Буйство Башкир дер. Исергапова, Бугульминского уезда, Самарской губернии
Буйство Башкир дер. Исергапова, Бугульминского уезда, Самарской губернии
Помещик Бугульминского уезда
А. Аксаков.
(Москва. 1867. 28 марта)
Буйство Башкир дер. Исергапова, Бугульминского уезда, Самарской губернии, Аксаков А., Год: 1867
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Историко-краеведческие исследования на Южном Урале в XIX — начале XX вв.
Уфа, 2014.
Как беззащитна, местами, собственность и как затруднительны успехи сельского хозяйства в Бугульминском уезде, можно судить по следующим данным. Соседи мои по имению, Башкирцы деревень Чутей, Красного Яра, Бавлы, Исергапова и Тумберлы, по распоряжению высочайше учреждённой коммиссии для наделения Башкир землёю, были в 1863 г. пропорционально размежёваны. Все деревни, за исключением, Исергапова, приняли указанный им надел. Когда в 1865 г. Башкирцам д. Исергапова пришлось по новому наделу уступить Башкирцам д. Бавлы часть своей прежней земли, они отказались на отрез. Бавлинцы обратились с просьбой к уездному начальнику. Покуда земская полиция внушала Исергаповцам повиновение закону, прошёл год, а Бавлинцы остались всё-таки без земли. Нынешнего года, как только они попытались пахать указанную им по наделу землю, Исергаповцы напали на них и прогнали их с поля. Бавлинцы опять жалуются земской полиции. Становой пристав едет в Исер-гапово внушать Башкирцам повиновение закону, но Башкирцы объявили ему прямо, что земли своей они Бавлинцам не отдадут. Едет исправник, и его постигает та же участь: Башкирцы выпроводили его из деревни своей с энергическими угрозами. Тогда исправник собирает временное отделение земского суда и отправляется вновь в Исергапово внушать Башкирцам повиновение закону, но и временное отделение принуждено удалиться без всякого успеха. Тогда исправник вторично собирает временное отделение и подкрепляет его понятыми и сотнею не вооружённых солдат, надеясь с их помощию перехватать главных зачинщиков. Но Башкирцы смекнули дело: собрались в один двор, устроили баррикады, вооружились дубьём, топорами и косами, и объявили, чтоб никто, под опасением смерти, к ним не подступал. Исправник располагается лагерем в Исергапове и посылает нарочного к самарскому губернатору, прося выслать команду для подавления мятежа. Губернатор присылает на это чиновника особых поручений, но его постигает общая участь, и 6-го июля временное отделение, потерпевши полное поражение, было вынуждено оставить Исергапово. Уездные власти, сделавши всё возможное, замолкли. Вся окрестность стала с нетерпением ожидать действий губернского начальства…
Между тем Бавлинцы остались без следующей им части лугов и пашни. Как только временное отделение выехало из Исергапова, они вторглись в мою дачу, прогнали всех моих арендаторов, и, под угрозой поджога и убийства, объявили им, чтоб они бросили косить и пахать мою землю, потому что из опасения голода им остаётся только отнять её у меня. Пришла моя очередь обратиться за помощью к земской полиции. Становой пристав поскакал в Бавлу и успел укротить разбойнический порыв соседей моих, — надолго ли, неизвестно. Покуда Бавлинцы не получат своего надела, до тех пор я должен опасаться повторения тех же безпорядков и ещё худшего. Угроза Башкирцев — не пустые слова: они не могут простить мне, что в 1861 г. земли мои были отмежёваны от них. В 1863 г. они сожгли мою мельницу, а в 1864 г. и житный двор мой, полный хлеба, о чём было в своё время напечатано в ‘Северной Почте’, в продолжение пяти лет они порубили у меня более 6000 деревьев, по этому поводу было подано мною земской полиции до двадцати объявлений, ни по одному из них не состоялось до сего времени никакого решения… Такая безнаказанность и пример, подаваемый Исергаповцами, поощряет соседей моих на всякое насилие. Они делают со мною что хотят. Если я до сего времени не окончательно разорён, то этому я обязан не силе закона, а Провидению.
В продолжение месяца я выжидал известий о том, какие меры угодно будет губернскому начальству принять для водворения порядка, уездный исправник оставался в совершенной о том неизвестности, меж, тем наступила самая страда. Исергаповцы не давали Бавлинцам ни косить, ни сеять, ни жать. Каждый сноп, каждый клочёк земли брались с бою, страшные драки совершались почти ежедневно… Я должен был оставить имение своё, предоставленное всяким случайностям и дикому произволу Башкир.
По сие время положение дел в околотке моём не изменилось. После отъезда моего драки между Башкирцами продолжались до глубокой осени. В одной из схваток 80 Бавлинцев напали на 6 Исергаповцев и одного из них избили до смерти, об этом деле теперь производится следствие: ‘девять Бавлинцев посажены в острог’. С весной надо ожидать новых буйств, новых драк и новых уголовных дел. Если местные власти не подумают об этом заблаговременно и не примут мер для пресечения этих безпорядков, то последствия могут быть самые худшие. Предупредить их лежит теперь на обязанности губернского начальства, уездные власти разбиты и более тут сделать ничего не могут…
24 марта 1867.