БОРЬБА С БАЦИЛЛАМИ
БОРЬБА С БАЦИЛЛАМИ
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
Борьба с бациллами, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1918
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Аверченко А.Т. Собрание сочинений: В 14 т. Т. 11. Салат из булавок
М.: Изд-во ‘Дмитрий Сечин’, 2015
Когда на Украине началось дурацкое бестолковое восстание Петлюры — многие мудрые люди закивали мудрыми головами и заявили очень мудро:
— Мы этого ожидали… Движение Петлюры — это тот же большевизм!
— Ну, так что ж такое?
— А то такое, что, очевидно, Украина еще не переболела большевизмом.
— А зачем ей болеть большевизмом?
— Затем, что такое уж правило: вся Россия по отдельным кускам должна переболеть большевизмом.
— Почему же именно должна?
— Да так: отболеть, чтобы уж потом быть здоровой. Как говорится: отзвонил — и с колокольни долой.
Так говорят патентованные мудрые люди.
Я, конечно, такого патента на мудрость не имею, но могу похвастать, что кое-какой патентишко на простой здравый смысл я себе выправил.
И вот, на основании этой бумажонки, смею вступить в рассуждение:
Говорят, большевизм — болезнь, которой надо переболеть.
И оспа — болезнь.
Разве скажет кто-нибудь, что холерой и оспой — надо переболеть?
Хорошо бы, был бы человек, который бродил бы из угла в угол, почесывая переносье, и твердил бы озабоченно:
— Эх, скорее бы, мол, холерой заболеть. Отделаться бы поскорей, да потом, если не протяну ноги — и заняться спокойно своими делами.
Даже самый отпетый дурак, я полагаю, не скажет этого. А пойдет он к врачу, и пожалуется ему, и попросит его:
— Боюсь я холерой заболеть… Сделайте прививочку. Три укола, маленькая боль, несколько дней повышенной температуры — и гуляет после этого человек по Божьему свету, как встрепанный.
Рассуждение мое такое: если большевизм — болезнь, то не лучше ли вместо того, чтобы допустить заболеть этой болезнью — сделать сразу предохранительную прививку.
Ведь в чем сущность прививки? В том, что субъект после прививки переносит привитую болезнь — в миниатюре, в карликовом размере, в разбавленном, разжиженном виде, так сказать, выпивает яд в размере чайной ложки на бочку воды.
Раз это можно с одной болезнью, почему нельзя с другой болезнью?
Раз можно привить холеру, почему нельзя привить большевизм?
Практически?
Пожалуйста! Я не привык давать советов наполовину.
Додумывать до конца — таков мой девиз!
Предположим, начальство начинает замечать, что такой-сякой город Обрыдлов как-то странно притих, затаился, как-то глухо зашептался, незаметно зашевелился.
— Э! — думает начальство. — Нехорошие признаки! Как бы наш богоспасаемый Обрыдлов не заболел большевизмом… Сделаем ему прививку.
И тут же самым научным способом изготовляется вакцина для прививки: рота переодетых в разнокалиберное платье людей подступает к городу и начинает обстреливать его из пушек холостыми снарядами…
В то же время на базаре под рукой пускается слух, что идут большевики, что да здравствует пролетариат, что да здравствует социализм, что довольно-де буржуи попили теплой пролетарской кровушки…
Часть обрыдловцев прячется при первых выстрелах по погребам, а часть выступает за город и встречает хлебом-солью победителей.
Рота переодетых людей торжественно вступает на базарную площадь, вешает посреди площади на длинной палке красный флаг и заявляет:
— Да, действительно, мы большевики.
— А что вы будете делать? — с робкой радостью и надеждой спрашивают сознательные, революционно настроенные обрыдловцы.
— А то, что обыкновенно большевики делают… Прежде всего, закрываем лавки и магазины.
— Это для чего же?
— А как же: национализация торговли. Попробуйте-ка теперь достать что-нибудь съестное! Затем отбираем у вас весь рогатый скот и лошадей.
— Господи помилуй! А это для чего?
— Извольте видеть: социализация скота называется.
— А что же будут делать граждане?
— Укажем и гражданам, что делать: первым делом, пусть несут все свои деньги и теплые вещи, а вторым делом становятся к стенке!
— Помилуйте, за что же?!
— За тайное несочувствие идеалам мирового пролетариата!
После этого диалога рекомендуется наделить всех любопытствующих граждан парой добрых затрещин и поджечь несколько нежилых строений.
Это лучше всего делать под аккомпанемент пулеметной стрельбы: стрелять рекомендуется вверх, чтобы жизни большевистски настроенных обрыдловцев, упаси Боже, не было никакого ущерба.
По заборам расклеить несколько декретов обычного большевистского характера:
‘Все школы отводятся под бани’.
‘Женщины и девушки объявляются национальной собственностью’.
‘Бани реквизируются под школы’.
‘Вход на базарную площадь без мандата от исполкома карается расстрелом’.
‘Помещения банков отводятся под красноармейские казармы’.
‘В зданиях бывших казарм устраивается народный социалистический банк’.
‘Мужчины от 18 до 55 лет беспощадно караются’.
‘Дети от 5 до 10 лет за вялое отношение к социальным идеалам подвергаются ответственности наравне со взрослыми’.
‘Все, вообще, караются!’.
‘Церкви разоружаются’.
И так далее. Для руководства можно выписать из Москвы сборник подлинных декретов, которые отличаются от выше приведенных только большей туманностью.
В такой обстановке: при пулеметной стрельбе, в зареве пожаров и в бредовом тумане декретов, обрыдловцы должны прожить недели две…
А к началу третьей недели они собираются на базарной площади, набрасываются на прибывших правительственных большевиков, отнимают красный флаг, а пришельцев выгоняют за город под свистки, укоры и проклятия.
Выгнанные правительственные большевики командируются для новой прививки в другой город, а обрыдловцы, потушив пожары, смыв с заборов декреты и сходив в баню, — заживают новой, здоровой жизнью.
С этой поры они одержимы истерической привязанностью к порядку, спокойствию и к попечениям заботливого начальства.
И если разлетится к ним настоящий большевик и начнет ораторствовать на базарной площади, то скажут ему наученные горьким опытом обрыдловцы:
— Сыты уже по горло. Видели. Попробовали! Узнали, почем фунт гребешков. Вон отсюда, гадина!
Да еще, пожалуй, и бока намнут незадачливому оратору.
Вот.
Мое дело — дать и развить благую мысль. А в жизнь мою мысль пусть проводит начальство. Главное только — стрелять холостыми снарядами и поверх пустых обрыдловских голов… Это запомните.
Впервые: Приазовский край, 1918, 16 (29) декабря, No 222. Печатается по тексту газеты.
…восстание Петлюры… — Петлюра Симон (Семен) Васильевич (1879-1926), украинский военный и политический деятель, вождь националистического движения на Украине в годы Гражданской войны.