелли.— Да, что бы потомъ ни случилось! Другимъ… кто знаетъ?..
— Что ты хочешь сказать?
— Ничего… ничего!.. Но было очень опасно проникать въ новыя копи! Да, очень опасно! Однажды, Гарри, нсколько безумцевъ проникли въ эту бездну. Они зашли далеко, далеко! Они заблудились…
— Заблудились?— спросилъ Гарри, смотря на Нелли.
— Да… заблудились… — повторила Нелли, голосъ которой дрожалъ.— Ихъ лампа погасла! Они не могли отыскать дороги..
— И тамъ, — вскричалъ Гарри, — они пробыли цлую недлю, Нелли, и едва не умерли! Безъ помощи какого-то благодтельнаго существа, можетъ-быть, ангела, котораго послалъ имъ Богъ, безъ помощи этого чудеснаго незнакомца, который тайно приносилъ имъ пищу и который впослдствіи привелъ къ нимъ ихъ избавителей, — они никогда не вышли бы изъ копей!
— Откуда ты знаешь это? — спросила молодая двушка.
— Эти люди, Нелли, были: Джемсъ Старръ… мой отецъ… я!
Поднявъ голову, Нелли схватила молодого человка за руку и посмотрла на него такъ пристально, что онъ былъ взволнованъ до глубины души.
— Ты?— повторила молодая двушка.
— Да!— отвчалъ Гарри, и, помолчавъ нсколько мгновеній, прибавилъ.— Теб обязаны мы своей жизнью, Нелли! Только ты могла это сдлать!
Нелли, не отвчая, закрыла лицо руками. Никогда Гарри не видалъ ее такою взволнованною.
— Неужели, Нелли, ты думаешь, — сказалъ онъ дрожащимъ голосомъ, — что т, которыхъ ты спасла, когда-нибудь забудутъ объ этомъ?

ГЛАВА XVI.
На подвижныхъ лстницахъ.

Между тмъ, работы въ Новомъ Аберфойл шли своимъ чередомъ и приносили большія выгоды акціонерамъ. Само собою разумется, что инженеръ Джемсъ Старръ и Симонъ Фордъ, которые открыли эти богатыя залежи, пользовались значительною долей приносимаго ими дохода. Такимъ образомъ, Гарри сдлался богатымъ женихомъ. Но онъ вовсе не думалъ покидать коттеджъ. Онъ замнилъ своего отца въ его званіи старосты углекоповъ и усердно исполнялъ свои обязанности.
Жакъ Ріанъ радовался благосостоянію своего товарища. Его собственныя дла шли тоже очень хорошо. Молодые люди часто видались другъ съ другомъ, то въ коттедж, то на работ. Поэтому Жакъ Ріанъ могъ легко подмтить т чувства, которыя Гарри питалъ по отношенію къ молодой двушк. Гарри, правда, не сознавался, но Жакъ лишь смялся, когда его товарищъ отрицательно качалъ головой.
Жаку Ріану очень хотлось сопутствовать Нелли во время ея первой поздки на поверхность земли. Ему хотлось видть ея восхищеніе тою природой, которой она до сихъ поръ не знала. Онъ надялся, что Гарри предложитъ ему принять участіе въ этой поздк. Однако сынъ стараго углекопа пока ни слова не говорилъ объ этомъ, и это молчаніе немного безпокоило Жака.
Однажды Жакъ Ріанъ спускался въ нижніе этажи копей по одной изъ вентиляціонныхъ шахтъ. Онъ спускался при помощи одной на тхъ подвижныхъ лстницъ, пользуясь которыми, не чувствуешь ни малйшей усталости ни при спуск ни при подъем. Онъ былъ уже на разстояніи 150 футовъ отъ отверстія шахты, какъ вдругъ встртился съ Гарри, который тоже на подвижной лстниц, поднимался изъ шахты
— Это ты?— спросилъ Жакъ, узнавъ своего товарища при свт электрическихъ лампочекъ шахты.
— Да, Жакъ, — отвчалъ Гарри, — и я очень доволенъ, что встртился съ тобою, такъ какъ хочу теб предложить…
— Не буду ничего и слушать, прежде чмъ ты не скажешь, какъ поживаетъ Нелли! — перебилъ Жакъ Ріанъ.
— Нелли чувствуетъ себя такъ хорошо, Жакъ, что черезъ мсяцъ или черезъ полтора я надюсь…
— Ты собираешься жениться на ней, Гарри?
— Ты, Жакъ, самъ не знаешь, что говоришь!
— Очень возможно, но зато я знаю, что я сдлаю!
— Что же это ты сдлаешь?
— Я женюсь на ней въ томъ случа, если ты на ней не женишься!— отвчалъ Жакъ, разражаясь хохотомъ. — Клянусь св. Мунго, прелестная Нелли мн очень нравится! Углекопу и нужна такая жена, которая никогда не покидала копей! Она-такая же сирота, какъ и я, и если, дйствительно, ты, Гарри, не думаешь жениться на ней а она не прочь отъ того, чтобы полюбить меня, то…
Гарри серьезно смотрлъ на Жака. Онъ и не думалъ перебивать его.
— Ты не ревнуешь меня, Гарри? — спросилъ Жакъ Ріанъ, нсколько боле серьезнымъ тономъ.
— Нтъ, Жакъ, — спокойно отвчалъ Гарри.
— Однако, если ты не собираешься жениться на Нелли, то, конечно, ты не собираешься оставить ее и старою двой?
— Конечно, — подтвердилъ Гарри.
Друзья все еще не разставались, несмотря на то, что оба спшили
— Не врю, Жакъ, — отвчалъ Гарри.
— Ну, такъ теперь я буду говорить серьезно!
— Да разв ты можешь говорить серьезно?!.
— Видишь ли, Гарри, — отвчалъ Жакъ, — я тоже могу дать хорошій совтъ другу.
— Я жду, Жакъ!
— Такъ слушай же! Ты любишь Нелли, какъ только можешь, Гарри! Старикъ Симонъ, твой отецъ, старуха Мэджъ, твоя мать, любятъ ее, какъ родную дочь. Стоитъ теб сдлать одинъ шагъ, и она, дйствительно, станетъ ихъ дочерью. Почему ты на ней не женишься?
— А ты знаешь чувства Нелли? — спросилъ, Гарри вмсто отвта.
— Вс ихъ прекрасно знаютъ, не исключая и тебя самого, Гарри. Вотъ почему ты и не ревнуешь ее ни ко мн, ни къ кому-либо другому… Однако, прощай: мн пора на работу…
— Подожди, Жакъ, — сказалъ Гарри, удерживая своего товарища. — Выслушай меня внимательно, потому что и я, въ свою очередь, буду говорить съ тобою очень серьезно.
— Хорошо, но только нельзя ли поскоре!
— Жакъ, — началъ Гарри, — не стану отъ тебя скрывать, что я люблю Нелли. Я страстно желалъ бы сдлать ее своею женой…
— Вотъ это хорошо!
— Но пока моя совсть запрещаетъ мн просить ея согласія на этотъ бракъ.
— Не понимаю, что ты хочешь сказать этимъ, Гарри?
— Я хочу сказать, Жакъ, что Нелли никогда еще не покидала этихъ копей, гд, безъ сомннья, она и родилась. Она не знаетъ ничего.— ничего изъ того, что длается на земл. Ей предстоитъ еще со всмъ этимъ ознакомиться, и кто знаетъ, какія мысли зародятся въ ея голов посл этого ознакомленія! Сейчасъ она еще совсмъ не знаетъ земли и, слдовательно, не можетъ вполн сознательно предпочесть всему на свт пребываніе въ нашихъ копяхъ. Понимаешь ты меня, Жакъ?
— Да… отчасти… Главнымъ образомъ, я понимаю то, что, вроятно, я долго еще не попаду сегодня на работу!
— Какъ бы тамъ ни было, Жакъ, но ты долженъ выслушать меня сейчасъ, — сказалъ Гарри ршительнымъ тономъ.
— Такъ и быть, согласенъ… Итакъ, мы остановились на томъ, что прежде, чмъ жениться на Нелли, ты отправишь ее въ какой-нибудь пансіонъ Эдинбурга?
— Нтъ, Жакъ, — отвчалъ Гарри.— Я самъ займусь воспитаніемъ той, которая будетъ моею женой!
— Вотъ это всего лучше, Гарри!
— Но прежде всего, — продолжалъ Гарри, — я хочу, какъ я теб ужъ и сказалъ, чтобы Нелли имла врное понятіе о вншнемъ мір. Позволь мн выразиться сравненіемъ, Жакъ! Если бы ты полюбилъ слпую двушку и если бъ теб сказали, — черезъ мсяцъ она будетъ зрячею, то не подождалъ ли бы ты мсяцъ, чтобы жениться на ней, когда она станетъ зрячею?
— Конечно, подождалъ бы!— отвчалъ Жакъ Ріанъ.
— Вотъ видишь, Жакъ, Нелли — такая же слпая, и, прежде чмъ сдлать ее моею женой, я хочу, чтобы она въ совершенств знала и меня и т условія моей жизни, среди которыхъ ей придется жить, въ случа выхода за меня замужъ. Я хочу, чтобы глаза ея увидали, наконецъ, блескъ солнца!
— Отлично, Гарри, отлично!— вскричалъ Жакъ Ріанъ. — Теперь я тебя понимаю. Когда же ты думаешь доставить ей это удовольствіе?..
— Да черезъ мсяцъ, Жакъ, — отвчалъ Гарри. — Глаза Нелли мало-по-малу привыкаютъ къ свту электрическихъ фонарей, такъ что черезъ мсяцъ она въ состояніи будетъ създить на землю и увидать небо съ его свтилами! Она узнаетъ, что на земл глазъ человка можетъ смотрть въ такую даль, о которой нельзя имть и понятія во мрачной копи! Она увидитъ, что вселенная безпредльна!..
Гарри увлекся, говоря это. Жакъ Ріанъ, воспользовался его увлеченіемъ, чтобы продолжать свой путь.
— Эй, Жакъ, — закричалъ вдругъ Гарри. — Гд же ты?
— Какъ разъ подъ тобою, — отвчалъ со смхомъ веселый малый.— Въ то время, какъ ты уносишься въ безконечность, я спускаюсь въ пропасть!
— Такъ прощай, Жакъ, — сказалъ Гарри, въ свою очередь, продолжая свой путь.— Только никому, пожалуйста, не разсказывай о томъ, о чемъ мы сейчасъ съ тобою говорили!
— Хорошо, — закричалъ Жакъ Ріанъ, — но только съ условіемъ…
— Съ какимъ?
— Чтобы ты взялъ меня съ собою, когда въ первый разъ повезешь Нелли на поверхность земли!
— Согласенъ!— отвчалъ Гарри.
Разстояніе между обоими друзьями все увеличивалось и увеличивалось. Они ужъ едва слышали другъ друга.
Однако, до Гарри донеслись слдующія слова Жака:
— Когда Нелли увидитъ звзды, луну и солнце, то знаешь, кого она илъ предпочтетъ?
— Не знаю, Жакъ!
— Да тебя, Гарри!.. Тебя!.. Тебя!..
Наконецъ, голосъ Жака Ріана затихъ.
Гарри все свое свободное время посвятилъ на занятія съ Нелли. Благодаря ея понятливости, онъ быстро научилъ ее читать и писать.
Симонъ и Мэджъ съ каждымъ днемъ все боле и боле привязывались къ своей пріемной дочери, прошлое которой внушало имъ, однако, нкоторое безпокойство. Они съ удовольствіемъ замтили, какія чувства питаетъ Гарри по отношенію къ Нелли.
Читатель припомнитъ, что когда инженеръ въ первый разъ постилъ прежній коттеджъ Симона Форда, то старикъ сказалъ:
‘Вы спрашиваете, почему мой сынъ не женится. Да разв двушка ‘сверху’, съ земли, годится въ жены моему мальчику, который всю свою жизнь долженъ прожить въ глубин копей?..’
И вотъ теперь Провидніе, казалось само указало эту двушку, которая одна лишь могла стать женою Гарри Форда. Поэтому старый углекопъ заране ршилъ, что если состоится свадьба его сына съ Нелли, то онъ задастъ такой пиръ, о которомъ долго будутъ вспоминать въ Новомъ Аберфойл.
Нужно замтить, что былъ еще одинъ человкъ, который не мене горячо желалъ брака Гарри съ Нелли. Это былъ инженеръ Джемсъ Старръ. Конечно, онъ желалъ этого брака, главнымъ образомъ, потому, что видлъ въ немъ счастье молодыхъ людей, но были и другія причины, побуждавшія инженера желать, чтобы молодые люди повнчались возможно скоре.
Какъ извстно, Джемсъ Старръ все еще опасался за участь своихъ копей, хотя до сихъ поръ все шло благополучно. Съ новыми копями была связана какая-то тайна, которую Нелли, очевидно, знала. Эту тайну нужно было раскрыть во что бы то ни стало, потому что иначе нельзя было оградить углекоповъ Аберфойля отъ новыхъ опасностей, которыя, быть-можетъ, угрожали имъ въ недалекомъ будущемъ.
‘Нелли, — думалъ Джемсъ Старръ, — не можетъ долго скрывать отъ своего мужа то, что она до сихъ поръ скрывала отъ всхъ другихъ! Опасность угрожаетъ Гарри такъ же, какъ и всмъ намъ. Итакъ, — этотъ бракъ принесетъ счастье не только молодымъ супругамъ, но и всмъ намъ!’
Такъ разсуждалъ инженеръ Джемсъ Старръ. Онъ сообщилъ свои думы даже старому Симону, и тотъ, съ своей стороны, былъ съ нимъ вполн согласенъ. Такимъ образомъ, не было, казалось, никакихъ препятствій къ тому, чтобы Гарри женился на Нелли.
Дйствительно, Гарри и Нелли любили другъ друга. Старые родители Гарри не желали лучшей жены для своего сына. Товарищи молодого человка завидовали его счастью, хотя сознавались, что онъ вполн его заслуживаетъ. Молодая двушка ни отъ кого не зависла и могла свободно располагать собою.
Но если ничто не препятствовало этому браку, то зачмъ же каждую ночь, какъ только жители Каменноугольнаго города, погасивъ электрическіе фонари, расходились по своимъ коттеджамъ, — зачмъ же тогда появлялось въ одномъ изъ самыхъ мрачныхъ закоулковъ Новаго Аберфойля какое-то таинственное существо? Какой инстинктъ велъ это привидніе по самымъ мрачнымъ и узенькимь галлереямъ, по которымъ, казалось, нельзя было и пройти? Зачмъ это загадочное существо, глаза котораго, казалось, отлично видли въ самой непроницаемой тьм, крадучись пробиралось къ берегу озера Малькольмъ? Зачмъ оно такъ упорно направлялось всегда къ жилищу Симона Форда? Зачмъ оно подслушивало у оконъ этого жилища и старалось уловить хоть кое-что изъ разговора, который велся въ коттедж?
Когда нсколько словъ долетало до него, то зачмъ же оно злобно сжимало кулаки и грозило ими мирному жилищу? Зачмъ, наконецъ, оно гнвно произносило эти слова:
— Она и онъ! Никогда!

ГЛАВА XVII.
Восходъ солнца.

Вечеромъ 20-го августа, какъ разъ черезъ мсяцъ посл описанной встрчи Гарри съ Жакомъ Ріаномъ, Симонъ Фордъ и Мэджъ провожали четверыхъ путниковъ, которые собирались оставить коттеджъ.
Джемсъ Старръ, Гарри и Жакъ Ріанъ узжали вмст съ Нелли на поверхность земли, которой молодая двушка никогда еще не видала.
Ихъ отсутствіе должно было продлиться два дня. Джемсъ Старръ и Гарри желали, чтобы въ эти 48 часовъ молодая двушка увидала все, чего она не могла видть въ мрачныхъ копяхъ, чтобы предъ ея глазами прошла какъ бы движущаяся панорама изъ городовъ, равнинъ, горъ, ркъ, озеръ, заливовъ, морей…
Можно было надяться, что это желаніе осуществится, такъ какъ въ той части Шотландіи, которая разстилается между Эдинбургомъ и Глэсго, земная поверхность отличается большимъ разнообразіемъ, что же касается до неба, то оно тамъ такое же, какъ и везд, ночью его укращаютъ безчисленныя звзды и блдная луна, днемъ съ него улыбается солнце, а въ пасмурные дни и ночи по нему ходятъ черныя тучи.
Симонъ Фордъ и Мэджъ съ удовольствіемъ приняли бы участіе въ этой поздк, но на такое долгое время, какъ два дня, они не ршались разстаться съ своимъ подземнымъ жилищемъ.
Джемсу Старру очень хотлось посмотрть, какое впечатлніе произведетъ на Нелли неизвстный ей до сихъ поръ міръ, изъ-за этого собственно онъ и узжалъ теперь на цлыхъ два дня изъ Новаго Аберфойля. Онъ надялся, что впечатлнія, которыя получитъ Нелли, прольютъ ему нкоторый свтъ на ту обстановку, среди которой прошло ея дтство.
Гарри тревожно спрашивалъ себя, какою станетъ любимая имъ двушка посл того, какъ побываетъ на земл.
Что касается до Жака Ріана, то онъ былъ веселъ, какъ птичка, вылетвшая навстрчу первымъ лучамъ солнца. Онъ надялся, что его заразительная веселость сообщится и остальнымъ путникамъ.
Нелли была молчалива.
Джемсъ Старръ не безъ основанія ршилъ, что лучше всего отправиться въ путь вечеромъ. Дйствительно, для молодой двушки было важно, чтобы переходъ отъ тьмы къ свту былъ возможно мене рзокъ.
Выходя изъ коттеджа, Нелли взяла Гарри за руку и сказала ему:
— Гарри, неужели такъ необходимо, чтобы я оставила наши копи, хотя бы даже на нсколько дней?
— Да, Нелли, — отвчалъ молодой человкъ, — это необходимо! Необходимо какъ для тебя, такъ и для меня!
— Но, Гарри,— возразила Нелли,— вдь я и безъ того такъ счастлива, начиная съ того дня, какъ ты меня нашелъ. Ты уже многому научилъ меня. Не довольно ли этого? Что мн длать тамъ, на верху?
Гарри молча посмотрлъ да нее: онъ думалъ почти то же самое.
— Дитя мое, — сказалъ тогда Джемсъ Старръ. — Я понимаю твою нершительность, но все же теб слдуетъ итти съ нами. Ты пойдешь съ тми, кого ты любишь, они же приведутъ тебя обратно. Потомъ ты ужъ по собственному желанію будешь жить въ нашихъ копяхъ! Я не сомнваюсь, что такъ случится, и заране тебя одобряю. Мы будемъ знать тогда, по крайней мр, что ты сама выбрала нашу долю. Такъ иди же!
— Иди, дорогая Нелли, — добавилъ Гарри.
— Я готова, Гарри, — отвчала молодая двушка.
Въ девять часовъ Нелли и ея спутники подъзжали къ поверхности земли. Черезъ двадцать минутъ они мчались уже по желзной дорог въ Стирлингъ.
Уже стемнло. Дулъ сверо-западный втерокъ, который освжалъ амосферу. Только что канувшій въ вчность день былъ прекрасенъ Ночь общала быть тоже прекрасною.
Прямо предъ ними разстилалась дорога, которая вела на берегъ Форса.
Молодая двушка жадно вдыхала своими легкими свжій воздухъ
— Вдыхай глубже, Нелли, — сказалъ Джемсъ Старръ. — Вдыхай въ себя этотъ живительный воздухъ!
— Что это за дымъ разстилается надъ нашими головами? — спросила Нелли.
— Это не дымъ, — отвчалъ Гарри, — это облака — т. е. сгустившійся паръ: втеръ гонитъ ихъ по направленію къ востоку.
— Ахъ, — замтила Неии, — я хотла бы, чтобъ втеръ угналъ и меня! А что это за искорки блестятъ посреди облаковъ?
— Это звзды, о которыхъ я говорилъ таб, Нелли. Столько ихъ, столько, можетъ-быть, и міровъ, похожихъ на нашъ, такъ какъ вс эти звзды не что иное, какъ солнца!
По мр того, какъ втеръ прогонялъ облака, — звзды все ясне и ясн вырисовывались на темномъ небосвод.
Нелли смотрла на эти миріады блестящихъ звздъ, которыя сверкали надъ ея головою.
— Но если это солнца, — спросила она, — то какъ же мои глаза могутъ выносить ихъ блескъ?
— Дитя мое, — отвчалъ Джемсъ Старръ, — это, дйствительно, солнца, но солнца, которыя отстоятъ отъ насъ на громадномъ разстояніи. Изъ этихъ безчисленныхъ звздъ, лучи которыхъ доходятъ до насъ, всего ближе къ намъ вотъ эта звзда — Вега, принадлежащая къ созвздію Лиры, но и она отстоитъ отъ насъ на разстояніи 50000 милліардовъ миль. Поэтому-то ея блескъ и не можетъ быть очень чувствителенъ для твоихъ глазъ. Но наше солнце взойдетъ завтра на разстояніи всего лишь 38 милліоновъ миль отъ насъ, и ни одинъ человкъ не можетъ прямо смотрть на него: настолько великъ его блескъ. Но иди, Нелли, иди!
Наши путники двинулись дальше. Джемсъ Старръ держалъ молодую двушку за руку. Гарри шелъ сбоку. Жакъ Ріанъ то уходилъ далеко впередъ, то возвращался опять назадъ, какъ молодая собака, гуляющая съ своими хозяевами.
Дорога шла по совершенно пустынной мстности. Нелли смотрла на силуэты высокихъ деревьевъ, качавшихся отъ втра. Они казались ей какими-то великанами, которые то и дло размахивали руками. Шелестъ втра, проходившаго сквозь чашу деревьевъ, глубокая тишина, наступавшая во время затишья, линія горизонта, обозначавшаяся гораздо явственне, когда дорога перескала какую-нибудь равнину, все это возбуждало въ молодой двушк совершенно новыя ощущенія и производило на нее сильное впечатлніе. Нелли сначала обо всемъ разспрашивала, но потомъ умолкла, и ея спутники, какъ бы сговорившись между собою, тоже хранили молчаніе. Они не желали, чтобы ихъ слова производили какое-либо вліяніе на пылкое воображеніе молодой двушки.
Въ половин двнадцатаго они были у залива Форса.
Тамъ ихъ ожидала лодка, нанятая Джемсомъ Старромъ. Черезъ нсколько часовъ она должна была доставить ихъ въ Эдинбургскую гавань.
Нелли увидла блестящую воду, которая колебалась у ея ногъ подъ дйствіемъ прибоя и, казалось, была усяна дрожащими звздами.
— Это— озеро?— спросила она.
— Нтъ, — отвчалъ Гарри, — это большой заливъ съ текучею водой, онъ представляетъ собою устье рки и какъ бы рукавъ моря. Зачерпни немножко этой воды въ горсть, Нелли, и ты увидишь, что она не такъ пріятна на вкусъ, какъ вода озера Малькольмъ.
Молодая двушка нагнулась, зачерпнула въ горсть воды и поднесла ее къ губамъ.
— Эта вода солона! — сказала она.
— Да, — замтилъ Гарри, — море добралось и сюда, такъ какъ сейчасъ приливъ. Три четверти нашей земли покрыты этой соленою водой, нсколько капель которой ты сейчасъ проглотила!
— Гарри, Гарри!— вскричала тутъ молодая двушка. — Отчего это небо покраснло на горизонт? Ужъ не горитъ ли лсъ?
И Нелли указала на восточную часть неба, которая была освщена.
— Нтъ, Нелли, — отвчалъ Гарри, — это восходитъ луна.
— Да, луна, — вскричалъ Жакъ Ріанъ, — это серебряное блюдо, которое небесные духи передвигаютъ по всему небосводу и въ которое они собираютъ звзды, какъ бы деньги!
— Вотъ ужъ, Жакъ, — замтилъ, смясь, инженеръ, — не ожидалъ я отъ тебя такого смлаго сравненія!
— Э, мистеръ Старръ, мое сравненіе врно! Видите, какъ звзды исчезаютъ по мр приближенія къ нимъ луны. Отсюда я и заключаю, что он падаютъ въ нее!
— Это значитъ, Жакъ, — объяснилъ инженеръ, — что луна затмеваетъ своимъ блескомъ звзды шестой величины, вотъ почему он и исчезаютъ при ея приближеніи.
— Какъ все это прекрасно! — промолвила Нелли, съ глубокимъ интересомъ смотрвшая на небо. — Но я думала, что луна совсмъ круглая?
— Она бываетъ круглою лишь во время полнолунія, — отвчалъ Джемсъ Старръ, — т. е. тогда, когда она стоитъ какъ разъ противъ солнца. Но въ эту ночь она вступаетъ въ свою послднюю фазу, она походитъ теперь не на серебряное блюдо нашего друга Жака, а просто на блюдечко для бритья!
— Ахъ, мистеръ Старръ, — вскричалъ Жакъ Ріанъ, — какое прозаическое сравненіе! Я только что хотлъ пропть куплетъ въ честь луны:
‘О, свтило ночей! Въ теченьи своемъ
Ты ласкаешь…’
— Но нтъ! Теперь это невозможно! Ваше блюдечко для бритья совсмъ подрзало крылья моему воображенію!
Тмъ временемъ луна поднималась все выше и выше. На ея пути исчезали послднія облака. На западной сторон неба звзды еще блестли. Нелли смотрла на это восхитительное зрлище въ глубокомъ молчаніи, но рука ея дрожала въ рук Гарри и говорила за нее.
— Сядемте въ лодку, друзья мои, — сказалъ Джемсъ Старръ,— мы должны взобраться на склоны Артуръ-Сито до восхода солнца!
Лодка стояла у берега, подъ охраною лодочника. Нелли и ея спутники вошли въ нее. Распустили паруса. Дулъ юго-западный втеръ,
На вод молодую двушку ожидало новое ощущеніе. Она прозжала иногда въ лодк по озерамъ Новаго Аберфойля, но, какъ ни искусно правилъ Гарри весломъ, всегда, все-таки, было замтно, какихъ усилій стоило ему передвигать лодку. Тутъ же въ первый разъ Нелли почувствовала, что она скользитъ по вод такъ же легко, какъ по воздуху въ воздушномъ шар. Заливъ представлялъ изъ себя такую же ровную поверхность, какъ озеро. Полулежа на корм, Нелли наслаждалась новымъ для нея ощущеніемъ. По временамъ, при извстныхъ поворотахъ лодки, лучи луны падали на поверхность Форса, тогда казалось, что лодка бжитъ посреди сверкающей серебристой скатерти. Волны тихо журчали. Въ общемъ картина была прямо восхитительная.
Но въ это время глаза Нелли невольно закрылись. Ее охватила легкая дремота. Ея голова наклонилась на грудь Гарри, и молодая двушка заснула крпкимъ сномъ.
Гарри хотлъ ее разбудить для того, чтобы не лишить ее возможности наслаждаться прекрасною ночью.
— Пускай она поспитъ, мой милый, — остановилъ его инженеръ.— Два часа сна прекрасно подготовятъ ее къ принятію тхъ впечатлній, которыя ее ожидаютъ днемъ.
Въ два часа ночи лодка остановилась у Грантонской пристани Нелли тотчасъ же проснулась.
— Я спала?— спросила она.
— Нтъ, дитя мое, — отвчалъ Джемсъ Старръ. — Ты просто чуть-чуть подремала, — вотъ и все.
Ночь была очень свтлая: луна разливала свой свтъ повсюду.
У маленькой Грантонской пристани стояли дв-три рыбачьихъ лодки, которыя тихо покачивались на волнахъ. Втеръ началъ стихать. Тумана не было, и слдовало ожидать одного изъ чудныхъ августовскихъ дней, особенно прекрасныхъ на берегу моря. Вдали поднимались какія-то теплыя испаренія, но они были настолько прозрачны, что первые же лучи солнца должны были поглотить ихъ. Благодаря отсутствію тумана, молодая двушка могла свободно наслаждаться видомъ моря, которое на горизонт сливалось съ небомъ.
Гарри взялъ Нелли за руку. Они оба послдовали за Джемсомъ Старромъ и Жакомъ Ріаномъ, которые пошли по пустыннымъ улицамъ города. Это предмстье столицы казалось Нелли простымъ скопленіемъ мрачныхъ домовъ, напоминавшихъ ей Каменноугольный городъ. Вся разница, по ея мннію, была лишь въ томъ, что здсь надъ ея головою простирался высокій небесный сводъ, усянный блестящими звздами. Она довольно быстро шла впередъ, и Гарри не пришлось замедлять своихъ шаговъ.
— Ты не устала? — спросилъ онъ ее минутъ черезъ двадцать.
— Нтъ, — отвчала она.— Мн кажется, что мои ноги и не прикасаются къ земл! Это небо такъ высоко надъ нами, что мн страстно хочется улетть туда, какъ будто у меня выросли крылья!
— Держи ее, Гарри! — вскричалъ Жакъ Ріанъ.— Неужели наша малютка Нелли оставитъ насъ? Впрочемъ, и я испытываю точь въ точь такое же ощущеніе всякій разъ, какъ появляюсь на земл посл долгаго пребыванія въ копяхъ!
— Это происходитъ, вроятно, оттого, — замтилъ Джемсъ Старръ, что здсь мы не чувствуемъ давленія того невысокаго свода изъ шифера, который простирается надъ Каменноугольнымъ городомъ! Поэтому небосводъ и представляется намъ какою-то глубокою бездной, въ которую намъ хочется броситься. Не это ли именно ты и чувствуешь, Нелли?
— Да, мистеръ Старръ, — отвчала молодая двушка, — именно это. Мн кажется, что у меня какъ будто кружится голова!
— Впослдствіи ты привыкнешь къ этому, Нелли, — сказалъ Гарри.— Ты полюбишь этотъ безпредльный міръ и тогда, быть-можетъ, ты забудешь наши мрачныя копи!
— Никогда, Гарри! — вскричала Нелли.
Она закрыла глаза рукою, какъ бы желая вызвать въ своей душ воспоминаніе о копяхъ, которыя она такъ недавно еще покинула.
Пройдя черезъ сонное предмстье, Джемсъ Старръ и его товарищи обогнули Кельтонъ-Гилль, гд виднлись въ полумрак обсерваторія и памятникъ Нельсону. Затмъ они вступили въ улицу Гегента, перешли черезъ мостъ и, сдлавъ небольшой поворотъ, очутились на Кэнонгэтской улиц.
Городъ спалъ. На готической колокольн Кэнонгэтъ-Черча пробило два часа.
Нелли остановилась.
— Что это за масса? — спросила она, указывая на уединенное зданіе, стоявшее на большой площади.
— Это — Голирудъ, — отвчалъ Джемсъ Старръ, — дворецъ прежнихъ повелителей Шотландіи, въ которомъ совершилось столько трагическихъ происшествій! Тутъ историкъ могъ бы вызвать много царственныхъ тней, начиная съ несчастной Маріи Стюартъ и кончая престарлымъ французскимъ королемъ Карломъ X! Когда взойдетъ солнце, Нелли, то ты увидишь, что этотъ дворецъ, несмотря на мрачныя воспоминанія, связанныя съ его именемъ, вовсе не иметъ зловщаго вида! Съ своими четырьмя толстыми зубчатыми башнями Голирудъ походитъ на какой-нибудь увеселительный замокъ, который до нашихъ дней сохранилъ свой феодальный характеръ! Но пойдемъ дальше. Вонъ тамъ, въ самой оград древняго Голирудскаго аббатства возвышаются скалы Салисбюри. Выше ихъ лишь Артуръ-Ситъ, къ которому мы и направимся. Съ его вершины, Нелли, ты увидишь, какъ солнце покажется изъ-за горизонта!
Они вступили въ Королевскій паркъ. Потомъ, постепенно поднимаясь, они очутились у основанія Артуръ-Сита.
Артуръ-Ситъ не что иное, какъ холмъ въ 750 футовъ высоты. Въ какіе-нибудь полчаса Джемсъ Старръ и его спутники добрались до вершины Артуръ-Сита. Если смотрть на Артуръ-Ситъ съ запада, то онъ чрезвычайно походитъ на льва.
Наши путники услись на вершин этого холма, и Джемсъ Старръ, чуть не наизусть знавшій великаго шотландскаго романиста, сказалъ:
— Вотъ что говоритъ Вальтеръ Скоттъ ‘въ восьмой глав ‘Эдинбургской темницы’: ‘Если бы мн поручили выбрать мсто, съ котораго можно было бы всего удобне наблюдать за восходомъ и закатомъ солнца, то я выбралъ бы это самое мсто’. Подожди же, Нелли. Скоро взойдетъ солнце, и ты увидишь его во всемъ его блеск!
Взгляды молодой двушки были обращены на востокъ. Гарри, сидвшій около нея, тревожно слдилъ за нею. Онъ боялся, что лучи солнца произведутъ на нее слишкомъ сильное впечатлніе. Вс сидли молча. Даже Жакъ Ріанъ притихъ.
Вдали на горизонт показалась блдно-розовая полоса. Она нсколько освтила все окружающее. У основанія Артуръ-Сита въ глубокомъ безмолвіи ночи простирался Эдинбургъ, погруженный все еще въ крпкій сонъ. Тамъ и сямъ въ темнот мелькали свтлыя точки, это были утренніе огни, которые зажигались жителями Стараго города {Эдибургъ раздляется на дв части: Старый и Новый городъ.}, поднимавшимися съ своихъ постелей. На запад возвышался рядъ остроконечныхъ вершинъ, которыя прежде всего должны были быть озарены лучами солнца.
Между тмъ, востокъ все разгорался и разгорался. Съ каждою секундой краски становились все ярче и ярче: розовая переходила въ красную, красная — въ огненную.
Нелли смотрла на городъ, который лежалъ у ея ногъ и кварталы котораго начинали вырисовываться ясне. Очертанія высокихъ башенъ и остроконечныхъ колоколенъ начинали выдляться все съ большею отчетливостью. Всю окрестность окутывалъ какой-то пепельно-срый свтъ. Наконецъ, до взора молодой двушки дошелъ первый лучъ! Это былъ тотъ зеленоватый лучъ, который всегда въ ясное утро показывается изъ-за моря.
Черезъ полминуты Нелли протянула руку, указывая на самую высокую часть Новаго города.
— Огонь! — сказала она.
— Нтъ, Нелли, — возразилъ Гарри, — это не огонь. Это — золотой внецъ, который солнце кладетъ на памятникъ Вальтеръ Скотта!
Наконецъ, показалось солнце. Потоки свта полились на землю. Солнечный дискъ казался еще влажнымъ, какъ будто бы онъ, на самомъ дл, вышелъ изъ моря. Сначала онъ былъ очень широкимъ, благодаря преломленію лучей, во потомъ постепенно сузился и принялъ круглую форму.
Его блескъ былъ такъ нестерпимъ, что Нелли почти тотчасъ же закрыла глаза. Она должна была даже плотно прижать пальцы къ своимъ вкамъ, которыя были слишкомъ тонки.
Гарри посовтовалъ ей стать лицомъ къ западу.
— Нтъ, Гарри, — сказала она, — мои глаза должны привыкнуть видть все, что видятъ твои глаза!
Сквозь ладони своихъ рукъ Нелли, все-таки, видла розовый свтъ, который блднлъ по мр того, какъ солнце поднималось надъ горизонтомъ. Наконецъ, она открыла вки, и глаза ея увидали дневной свтъ.
Двушка упала на колни и набожно произнесла:
— Боже, какъ прекрасенъ Твой міръ!
Потомъ она опустила глаза и посмотрла внизъ. У ногъ ея развертывалась панорама Эдинбурга, об части древней шотландской столицы рзко отличались другъ отъ друга: новые и правильные кварталы Новаго города плохо гармонировали съ безпорядочною кучей домовъ и странной стью улицъ Стараго города. Замокъ на базальтовой скал и Кельтонъ-Гилль, украшенный остатками какого-то греческаго памятника, были наиболе возвышенными пунктами Эдинбурга. Великолпныя, обсаженныя деревьями дороги вели изъ столщы въ деревни. Съ моремъ Эдинбургъ соединяла дорога, прямая какъ стрла. На свер, у гавани Лейта, далеко въ берегъ врзывался заливъ Форей. Еще сверне разстилались живописные берега графства Файфъ. На запад рисовались чудные берега Ньюгевена и Порто-Велло. Въ открытомъ мор шло два или три парохода, изъ трубъ которыхъ клубами выходилъ черный дымъ. Кром того, тамъ и сямъ вокругъ Артуръ-Сита зеленли равнины, а на нихъ кое-гд возвышались небольшіе холмы.
Нелли не могла говорить. Ея губы шептали какія-то несвязныя слова. Ея руки дрожали. Ея голова кружилась. Наконецъ, силы оставили ее. Вдыхая въ себя этотъ чистый воздухъ, наслаждаясь этимъ величественнымъ зрлищемъ, она почувствовала, что слабетъ, и безъ памяти упала на руки Гарри, который ожидалъ этого.
Эта молодая двушка, жизнь которой проходила до сихъ поръ въ подземель, увидала, наконецъ, вселенную. Взоры ея, окинувъ городъ и поля, въ первый еще разъ устремились на безпредльное море и безконечное небо.

ГЛАВА XVIII.
Отъ озера Ломондъ къ озеру Катрайнъ.

Неся Нелли, Гарри сошелъ со склоновъ Артуръ-Сита. Джемсъ Старръ и Жакъ Ріанъ послдовали за нимъ. Отдохнувъ нсколько часовъ и позавтракавъ въ гостиниц Ламбрета, путешественники ршили отправиться въ страну озеръ.
Силы вернулись къ Нелли. Глаза ея не боялись уже теперь дневного свта, а легкія съ наслажденіемъ вдыхали въ себя живительный и здоровый воздухъ полей. Взоръ ея съ удовольствіемъ останавливался на зелени деревьевъ и растеній и на лазури неба.
Желзнодорожный поздъ отвезъ Нелли и ея спутниковъ въ Глэсго. Тамъ съ моста, переброшеннаго черезъ рку Клейдъ, наши путешественники любовались теченіемъ рки. Слдующую ночь они провели въ Королевской гостиниц.
На другой день поздъ Эдинбурго-Глэсговской желзной дороги долженъ былъ подвезти ихъ къ южному берегу озера Ломондъ.
— Мы увидимъ страну Робъ Роя и Фергуса Макъ-Грегора, — воскликнулъ Джемсъ Старръ, — такъ поэтически восптую Вальтеръ Скотомъ! Ты не знаешь этой страны, Жакъ?
— Я ее знаю по ея пснямъ, мистеръ Старръ, — отвчалъ Жакъ Ріанъ, — и думаю, что страна, обладающая такими прелестными пснями, должна быть превосходна!
— Такова она и есть на самомъ дл, — замтилъ инженеръ, — и наша дорогая Нелли сохранитъ о ней самыя лучшія воспоминанія!
— Съ такимъ провожатымъ, какъ вы, мистеръ Старръ, — сказалъ Гарри, — пріятно путешествовать: вы разскажете намъ исторію страны къ то время, какъ мы будемъ ее осматривать.
— Хорошо, Гарри, — согласился инженеръ, — я исполню твое желаніе, насколько мн позволитъ моя память, но съ условіемъ, — чтобы веселый Жакъ помогъ мн. Когда я устану разсказывать, онъ намъ споетъ.
— За мною дло не станетъ — отвчалъ Жакъ Ріанъ, и взялъ при этомъ высокую ноту, какъ бы желая испробовать свой голосъ.
По желзной дорог отъ Глэсго до Валлоха, города, стоящаго на берегу озера Ломонда, насчитывается не боле 20 миль.
Поздъ прошелъ черезъ Дембартонъ, главный городъ графства того же имени. Замокъ этого города, постоянно укрпленный, согласно договору о союз между Англіей и Шотландіей, живописно расположенъ на двухъ вершинахъ громадной базальтовой скалы.
Дембартонъ лежитъ при сліяніи двухъ ркъ: Клейда и Левена. Прозжая черезъ него, Джемсъ Старръ разсказалъ нсколько подробностей, относящихся къ исторіи Маріи Стюартъ. Дйствительно, изъ этого города несчастная королева отправилась во Францію, чтобы выйти тамъ замужъ за будущаго Франциска II. Въ этомъ же город англійскій кабинетъ думалъ поселить Наполеона посл событій 1815 г., но потомъ выборъ остановился на остров Св. Елены, и англійскій плнникъ долженъ былъ умереть на скал среди Атлантическаго океана, что окружило массою легендъ его память
Въ скоромъ времени поздъ прибылъ въ Баллохъ и остановился возл деревянной платформы, которая вела на берегъ озера Ломондъ.
Пароходъ ‘Сенъ-Клеръ’ поджидалъ туристовъ, въ большомъ количеств посщающихъ эту страну. Нелли и ея спутники сли на него и взяли себ билеты до Инверенеда, находящагося на сверной оконечности озера.
Яркое солнце горло на неб, совершенно ясномъ, что такъ рдко бываетъ въ туманной Великобританіи. Пассажиры ‘Сенъ-Клера’ могли вдоволь любоваться тмъ прелестнымъ пейзажемъ, который разстилался предъ ними. Сидя на корм между Джемсомъ Старромъ и Гарри Нелли всмъ своимъ существомъ вдыхала въ себя ту величественную поэзію, которая носится, какъ кажется, въ самомъ воздух прекрасной Шотландіи.
Жакъ Ріанъ ходилъ взадъ и впередъ по палуб ‘Сенъ-Клера’ и безпрестанно обращался съ разспросами къ инженеру, который очень охотно отвчалъ ему. Съ восторгомъ страстнаго любителя природы инженеръ описывалъ страну Робъ-Роя, проходившую передъ его глазами.
Сначала ‘Сенъ-Клеръ’ шелъ посреди множества островковъ, разсыпанныхъ въ этомъ мст по Ломонду. На островкахъ виднлись или пустынныя долины, или дикія, скалистыя ущелья.
— Замть, Нелли, — сказалъ Джемсъ Старръ, — что съ каждымъ изъ этихъ островковъ точно такъ же, какъ съ каждою изъ горъ, окружающихъ озеро, связана какая-нибудь легенда. Можно безъ преувеличенія сказать, что эти острова и горы дали содержаніе всей исторіи этой страны.
— Знаете, мистеръ Старръ, — сказалъ Гарри, — что напоминаетъ мн эта часть озера Ломонда?
— Что, Гарри?
— Тысячу острововъ озера Онтаріо, съ такимъ удивительнымъ талантомъ описаннаго Куперомъ. Должно-быть, и теб моя дорогая Нелли, бросилось въ глаза это сходство, такъ какъ всего лишь нсколько дней тому назадъ я прочелъ теб тотъ романъ, въ которомъ описано озеро Онтаріо и который я считаю лучшимъ произведеніемъ американскаго писателя.
— Правда, Гарри, — отвчала молодая двушка, — тутъ почти то же самое, да и ‘Сенъ-Клеръ’ пробирается межъ этихъ острововъ все равно, какъ катеръ Джеспера — ‘Прсная Вода’ по озеру Онтаріо!
— Прекрасно, — замтилъ инженеръ, — это доказываетъ, что оба озера заслуживаютъ того, чтобы ихъ воспвали поэты! Я не знаю острововъ Онтаріо, Гарри, но сомнваюсь, чтобы на нихъ царило такое же разнообразіе, какъ на островахъ Ломонда. Посмотрите на эту картину! Вотъ островъ Муррей со своей старинной крпостью Леноксомъ въ которой жила престарлая герцогиня Альбани посл смерти своего, отца своего мужа и своихъ двухъ сыновей, обезглавленныхъ по приказанію Іакова I. Вотъ островъ Кларъ, вотъ Кро, вотъ Торръ… Одни изъ этихъ острововъ скалисты, пустынны, лишены всякой растительности, другіе, наоборотъ, утопаютъ въ зелени. На однихъ — лиственницы и березы, на другихъ — поля, покрытыя желтымъ и сухимъ верескомъ. Признаюсь я съ трудомъ врю, чтобы такое же разнообразіе было и на Онтаріо!
— Что это за гавань?— спросила Нелли, глядя на восточный берегъ озера.
— Это — Бальмаго, — отвтилъ Джемсъ Старръ. — Отсюда начинается наша горная Шотландія. Развалины, которыя ты видишь Нелли не что иное, какъ жалкіе остатки древняго женскаго монастыря на кладбищ котораго погребено не мало членовъ семьи Макъ-Грегоровъ Это имя и теперь еще пользуется широкой извстностью во всей этой стран.
— Извстностью, пріобртенною цною крови, которую эта семья проливала и заставляла проливать! — замтилъ Гарри.
— Ты правъ, — продолжалъ Джемсъ Старръ.— Надо сознаться что военная слава и до сихъ поръ переживаетъ всякую другую. Эти разсказы о сраженіяхъ переходятъ отъ поколнія къ поколнію…
— И увковчиваются въ псняхъ, — добавилъ Жакъ Ріанъ.
Какъ бы въ подтвержденіе своихъ словъ, славный малый проплъ первый куплетъ старинной военной псни, воспвавшей подвиги Александра Макъ-Грегора изъ клана Сраё, одержанные имъ въ борьб противъ сэра Гумфри Калькюгура изъ Лесса.
Нелли внимательно слушала, но разсказъ объ этихъ подвигахъ произвелъ на нее грустное впечатлніе. Къ чему столько крови пролито было на этихъ равнинахъ, которыя молодая двушка находила неизмримыми и на которыхъ хватило бы мста для всхъ.
Пароходъ проходилъ мимо небольшой гавани Лёсса. Одно мгновеніе Нелли могла видть старую башню древняго замка. Потомъ ‘Сенъ-Клеръ’ повернулъ къ сверу, и передъ глазами туристовъ показался Бенъ Ломондъ, возвышающійся почти на 3000 футовъ надъ уровнемъ озера.
— Чудная гора! — вскричала Нелли — Какой прелестный видъ, должно быть, открывается съ ея веришны!
— Дйствительно, Нелли, — сказалъ Джемсъ Старръ, — съ этой вершины можно видть добрыхъ дв трети нашей старой Каледоніи. Посмотри, какъ гордо она выступаетъ среди дубовъ, березъ и лиственницъ, зеленымъ ковромъ устилающихъ всю нижнюю часть горы! Вотъ тамъ, въ восточной части озера, была постоянная резиденція клана Макъ-Грегоровъ. По этимъ вотъ пустыннымъ ущельямъ, находившимся вблизи нея, не разъ лилась кровь во время борьбы между приверженцами Стюартовъ и Ганноверской династіи. Вся эта мстность въ звздныя ночи освщается блдною луной, которая въ старыхъ псняхъ называется фонаремъ Макъ-Фарлана. Еще и теперь эхо часто повторяетъ тутъ безсмертныя имена Робъ Роя и Макъ-Грегора Кэмпбелля!
Бенъ Ломондъ, послдняя вершина Гремшэнскихъ горъ, дйствительно, былъ достоинъ кисти великаго шотландскаго романиста. Джемсъ Старръ врно замтилъ, что есть и боле высокія горы, вершины которыхъ покрыты вчными снгами, но зато едва ли найдется на земл другой такой поэтическій уголокъ.
— Весь Бенъ Ломондъ, — прибавилъ онъ, — принадлежитъ теперь герцогу Монтрозу! Его свтлость владетъ этою горой такъ же спокойно, какъ какой-нибудь лондонскій житель лужайкой въ своемъ садик.
Въ это время ‘Сенъ-Клеръ’ подошелъ къ деревн Торбету, въ которой высадилось нсколько нассажировъ, направлявшихся въ Инверари. Отсюда Бенъ Ломондъ являлся во всей своей крас. Его бока, по которымъ бжали быстрые потоки, сверкали, какъ расплавленныя серебряныя пластинки.
По мр того, какъ ‘Сенъ-Клеръ’ шелъ все дальше и дальше ммо горы, мстность становилась все пустынне и пустынне. Кое-гд понадались одинокія деревья, большею частью ивы, на вткахъ которыхъ нкогда вшали людей, принадлежавшихъ къ низшимъ слоямъ населенія.
— Чтобы не тратить напрасно веревокъ, — замтилъ Джемсъ Старръ.
По направленію къ сверу озеро суживалось. Береговыя горы сближались. Пароходъ прошелъ мимо нсколькихъ островковъ. Предъ глазами его пассажировъ промелькнули Инверегласъ, Эйладъ-Ну, на которомъ еще замтны были слды крпости, принадлежавшей Макъ-Фарлану. Наконецъ, ‘Сенъ-Клеръ’ остановился у Инвереледа, гд наши путешественники и высадились на берегъ.
Заказавъ завтракъ, Нелли и ея спутники направились къ бурливому потоку, который падаетъ въ озеро съ довольно значительной высоты. Казалось, онъ созданъ былъ для того, чтобы доставлять удовольствіе туристамъ. Черезъ его бурныя воды былъ перекинутъ постоянно дрожавшій мостъ. Отсюда взоръ охватывалъ большую часть Ломонда.
Позавтракавъ, наши путешественники ршили отправиться на озеро Катрайнъ. Къ ихъ услугамъ было нсколько очень удобныхъ каретъ, съ гербами рода Бридальбановъ. Члены этого рода нкогда доставляли дрова и воду скрывавшемуся Робъ Рою.
Согласно современной мод, Гарри усадилъ Нелли на имперіал. Рядомъ съ нею размстились и вс ея спутники. Великолпный кучеръ, въ красной ливре, взялъ вожжи въ лвую руку, и экипажъ, запряженный четверкою лошадей, понесся по извилистому берегу потока.
Дорога шла въ гору. Бенъ Ломондъ съ своими крутыми сверными склонами находился слва отъ нашихъ путниковъ.
Мстность, находящаяся между озерами Ломондомъ и Катрайномъ, представляла изъ себя совершенную пустыню. Дикія ущелья тянутся до самаго клана Аберфойля. Это послднее имя напомнило молодой двушк ту ужасную пропасть, въ которой провела она свое дтство, и глубокая тоска охватила ея сердце. Замтивъ это, Джемсъ Старръ поспшилъ развлечь ее своими разсказами.
Къ тому же было о чемъ разсказать, такъ какъ здсь именно, на берегахъ небольшого озера Арда, произошли вс важнйшія событія въ жизни Робъ Роя. Здсь высились мрачныя скалы изъ известняка, перемшаннаго съ кремнеземомъ, который, подъ дйствіемъ времени и атмосфернаго давленія, превратился въ настоящій цементъ. Жалкія хижины, похожія на берлоги, встрчались кое-гд между развалившимися овчарнями. Трудно было сказать, кто жилъ въ нихъ: люди или дикія животныя. Нсколько сурковъ, съ полинявшею шерстью, изумленно смотрли на проносившіяся мимо кареты.
— Эта мстность, — сказалъ Джемсъ Старръ.— въ особенности можетъ называться страною Робъ Роя. Вотъ тутъ знаменитый судья Николай Джаркей, достойный сынъ своего отца, дьякона, былъ схваченъ милиціей графа Ленокса. На этомъ самомъ мст повисъ онъ, зацпившись своими штанами, которые, къ счастью, были сдланы изъ прочнаго шотландскаго сукна, а не изъ тонкаго французскаго камлота! Неподалеку отъ истоковъ Форса и теперь еще можно видть то мсто, гд герой перешелъ рку въ бродъ, убгая отъ солдатъ герцога Монтроза. Ахъ, если бы онъ зналъ наши копи! Онъ могъ бы укрыться тамъ отъ всякихъ преслдованій. Однимъ словомъ, друзья мои, нельзя сдлать и шагу въ этой прославленной мстности безъ того, чтобы не наткнуться на какое-нибудь историческое воспоминаніе. Эти воспоминанія вдохновляли и Вальтера Скотта въ то время, какъ онъ въ великолпныхъ строфахъ передавалъ содержаніе военной псни клана Макъ-Грегоровъ!
— Прекрасно, мистеръ Старръ, — возразилъ Жакъ Ріанъ, — но если правда, что Николай Джаркей повисъ на своихъ штанахъ, то какой же смыслъ иметъ наша пословица: ‘Большой хитрецъ будетъ тотъ, кто отниметъ штаны у шотландца’?
— Честное слово, Жакъ, ты сдлалъ справедливое замчаніе! — отвтилъ, смясь, Джемсъ Старръ. — Вроятно, нашъ судья былъ одтъ тогда не по мод нашихъ предковъ!
— Въ такомъ случа, онъ самъ виноватъ, мистеръ Старръ.
— Не спорю, Жакъ!
Экипажъ катился теперь по безлсной и безводной равнин, покрытой однимъ лишь сухимъ верескомъ. Кое-гд виднлись груды камней, напоминавшія собою пирамиды.
— Это — керны, — сказалъ Джемсъ Старръ. — Въ былое время всякій прохожій клалъ камень на могилу героя, чтобы почтить этимъ его память. Такимъ образомъ и произошли керны. На этотъ обычай указываетъ извстная поговорка: ‘Горе тому, кто проходитъ мимо керна, не положивъ на него камня, послдняго привтствія!’ Если бы сыновья сохранили вру своихъ отцовъ, то эти груды камней обратились бы теперь въ холмы. Словомъ, все въ этой стран способствуетъ развитію поэзіи въ сердц горца! Впрочемъ, и во всхъ горныхъ странахъ процвтаетъ поэзія. Если бы греки жили на какой-нибудь низменности, то мы не имли бы античной миологіи.
Въ то время, какъ наши путешественники вели такіе разговоры, карета въхала въ узкую долину, которую суеврное воображеніе могло бы счесть жилищемъ духовъ. Вскор затмъ показалась гостиница ‘Стронахлакаръ’ стоящая на берегу озера Катрайнъ.
У берега стоялъ небольшой пароходъ, который, естественно, носилъ имя ‘Робъ Роя’. Нелли и ея спутники поспшили на него ссть.
Озеро Катрайнъ тянется на 10 миль въ длину, ширина его нигд не доходитъ до двухъ миль.
— Вотъ оно, это озеро,— вскричалъ Джемсъ Старръ, — которое справедливо сравниваютъ съ длиннымъ угремъ! Увряютъ, что оно никогда не замерзаетъ. Не знаю, правда и это, но, во всякомъ случа, не должно забывать, что въ былое время на немъ совершила свои подвиги Озерная Фея. Я увренъ, что если нашъ другъ Жакъ посмотритъ попристальне, то онъ увидитъ, какъ по поверхности озера скользитъ легкая тнь прекрасной Елены Дугласъ!
— Почему жъ бы мн я не увидать ее, мистеръ Старръ? — замтилъ Жакъ Ріанъ.— Разв ее трудне видть, чмъ духовъ нашихъ копей?
Въ это мгновеніе на корм ‘Робъ-Роя’ раздались чистые звуки волынки.
Это игралъ горецъ, одтый въ національный костюмъ. Звуки были просты, пріятны и наивны. Можно было подумать, что національная мелодія, которую они составляли, не была сочинена кмъ-либо, а просто произошла естественнымъ путемъ: въ ней были и дуновенье втерка, и рокотъ волнъ, и шелестъ листьевъ… Форма припва, повторявшагося черезъ опредленные промежутки времени, была очень оригинальна. Его фраза состояла изъ трехъ тактовъ вх два темпа и изъ одного въ три темпа.
Жакъ Ріанъ зналъ эту псню шотландскихъ озеръ. Подъ аккомпанементъ волынки горца онъ громко проплъ слдующее:
‘О, прекрасныя шотландскія озера съ дремлющими водами! Никогда не забывайте, своихъ прелестныхъ легендъ!
‘На вашихъ берегахъ постоянно встрчаешь слды тхъ героевъ, которыхъ оплакиваетъ весь міръ, тхъ потомковъ благородныхъ отцовъ, которыхъ восплъ нашъ Вальтеръ Скоттъ! Вотъ башня, гд феи готовили скудный ужинъ, вотъ поля, по которымъ бродитъ тнь Фингала!
‘Здсь темною ночью духи предаются безумному веселью, тамъ, въ тни, появляются суровыя лица старыхъ пуританъ! По вечерамъ среди пустынныхъ скалъ можно еще увидать Вэверлея, который увлекаетъ къ вашимъ берегамъ Флору Макъ-Иворъ!
‘Здсь, безъ сомннія, и Озерная Фея прогуливается верхомъ на своей неземной лошади, и Діана прислушивается къ звукамъ охотничьяго рога Робъ Роя! Не здсь ли такъ недавно еще жилъ Фергусъ посреди своего клана? Не отсюда ли эхо разносило по горамъ его боевой кликъ?
‘Какъ бы далеко отъ васъ, поэтическія озера, ни забросила насъ судьба, наши глаза никогда не забудутъ вашихъ лощинъ, скалъ и гротовъ! О, зачмъ не вернетесь вы къ намъ вновь, былыя времена. Къ теб, старая Каледонія, къ теб летятъ вс наши помыслы!
‘О, прекрасныя шотландскія озера съ дремлющими водами! Никогда не забывайте своихъ прелестныхъ легендъ!’
Было три часа пополудни. На разстояніи полумили виднлся уже тотъ узкій бассейнъ, въ который долженъ былъ войти ‘Робъ-Рой’, чтобы высадить тамъ пассажировъ, направлявшихся въ Стирлингъ черезъ Камендеръ.
Нелли была подавлена массою новыхъ впечатлній. ‘Боже мой! Боже мой!’ — повторяла она всякій разъ, какъ видла что-нибудь новое. Необходимо было дать ей нсколько часовъ полнаго отдыха хотя бы для того, чтобы она могла сохранить въ памяти вс виднія и чудеса.
Въ этотъ моментъ Гарри взялъ ее за руку, посмотрлъ на нее съ волненіемъ и сказалъ:
— Нелли, моя дорогая Нелли! Скоро мы вернемся въ наше мрачное жилище! Не будешь ли ты жалть тамъ о томъ, что ты видла въ эти нсколько часовъ при дневномъ свт?
— Нтъ, Гарри, — отвчала молодая двушка.— Я буду помнить все что видла здсь, но съ удовольствіемъ возвращусь съ тобою въ наши горячо любимыя копи.
— Нелли, — спросилъ Гарри голосомъ, въ которомъ ясно слышалось волненіе, — хочешь ли ты, чтобы священныя узы соединили насъ навсегда предъ лицомъ Бога и людей? Хочешь ли стать моею женой?
— Хочу, Гарри, — отвтила Нелли, глядя на него своимъ кроткимъ взоромъ. — Хочу, если ты думаешь, что я могу принести теб счастье…
Нелли не окончила еще этой фразы, въ которой заключалось все будущее Гарри, какъ вдругъ произошло необъяснимое явленіе.
‘Робъ-Рой’, несмотря на то, что находился въ полумил отъ берега, почувствовалъ неожиданный толчокъ. Оказалось, что пароходъ сталъ на дно озера и что машина не можетъ сдвинуть его съ мста.
Какимъ же образомъ это произошло? Дло было въ томъ, что восточная часть озера Катрайнъ внезапно обмелла, какъ будто бы подъ ея русломъ оказалась громадная трещина. Она высохла въ нсколько секундъ, какъ это бываетъ съ морскимъ прибрежьемъ во время отлива. Почти вся вода ея ушла въ ндра земли.
— Друзья мои, — вскричалъ Джемсъ Старръ, какъ бы понявъ внезапно причину этого явленія.— Да сохранитъ Господь Новый Аберфойль!

ГЛАВА XIX.
Послдняя угроза.

Въ этотъ день работы въ Новомъ Аберфойл шли обычнымъ порядкомъ. Издали доносился трескъ динамитныхъ патроновъ, съ помощью которыхъ находили уголь. Въ мстахъ, гд добывался уголь, стучали кирки и ломы или скрипли машины, которыми просверливали слои песчаника или шифера. Во всемъ подземель стоялъ какой-то глухой гулъ. Въ нижнихъ тоннеляхъ со скоростью 15 миль въ часъ то и дло ходили вагончики, приводившіеся въ движеніе механическими двигателями, ихъ автоматическіе звонки заставляли рабочихъ уходить съ ихъ пути и тмъ предупреждали какое-либо несчастье. Корзинки для угля безпрестанно то поднимались, то опускались. Электрическія солнца ярко освщали Каменноугольный городъ.
Работы велись очень дятельно. Уголь ссыпался въ вагончики, которые быстро доставляли его на дно шахтъ, откуда его вытаскивали на поверхность земли. Въ то время, какъ одна смна рабочихъ отдыхала посл ночныхъ трудовъ, другая работала днемъ, не теряя ни минуты.
Пообдавъ, Симонъ Фордъ и Мэджъ расположились на двор коттеджа. Старый углекопъ предавался своему обычному послобденному отдыху. Онъ курилъ трубку, набитую отличнымъ французскимъ табакомъ. Счастливые супруги говорили о Нелли, о своемъ мальчик, о Джемс Старр, объ мой поздк на поверхность земли. Гд они были? Что они длали въ этотъ моментъ? Не тосковали ли они о копяхъ, находясь такъ долго на земл?
Въ это мгновенье раздался страшный шумъ. Можно было подумать, что огромный водопадъ обрушился въ копи.
Симонъ Фордъ и Мэджъ быстро поднялись съ своихъ мстъ.
Почти тотчасъ же воды озера Малькольмъ вышли изъ своихъ береговъ, и громадная волна понеслась на коттеджъ.
Симонъ Фордъ, схвативъ Мэджъ, утащилъ ее въ верхній этажъ дома.
Въ то же самое время раздались ужасные крики по всему Каменноугольному городу, которому угрожало это неожиданное наводненіе. Жители города искали спасенія на скалахъ, покрывавшихъ берега озера.
Паника была ужасная. Нсколько обезумвшихъ углекоповъ бросились къ тоннелю, чтобы чрезъ него пробраться на поверхность земли. Вс думали, что море прорвалось въ копи, галлереи которыхъ были прорыты подъ самымъ свернымъ каналомъ. Въ такомъ случа, вода неминуемо залила бы все обширное подземелье, и ни одинъ изъ жителей Новаго Аберфойля не спасся бы отъ смерти.
Но, достигнувъ входа въ тоннель, первые ряды бглецовъ сошлись лицомъ къ лицу съ Симономъ Фордомъ, который уже оставилъ свой коттеджъ.
— Остановитесь, остановитесь, друзья мои!— закричалъ имъ старый углекопъ. — Если бы вода должна была залить нашъ городъ, то она, во всякомъ случа, догнала бы васъ, и все равно никто не спасся бы! Но видите, вода не прибываетъ, значитъ, всякая опасность миновала.
— А что съ нашими товарищами, которые теперь на работ?— вскричали съ ужасомъ нкоторые углекопы.
— За нихъ опасаться нечего, — отвчалъ Симонъ Фордъ. — Работы производятся въ мстахъ, находящихся гораздо выше уровня воды въ озер!
Факты, казалось, подтверждали слова стараго углекопа. Вода вдругъ перестала прибывать, она подняла лишь на нсколько футовъ уровень озера Малькольма. Каменноугольный городъ не былъ залитъ, и можно было надяться, что вода, проникнувъ въ самыя нижнія галлереи копей, не унесла съ собой человческихъ жертвъ.
Что же касается до самаго наводненія, то Симонъ Фордъ и его товарищи не могли съ точности опредлить, отчего оно произошло. Они держались того мннія, что какая-нибудь внутренняя водная масса прорвалась сквозь слой шифера, другіе думали, что обрушилось русло какого-нибудь воднаго вмстилища на поверхности земли. Въ одномъ только никто не сомнвался, это въ томъ, что это происшествіе принадлежало къ числу самыхъ обыкновенныхъ, какія часто встрчаются въ каменноугольныхъ копяхъ.
Но въ тотъ же вечеръ настоящая причина была узнана. Газеты графства поспшили сообщить о странномъ явленіи, имвшемъ мсто на озер Катрайн. Нелли, Гарри, Джемсъ Старръ и Жакъ Ріанъ, со всевозможною поспшностью вернувшіеся въ коттеджъ, подтвердили газетныя извстія и, въ свою очередь, не безъ удовольствія узнали, что наводненіе причинило Новому Аберфойлю лишь матеріальный ущербъ.
Такимъ образомъ, русло озера Катрайна обрушилось. Вода хлынула въ копи, и въ любимомъ озер шотландскаго романиста — по крайней мр, въ южной его части, которая превратилась въ прудъ въ нсколько акровъ величиною — не осталось воды и настолько, чтобы Озерная Фея могла намочить въ немъ свои прелестныя ножки.
Это странное происшествіе возбудило большой шумъ. Безъ сомннія, въ первый еще разъ съ того дня, какъ созданъ былъ міръ, цлое озеро въ нсколько секундъ провалилось въ ндра земли. Теперь оставалось его только вычеркнуть изъ картъ Соединенныхъ Королевствъ и ждать того времени, когда оно снова наполнится водой. Вальтеръ Скоттъ умеръ бы отъ отчаянія, если бы дожилъ до того дня, когда его любимое озеро провалилось въ землю!
Несмотря на свою странность, явленіе это легко объяснялось. Очевидно, между русломъ озера и сводами копей былъ тонкій слой почвы вторичной формаціи, который, наконецъ, не выдержалъ тяжести воды, находившейся въ озер, и рухнулъ.
Тмъ не мене, Джемсъ Старръ, Симонъ и Гарри Форды склонны были и здсь видть руку злоумышленника. Прежнія подозрнія вернулись къ нимъ. Они спрашивали себя, не принялся ли опять ихъ злобный геній за свою борьбу противъ копей.
Черезъ нсколько дней Джемсъ Старръ разговаривалъ объ этомъ въ коттедж съ старымъ углекопомъ и его сыномъ.
— Симонъ,— сказалъ онъ, — у меня есть предчувствіе, что и этотъ фактъ, несмотря на то, что онъ легко объясняется, тоже относится къ разряду тхъ, причины которыхъ мы не можемъ опредлить.
— Согласенъ съ вами, мистеръ Джемсъ, — отвтилъ Симонъ Фордъ.— Произведемте разслдованіе!
— О, — вскричалъ инженеръ, — я заране знаю результатъ этого разслдованія!
— Вотъ какъ!. Какой же это результатъ?
— Мы убдимся въ томъ, что здсь, дйствительно, былъ злой умыселъ, но не найдемъ злоумышленника.
— Однако, вдь существуетъ же онъ!— отвчалъ Симонъ Фордъ.— Гд онъ скрывается? Но, какъ бы ни былъ золъ этотъ человкъ, неужели ему могла прійти въ голову такая адская мысль, чтобы устроить провалъ озера? Сознаюсь, я начинаю думать, вмст съ Жакомъ Ріаномъ, что какой-нибудь злой геній копей сердится на насъ за то, что мы овладли его жилищемъ!
Само собою разумется, что вс эти разговоры велись, по возможности, тайкомъ отъ Нелли. Тмъ не мене, по временамъ казалось, что молодая двушка раздляетъ т опасенія, которыя были у лицъ, ее пріютившихъ. Ея печальное лицо носило слды жестокой внутренней борьбы.
Въ конц концовъ, Джемсъ Старръ, Симонъ и Гарри Фордъ ршили отправиться на мсто происшествія и въ точности опредлить его причину. Они никому не сказали о своемъ намреніи, такъ какъ всякому, кто былъ незнакомъ со всми предшествовавшими фактами, показалось бы совершеннымъ безуміемъ думать, что провалъ озера Катрайна устроенъ преступною рукой.
Черезъ нсколько дней они привели въ исполненіе свое намреніе и тщательно осмотрли столбы, поддерживавшіе своды пещеры Новаго Аберфойля, надъ которою находилось русло озера Катрайна.
Этотъ осмотръ подтвердилъ ихъ опасенія. Столбы носили на себ слды недавняго взрыва, на нихъ даже были видны еще черныя пятна.
Такимъ образомъ, рука человка заставила обрушить часть сводовъ пещеры.
— Теперь не можетъ быть никакого сомннія, — сказалъ Джемсъ Старръ.— И кто знаетъ, что случилось бы, если бы этотъ обвалъ открылъ сюда доступъ водамъ не озера, а всего моря!
— Да, — вскричалъ старый углекопъ съ чувствомъ нкоторой гордости, — одно только море могло бы затопить нашъ Аберфойль! Но опять повторяю, для чего нужно кому-то желать прекращенія нашихъ работъ?
— Непонятно, — заговорилъ Джемсъ Старръ. — Очевидно, тутъ не какая-нибудь шайка обыкновенныхъ преступниковъ, которые, скрываясь въ какой-либо нор, выходятъ изъ нея съ цлью воровства и грабежа! Если бъ, въ дйствительности, тутъ скрывалась такая шайка, то почему же за вс три года у насъ не было ни одного случая воровства? Невроятно также, чтобы это были контрабандисты или фальшивые монетчики, которые, занимаясь своимъ преступнымъ ремесломъ, были бы заинтересованы въ томъ, чтобы удалить насъ изъ копей. Дйствительно, нигд ничего вдь не слышно ни о фальшивой монет ни о контрабандномъ товар! Однако, ясно, что какой-то непримиримый врагъ поклялся уничтожить Новый Аберфойль и что какія-то причины побуждаютъ его употреблять всевозможныя средства для того, чтобы удовлетворить ту ненависть, которую онъ къ намъ питаетъ! Безъ сомннія, онъ слишкомъ слабъ, чтобы дйствовать открыто, вотъ почему онъ и строитъ въ тиши свои козни, но умъ, который онъ при этомъ обнаруживаетъ, длаетъ изъ него страшнаго врага. Друзья мои, онъ лучше насъ знаетъ наши копи, потому что, несмотря на вс наши усилія, мы все еще не можемъ отыскать его! Онъ — мастеръ своего дла, Симонъ! Вс его поступки доказываютъ это. Припомните, нтъ ли у васъ какого-либо личнаго врага, котораго вы могли бы подозрвать въ желаніи отомстить вамъ. Подумайте хорошенько. Есть такая ненависть, которой не можетъ уничтожить само время. Припомните всю вашу жизнь!
Симонъ Фордъ отвтилъ не сразу. Видно было, что честный углекопъ прежде, чмъ отвтить, постарался возобновить въ своей памяти все свое прошлое. Наконецъ, онъ поднялъ голову и сказалъ:
— Нтъ, клянусь Богомъ, ни Мэджъ, ни я никому и никогда не сдлали зла. Мы не думаемъ, чтобы у насъ могъ быть какой-нибудь врагъ!
— Ахъ, — вскричалъ тогда инженеръ, — если бъ Нелли захотла, наконецъ, сказать!
— Прошу и васъ, мистеръ Старръ, и тебя, отецъ, — замтилъ Гарри, — никому ни слова не говорить о нашемъ осмотр пещеры! Ne разспрашивайте мою бдную Нелли! Я чувствую, что она взволнована и чего-то боится. Для меня ясно, что какая-то тайна гнететъ ее. Если она молчитъ, то это потому, что ей нечего сказать, или потому, что она думаетъ, что она не должна говорить! Мы не можемъ сомнваться въ расположеніи ея ко всмъ намъ! Если впослдствіи она откроетъ мн то, о чемъ она до сихъ поръ молчитъ, то я тотчасъ сообщу вамъ объ этомъ.
— Хорошо, Гарри, — сказалъ инженеръ. — Однако, если Нелли знаетъ что-нибудь, то ея молчаніе прямо непонятно!
Гарри хотлъ что-то возразить, но инженеръ прибавилъ:
— Будь покоенъ: мы ничего не скажемъ той, которая должна быть твоею женой.
— И которая вскор будетъ ею, если ты, отецъ, согласенъ на это!
— Сынъ мой,— сказалъ Симонъ Фордъ.— твоя свадьба будетъ ровно черезъ мсяцъ. Вы будете посаженымъ отцомъ Нелли, мистеръ Джемсъ?
— Непремнно, Симонъ, — отвчалъ инженеръ.
Джемсъ Старръ и его спутники вернулись въ коттеджъ. Они никому не сказали ни слова о результат своего осмотра пещеры, и все населеніе копей осталось въ увренности, что провалъ озера былъ дломъ простого случая. Итакъ, однимъ озеромъ стало меньше въ Шотландіи.
Мало-по-малу Нелли вернулась къ своимъ обычнымъ занятіямъ. Она прекрасно помнила все то, что видла на земл во время своей поздки: но это не мшало ей попрежнему любить т мрачныя копи, въ которыхъ она провела свое дтство и въ которыхъ она думала жить и посл своего выхода замужъ.
Между тмъ, предстоящая свадьба Гарри Форда и Нелли сильно интересовала весь Новый Аберфойль. Поздравленія неслись въ коттеджъ отовсюду. Жакъ Ріанъ поздравилъ его обитателей одинъ изъ первыхъ. Онъ усердно началъ разучивать свои лучшія псни, чтобы спть ихъ на свадебной пирушк, въ которой должно было принять участіе все населеніе Каменноугольнаго города.
Но въ теченіе того мсяца, который оставался до свадьбы, Новый Аберфойль подвергся большимъ испытаніямъ. Можно было бы сказать, что приближеніе брака Гарри съ Нелли вызывало катастрофу за катастрофой. Несчастія происходили, главнымъ образомъ, въ нижнихъ этажахъ копей, и ихъ настоящая причина оставалась неизвстной.
Однажды пожаръ истребилъ деревянныя постройки нижней галлереи, на мст пожара была найдена лампа, которой пользовался поджигатель. Съ опасностью для жизни Гарри и его товарищи затушили огонь, который грозилъ уничтожить угольныя залежи. При этомъ имъ много помогли огнетушители, наполненные водой, пропитанной угольною кислотой.
Въ другой разъ рухнули подпорки одной шахты, и Джемсъ Старръ убдился, что подпорки были подпилены. Гарри, который находился въ шахт во время обвала, былъ заваленъ обломками и какимъ-то чудомъ спасся отъ смерти.
Черезъ нсколько дней вагончикъ подземной желзной дороги, въ которомъ халъ Гарри, встртилъ на своемъ пути какое-то препятствіе и опрокинулся. Потомъ оказалось, что поперекъ пути было положено бревно.
Вс эти приключенія слдовали такъ быстро одно за другимъ, что среди углекоповъ обнаружилась паника. Они соглашались работать лишь въ присутствіи начальниковъ.
— Но эти злоди, — повторялъ Симонъ Фордъ,— составляютъ, видно, цлую шайку, а мы не можетъ поймать ни одного изъ нихъ.
Снова начались поиски. Вся полиція графства была поставлена на ноги и, все-таки, ничего не открыла. Джемсъ Старръ запретилъ Гарри, въ котораго, повидимому, главнымъ образомъ, мтили злоди, выходить одному изъ дому.
Та же предосторожность была принята и по отношенію къ Нелли, отъ которой, по настоянію Гарри, скрывали вс эти преступныя покушенія, потому что они могли ей напомнить о прошломъ. Симонъ Фордъ и Мэджъ берегли ее и день и ночь съ какою-то свирпою заботливостью. Бдняжка видла это, но не сдлала ни одного замчанія, не произнесла ни одной жалобы. Вроятно, она понимала, что съ нею поступаютъ такъ въ ея же собственныхъ интересахъ. Съ своей стороны и она выказывала, какъ только могла, заботливость по отношенію къ другимъ, такъ, она успокоивалась лишь тогда, когда видла всхъ, кого любила, около себя въ коттедж. По вечерамъ, когда Гарри возвращался съ работы, она встрчала его съ такою бурною радостью, которая вообще не соотвтствовала ея сдержанному характеру. Наоборотъ, вс дни она проводила въ самомъ мучительномъ безпокойств.
Для ея спокойствія Гарри желалъ, чтобы ихъ бракъ совершился какъ можно скоре. Ему казалось, что Нелли почувствуетъ себя въ безопасности лишь тогда, когда станетъ его женою. Его желаніе раздлялось, впрочемъ, и Джемсомъ Старромъ, точно такъ же какъ и Джономъ Фордомъ и Мэджъ. Каждый изъ нихъ считалъ дни.
Дло въ томъ, что вс они находились подъ вліяніемъ самыхъ мрачныхъ предчувствій. Потихоньку говорили они друга другу что несомннно, ихъ таинственный и страшный врагъ очень интересуется судьбою Нелли. Поэтому слдовало ожидать новаго проявленія его ненависти въ торжественный день свадьбы Гарри съ молодою двушкой. Однажды утромъ, за недлю до дня, назначеннаго для свадьбы, Нелли встала раньше всхъ и ршила выйти изъ коттеджа. Побуждаемая какимъ-то мрачнымъ предчувствіемъ, она хотла возможно тщательне осмотрть всю мстность около коттеджа.
Дойдя до порога, она вдругъ испустила ужасный крикъ.
Этотъ крикъ раздался по всему дому, и въ одно мгновеніе Мэджъ, Симонъ и Гарри очутились около молодой двушки.
Нелли была блдна, какъ смерть, лицо ея было искажено отъ ужаса. Она не въ состояніи была говорить, но взглядъ ея былъ устремленъ на дверь коттеджа, которую она только-что отворила. Она указала рукою на т нсколько строчекъ, которыя, очевидно, ночью были написаны на двери и видъ которыхъ приводилъ ее въ ужасъ.
На двери было написано слдующее:
‘Симонъ Фордъ, ты укралъ у меня послдніе угольные пласты нашихъ старыхъ копей! Гарри, твой сынъ, укралъ у меня Нелли! Горе вамъ! Горе всмъ! Горе Новому Аберфойлю!

Сильфаксъ’.

— Сильфаксъ! — разомъ вскричали Симонъ Фордъ и Мэджъ.
— Что это за человкъ?— спросилъ Гарри, взоры котораго останавливались то на отц, то на молодой двушк.
— Сильфаксъ! — повторяла Нелли въ отчаяніи. — Сильфаксъ!
Она дрожала всмъ своимъ существомъ, шепча это имя, въ то время, какъ Мэджъ силой вела ее въ ея комнату.
Прибжалъ и Джемсъ Старръ. Прочтя нсколько разъ угрожающую фразу, онъ сказалъ:
— Рука, которая написала эти строки, написала и то письмо ко мн, которое противорчило вашему, Симонъ! Этого человка зовутъ Сильфаксъ. По вашему волненію я вижу, что вы его знаете. Кто этотъ Сильфаксъ?

ГЛАВА XX.
Кающійся гршникъ.

Это имя было цлымъ открытіемъ для стараго углекопа.
Оно принадлежало послднему ‘кающемуся гршнику’ копей Дошаръ.
Нкогда, до изобртенія предохранительной лампы Симонъ Фордъ знавалъ этого суроваго человка, который, рискуя своей жизнью, производилъ частичные взрывы газа. Онъ часто видлъ это странное существо, которое постоянно бродило по копи въ сопровожденіи ‘гарфакта’ чудовищнаго филина особой породы, который помогалъ ему въ его опасномъ ремесл, относя зажженный факелъ туда, куда не могла достать рука Сильфакса. Однажды старикъ исчезъ вмст съ маленькою сироткой, родившейся въ копяхъ и не имвшей другихъ родственниковъ, кром Сильфакса, ея дда. Эта сиротка, очевидно, и была Нелли. Съ тхъ поръ прошло 15 лтъ. Все это время старикъ и сиротка прожили вмст до самаго того дня, когда Нелли была спасена Гарри.
Симонъ Фордъ, чувствуя въ одно и то же время и жалость и гнвъ, сообщилъ инженеру и своему сыну то, о чемъ напоминало ему имя Сильфакса.
Это сообщеніе проливало яркій свтъ на же положеніе дла. Сильфаксъ былъ тмъ таинственнымъ существомъ, которое напрасно искали въ глубин копей Новаго Аберфойля!
— Такъ вы его знали? — спросилъ инженеръ.
— Какъ же, какъ же, — отвчалъ углекопъ. — Человкъ съ гарфангомъ! Онъ и тогда ужъ былъ не молодъ. Вроятно, онъ на 15 или на 20 лтъ старше меня. Это былъ какой-то дикарь, который ни съ кмъ не былъ друженъ и, по общему мннію, не боялся ни огня ни воды. Онъ по своей охот выбралъ себ ремесло ‘кающагося гршника’, которымъ рдко кто соглашался заниматься. Эта опасная профессія сдлала его сумасшедшимъ. Его называли злымъ, но, должно-быть, онъ былъ просто помшаннымъ. Сила у него была удивительная. Копь онъ зналъ, какъ никто. Ходили слухи, что у него есть порядочное состояніе. Честное слово, я думалъ, что онъ давно ужъ умеръ!
— Но, — замтилъ Джемсъ Старръ, — что онъ хотлъ сказать этими словами: ‘Ты укралъ у меня послдніе угольные пласты нашихъ старыхъ копей?’
— Ахъ, да!— отвчалъ Симонъ Фордъ. — Сильфаксъ, мозгъ котораго, какъ я уже сказалъ, всегда былъ не въ порядк, заявлялъ какія-то претензіи на старый Аберфойль. По мр того, какъ копь Дошаръ (его копь!) истощалась, характеръ его становился все угрюме и угрюме. Казалось, что каждый ударъ кирки вырывалъ у него часть его тла! Ты помнишь объ этомъ, Мэджъ?
— Да, Симонь, — отвчала старушка.
— Я вспомнилъ обо всемъ этомъ, — продолжалъ Симонъ Фордъ, какъ только увидалъ имя Сильфакса на этой двери. Но, повторяю, я считалъ его мертвымъ и не могъ даже и подумать, чтобы тотъ злоумышленникъ, котораго мы такъ долго искали, былъ прежній ‘кающійся гршникъ’ копи Дошаръ.
— Дйствительно, — сказалъ Джемсъ Старръ, — теперь все объясняется. Случай открылъ Сильфаксу новыя залежи. Въ своемъ эгоизм сумасшедшаго человка онъ вообразилъ, что онъ долженъ быть ихъ защитникомъ отъ людей. И днемъ и ночью пребывая въ копи, онъ узналъ вашу тайну, Симонь, узналъ, что вы просите меня возможно скоре прибыть въ коттеджъ. Тогда онъ посылаетъ ко мн письмо, противорчащее вашему. Когда я, тмъ не мене, прізжаю, онъ бросаетъ въ насъ съ Гарри камень и уничтожаетъ лстницы шахты Яроу, потомъ замазываетъ щели въ стн, за которой скрываются новыя залежи, потомъ, наконецъ, запираетъ насъ въ Новомъ Аберфойл, откуда мы освобождаемся лишь благодаря помощи Нелли, которая сдлала доброе дло, конечно, безъ вдома Сильфакса и, можетъ-быть, даже наперекоръ ему!
— Должно-быть, все такъ и было, какъ вы говорите, мистеръ Джемсъ, — замтилъ Симонъ Фордъ. — Теперь очевидно, что старый ‘кающійся гршникъ’ — сумасшедшій!
— Это бы хорошо!— сказала Мэджъ.
— Вроятно, его безуміе прямо ужасно! — заговорилъ Джемсъ Старръ посл нкотораго молчанія. — Ахъ, я понимаю, почему Нелли не можетъ и подумать о немъ безъ ужаса. Я понимаю также, почему ей не хотлось выдавать своего дда! Сколько печальныхъ лтъ должна она была провести у этого старика!
— Да!— согласился Симонъ Фордъ.— Не весело было ей жить съ этимъ дикаремъ и его гарфангомъ! Я увренъ, что гарфангъ живъ! По всей вроятноcти, онъ потушилъ нашу лампу и онъ же набрасывался на Гарри, когда нашъ мальчикъ спасалъ Нелли!..
— Я теперь понимаю, — сказала Мэджъ, — что извстіе о свадьб Нелли съ нашимъ сыномъ должно было удвоить ярость Сильфакса!
— Дйствительно, — замтилъ Сгаонъ Фордъ, — Сильфакса, вроятно, приводитъ въ бшенство бракъ Нелли съ сыномъ того, кто, какъ онъ думаетъ, укралъ у него залежи.
— Однако нужно же, чтобы онъ согласился на этотъ бракъ!— вскричалъ Гарри.— Какимъ бы врагомъ общества онъ ни былъ, можетъ же онъ, все-таки, понять, что Нелли живется здсь лучше, чмъ съ нимъ! Я увренъ, мистеръ Старръ, что мы могли бы его образумить, если бы намъ удалось поймать его!..
— Сумасшедшихъ нельзя образумить, мой милый Гарри! — отвчалъ инженеръ.— Конечно, лучше знать своего врага, чмъ не знать его, но наша борьба съ нимъ не кончена! Будемъ же осторожны, — друзья мои, и прежде всего разспросимъ Нелли! Это необходимо! Она пойметъ, что въ настоящее время ея молчаніе не иметъ смысла. Даже въ интересахъ своего дда ей нужно все разсказать намъ. Столько же для него, сколько и для насъ важно, чтобы его мрачные планы не были приведены въ исполненіе!
— Я не сомнваюсь, мистеръ Старръ, — сказалъ Гарри, — что Нелли сама пожелаетъ отвтить на ваши вопросы. Вы знаете теперь, что до сихъ поръ она молчала, потому что ей запрещала говорить ея совсть, ея долгъ. Но именно поэтому же она разскажетъ теперь все, что знаетъ. Матушка хорошо сдлала, что отвела ее въ ея комнату. Ей нужно было собраться съ силами, но сейчасъ я пойду къ ней…
— Не трудись, Гарри, — сказала твердымъ и яснымъ голосомъ молодая двушка, входя въ это мгновеніе въ большую залу коттеджа.
Нелли была блдна. Глаза ея были красны отъ слезъ, но было видно, что она твердо ршилась сдлать то признаніе, котораго требовала отъ нея въ настоящее время ея искренность.
— Нелли!— вскричалъ Гарри, бросаясь къ молодой двушк.
— Гарри, — отвчала Нелли, однимъ жестомъ остановивъ своего жениха.— Нужно, чтобы твой отецъ, твоя мать и ты — узнали сегодня все. И вы, мистеръ Старръ, должны узнать все о той двушк, которую Гарри, къ своему несчастію, вытащилъ изъ бездны.
— Нелли!— воскликнулъ Гарри.
— Не мшай ей, Гарри! — сказалъ Джемсъ Старръ, останавливая Гарри.
— Я — внучка стараго Сильфакса, — продолжала Нелли. — Я не знала матери до тхъ поръ, пока не попала сюда, — прибавила она, глядя на Мэджъ.
— Да будетъ благословенъ этотъ день, дитя мое, — отвчала старушка.
— Я не знала и отца до тхъ поръ, пока не увидала Симона Форда, — продолжала Нелли. — Не знала и друга до того времени, пока рука Гарри не коснулась моей! Я жила одиноко цлыхъ 15 лтъ въ самыхъ отдаленныхъ закоулкахъ нашихъ копей вмст съ своимъ ддомъ. Съ нимъ — этого, пожалуй, нельзя сказать. Имъ — это будетъ врне. Я рдко его видала. Когда онъ скрылся изъ стараго Аберфойля то ушелъ въ такіе закоулки, которые были извстны лишь ему одному. Онъ, по-своему, былъ добръ ко мн, хотя и страшенъ. Онъ кормилъ меня тмъ, что добывалъ на поверхности земли, но я смутно помню, что въ самомъ раннемъ моемъ дтств моею кормилицей была коза, потеря которой привела меня въ отчаяніе. Ддъ, видя мою печаль, замнилъ козу другимъ животнымъ, собакой, какъ онъ сказалъ. Къ несчастью, эта собака была весела. Она лаяла. Ддъ не любилъ веселости. Онъ страшился шума. Меня онъ пріучилъ быть тихой, но съ собакой онъ ничего не могъ подлать. Бдное животное очень скоро пропало У дда была товарищемъ угрюмая птица гарфангъ, который сначала внушалъ мн ужасу но эта птица, несмотря на то отвращеніе, которое она мн внушала такъ привязалась ко мн, что и я, наконецъ, ее полюбила. Она начала повиноваться мн боле, чмъ своему хозяину, и это встревожило меня, такъ какъ ддъ былъ ревнивъ. Мы съ гарфангомъ скрывали нашу дружбу. Мы понимали, что это было необходимо… Но я слишкомъ много говорю о себ! Нужно говорить о васъ!
— Нтъ, дочь моя, — отвчалъ Джемсъ Старръ. — Разсказывай, что хочешь.
— Мой ддъ, — продолжала Нелли, — очень непріязненно смотрлъ на своихъ сосдей въ копи, хотя мста было вполн достаточно. Онъ выбиралъ себ пріютъ всегда далеко отъ васъ, но ему непріятно было даже знать, что вы живете въ копи, когда я разспрашивала его о васъ, его лицо становилось мрачнымъ, онъ не отвчалъ мн и долго, долго не говорилъ ни слова. Но въ какой гнвъ онъ пришелъ, когда оказалось что вы не хотите довольствоваться старыми копями, а желаете пробраться и въ новыя! Онъ поклялся погубить васъ, если вы проникнете въ новыя копи! Несмотря на свой преклонный возрастъ, онъ еще обладаетъ необычайною силой, и его угрозы заставляютъ меня дрожать и за васъ и за него.
— Продолжай, Нелли, — сказалъ Симонъ Фордъ молодой двушк, которая пріостановилась на минуту, какъ бы желая разобраться въ своихъ воспоминаніяхъ.
— Когда вы въ первый разъ проникли въ галлерею Новаго Аберфойля, онъ заперъ васъ тамх. Я плохо знала васъ, но я не могла допустить того, чтобы христіане умерли отъ голода въ этой бездн, и, украдкой, я принесла вамъ на нсколько дней немного хлба и воды!.. Я хотла вывести васъ изъ Новаго Аберфойля, но было такъ трудно обмануть бдительность моего дда! Вы медленно умирали. Пришелъ Жакъ Ріанъ съ своими товарищами… Богу угодно было, чтобы я встртилась съ ними въ тотъ день! Я привела ихъ къ вамъ. На обратномъ пути ддъ поймалъ меня. Гнвъ его на меня былъ ужасенъ. Я думала, что я погибну отъ его руки. Съ тхъ поръ жизнь стала для меня невыносима. Разсудокъ моего дда совершенно помшался. Онъ провозглашалъ себя царемъ тьмы и свта! Когда онъ услыхалъ, что ваши кирки ударяютъ о скалы въ тхъ копяхъ, которыя онъ считалъ своими, го онъ пришелъ въ бшенство и осыпалъ меня ударами. Я хотла бжать. Это было невозможно, такъ какъ онъ все время слдилъ за мною. Наконецъ, три мсяца тому назадъ, въ припадк страшнаго безумія, онъ опустилъ меня въ пропасть, гд вы меня нашли, а самъ ушелъ, напрасно призывая гарфанга, который остался со мною. Что тамъ было со мною, я не знаю. Знаю только, что я почти совсмъ умирала, когда пришелъ ты, мой Гарри, и спасъ меня. Но ты видишь, что внучка стараго Сильфакса не можетъ быть женою Гарри Форда, такъ какъ дло идетъ теперь о жизни всхъ васъ!
— Нелли! — вскричалъ Гарри.
— Нтъ,— продолжала молодая двушка.— Я ршила пожертвовать собою. Единственное средство предотвратить вашу погибель заключается въ томъ, чтобы я вернулась къ моему дду. Онъ угрожаетъ всему Новому Аберфойлю!.. Онъ не способенъ прощать, и одинъ Богъ знаетъ, до чего онъ способенъ дойти въ своей жажд мести! Мой долгъ ясенъ. Я буду самымъ жалкимъ созданіемъ, если я его не исполню. Прощайте, и спасибо вамъ! У васъ я узнала, что на земл есть счастье! Что бы ни случилось, знайте, что мое сердце всегда будетъ съ вами!
При этихъ словахъ Симонъ Фордъ, Мэджъ и Гарри поднялись съ своихъ мстъ.
— Какъ, Нелли,— вскричали они въ отчаяніи,— ты хочешь насъ покинуть?!
Отстранивъ ихъ повелительнымъ жестомъ, Джемсъ Старръ подошелъ къ Нели и взялъ ее за руки.
— Прекрасно, дитя мое, — сказалъ онъ ей. — Ты сказала, что должна была сказать, но вотъ что мы теб отвтимъ. Мы не отпустимъ тебя, и если понадобится, то удержимъ и силой. Неужели ты думаешь, что мы такіе низкіе люди, что примемъ твое великодушное предложеніе? Пусть Сильфаксъ грозитъ! Вдь онъ не боле, какъ человкъ, и мы будемъ осторожны. Можетъ-быть, ты, въ интересахъ самого Сильфакса, откроешь намъ его привычки, скажешь намъ, гд онъ скрывается? Мы хотимъ только одного — устроить такъ, чтобы онъ не былъ въ состояніи вредить намъ, быть-можетъ, намъ даже удастся вернуть ему разсудокъ,
— Вы желаете невозможнаго, — отвчала Нелли. — Мой ддъ везд и нигд. Я никогда не знала, куда онъ скрывается! Я никогда не видала его спящимъ. Когда онъ находилъ какой-нибудь пріютъ, онъ оставлялъ меня одну, а самъ исчезалъ. Когда я обдумывала свое ршеніе, мистеръ Старръ, я предвидла все, что вы можете мн отвтить. Поврьте мн! Есть одно только средство обезоружить моего дда: это — мн вернуться къ нему! Онъ невидимъ, но самъ видитъ все. Скажите, какимъ образомъ могъ бы онъ открыть ваши тайныя мысли, начиная съ письма, посланнаго къ мистеру Старру и кончая моей свадьбой съ Гарри, если бы не обладалъ непонятною способностью знать все? Мой ддъ, хотя и сумасшедшій, но человкъ геніальнаго ума. Иногда ему приходило въ голову учить меня. Онъ научилъ меня вр въ Бога и обманулъ меня только въ одномъ: желая внушить мн свою ненависть ко всему человчеству, онъ заставилъ меня поврить въ то, что вс люди лицемрны. Когда Гарри привелъ меня въ этотъ коттеджъ, вы думали только, что я ничего не знала! Но кром того, я была еще и напугана. Ахъ, простите мн! Въ теченіе нсколькихъ дней я думала, что попала къ злымъ людямъ, и хотла отъ васъ бжать! Но вы, Мэджъ, навели меня на путь истинный, навели не словами, а своей жизнью. Я поняла, за что васъ любятъ и уважаютъ вашъ мужъ и вашъ сынъ. Потомъ, когда я увидала, какъ уважаютъ мистера Старра вс т рабочіе, которыхъ сначала я считала его рабами, и поняла, за что они его уважаютъ, то я опять сказала себ: ‘Мой ддъ обманулъ меня!’ Но теперь я понимаю, что онъ обманулся самъ! и вотъ я пойду теперь къ нему по тмъ тайнымъ дорожкамъ, по которымъ, бывало, ходила. Онъ будетъ подстерегать меня… я позову его, и кто знаетъ, можетъ-быть, я верну и его на путь истинный.
Вс предоставили молодой двушк высказаться. Когда же она замолчала, то Гарри, обратившись къ Мэджъ, сказалъ,
— Мать! Что подумала бы ты о томъ человк, который покинулъ бы ту благородную двушку, которую ты сейчасъ только выслушала?
— Я подумала бы, — отвчала Мэджъ, — что тотъ человкъ негодяй, и если бы онъ оказался моимъ сыномъ, то я отреклась бы отъ него и прокляла бы его!
— Нелли, ты слышала, что сказала наша мать?— продолжалъ Гарри. — Куда бы ты ни пошла, я всюду послдую за тобою. Если ты будешь настаивать на томъ, чтобы итти къ твоему дду, то мы— пойдемъ вмст…
— Гарри, Гарри! — вскричала Нелли.
Губы молодой двушки поблли. Она безъ чувствъ упала на руки Мэджъ, — которая просила инженера, Симона и Гарри оставить ихъ однхъ.

ГЛАВА XXI.
Свадьба Нелли.

Прежде чмъ разойтись, обитатели коттеджа условились соблюдать еще большую осторожность. Угроза стараго Сильфакса была высказана слишкомъ прямо, чтобы можно было пренебрегать ею. Самъ собою напрашивался вопросъ, не располагаетъ ли старый ‘кающійся гршникъ’ какимъ-нибудь страшнымъ средствомъ, которое можетъ уничтожить весь Аберфойль.
Вооруженные люди были разставлены по разнымъ мстамъ копей и получили приказаніе слдить днемъ и ночью. Всякій поститель копи долженъ былъ явиться къ Джемсу Старру для удостовренія въ своей личности. Всмъ жителямъ Каменноугольнаго города сообщили объ угроз Сильфакса. Сильфаксъ не имлъ съ ними никакихъ сношеній, и потому нельзя было опасаться какой-либо измны. Нелли тоже сообщили о принятыхъ мрахъ предосторожности, и она нсколько успокоилась. Ршимость Гарри послдовать за нею всюду, куда бы она ни пошла, побудила ее оставить всякую мысль о бгств.
Въ теченіе той недли, которая оставалась до свадьбы Нелли и Гарри, въ Новомъ Аберфойл не произошло ничего особеннаго. Благодаря этому, углекопы оправились отъ паники, которая чуть было не разстроили вс работы въ копяхъ.
Тмъ временемъ Джемсъ Старръ продолжалъ искать стараго Сильфакса. Такъ какъ мстительный старикъ объявилъ, что онъ ни въ какомъ случа не допуститъ того, чтобы Нелли вышла замужъ за Гарри, то слдовало опасаться, что онъ не отступитъ ни предъ чмъ, чтобы помшать ненавистному браку. Всего лучше было бы, конечно, захватить его, не посягая при этомъ на его жизнь. Начался поэтому самый тщательный осмотръ Новаго Аберфойля. Прежде всего осмотрны были галлереи, которыя вели къ развалинамъ Дендональдъ-Кэстля, въ Ирвин, такъ-какъ не безъ основанія полагали, что Сильфаксъ сообщается съ поверхностью земли чрезъ старый замокъ: подниматься же на землю ему было необходимо, хотя бы для покупки необходимой пищи. Что касается огненныхъ фей, то Джемсъ Старръ былъ того мннія, что какая-нибудь струя подземнаго газа, выходившая въ этой части копей, могла быть зажжена Сильфаксомъ и произвести напугавшее Жака Ріана явленіе. Онъ не обманывался, но вс поиски были напрасны.
Во время этой борьбы противъ неуловимаго существа Джемсъ Старръ былъ самымъ несчастнымъ человкомъ, хотя и не выказывалъ этого. По мр того, какъ приближался день свадьбы, опасенія его все увеличивались, и онъ счелъ своею обязанностью сообщить объ этомъ старому углекопу, который началъ безпокоиться еще больше инженера.
Наконецъ, этотъ день насталъ.
Сильфаксъ не подавалъ признаковъ жизни.
Съ самаго утра все населеніе Каменноугольнаго города было на ногахъ. Работы въ Новомъ Аберфойл были прекращены. Старосты и простые рабочіе считали своимъ долгомъ оказать вниманіе Симону Форду и его сыну. Это вниманіе должно было служить выраженіемъ признательности двумъ смлымъ и настойчивымъ людямъ, которые вернули копямъ ихъ прежнее благосостояніе.
Въ 11 часовъ въ часовн св. Эгидія, расположенной на берегу озера Малькольма, должна была начаться религіозная церемонія.
Въ назначенный часъ изъ коттеджа вышли дв пары, это были: Гарри подъ руку съ матерью и Симонъ Фордъ подъ руку съ Нелли.
Вскор изъ коттеджа же вышли Джемсъ Старръ, повидимому, совершенно спокойный, но въ душ готовый на все, и Жакъ Ріанъ.
За ними слдовали остальные инженеры копей, почетныя лица Каменноугольнаго города, друзья и товарищи стараго углекопа, наконецъ, вс члены той большой семьи углекоповъ, которая составляла спеціальное населеніе Новаго Аберфойля.
На земл стоялъ одинъ изъ тхъ жаркихъ августовскихъ дней, которые бываютъ такъ нестерпимы въ сверныхъ странахъ. Знойный воздухъ проникалъ и въ копи, гд температура, благодаря этому, стала выше нормальной. Атмосфера была насыщена электричествомъ.
Барометръ въ Каменноугольномъ город значительно понизился, что было довольно рдкимъ явленіемъ. Являлся вопросъ, не разыграется ли буря подъ сводами изъ шифера, замнявшими въ подземель небо.
Но жители Каменноугольнаго города въ этотъ день не думали объ этомъ. Каждый изъ нихъ, напротивъ, нарядился во все лучшее, что у него было.
На Мэджъ былъ костюмъ, напоминавшій доброе старое время. На голов ея былъ toy, какъ у древнихъ матронъ, а на плечахъ разввалась клтчатая мантилья, которую шотландки носятъ съ большой граціей.
Нелли дала себ общаніе не обнаруживать душевнаго волненія. Она удерживала біеніе своего сердца, ничмъ не выказывала своихъ опасеній и хранила спокойный видъ.
Одта она была очень просто, и эта простота длала ее еще боле очаровательною.
На Симон Форд была такая одежда, отъ которой не отказался бы самъ достойный судья Николай Джаркей, восптый Вальтеръ Скоттомъ.
Вс направились къ часовн св. Эгидія, которая была великолпно убрана.
Электрическія солнца ярко освщали Новый Аберфойль.
Часовыя была тоже освщена электрическими лампочками, и ея разноцвтныя стекла горли какъ калейдоскопы.
Религіозную церемонію долженъ былъ совершить преподобный Вильямъ Гобсонъ. У самаго входа въ часовню онъ ожидалъ прибытія молодыхъ.
Свадебный кортежъ приближался, величественно обогнувъ берегъ озера Малькольма.
Въ этотъ моментъ органъ заигралъ, и об четы, вслдъ за преподобнымъ Гобсономъ, направились къ алтарю часовни.
Благословеніе Божіе было призвано на всхъ присутствующихъ. Потомъ Гарри и Нелли остались одни предъ преподобнымъ Гобсономъ, державшимъ въ рукахъ священную книгу.
— Гарри, — спросилъ преподобный Гобсонъ, — хотите ли вы взять Нелли себ въ супруги и клянетесь ли вы постоянно любить ее?
— Клянусь!— отвчалъ молодой человкъ твердымъ голосомъ.
— А вы, Нелли, — продолжалъ пасторъ, — хотите ли взять себ въ супруги Гарри Форда и…
Молодая двушка не успла еще отвтить, какъ вн часовни раздался страшный крикъ.
Одна изъ огромныхъ скалъ, находящихся на берегу озера Малькольма, внезапно развалилась безъ всякаго взрыва, какъ будто бы ея паденіе было приготовлено заране. Подъ этой скалой оказалось отверстіе, о существованіи котораго никто и не догадывался.
Потомъ вдругъ въ этомъ отверстіи, которое залила вода изъ озера, показалась лодка. Черезъ нсколько мгновеній лодка была на озер.
Въ лодк стоялъ старикъ въ темномъ плащ, съ всклокоченными волосами, съ длинною сдою бородой, покрывавшей всю его грудь.
Въ рук онъ держалъ зажженную лампу Дэви.
Старикъ громко закричалъ:
— Подземный газъ! Подземный газъ! Горе всмъ! Горе!
Въ это самое время въ атмосфер сталъ ощущаться характерный запахъ подземнаго газа.
Произошло это оттого, что разсвшаяся скала дала выходъ громадному количеству вреднаго газа, скопившагося подъ нею съ давнихъ поръ.
Старикъ зналъ о существованіи этого громаднаго скопленія газа и устроилъ ему выходъ.
Тмъ временемъ Джемсъ Старръ и нкоторые другіе, покинувъ часовню, бросились на берегъ.
— Вонъ изъ копей! Вонъ изъ копей! — закричалъ инженеръ, понявъ угрожающую опасность.
— Подземный газъ! Подземный газъ! — повторялъ старикъ, отъзжая съ лодкой на средину озера.
Гарри, увлекая свою невсту, своего отца и свою мать, выбжалъ изъ часовни.
— Вонъ изъ копей! Вонъ изъ копей! — повторялъ Джемсъ Старръ.
Но бжать было слишкомъ поздно! Старый Сильфаксъ былъ тутъ: онъ готовъ былъ принести въ исполненіе свою угрозу, готовъ былъ помшать браку Нелли съ Гарри, готовъ былъ похоронить все населеніе Каменноугольнаго города подъ развалинами копей.
Надъ его головой леталъ огромный гарфангъ, на блыхъ крыльяхъ котораго кое-гд виднлись черныя пятна.
Но въ эту минуту какой-то человкъ бросился въ воду и быстро поплылъ по направленію къ лодк.
Это былъ Жакъ Ріанъ. Онъ спшилъ добраться до безумца прежде, чмъ тотъ успетъ принести въ исполненіе свой ужасный замыселъ. Сильфаксъ увидалъ его. Онъ разбилъ свою лампу и, выхвативъ горвшій фитиль, провелъ имъ по воздуху.
Гробовое молчаніе воцарилось среди присутствующихъ. Джемсъ Старръ удивлялся, что неизбжный взрывъ не уничтожилъ еще ‘Новаго Аберфойля’.
Сильфаксъ, съ искаженнымъ отъ злобы и досады лицомъ, понялъ, что газъ скопился въ верхнихъ слояхъ воздуха, до которыхъ не могъ достать огонь его фитиля.
Но тутъ гарфангъ, по знаку Сильфакса, схватилъ въ свои лапы воспламененный фитиль и началъ подниматься подъ высокіе своды, на которые старикъ указалъ ему рукой.
Еще нсколько секундъ — и Новаго Аберфойля не стало бы.
Въ этотъ моментъ Нелли вырвалась изъ рукъ Гарри.
Спокойно побжала она къ берегу озера.
— Гарфангъ! Гарфангъ! — закричала она.— Ко мн! Иди ко мн!
Врная птица остановилась въ воздух. Узнавъ голосъ Нелли, она вдругъ выпустила зажженный фитиль, который упалъ въ воду озера, и, описавъ широкій кругъ, сла у ногъ молодой двушки.
Такимъ образомъ, огонь не попалъ въ верхніе слои воздуха, гд скопился газъ.
Ужасный крикъ огласилъ своды пещеры Новаго Аберфойля. Это былъ крикъ стараго Сильфакса.
Въ то мгновеніе, какъ Жакъ Ріанъ одной рукой ухватился уже за лодку, старикъ, видя, что его мщеніе не удалось, бросился въ воды озера.
— Спасите его! Спасите его! — закричала Нелли раздирающимъ душу голосомъ.
Гарри услышалъ этотъ крикъ. Бросившись въ озеро, онъ быстро очутился возл Жака Ріана и нырнулъ нсколько разъ. Но все было напрасно.
Воды озера Малькольма не отдали своей добычи. Он навсегда закрылись надъ старымъ Сильфаксомъ.

ГЛАВА XXII.
Легенда о старомъ Сильфакс.

Черезъ 6 мсяцевъ посл этого происшествія, свадьба Гарри Форда и Нелли, такъ неожиданно прерванная, состоялась въ часовн св. Эгидія. Посл того, какъ преподобный Гобсонъ благословилъ союзъ молодыхъ супруговъ, они, все еще траур, вернулись въ коттеджъ.
Джемсъ Старръ и Симонъ Фордъ, не безпокоясь теперь за участь копей, весело пировали на праздник, послдовавшемъ за религіознымъ обрядомъ и продолжавшемся весь слдующій день.
На этомъ праздник Жакъ Ріанъ, при громкихъ аплодисментахъ присутствующихъ, былъ провозглашенъ лучшимъ музыкантомъ, пвцомъ и танцоромъ.
Сейчасъ же посл праздника снова начались работы въ Новомъ Аберфойл, подъ управленіемъ инженера Джемса Старра.
Излишне говорить, что Гарри и Нелли быди очень счастливы. Эти два сердца, такъ много испытавшія на своемъ вку, нашли въ своемъ союз счастье, котораго заслуживали.
Что касается до Симона Форда, почетнаго старосты углекоповъ Новаго Аберфойля, то и онъ и Мэджъ разсчитывали дожить до дня своей золотой свадьбы.
— А потомъ почему бы не отпраздновать и другую золотую свадьбу?— говорилъ Жакъ Ріанъ.— Сто лтъ супружеской жизни не составляютъ слишкомъ многаго для васъ, мистеръ Симонъ!
— Ты правъ, мой милый!— спокойно отвчалъ старый углекопъ.— Нтъ ничего удивительнаго, если проживешь и 200 лтъ въ этомъ чудномъ климат Новаго Аберфойля.
Будущее покажетъ, дождутся ли жители Каменноугольнаго города золотой свадьбы стариковъ Фордовъ.
Одной птиц тоже суждено было дожить до глубокой старости, мы говоримъ о гарфанг стараго Сильфакса. Хотя онъ не оставилъ мрачнаго подземелья, тмъ не мене, черезъ нсколько же дней посл смерти старика улетлъ отъ Нелли, какъ она ни старалась удержать его у себя. Вроятно, общество людей нравилось ему не боле, чмъ его бывшему хозяину. Къ тому же онъ питалъ особенную непріязнь къ Гарри: ревнивая птица сразу узнала и возненавидла въ Гарри того похитителя Нелли, у котораго она такъ долго отбивала добычу во время подъема изъ шахты.
Съ этихъ поръ Нелли видла гарфанга только черезъ долгіе промежутки времени, именно тогда, когда гарфангъ появлялся въ пещер Новаго Аберфойля и носился надъ поверхностью озера Малькольма.
Хотлъ ли онъ увидать свою прежнюю подругу? Или онъ хотлъ проникнуть своимъ взоромъ въ самую глубину той бездонной пропасти, которая поглотила стараго Сильфакса?
Легенда думаетъ, что онъ прилеталъ и за тмъ и за другимъ. ‘Легенда’ — говоримъ мы, потому что гарфангъ сдлался легендарной птицей, и одному Жаку Ріану внушилъ не мало фантастическихъ разсказовъ.
Благодаря Жаку Ріану, ни одна вечеринка въ Шотландіи не обходится безъ псни о птиц стараго Сильфакса, послдняго ‘кающагося гршника’ копей Аберфойля.

Конецъ.

Верн Жюль
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Джентльмен в черной маске, Уоллес Эдгар, Год: 1926
  2. Сто тысяч верст, Верн Жюль, Год: 1870
  3. Таинственный остров, Верн Жюль, Год: 1875
  4. Остров Ричмонд, Верн Жюль, Год: 1880
  5. Золотой вулкан, Верн Жюль, Год: 1906
  6. Завещание чудака, Верн Жюль, Год: 1899
  7. Южная звезда, Верн Жюль, Год: 1884
  8. Север против Юга, Верн Жюль, Год: 1887
Электронная библиотека