Больные места Швейцарии, Лугинин Владимир Федорович, Год: 1868 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 29 минут(ы)

БОЛЬНЫЯ МСТА ШВЕЙЦАРІИ.

(Статья вторая.)

Обычай поздравленія съ новымъ годомъ и ‘новымъ счастіемъ’ въ литератур процвтаетъ, какъ извстно, не меньше чмъ и въ другихъ слояхъ общества, но въ литератур это пожеланіе сопровождается обыкновенно еще обзоромъ протекшаго года и различными предсказаніями или соображеніями и измышленіями автора относительно наступающаго. Обзоры и предсказанія эти длаются съ самыхъ разнообразныхъ точекъ зрнія, съ самыми различными направленіями,— иногда даже вовсе безъ всякого направленія — но вс и всегда неминуемо бранятъ протекшій годъ. Впрочемъ, сходство и не идетъ дальше, пессимисты, т. е. люди, которымъ еще нужно добраться до чего нибудь, видятъ все въ мрачномъ свт, оно и понятно, какъ видть въ хорошемъ свт будущность страны, въ которой не имешь ни подходящаго правительственнаго мста, ни тепленькаго общественнаго и финансоваго положенія! Напротивъ того, les arrivs, какъ говорить французы, т. е. разные члены совтовъ, директоры банковъ, бюро и т. д., люди, получающіе довольно круглую цифру жалованія, занимающіе видныя мста,— вс эти оптимисты по сущности своего общественнаго положенія и личнаго состоянія,— о! оптимисты видятъ будущее въ самомъ розовомъ свт, что впрочемъ тоже совершенно понятно. Естественно, что люди, длающіе исторію, видятъ будущее въ боле пріятномъ и красивомъ вид, нежели прочіе смертные. Съ другой стороны, у людей, имющихъ не мене 50 т. франковъ годового дохода, взглядъ гораздо врне, глубже и шире, чмъ у людей, которые своимъ трудомъ должны пропитать себя, свое семейство, да еще внести свою долю въ эти 50 т. франковъ ренты, первые, съ высоты своей ренты, видятъ величественный ходъ впередъ соціальнаго вопроса, видятъ, какъ постепенно рабочій изъ раба обращался въ наемщика и т. д. тогда какъ послдніе, прибитые къ земл ежедневной нуждой, не видитъ ничего дальше своего маленькаго горизонта, т. е. ничего кром грязи, бдности и невжества сегодня, и возможнаго голода завтра, если почему нибудь имъ откажутъ въ работ, или просто сбавятъ заработную плату, вслдствіе прибытія въ городъ новыхъ рабочихъ, или даже изобртенія какой нибудь новой машины. Но своему невжеству и но умственной своей близорукости, они неспособны понять, что всякая новая машина, уменьшая и облегчая человческій трудъ, освобождаетъ человка изъ-подъ власти природы, облагораживаетъ и возвышаетъ его умственно и нравственно, по своему упорному невжеству, они никакъ не могутъ возвыситься надъ примитивнымъ, и въ сущности, совершенно частнымъ фактомъ, что имъ сбавятъ заработную плату, или даже совершенно откажутъ отъ работы, и что дти ихъ будутъ голодать завтра. Понятно, что этому длу можно помочь только распространеніемъ знанія и образованія въ народ, расширеніемъ его умственнаго горизонта — а главное, распространеніемъ въ рабочемъ класс здравыхъ экономическихъ понятій. Къ сожалнію, эти понятія такъ узки и своекорыстны, такъ искажены предразсудками добраго стараго времени, что буржуазная софистика, самая наглйшая изъ всхъ человческихъ софисгикъ, пользуется ими, какъ особенной привилегіей для увеличенія своихъ барышей. Весь кодексъ соціальной экономіи для буржуа заключается въ томъ, чтобы чмъ меньше трудиться, тмъ больше получать ‘законныхъ выгодъ’ съ капитала. Внцомъ этого кодекса служитъ идеалъ безсовстнаго ростовщика, который, не пошевеливъ пальцемъ, можетъ по всмъ правиламъ соціальной экономіи, облупить своего ближняго до послдней нитки.

Такими мыслями случайно былъ, вроятно, осажденъ каждый, читавшій передовыя статьи, появившіяся въ ‘Journal de Gen&egrave,ve’ въ начал ныншняго года. Намекая на возбужденную въ цюрихскомъ кантон брошюрою доктора Лохера пропаганду противъ тамошней административной системы, и спеціально противъ нкоторыхъ высокопоставленныхъ лицъ, ‘Journal de Gen&egrave,ve’ благодаритъ Бога, что ‘въ то время, когда другіе волнуются и готовятся къ тому или другому роду борьбы, у насъ, благодаря Богу и нашей собственной интеллигенціи, все тихо и спокойно, и мы смло смотримъ въ будущее’. Но не за одинъ матеріальный фактъ спокойствія возсылалъ экономическій журналъ свои горячія благодаренія небу,— онъ благодарилъ также и за то, что въ Женев нтъ памфлетиста, какъ онъ старался презрительно называть Локера, нтъ человка, который возбудилъ-бы искуственную (sic) агитацію и искуственное недовольство въ народ къ высшимъ классамъ, которые взяли на себя такъ великодушно всю тяжесть управленія страною, вс антигигіеническія послдствія большихъ жалованій, теплыхъ байковыхъ мстъ, ренты и богатства, извстно, что бдные башмачники снятъ лучше и имютъ больше расположенія къ музыкальнымъ упражненіямъ, чмъ богатые банкиры,— интересный медико-экономическій фактъ, замченный еще Лафонтеномъ.

А между тмъ спокойствія этого далеко не было, и не надо было имть большой дальновидности и проницательности, чтобы видть надвигающуюся грозу, чтобы видть, что рабочій классъ въ Швейцаріи далеко не проповдуетъ философіи доктора Панглоса. Уже на Лозанскомъ конгресс рабочихъ было рзко поставлено раздленіе общества на тучныхъ и тощихъ коровъ Фараона и прямо, безъ всякихъ фиговыхъ листиковъ, высказанъ извстный взглядъ, что въ настоящемъ порядк вещей между капиталомъ и трудомъ идетъ открытая, непримиримая вражда. На конгресс мира многіе ораторы высказали если далеко не новую, то, повидимому, для конгресса слишкомъ смлую мысль, что политическій вопросъ неразрывно связанъ съ соціальнымъ, что ихъ длить нельзя, и что для успха первого надо приняться за второй, и только добродтельное негодованіе женевскихъ капиталистовъ на такое возмутительное ученіе, только непомрная сила легкихъ знаменитаго Карла Фогта, сдлавшагося покорнйшимъ слугою женевской буржуазіи за тепленькое мстечко въ банк, могла заглушить голосъ Боркгейма и другихъ наивныхъ людей, вообразившихъ себ, что на собраніи либеральныхъ буржуа можно безнаказанно излагать такія доктрины, ставящія въ основаніи общества не гармонію и братство, а вражду и борьбу. Что этого рода ораторамъ клика Фази и католическихъ поповъ, Карла Фогта и его товарищей но банку и разныхъ акціонерныхъ обществъ, поспшила зажать рты — это въ порядк вещей, странно было бы ожидать отъ разныхъ господъ этого разряда, имющихъ ренты и спокойно поживающихъ мирными помщиками, въ то время, какъ рабочіе умираютъ съ голода ‘ad majorera libertatis gloriam’, чтобы они стали слушать, а тмъ боле разсуждать о томъ, что и работникъ ‘тоже человкъ’, и что общество, въ которомъ производящій классъ нищъ, голоденъ и невжественъ,— никакъ не можетъ быть названо идеально-хорошимъ и справедливымъ. Но, съ другой стороны, странно также уврять, въ виду такихъ многозначительныхъ симптомовъ и ‘знаменій времени’ что у насъ-де благодать Господня, вс довольны и счастливы, и что намъ остается только благодарить Всевышняго за изливаемыя имъ на насъ блага, и за то, что онъ не создалъ насъ такими дурными и порочными, какъ разные иные сосди и даже какъ нкоторые изъ возлюбленныхъ союзниковъ, какъ напр. цюрихцы, аргаузцы и тургаузцы. Понятно, что такой обманъ, такая глупая и ненужная ложь не могла продержаться долго, и что, рано или поздно, но истина должна наконецъ была выйти наружу. Впрочемъ, и ‘Женевскій журналъ’, и банковые эксплуататоры изъ либеральныхъ ученыхъ,— вс эти буржуа, сытые, жирные и добродтельные, очень хорошо понимали, что шила въ мшк не утаишь, но только они никакъ не ожидали, что грубые и необразованные рабочіе дадутъ имъ такъ скоро — и такъ неделикатно,— отпоръ самый рзкій и самый горькій.

А между тмъ, казалось бы, какой ужасный политическій промахъ’ сдлала такъ называемая радикальная женевская партія, затыкая ротъ народнымъ ораторамъ! Она сама погибла,— и погибла въ Женев, безвозвратно — и политически, и даже нравственно, и дешевый соціализмъ фразъ и пустыхъ декламацій представлялся имъ очевидно доскою спасанія, на которой они могли бы еще выплыть, тмъ боле, что въ сущности отъ нея требовали не дла какого нибудь, даже не серьезнаго предложенія правительству, а просто платоническаго заявленія. Казалось бы, отчего женевскимъ радикаламъ и здсь было не солгать,— имъ, которые изолгались и проворовались до nec plus ultra, но въ глубин человческой души есть безотчетное чувство непреодолимыхъ симпатій и антипатій, роковымъ образомъ заставляющее людей выказывать изъ подъ львиной шкуры длинное, длинное,— ухъ какое длинное ухо! Застигнутые въ расплохъ, радикалы почувствовали, что между шьми и врагами ихъ, индепендентами, въ сущности стоятъ только личные вопросы — кому, но извстной пословиц, держать за хвостъ казеннаго козла, тогда какъ отъ пролетаріевъ ихъ отдляетъ цлая пропасть. Въ эту роковую минуту офиціальныхъ заявленій и невольной откровенности, суровый патрицій, милліонеръ и аристократъ Туретини проигравшійся, исподлившійся, изолгавшійся и изразвратничавшійся политическій и денежный эскрокъ Фази, протестантскій мыслитель и богачъ Навилъ и физіологъ-раціоналистъ и банковый чиновникъ Карлъ Фогтъ, почувствовали себя братьями, и разомъ прониклись одинаковымъ негодованіемъ на грубаго, невщественнаго и неделикатнаго пролетарія, заявившаго, что ему надоло кормить паразитовъ. Впрочемъ оно и понятно: ну какъ, въ самомъ дл, пролетарій устроится безъ нихъ,— какъ имъ тогда прикрывать свои гршныя длишки съ акціями, съ правительственной гарантіей для Comptoir d’escompte, по которому они до сихъ поръ не сдали еще счетовъ и отчетовъ? Конечно, въ сущности имъ всего этого бояться было нечего, но, къ счастію, они не сообразили, что тутъ-то и нужно было ловить рыбу въ мутной вод, и разомъ показали рабочему классу, что они за люди, эти крики Фогта, протестами Фази и вс милыя выходки радикальной партіи помянутся имъ при слдующихъ ноябрскихъ выборахъ, если они только не съумютъ снова одурачить народъ и на его плечахъ доползти до бархатныхъ совтническихъ креселъ, чтобъ снова захватить въ свои руки разныя боле или мене сомнительнаго свойства финансовыя учрежденія.

Другое явленіе, доказывающее, что соціальное движеніе началось въ Женев давно уже, а не было экспромтомъ, какъ хотли уврить буржуа,— это огромный успхъ ‘Международнаго Общества Рабочихъ’. Общество это, цль и характеръ котораго слишкомъ извстны, чтобъ о нихъ нужно было говорить, основало года полтора года тому назадъ въ Женев особую секцію, которую вскор пришлось разбить на дв — французскую и нмецкую, и теперь она считаетъ слишкомъ четыре тысячи членовъ,— главнымъ образомъ рабочихъ женевскаго кантона и другихъ кантоновъ Швейцаріи, понятно, что въ обществ много также и иностранцевъ, но во всякомъ случа швейцарцы составляютъ въ немъ огромное большинство. Такъ какъ это общество, или международная ассоціація — какъ оно себя называетъ, хотя въ немъ нтъ ничего ассоціаціоннаго — открыто высказало свою цль — освободить трудъ изъ-подъ власти капитала, то оно и возбудило противъ себя бшеную злобу всякаго рода капиталистовъ и антрепренеровъ, такъ что во многихъ фабрикахъ и мастерскихъ хозяева прямо объявляютъ своимъ рабочимъ, что они откажутъ отъ работы каждому, кто вступить въ это общество, но не смотря на эти угрозы, не смотря даже на то, что очень многіе хозяева дйствительно привели ихъ въ исполненіе, рабочіе, боле инстинктомъ чмъ разумомъ понимали) что единственное спасеніе ихъ заключается именно въ общности и солидарности ихъ интересовъ, въ сплоченіи всего рабочаго населенія въ одну крпкую массу. Этого-то и не хотли допуститъ патроны и женевскіе буржуа, но такъ какъ закономъ нельзя же запретить этого общества, то Journal de Gen&egrave,ve началъ сначала издали, а потомъ и прямо оплакивать, что вотъ-де у насъ завелось общество рабочихъ, въ которомъ иностранцы захватили всю власть и ведутъ деспотически все наше рабочее населеніе, видя, что это не дйствуетъ, почтенный органъ сталъ уже прямо обращаться къ женевскмъ рабочимъ съ совтами: не отдавать себя въ безусловное распоряженіе иностранцевъ, что отъ этого гибнетъ великій принципъ личной свободы, и т. д.,— однимъ словомъ, пустился на обыкновенныя, банальныя уловки, чтобы вооружить членовъ международнаго общества другъ противъ друга, и наконецъ сталъ длать разныя неблаговидныя инсинуаціи, что это общество проповдуетъ пагубныя доктрины, и даже намекалъ, что это не больше, какъ агенты Франціи, старающіеся какъ отбудь отдать Женеву въ руки имперіи. Но инсинуаціи эти не имли ршительно никакого успха, на подозрніе интернаціональнаго общества, будто оно — агентъ Франціи, отвчали хохотомъ, а что касается доктринъ, то журналъ Libert съ большимъ остроуміемъ и умомъ поднялъ перчатку, и разбилъ политико-экономическій органъ женевскихъ буржуа ршительно на всхъ пунктахъ. Женевскій журналъ прибгъ къ обыкновенной уловк людей, которымъ нечего отвчать,— и сдлалъ видъ будто Libert ни слова не отвчалъ ему, однимъ словомъ ршился игнорировать ее, и продолжалъ свои пошлыя разглагольствованія о закон спроса и предложенія, свои увренія, что международное общество-общество исключительно иностранное, захватившее въ свои руки диктаторскую власть, отъ которой страдаютъ несчастные женевскіе рабочіе. Напрасно Libert кричала ему на вс тоны, что это не такъ, что общество состоитъ больше чмъ на ⁹/₁₀, изъ швейцарцевъ, что комитетъ его выбирается всми членами,— Журналъ твердилъ все свое, точно будто Libert не существуетъ на бломъ свт.

Видя, что споръ или даже простое разсужденіе съ почтеннымъ органомъ невозможны,— по той простой причин, что ему, какъ говорится, хоть колъ на голов теши, онъ все твердитъ свое и не отвчая на возраженія,— Libert прибгла къ очень простому средству, она стала печатать свои отвты въ вид объявленій или афишъ, которыя и приклеивались на углахъ улицъ. Такъ какъ возраженія эти были писаны умно, живо и остроумно, съ мткими насмшками, то он имли огромный успхъ у рабочаго класса, Женевскій журитъ вышелъ изъ себя, и выдвинулъ свою тяжелую артиллерію, оченно здшняго профессора политической экономіи, француза Дамета, бывшаго фурьериста, теперь же самого покорнйшаго слугу здшнихъ банкировъ и буржуа, глупаго и совершенно невжественнаго человка, бездарнаго, пошлаго, но насквозь пропитаннаго ‘здравыми доктринами’ буржуазной политической экономіи. Конечно, не Дамету съ его тяжелой пошлой фразистикой было бороться съ молодыми и живыми, а главное убжденными редакторами Libert, и споръ, вертвшійся первоначально на подробностяхъ, но несообразительности Дамета былъ поставленъ на почву основныхъ принциповъ, и быстро сошелъ на обсужденіе отношенія капитала къ труду, капиталиста къ рабочему. Понятно, что на этой почв борьба для буржуазнаго органа была невозможна, и онъ вскор замолчалъ, только изрдка отвчая пошлыми общими фразами о любви своей къ рабочему классу, но вопросъ объ отношеніи капитала къ труду былъ,— въ теоріи по крайней мр,— поставленъ прямо и откровенно, а это-то и придало оппозиціи рабочихъ самый торжественный характеръ.

Чтобы дать понятіе объ этой полемик Libert и Journal de Gen&egrave,ve,— полемик, имвшей чрезвычайно важное вліяніе на весь ходъ дла, а главное — на постановку вопроса между капиталистами и рабочими, мы приведемъ здсь выписки изъ Libert, которыя покажутъ намъ ясно, какъ разсматривался вопросъ рабочихъ обими партіями.

‘Намъ интересно знать, почему соціальный вопросъ ставится именно въ Женев, а не гд нибудь въ другомъ мст? Почему требованія, подобныя тмъ, которыя ставитъ Международное общество, появляются именно въ стран, пользующейся почти полной свободой, тогда какъ въ другихъ странахъ, гд положеніе рабочихъ не лучше, они молча покоряются своей судьб? Откуда эта быстрая перемна во взглядахъ нашего населенія, смнившихъ политику прежнихъ партій?

‘Отвчать на эти вопросы, намъ кажется, чрезвычайно легко:

‘Именно потому, что въ Женев мы пользуемся большой свободой собранія и дйствія, настоящее движеніе и должно было совершиться здсь. Какая выгода была бы народу быть свободнымъ, еслибъ онъ не пользовался своей свободой, чтобы постоянно стремиться къ политическимъ и соціальнымъ реформамъ и улучшеніямъ?

‘Уже priori можно было бы предсказать, что Швейцарія должна была первая выйти на этотъ путь. Англійскіе рабочіе поглощены ежедневною борьбою Reform Ligue, бельгійскіе большею частію не понимаютъ хорошенько своего положенія, французскіе лишены права собранія, нмецкіе раздавлены страшной войной во имя прусскаго единства.

‘Но это не все, кром исключительнаго положенія женевскихъ рабочихъ, вслдствіе демократическаго управленія страной, еще и внутреннія политическія и экономическія условія ускорили ходъ настоящаго движенія. Не вдаваясь въ систему упрековъ, которую такъ любятъ прежнія партіи, мы можемъ привести однако довольно многозначительные факты.

‘Трудъ, производство и торговля потерпли въ Женев въ послдніе 5—6 лтъ чрезвычайно сильный кризисъ. Въ виду несчастій, порожденныхъ застоемъ, какъ держалась политика, какъ держался капиталъ? Капиталъ спрятался и притаился, перенесъ свою дятельность вн страны, въ спекуляціи часто очень сомнительной нравственности. Что же касается политики, то она общала возвратить капиталъ въ страну, золотыя рки, по ея увреніямъ, потекутъ по улицамъ Женевы, которой возвратится ея прежній блескъ и благосостояніе, въ журналахъ партіи, стремившейся захватить въ свои руки правленіе, говорилось о шести-семи милліонахъ, которые страна ассигнуетъ на расходъ въ теченія двухъ лтъ на общественныя работы, на поддержку и улучшеніе часового, ювелирнаго мастерства и т. д.

‘Что же однако сдлано было но этимъ общаніямъ?

‘Ровно ничего.

‘Проэктъ устройства образцовой фабрики часовыхъ и золотыхъ длъ и приготовленія ящиковъ съ музыкой, на которое женевскіе капиталисты будто подписали 5 или 6 милліоновъ, былъ положенъ подъ сукно.

‘Проведеніе новыхъ улицъ, послуживъ три раза избирательной уловкой, окончательно оставлено. Банки уменьшили кредитъ, цна денегъ возвысилась, звонкая монета скрылась въ сундукахъ, останавливая такимъ образомъ предпріятія, производя застой и недостатокъ работы.

‘Съ уменьшеніемъ производства дороговизна жизни увеличилась…. и т. д.

Въ принцип вопросъ далеко не былъ поставленъ, и буржуазной партіи, конечно, былъ весь разсчетъ недопускать его къ постановк, но, по странной абераціи разсудка, органъ буржуазіи какъ будто нарочно вызывалъ рабочихъ на крайніе выводи, на окончательное формулированіе всей ихъ доктрины. ‘На что же наконецъ жалуются рабочіе?’ спрашиваетъ Женевскій журналъ, въ то время, когда застой длъ и страшно суровая зима совершенно раззорили рабочихъ.

‘Мы отвтимъ Женевскому журналу, на что мы жалуемся. Мы жалуемся на:

а) застой длъ, производящій

b) недостатокъ работы и его неизбжное слдствіе,

c) нищету.

‘Что же касается мелкихъ промышленниковъ, торговцевъ, рабочихъ всхъ категорій, они жалуются на

а) рдкость капитала, припрятаннаго въ сундуки

b) на огромный процентъ, требуемый небольшимъ количествомъ капитала, пущеннаго въ обращеніе промышленныхъ предпріятій,

c) вздорожаніе всхъ предметовъ, необходимыхъ для жизни.

(1) банкротство

е) раззореніе.

Таблица числа банкротствъ въ Женев съ 1850 г.

Въ 1850 — 9

‘ 1851 — 8

‘ 1852 — 20

‘ 1853 — 11

‘ 1854 — 20

‘ 1855 — 20

‘ 1856 — 16

‘ 1857 — 11

‘ 1858 — 28

Въ 1859 — 30

‘ 1860 — 35

‘ 1861 — 45

‘ 1862 — 51

‘ 1863 — 66

‘ 1864 — 76

‘ 1865 — 59

‘ 1866 — 46

‘На что-же вы жалуетесь, въ самомъ дл?

‘Вы говорите, что не понимаете, что мы хотимъ сказать. Очень жаль! Но замтьте, что мы выразили только возмутительную,— хотя и совершенно политико-экономическую мысль, что рдкость капитала производитъ ею дороговизну. Бастіа, одинъ изъ вашихъ, но только нетаскавшій науку въ грязи спекуляцій въ род перейровскихъ, женевскаго кредита, Алжирскихъ мельницъ и т. II, говоритъ гд-то, что недостатокъ хлба возвышаетъ цпу на него. Перечтите-ка вашихъ авторовъ, а за дальнйшими справками обратитесь къ мелкимъ промышленникамъ, которымъ приходится работать съ маленькимъ кредитомъ, длаемымъ имъ разными банками, и другими учрежденіями, гд обдираютъ ихъ до рубашки, мы полагаемся на ихъ слова, а ни на чьи больше, отрицая вс эти ложные, фантастическіе и нарочно запутанные отчеты, мы совершенно отстраняемъ авторитетъ обдирающихъ, и признаемъ искренними только крики обдираемыхъ.

‘Вы увряете, что капиталъ длаетъ стачку потому что процентъ на него слишкомъ малъ, ничуть не бывало, онъ прячется потому, что боится всего,— европейской войны, революціи во Франціи,— мало ли чего! Потому то люди, рискующіе своимъ капиталомъ, берутъ за свою смлость ростовщичьи проценты…’

Замтьте, что тонъ уже мняется, жалобы, обвиненія принимаютъ общій характеръ, факты уже обобщаются, но рабочіе все же негодуютъ не на эксплуатацію капиталомъ труда въ принцип, а на злоупотребленіе этого принципа, на непомрный процентъ, взимаемый капиталами, они не раздляютъ своихъ интересовъ съ интересами патроновъ вообще, они жалуются только на главныхъ финансистовъ страны, держащихъ въ своихъ рукахъ все населеніе черезъ банки, Comptoir d’escompte и т. д. Вопросъ не поставленъ еще въ принцип,— потому ли, что рабочіе не хотли еще ставить его открыто и положительно, или потому что имъ самимъ онъ не выяснился еще совершенно — Богъ знаетъ. Послднее вроятне уже потому, что имъ не было никакого разсчета скрывать свой взглядъ на это дло, тмъ боле, что вскор за тмъ они высказали его очень ясно и откровенно, между тмъ не случилось ничего такого, что заставило бы ихъ перемнить политику, такъ что если они высказались такъ прямо нсколько дней спустя, то нтъ причины подозрвать ихъ въ скрытности въ этомъ случа, и если они не высказали этой мысли сразу и сначала, то очевидно только потому, что этой мысли въ начал у нихъ не было. Странно было бы предполагать, что они первоначально хотли скрыть свои намренія и взглядъ на дло, а потомъ высказали его въ жару полемики, впрочемъ кто ихъ знаетъ,— отъ нихъ и это возможно.

Но буржуазный журналъ никакъ не могъ успокоиться, и упорно продолжалъ полемику,— ненужную, безцльную и даже просто невыгодную для представляемыхъ имъ интересовъ, онъ видимо хотлъ вызвать рабочихъ на какой нибудь ршительный шагъ, за который можно было бы ухватиться, чтобъ обвинить ихъ въ стремленіи ‘ниспровергнуть существующій порядокъ вещей.‘ Такимъ образомъ появились въ Женевскомъ журнал одно вслдъ за другимъ, два письма отъ какихъ-то ‘собственниковъ ‘, въ которыхъ т доказывали, что рабочимъ жить очень хорошо, и что въ сущности имъ даже нечего и желать, одинъ изъ этихъ пропріэтеровъ ‘приводитъ въ доказательство своей мры то, что его рабочіе (mes ouvriers), работая у него на пол, ‘трудолюбивые и неженатые‘ могли въ теченіи десяти лтъ составить себ капиталъ въ дв тысячи франковъ, другой, г. Рислеръ, точно также доказываетъ, что рабочій, если онъ не лнивъ, можетъ въ теченіи сорока лтъ работы скопить себ до восьми тысячъ франковъ.

Какъ ни глупъ и пошлъ Женевскій журналъ, но, очевидно, онъ не могъ серьезно врить, что изображаемая въ этихъ письмахъ завидная участь рабочаго дйствительно составляетъ идеалъ человческаго счастія, это была перчатка, брошенная рабочимъ, наглый вызовъ, можетъ быть, желаніе во что бы-то ни стало додразнить ихъ до чего нибудь ршительнаго, что дало бы возможность федеральнымъ вмшательствомъ и штыками покончить неудобный вопросъ. Рабочіе, въ Libert, отвчали на этотъ вызовъ очень спокойно, доказывая цифрами, что въ настоящее время въ бюджет рабочаго дефицитъ неизбженъ, что рабочая плата далеко не можетъ, при настоящей дороговизн, покрыть необходимыхъ расходовъ, затмъ, переходя къ самымъ терминамъ писемъ ‘собственниковъ‘, авторъ отвта замчаетъ:

‘Вы приводите примръ полеваго рабочаго, который посл десяти лтъ работы и экономіи, можетъ сдлаться фермеромъ, фабричнаго рабочаго, который съ своими 2000 фр., въ компаніи съ другимъ рабочимъ, можетъ завести свою мастерскую, и такимъ образомъ разживаться.

‘Вы забываете, что въ теченіи этихъ десяти лтъ, необходимыхъ для скопленія несчастныхъ двухъ тысячъ франковъ, надо еще чтобы рабочій ни разу не заболлъ, не имлъ недостатка въ работ, чтобы съ нимъ не случилось ни одного изъ тхъ несчастій, ни одной изъ тхъ неудачь, которыми такъ богата жизнь, чтобы ему, его семейству, все шло счастливо и хорошо и т. д.

‘Но допустимъ, и это. Допустимъ, что у рабочаго желзный организмъ, стальныя мышцы, каменное сердце, что ни утомленіе, ни болзнь, ни семейство, ни дружба,— ничто не мшаетъ ему на его пути, уврены ли вы, господинъ собственникъ, что этихъ двухъ тысячъ франковъ достаточно, чтобы обзавестись фермой, или завести свою мастерскую? 2000 франковъ для фермера! Но они едва покроютъ плату за первый годъ и издержки перваго обзаведенія, кто же возьметъ на себя издержки по жизни молодой четы? А ну если будетъ неурожай на хлбъ, если виноградъ померзнетъ, если картофель сгніетъ?

‘Или дв тысячи золотыхъ длъ мастеру, часовщику, чтобы завести свою мастерскую! Вотъ богатство! Г-нъ собственникъ, справьтесь-ка сначала о цн золота, серебра, инструментовъ, о шансахъ потери и неудачи, о недостатк заказовъ и работы, и т. д., а потомъ уже совтуйте и толкуйте.

‘Я не говорю уже, г-нъ собственникъ, о вашей теоріи относительно брака. Извстно, что бднякъ вступающій въ бракъ безъ обеспеченнаго будущаго, ‘длаетъ поступокъ, за который не можетъ и не должно отвчать общество.’

‘Само собою разумется, что бднякъ долженъ заглушить въ себ требованія природы, или развращать молодыхъ двушекъ и размножать незаконныхъ дтей, или искать удовлетворенія своимъ потребностямъ у нечистыхъ богинь, дающихъ болзни и смерть, или…

‘Такова ваша нравственность, г-нъ собственникъ, и не порицайте меня, если я показываю вамъ, какова она. Да, вы правы, не можетъ быть прочнаго общественнаго устройства… пока не вырвутъ съ корнемъ эту язву эгоизма довольныхъ и сытыхъ, которые, будучи сами женаты, отцы семейства и собственники, ршаются кричать другимъ: семейство теб, нищій! Подожди, чтобы судьба, съ помощью работы и лишеній, сдлала тебя прежде собственникомъ! и т. д.’ (Libert, 14 марта, 1868 г.)

Рислеру, представлявшему въ розовомъ свт будущность рабочаго, увряя, что въ сорокъ л&#1123,тъ работы и лишеній неженатый рабочій можетъ скопить себ 8 тысячъ франковъ, и такимъ образомъ на старости имть 400 франковъ ежегодной ренты,— рабочіе отвтили очень простымъ вычисленіемъ: фунтъ хлба стоитъ 25 сантимовъ, фунтъ мяса 75, что составитъ въ день 1 франкъ, въ годъ 365 франковъ, слдовательно работнику, трудившемуся сорокъ лтъ, лишенному радостей семейной жизни, на старости лтъ остается въ годъ тридцать пять франковъ на квартиру, одежду, отопленіе, освщеніе, вино, овощи, соль и т. д. Цифры эти такъ краснорчивы, что, дйствительно, возражать на нихъ было трудно. Женевскій журналъ бросился въ обыкновенную уловку филантроповъ этого рода: ‘пусть рабочіе заводятъ общества потребленія,— имъ жизнь будетъ обходиться дешевле.’ Но общества этого рода требуютъ денегъ, а у рабочихъ денегъ взять не откуда, возражаютъ экономистамъ простые смертные. Пусть рабочіе сберегаютъ отъ заработной платы, возражаютъ филантропы, но рабочіе только-что доказали цифрами, что заработной платой невозможно покрыть самыхъ бдныхъ расходовъ семейства рабочаго. ‘Cest une affaire d’interieur,’ остроумно отвчаетъ Женевскій журналъ.

Но, одновременно съ этой журнальной полемикой, въ рабочемъ и патронскомъ лагер шло другое движеніе. Никогда собранія интернаціональнаго общества не были такъ многочисленны и посщаемы, и хотя оффиціально на этихъ собраніяхъ и не говорилось ничего касательно рабочаго вопроса, но частные разговоры между рабочими принимали все боле и боле опредленный тонъ, и клонились къ одной цли. Комитетъ же, обходя вопросъ практически, постоянно настаивалъ на принцип солидарности рабочихъ, на общности ихъ интересовъ, на необходимости взаимной поддержки и т. д. Патроны знали это, и стремились всми силами уничтожить Общество, употребляя отъ угрозъ и попытокъ выгнать изъ кантона главныхъ и самыхъ вліятельныхъ его членовъ, до инсинуаціи, что оно служитъ агентомъ французскаго правительства, и даже просто организуетъ въ Женев шайку грабителей и убійцъ, которая, въ данный моментъ, перержетъ добродтельныхъ капиталистовъ, и завладетъ ихъ женами, деньгами и домами. Такъ какъ борьба противъ сильно и крпко сплоченнаго рабочаго общества была бы не легка, то первою задачею буржуазной партіи было, конечно, разстроить эту организацію, возбудить раздоръ въ рабочемъ лагер, перессорить рабочихъ между собою, а главное — отвлечь ихъ отъ участія въ международномъ обществ&#1123,. При этомъ были пущены въ ходъ всевозможныя пружины отъ клеветы до угрозъ, отъ обвиненій въ негостатк патріотизма до экономическихъ соображеній. Всми средствами старались вооружить женевскихъ рабочихъ противъ рабочихъ — иностранцевъ, увряя первыхъ, что послдніе длаютъ имъ конкуренцію и понижаютъ такимъ образомъ рабочую плату,— и это говорилось въ то время, когда рабочіе вс, безъ различія національностей, сплотились въ одно общество именно для того, чтобы не конкуррировать между собою, а чтобы сообща бороться противъ патроновъ за возвышеніе рабочей платы, и уравненіе ея въ различныхъ мастерскихъ и различныхъ ремеслахъ. Другой разъ убждали швейцарцевъ не сдаваться такъ въ руки иностранцевъ, получающихъ приказы изъ Парижа и Лондона, и стремящихся убить мирную свободу и благосостояніе женевскаго населенія, на эту инсинуацію интернаціональное общество отвчало очень просто — опубликованіемъ списка членовъ главнаго комитета и коммисли дйствія, состоящихъ почти исключительно изъ женевцевъ. Патроны предостерегали рабочихъ отъ ужасныхъ послдствій рабочихъ обществъ, въ которыхъ гибнетъ личная свобода и иниціатива, гд личность должна подчиняться большинству, рабочіе въ отвтъ на это указывали на тотъ фактъ, что сами патроны составляютъ ассоціаціи въ виду готовящейся борьбы, и что въ этихъ ассоціаціяхъ богатые антрепренеры предписываютъ законы мелкимъ.

Злоба на рабочихъ, стремящихся выйти изъ крпостной зависимости патроновъ, злоба главнымъ образомъ на международное общество, поставившее своей программой освобожденіе рабочихъ изъ-подъ этой зависимости, и соединеніе рабочихъ интересовъ во всей Европ для боле успшной борьбы, наконецъ неопредленный страхъ предъ будущимъ,— все это увлекло буржуазную партію далеко за предлы благоразумія и даже простой логики. Такъ, напр., ихъ органы то горько упрекали рабочихъ, что они разсчитываютъ въ своей борьб на помощь иностранцевъ, что это непатріотично, что борьба эта раззоритъ страну, то наивно угрожали, что капиталисты призовутъ въ страну иностранныхъ рабочихъ, и такимъ образомъ убьютъ мстный рабочій классъ, или что они перенесутъ свои капиталы въ другія государства и такимъ образомъ раззорятъ Женеву, отвтственность за это должна, конечно, опять-таки пасть на рабочій классъ. Съ забавной нжностью представляли они капиталъ какимъ-то нетронь меня, умирающимъ или убгающимъ отъ каждаго жизненнаго движенія страны, живо напоминая этимъ разсказъ мужика въ ‘Ночлег‘ Слпцова, гд тотъ точно также увряетъ, что ‘карась робокъ, коровъ пугается, и со страха колетъ’. Но увы!— вс эти выходки, вс эти угрозы и инсинуаціи остались тщетными, рабочіе не испугались ужасныхъ послдствій борьбы, зная очень хорошо, что капиталъ никакъ не уйдетъ изъ страны, такъ какъ въ_Швейцаріи эксплуатація цвтетъ какъ нигд, что капиталъ иметъ здсь до 20%, и что сколько бы онъ ни потерялъ, во всякомъ случа ни одна страна въ Европ не представитъ ему такой богатой почвы для эксплуатаціи труда, какъ Швейцарія. Что же касается до инсинуаціи относительно интернаціональнаго общества, то на нихъ общество имло наивность отвчать заявленіемъ, изъ котораго мы приведемъ только слдующее мсто:

‘Женевскій Журналъ говоритъ неправду, утверждая, что въ нашей стран иностранцы длаютъ самую дятельную конкуренцію мстнымъ рабочимъ. Іезуитизмъ этой тактики понятенъ каждому, онъ составляетъ сущность статей этого журнала, ршившагося во что бы-то ни стало раздлить рабочихъ на два лагеря, чтобы такимъ образомъ ослабить ихъ и отнять у нихъ возможность бороться противъ капиталистовъ и антрепренеровъ. Но мы думаемъ, что это обращеніе къ невжеству и дурнымъ страстямъ не поведетъ къ той цли, которую задалъ себ Женевскій Журналъ. Это ложь, будто наша ассоціація, и въ особенности женевская секція стремится въ общей стачк. Мы не любимъ стачекъ,— он, раззорительны для насъ, мы прибгаемъ къ нимъ не иначе, какъ только въ величайшей крайности, но тогда уже съ энергіей и единствомъ, не оставляющими никакого сомннія на счетъ исхода этой борьбы.

‘Это ложь, будто женевскіе рабочіе отказались отъ свободной своей воли, чтобы, связавъ себя по рукамъ и по ногамъ, отдаться во власть иностранной ассоціаціи, и сдлались послушными рабами лондонскихъ, парижскихъ и брюссельскихъ агитаторовъ. Да, это ложь, но мы сознаемся, что если бы уже намъ нужно было отдать въ чьи нибудь руки наши общіе интересы, то мы, конечно, скоре повримъ ихъ нашимъ братьямъ — рабочимъ другихъ странъ, нежели женевскимъ капиталистамъ и профессорамъ политической экономіи, сотрудничающимъ въ Женевскомъ журнал

‘Это ложь, будто иностранные рабочіе, принадлежащіе къ нашему обществу, употребляютъ во зло наше гостепріимство.

‘Люди эти намъ друзья, и составляютъ меньшинство въ нашей ассоціаціи и въ комитетахъ. Женевскому журналу не удастся раздлить насъ, возстановить насъ другъ противъ друга, ему не удастся возжечь снова безсмысленную національную вражду, она слишкомъ хорошо погашена въ насъ, чтобы нашимъ противникамъ удалось когда нибудь снова раздуть ее.’ (Libert, 21 марта 1868).

Глухая вражда между капиталистами и рабочими разгоралась между тмъ все боле и боле, съ одной стороны патроны употребляли вс усилія, чтобы разстроить международное общество и сломить такимъ образомъ главную силу рабочихъ, съ другой, у рабочихъ развивалось и зрло пониманіе отношенія труда къ капиталу, начавъ съ простого недовольства своей заработной платой, они перешли потомъ къ обсужденію того, насколько вознаграждается капиталъ въ промышленныхъ предпріятіяхъ, и стали находить, что 15—20%, взимаемыхъ капиталомъ, составляютъ далеко не христіанскіе проценты, затмъ отъ этого они быстро перешли къ пониманію, что все богатство капиталистовъ, ихъ ренты, барыши, доходы,— все это результатъ труда ихъ, рабочихъ, и составляется, благодаря только низкой заработной плат,— и вотъ между рабочими стали слышаться уже рчи, что имъ надоло кормить паразитовъ, что пора бы обходиться безъ антрепренеровъ, безъ третьяго лица, становящагося между производителемъ и потребителемъ, и живущаго насчетъ ихъ обоихъ. Понятно, что, вступивъ на этотъ путь, рабочіе уже не скупились на эпитеты, а такъ какъ у патроновъ есть свои шпіоны, то разсужденія эти никакъ не способствовали примиренію. Вражда эта выразилась прямою борьбою прежде всего въ индустріи построекъ.

Уже въ прошломъ году были стачки рабочихъ граверовъ, благодаря помощи другихъ ремеслъ, а главнымъ образомъ тому, что граверы, какъ одна изъ самыхъ богатыхъ секцій, имли порядочныя экономіи, стачки кончились въ пользу рабочихъ, и патронамъ пришлось согласиться на прибавку заработной платы. Этотъ успхъ ободрилъ и другихъ рабочихъ, придалъ имъ мужество и ршительность въ свою очередь тоже возвысить заработную плату, и еслибъ рабочіе длали это разумно, то, очевидно, они добились бы своего. Вся штука состояла въ томъ, чтобъ крпко держаться вмст помогать другъ другу и длать стачки постепенно, т. е. такъ, чтобъ во время стачки работниковъ одного ремесла, вс другіе Поддерживали ихъ, и но мр того какъ оканчивалась бы одна стачка, начиналась бы другая. Понятно, что въ этомъ случа надо было пользоваться всми условіями каждой индустріи, выбрать хорошо время, а главное подготовить дло заране.

Положеніе рабочихъ индустріи построекъ, т. е. каменщиковъ, землекоповъ, штукатуровъ и т. д. было едва ли не самое горестное, барыши же антрепренеровъ этого рода были очень хороши,— такъ они сами сознаются, что 12% составляютъ нормальную прибыль. О прибавк заработной платы работникамъ этой индустріи, а главное, объ уравненіи этой платы, толковалось между рабочими и въ международномъ Обществ цлую зиму, такъ что если объявленіе стачки было для непосвященныхъ въ эти дла экспромтомъ, сюрпризомъ, то сами рабочіе и антрепренеры давно знали, что къ весн готовится что-то серьезное. Дйствительно, положеніе рабочихъ, употребляемыхъ при постройкахъ, было до крайности печально, одинъ изъ антрепренеровъ, Оливе, въ письм своемъ къ редактору Женевскаго журнала, защищая патроновъ, и доказывая, что плата рабочимъ очень удовлетворительна, такъ что со стороны послднихъ странно и требовать увеличенія ея, сообщилъ публик подробности, поразившія самыхъ упорныхъ противниковъ рабочихъ изъ его письма оказывается, напр., что цлый классъ рабочихъ получаетъ два франка въ день, работая, какъ ломовая лошадь — двнадцать часовъ въ сутки, никто не подозрвалъ, чтобы въ Женев, гд жизненные припасы такъ дороги, а капиталъ даетъ такой высокій процентъ, была возможна заработная плата въ два франка за двнадцать часовъ самой тяжелой работы. Дйствительно, такъ какъ въ году всего 300 рабочихъ дней, то, считая, что рабочій не потеряетъ ни одного изъ нихъ, т. е., что онъ не заболетъ ни разу, ни разу не будетъ имть недостатка въ работ, то ему съ семействомъ придется прожить на шестьсотъ франковъ въ годъ,— и притомъ въ город, гд фунтъ хлба стоитъ 25 сантимовъ (6 ¹/₂ коп.), а фунтъ мяса — 75. Но извстно, что постройка не производится зимой, такъ что онъ иметъ maximum шесть мсяцевъ рабочихъ въ году, т. е. триста франковъ, а гд онъ достаетъ работу въ теченіи остального полугодія и чмъ животъ — это одному Богу извстно.

Итакъ, въ субботу 21 марта, на углахъ Женевы было наклеено) объявленіе отъ международнаго общества, сзывающее къ понедльнику вечеромъ въ Кулувриньерскій тиръ рабочихъ индустрій построекъ (здсь обозначаютъ этимъ общимъ именемъ шесть ремеслъ: каменьшики, землекопы, штукатуры, столяры, желзныхъ длъ мастера и кровельщики), употребляемыхъ при постройкахъ. Рабочіе въ шесть часовъ вечера должны были собраться у кафе международнаго общества, и оттуда, съ, барабаннымъ боемъ, процессіей пройти въ Кулувриньерскій стандъ, гд и ршено было обсудить вопросы о томъ, что длать рабочимъ, Объявленіе это произвело въ город сильное впечатлніе, добрые женевскіе мщане, изъ оптимистовъ, были убждены, что правительство не позволитъ такого скандала, и вышлетъ войско, пессимисты знали изъ самыхъ врныхъ источниковъ, что въ станд международное общество будетъ раздавать рабочимъ оружіе, и что рабочіе изъ станда двинутся въ городъ… Но страхъ началъ мало-помалу успокоиваться, сталъ ходить слухъ, что эта процессія рабочихъ вовсе не предлогъ собраться вмст для угрозъ и безпорядковъ, но что рабочіе, дйствительно, думаютъ идти въ стандъ разсуждать о своихъ длахъ, конечно, проницательные мрачно улыбались на это-вотъ молъ увидите, что будетъ!— но городъ успокоился, и больше съ любопытствомъ, и разв только съ маленькимъ безпокойствомъ, сталъ ожидать, что-то будетъ. Насталъ, наконецъ, понедльникъ. 23-го марта, рабочіе, но обыкновенію, пошли въ свои мастерскія, а въ шесть часовъ дйствительно собрались въ Ронской улиц, и процессіей, съ барабанами, отправились въ стандъ, конечно, многія лавки закрылись, многіе магазины заперли ставни и двери, но мирный и тихій видъ рабочихъ успокоилъ самыхъ трусливыхъ. Какъ это всегда бываетъ, страхъ обратился въ дерзость, на Камперіо, министра внутреннихъ длъ, посыпались ругательства и проклятія, что онъ позволяетъ такіе безпорядки, что онъ не выслалъ войска, причемъ эти добрые люди забыли, что онъ, еслибъ и хотлъ, то не могъ бы этого сдлать, такъ какъ конституція не позволяетъ высылать войско для прекращенія безпорядковъ иначе, какъ съ разршенія Совта. Добрые мщане совсмъ забыли тутъ свои фразы о личной свобод, о законности, объ уваженіи конституціи и т. д., и серьезно негодовали, что высшее лицо республики не поступило беззаконно, не захватило диктаторской власти,— вотъ оно что значитъ мщанская-то мораль, какую она даетъ увренность въ себ и своихъ правахъ, какое уваженіе къ закону, къ нравамъ и къ личной свобод другихъ гражданъ!

Рабочіе собрались, прошлись процессіей, съ барабанами, но городу и отправились въ зданіе тира. Собственно говоря, почему имъ и не прогуляться съ музыкой но городу, если хочется? Конечно, иные найдутъ, что странно мшать въ соціальный вопросъ барабаны, что дло настолько серьезно, что вс эти дтскія выходки можно было бы и отстранить, что барабаны, процессіи, скандалы,— все это нейдетъ ни къ той иде, за которую борятся рабочіе, ни къ средствамъ борьбы, что они безполезно пугаютъ не только непосредственныхъ противниковъ, но и все мщанское населеніе вообще, любящее прежде всего тишь да гладь, да божью благодать, а слдовательно и возстановляютъ противъ рабочихъ это населеніе, тогда какъ, напротивъ, было бы въ высшей степени важно успокоивать его,— да мало ли что скажутъ всмъ и всегда недовольные люди! Пожалуй они даже и правы, какъ оказались правыми и въ частномъ случа женевской стачки,— но надо же принять въ соображеніе, что за то рабочіе доставили себ удовольствіе пройтись подъ барабанный трескъ, точно солдаты, а оно лестно, очень лестно!

Собрались рабочіе въ зданіи тира, тотчасъ составилось бюро, безъ чего дло, конечно, не обходится, и на трибуну стали выходить одинъ за другимъ ораторы, разсуждавшіе вс какъ одинъ, такъ что для экономіи времени можно было бы съ удобствомъ ограничиться первымъ. Вс они говорили о солидарности и братств рабочихъ, о необходимости и сил рабочаго общества, о великомъ значеніи труда и т. д. ‘Вс мы братья’, начиналъ рчь одинъ, ‘мы вс братья’, для разнообразія кончалъ свою рчь другой, при этомъ вс много махали руками, въ патетическихъ мстахъ даже били себя въ грудь, одинъ женевецъ вышелъ даже на кафедру съ коммунистической рчью и былъ принятъ за французскаго agent provocateur,— однимъ словомъ все было, какъ слдуетъ, сходка, можно сказать, удалась. ‘Патроны не выдержатъ и недли’, кричали ораторы, ‘не выдержатъ, не выдержатъ’, надрывались слушатели: ‘такъ стачка, господа?’ гремло съ трибуны. ‘Стачка, стачка!’ ревла толпа, изъ которой, можетъ быть, только треть принадлежала къ индустріи построекъ, и слдовательно была прямо заинтересована въ вопрос. Составили протоколъ, въ которомъ говорилось, что посл обсужденія дла, собраніе единодушно ршило, что рабочіе трехъ ремеслъ индустріи построекъ не будутъ работать, пока патроны не, согласятся на ихъ требованія, именно на сбавку числа рабочихъ часовъ съ двнадцати на десять, на уничтоженіе задльной платы и на заработную плату 40—50 сантимовъ въ часъ, что уравнивало бы заработную плату различныхъ рабочихъ. Затмъ рабочіе разошлись тихо и мирно, ршивъ не являться на другой день на работу, и передавъ веденіе всего дла т. е. организацію стачки, въ руки комиссіи дйствія (Commission d’action), состоящей изъ трехъ рабочихъ, женевцевъ,— Мермильо, Вейерманна и Пальяра. Борьба перешла, такимъ образомъ, на практическую почву.

Что въ своемъ отчет объ этомъ собраніи Женевскій журналъ сказалъ, что международное общество ршило одлить стачку въ Женев,— помимо желанія заинтересованныхъ рабочихъ и только повинуясь приказамъ изъ Лондона и Парижа — что Libert опровергла это и заявила, что стачка ршена не интернаціональнымъ обществомъ, а соотвтствующими секціями — все это въ порядк вещей, все это разумется само собою, такъ что почти лишне и говорить объ этомъ. Что Женевскій журналъ пустилъ въ ходъ вс пружины, чтобы вызвать вмшательство федеральныхъ штыковъ, что сталъ разсказывать объ ужасныхъ насиліяхъ, длаемыхъ международнымъ обществомъ рабочихъ, держась теоріи донъ Вазиліо ‘calomniez, calomniez, il en reste toujours quelque chose’, что онъ всми силами старался вызвать уличные безпорядки,— все это тоже понятно, эта маленькая военная хитрость, по его мннію, позволительна противъ врага, что Женевскій журналъ вс эти милыя выходки сопровождалъ заявленіями своей любви къ рабочему классу, своими пожеланіями ему всякихъ благъ,— все это тоже разумется само собою.

Не смотря на то, что стачка рабочихъ подготовлялась уже давно какъ мы видли, и какъ еще боле увидимъ ниже, не смотря на то, что разрывъ между патронами и рабочими былъ уже очевиденъ, патроны никакъ не ожидали, что стачка состоится, а главное, никакъ не ожидали, что рабочіе ршатся на нее, такъ какъ для нихъ это значитъ отказаться отъ насущнаго хлба для себя и своего семейства. Видя, что стачка, однако, состоялась, они тоже въ свою очередь собрались, чтобъ обсудить, какъ поступать и что длать въ виду такого ршенія рабочихъ. Собрались они, конечно, въ аристократическомъ казино,— поставили у входа человка, который отбиралъ билеты у входящихъ, такъ что собраніе состояло только изъ самыхъ надежныхъ людей, которые сора изъ избы уже никакъ не вынесутъ, между тмъ какъ собраніе рабочихъ было открыто каждому, желающему послушать, что тамъ говорится. Рабочіе очистили даже одну изъ трибунъ корреспонденту Женевскаго журнала, а когда корреспондентъ Libert явился было въ казино, то ему, конечно, начисто отказали въ прав присутствовать при засданіи. Однако, какъ ни строги были принятыя патронами мры, но въ город стало извстно, что нкоторые патроны изъ мелкихъ, и во глав ихъ Вейбель и Жакеро, уговаривали собраніе уступить, или, по крайней мр, сообразить, на сколько возможно рабочимъ уступить, опираясь на то, что процентъ антрепренеровъ такъ великъ, что уступка не составитъ для нихъ существенной потери. Но нсколько атрепренеровъ-богачей ршили не уступать ничего, и задавить общими силами того изъ патроновъ, который захотлъ бы сдлать рабочимъ уступку, Кривелли, въ особенности энергически поддержалъ партію сопротивленія, сказавъ, что если рабочіе заупрямятся, то онъ выпишетъ изъ бдныхъ провинцій Италіи рабочихъ, которые будутъ работать за половинную плату, и такимъ образомъ своей конкуренціей окончательно убьетъ женевскій рабочій классъ, и уговаривалъ другихъ патроновъ поступить такимъ же образомъ.

Боле непосредственнымъ результатомъ собранія патроновъ было слдующее воззваніе къ рабочимъ, наклеенное въ вид афишъ, 26-го марта, на всхъ углахъ города:

Воззваніе къ рабочимъ мастерскихъ индустріи построекъ въ женевскомъ кантон.

‘Работники!

‘Стачка угрожаетъ вашимъ и нашимъ интересамъ, останавливая работу и дла на все лто, она приноситъ намъ раззореніе и нищету, она вноситъ раздоръ въ страну и въ нашу индустрію, она составляетъ несчастіе для всхъ и гибель для васъ.

‘Вызвали ли, ршили ли мы эту стачку?

‘Нтъ, ее вызвало, ее ршило международное общество, оно предписываетъ и организуетъ ее.

‘Международное общество хочетъ предписывать свою волю патронамъ и рабочимъ, хочетъ присвоить себ Право управленія всмъ, что касается работы.

‘Патроны энергически протестуютъ противъ этого посягательства на ихъ свободу (еще бы!) и надятся, что вы тоже свергнете ярмо, которое хотятъ наложить на васъ.

‘Вы, работавшіе въ Женев, нуждаетесь ли вы въ опек иностраннаго общества {Все таже система выставлять интернаціональное общество чмъ-то чужимъ, навязывающимся женевцамъ.}, если хотите обратиться въ патронамъ съ требованіями, кажущимися вамъ справедливыми и основательными? Разв до сего времени мы не жили всегда въ мир? Мы и теперь готовы выслушать васъ! Зачмъ же поселять между нами раздоръ, зачмъ собирать вамъ его горькіе плоды?

‘Зачмъ противопоставлять интересы рабочихъ и патроновъ? Интересы эти одни и тже. Многіе изъ васъ сдлаются еще патронами, многіе изъ насъ были рабочими! Неужели мы забудемъ эти узы, и еще боле т, которыя связываютъ въ каждой свободной стран гражданъ между собою? Неужели мы не удалимъ изъ среды нашей элементы раздора, вносимые и поддерживаемые деньгами иностранцевъ {Странный упрекъ со стороны людей, имющихъ огромные капиталы въ разныхъ иностранныхъ компаніяхъ и банкахъ, и деньги иностранцевъ въ своихъ банкахъ, жаль только, что упрекъ несправедливъ, и что женевскіе рабочіе ни откуда не получали этихъ иностранныхъ денегъ.}.

‘Работники!

‘Отвергая международное общество, мы не отвергаемъ васъ. Патроны готовы улучшить вашъ бытъ, насколько позволяетъ это настоящее состояніе нашей индустріи, уже нкоторые увеличили заработную плату, уже мы ршили сбавить число часовъ работы въ день съ двнадцати на одинадцать, положитесь на насъ! {Какая трогательная наивность: чтобы рабочіе положились на людей, съ которыми у нихъ идетъ борьба?}.

‘Если вы понимаете ваши истинные интересы, если вы поможете намъ, спокойствіе не будетъ нарушено, работа ваша не будетъ остановлена, если же вы позволите предписать себ волю интернаціональнаго общества, мы примемъ борьбу, сильные нашимъ согласіемъ и единствомъ, мы сгруппируемъ для этой борьбы вс наши силы. Мы не потерпимъ, чтобъ международное общество убило одну за другою вс отрасли нашей промышленности отдльными стачками, мы прекратимъ вс работы, мы не отступимъ даже передъ этимъ средствомъ, слагая отвтственность за него на тхъ, кто принудитъ насъ къ этому.

‘Съ вашею энергическою помощью мы можемъ избгнуть общаго прекращенія работъ, не поддавайтесь тиранніи {Опять этотъ вчный припвъ о тиранніи международнаго общества, патроны во что бы то ни стало хотятъ представить своихъ швейцарскихъ рабочихъ въ вид какихъ-то агнцевъ-идіотовъ, которыхъ можетъ запугать и захватить въ свои руки иностранное общество, составляющее меньшинство.} международнаго общества: независимые, свободные рабочіе, съумйте отстоять вашу свободу, и, высказавъ ваше мнніе, докажите, что интернаціональное общество представляетъ только ничтожное меньшинство, угрозы и насилія котораго не пугаютъ васъ.’

За общее собраніе патроновъ
Центральный комитетъ:
Пфлюгеръ, президентъ, Оливо, Вейбель, Эллесъ,
Бролье, Дюнонь, Жакеро, Гасдорфъ, Цоппино.

Читатель видитъ, что все это таже, прежняя тактика уврять рабочихъ, что они вовсе не хотятъ никакихъ измненій, а требуютъ ихъ только по принужденію международнаго общества. Замтимъ мимоходомъ, что въ самомъ комитет патроновъ изъ девяти членовъ пять не женевцы, а между тмъ комитетъ разглагольствуетъ о вмшательств иностранцевъ. Дло въ томъ, что патронамъ всего важне было раздлить рабочихъ, разсорить ихъ съ международнымъ обществомъ, по крайней мр, поселить въ нихъ недовріе къ нему, для достиженія этого они были готовы на какія угодно уступки, очень хорошо понимая, что разъ сила рабочихъ сломлена, то очень легко будетъ свести заработную плату на прежній минимумъ. Съ первого же дня стачки они сбавляютъ одинъ часъ работы (рабочіе требуютъ сбавки двухъ часовъ), и даже увряютъ, что готовы на уступки и относительно заработной платы, лишь бы рабочіе оставили международное общество. Нкоторые патроны довели махіавелизмъ до того, что платили своимъ рабочимъ и содержали ихъ во время стачки, сдланной противъ нихъ же, патроновъ,-лишь бы рабочіе не ходили на засданія интернаціональнаго общества, и не вступали въ него членами.

На воззваніе патроновъ рабочій комитетъ дйствія отвчалъ слдующей прокламаціей:

‘Рабочіе!

‘Посл семи недль, употребленныхъ на то, чтобъ сговориться и соединиться между собою, патроны отвчали ршительнымъ отказомъ обсуждать съ вашими представителями ваши требованія.

‘Вслдъ за этимъ отказомъ они стараются, въ своемъ возвваніи, отдлить васъ отъ международнаго общества, упорствуя въ нарочно распущенной врагами рабочихъ лжи, патроны утверждаютъ, что стачка вызвана интернаціональнымъ обществомъ, что оно предписало и организовало ее, что оно хочетъ предписывать свою волю патронамъ и рабочимъ, и распоряжаться всмъ, касающемся работы.

‘Рабочіе!

‘Намъ стоитъ только напомнить факты, чтобъ опровергнуть эту ложь.

‘Вы знаете, что только посл окончательной неудачи всхъ нашихъ частныхъ попытокъ, мы ршили поручить наше дло интернаціональному обществу, итакъ не оно хотло предписывать вамъ свою волю, напротивъ того,— вы сами, надясь на принципъ солидарности, составляющій основаніе ея програни, поручили обществу ваши интересы.

‘Итакъ это ложь, будто международное общество длаетъ вамъ насиліе, вы заявите передъ общественнымъ мнніемъ, что вы сами хотли и хотите вмшательства общества, вы будете энергически протестовать противъ клсветъ, распускаемыхъ на этотъ счетъ съ цлью исказить истину.

‘Еще разъ, и теперь мы адресуемся ко всмъ нашимъ согражданамъ, какого бы мннія они ни были, мы по чести объявляемъ, что международное общество не есть иностранное общество, слпо исполняющее получаемыя имъ извн приказанія. Каждая секція его живетъ своею собственною, независимою жизнью, и въ своихъ ршеніяхъ сообразуется только съ мстными условіями до тхъ поръ, пока необходимость борьбы не принудитъ ее обратиться къ солидарности другихъ секцій.

‘Мы надемся, что намъ не нужно будетъ, для поддержки нашихъ правъ, помощи нашихъ братій другихъ странъ, надемся, что патроны увидятъ свою ошибку, измнятъ свое ршеніе, и удовлетворятъ нашимъ требованіямъ.

‘Если же нтъ, то мы минуты не поколеблемся воспользоваться всею силою, которую даетъ намъ организація международнаго общества.

‘Рабочіе!

‘Если патроны дйствительно хотятъ, какъ увряютъ, улучшить вашу участь, то они обязаны отказаться отъ этихъ тонкостей и раздленій, только поддерживающихъ раздоръ. Пусть ассоціація патроновъ вступитъ въ переговоры съ ассоціаціей рабочихъ, иначе они могутъ быть уврены, что и мы тоже не отступимъ.

‘Съ помощью патроновъ мы не прибгли бы къ стачк, се вызвали только ихъ наглость и гордость. Вы съумете выказать имъ нашу волю и ваше ршеніе бороться не разъединяясь.

Женева, 20 мая 1868.

Комиссія дйствія.
Мермильо.
Вейерманнъ.
Пальяръ.
Женевскіе граждане.

Въ отвтъ на эту прокламацію комитета рабочихъ патроны отвчали порознь отдльными письмами къ редактору Женевскаго журнала, гд оыи увряли, что стачка была для нихъ сюрпризомъ, что еще въ понедльникъ они разговаривали съ своими рабочими и что т не предлагали никакихъ требованій, и что они были очень удивлены, когда рабочіе на слдующій день не явились на работу.

Каждый изъ этихъ патроновъ честью заврялъ, что отъ него рабочіе не требовали прибавки платы и вообще измненія условій работы, и что поэтому они и видятъ въ стачк не желаніе рабочихъ, а волю международнаго общества. И точно,— въ этомъ они были правы, работники дйствительно ничего не говорили никому изъ нихъ о прибавк платы и сбавк числа рабочихъ часовъ,— но это по той простой причин, что рабочіе очень хорошо понимали всю безполезность этихъ одиночныхъ требованій, и потому просили адресоваться съ своими требованіями къ ассоціаціи антрепренеровъ съ тмъ, что если условія работы будутъ измнены, то чтобъ они были измнены одинаково везд, и заработная плата была везд одинакова. Такъ напр. Вейбель, членъ комитета я секретарь ассоціаціи патроновъ, въ своемъ письм къ редактору Женевскаго журнала, тоже жаловался, что рабочіе прекратили у него работу, не сказавъ ему ничего предварительно о своихъ требованіяхъ (это тотъ самый антрепренеръ, который ‘изумилъ публику, разсказавъ, что онъ платитъ своимъ рабочимъ но два франка за двнадцать часовъ работы). Въ отвтъ на это письмо комитетъ рабочихъ напечаталъ всю переписку свою съ патронами по длу прибавки заработной платы, причемъ оказалось, что нкоторыя письма патроновъ, заключавшія отказъ, были писаны и подписаны Вейбелемъ, уврявшимъ, что стачка была для него сюрпризомъ, такъ какъ работники ничего не говорили ему, онъ умолчалъ только, что они писали, и что онъ отвчалъ имъ отказомъ на ихъ требованія. Наивный буржуа,— онъ думалъ, что его дипломатію не выведутъ на чистую воду!

Эта переписка съ патронами, напечатанная комитетомъ рабочихъ иметъ свой интерессъ въ томъ отношеніи, что изъ нея видно, какъ безцеремонно обращались патроны съ рабочими, мы приведемъ вкратц факты.

Въ начал января 1868 года рабочіе индустріи построекъ въ своемъ общемъ собраніи ршили обратиться къ патронамъ съ просьбою измнить условія работы, такъ какъ положеніе рабочихъ этого рода чрезвычайно горестно. Требованія рабочихъ были слдующія:

1) Плата по часамъ, а не по днямъ.

2) Сбавка двухъ часовъ работы въ день (десять вмсто двнадцати).

3) Увеличеніе заработной платы но объявленному тарифу для каждой отрасли промышленности построекъ,— увеличеніе, составляющее круглымъ счетомъ около 20% противъ прежняго.

4) Уничтоженіе задльной платы.

Протоколъ собранія, эти требованія, ихъ объясненія и доказательства ихъ справедливости были напечатаны и посланы къ патронамъ съ просьбою отвтить президенту общества рабочихъ. Намтимъ, между прочимъ, что никогда еще рабочіе эти не принадлежали къ международному обществу.

Прошли три недли, а отвта отъ патроновъ все не приходило. Между тмъ, предвидя близкую борьбу, патроны составили между собою ассоціацію, и выбрали пока, до окончательной организаціи, временный комитетъ. Рабочіе снова обратились къ патронамъ, и на этотъ разъ къ Бролье, члену временнаго комитета, съ тою же просьбою и съ тми же требованіями. Бролье отвчалъ 19 февраля, т. е. мсяцъ спустя посл первого письма рабочихъ, что онъ, какъ членъ временнаго комитета, ничего не можетъ отвтить имъ, и чтобы они обратились къ общему собранію ассоціаціи патроновъ.

Рабочіе думали, что наконецъ общее собраніе хоть отвтитъ имъ,— но ошиблись. Видя что отвта нтъ, они, 3 марта, снова обратились къ Бролье съ тою же просьбою, и 4 марта получили снова отвтъ, что общее собраніе состоится, вроятно, черезъ недлю или дв, и тогда разсмотритъ ихъ требованія, при этомъ онъ прибавилъ, что заране предупреждаетъ рабочихъ, что въ ассоціаціи патроновъ основнымъ принципомъ принята полная свобода,— говоря этимъ, что патроны ни на какія общія требованія и общія измненія не согласятся. Рабочіе, 9 марта, снова обращаются съ просьбою, чтобы патроны хоть разсмотрли предложенныя ими измненія въ условіяхъ работъ, въ отвтъ имъ комитетъ объявляетъ себя не компетентнымъ, и говоритъ, чтобы они подождали общаго собранія, которое, между тмъ, сбиралось чуть не каждый день, нкоторые патроны были согласны на уступки, но богатйшіе ни за что не хотли уступить, и грозили въ случа, если кто согласится на уступку, то хоть работать въ убытокъ себ, но подорвать его. Тутъ же было сдлано и знаменитое предложеніе отказывать отъ работы всмъ рабочимъ, принадлежащимъ къ международному обществу.

Рабочіе, видя, что ихъ водятъ за носъ втеченіе шести недль, и что этимъ путемъ они не добьются отвта, ршились, наконецъ, выбрать особую комиссію изъ трехъ членовъ, взятыхъ изъ центральнаго комитета международнаго общества. Комиссія эта снова обратилась къ Бролье, все съ тою же просьбою разсмотрть наконецъ требованія рабочихъ. Бролье назначилъ имъ свиданіе, на которомъ и общалъ представить общему собранію письма, мотивированныя требованія рабочихъ, съ тмъ чтобы общее собраніе призвало депутатовъ отъ рабочихъ, и вмст съ ними обсудило дло. Наконецъ и общее собраніе состоялось 18 марта, а депутатовъ отъ рабочихъ и не думали звать, мало того, даже не отвчали рабочимъ, читали ли ихъ требованія.

Видя, что патроны ршились игнорировать требованія рабочихъ, и что вс эти проволочки — не больше какъ уловки, чтобы ничего не отвтить, комиссія напечатала въ женевскихъ журналахъ письмо къ ассоціаціи патроновъ. Въ письм этомъ, писанномъ очень спокойно и совершенно миролюбиво, комиссія напоминаетъ патронамъ, что, не смотря на вс старанія свои, рабочіе никакъ не могутъ получить даже простого отвта на свои письма, что съ депутатами ихъ патроны, повидимому, не хотятъ говорить, и что поэтому они ршаются снова обратиться къ патронамъ, прося ихъ придти въ назначенное время въ театральное кафе для переговоровъ. Въ отвтъ на это письмо патроны, наконецъ, заявили что, по разсмотрніи требованіи рабочихъ, ассоціація патроновъ ршила, что они ни въ какіе переговоры съ рабочими вступать не желаютъ.

Это было каплей, переполнившей чашу, восемь недль проволочекъ, откладываній, молчанія, чтобы патронамъ имть время организоваться, и наконецъ, когда ассоціація патроновъ готова,— они даже не отказываютъ рабочимъ въ ихъ требованіяхъ, они просто отказываются говорить съ ними объ этихъ требованіяхъ. Теперь было для всхъ ясно, что никакіе переговоры съ патронами невозможны, что на миролюбивую сдлку буржуа отвчаютъ разными окольными уловками, и потому вопросъ самъ собою вступилъ на почву открытой борьбы. О ход и результатахъ ея мы поговоримъ въ слдующей книжк ‘Дла’.

В. Луг—нъ.

‘Дло’, No 5, 1868

БОЛЬНЫЯ МСТА ШВЕЙЦАРІИ.

Читайте также: