А. Чупров.
Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, т. IV (1891): Битбург — Босха, с. 145—147
Богатство, Чупров Александр Иванович, Год: 1891
Время на прочтение: 6 минут(ы)
Богатство — означает совокупность предметов, служащих к удовлетворению человеческих потребностей и находящихся в обладании отдельного лица, группы лиц или целого народа. Это определение, данное лучшими представителями английской классической школы, Адамом Смитом и Рикардо, отождествляет понятие богатства с понятием имущества вообще, как бы ни было велико или мало последнее. Но русскому языку, равно как и некоторым из других европейских языков, напр. немецкому, свойственно употребление слова ‘богатство’ в смысле значительного имущества — значительного как по сравнению с суммой потребностей обладателя, так и по сравнению с имуществом других лиц. Мы называем богатым человека, который может хорошо питаться, одеваться и помещаться, может удовлетворять всем требованиям комфорта и роскоши, не уменьшая своего состояния и притом без значительного труда с своей стороны. Так как образ жизни и потребности людей изменчивы, то лицо, которое слывет за богача в провинциальном городе, может в столице считаться лишь человеком среднего достатка. — Необходимо иметь в виду, что в состав богатства входят не все предметы, доставляющие пользу или удовольствие, а лишь такие из числа их, для получения которых человек должен затратить какое-либо усилие и за которые по этой причине можно при современном меновом хозяйстве получить в обмен какие-либо иные вещи или услуги. Так, например, воздух составляет для человека предмет первой необходимости, но он не может быть причислен к богатству ни отдельного лица, ни целой страны, потому что получается даром, без всяких усилий или пожертвований со стороны человека. В каком бы смысле ни понималось слово ‘богатство’ — в смысле ли имущества вообще или же в смысле значительного имущества, во всяком случае при определении его следует различать точку зрения отдельного человека и целого народа. Для целой нации богатством являются лишь такие предметы, которые сами по себе служат для какой-либо пользы или удовольствия, у отдельного же человека богатство могут составлять, кроме того, и те требования, какие он имеет по отношению к другим лицам, напр. долговые обязательства других лиц, акции, указывающие на участие в каком-нибудь предприятии, государственные фонды и другие процентные бумаги. Когда мы желаем вычислить богатство отдельного лица, например, при определении наследства, то включаем и все подобные требования, между тем, с точки зрения общенародной, они не составляют и не могут составлять богатства: увеличивая имущество одного человека, эти требования уменьшают достояние другого и, следовательно, не производят никакой перемены в сумме всего народного богатства. Если бы государство нашло возможным уничтожить эти взаимные обязательства или отсрочить их на известное время, то имущество отдельного человека могло бы потерпеть от того ущерб, но сумма богатства целого народа не испытала бы никакого изменения. Другое отличие между богатством отдельного лица и целого народа состоит в том, что первое может изменяться вследствие поднятия меновой ценности входящих в него предметов, тогда как на последнее эти перемены не оказывают действия. Вследствие неурожая меновая ценность жатвы может подняться вдвое выше, чем в урожайный год, и это повлечет за собою увеличение богатства отдельных лиц, имеющих запасы хлеба, но было бы странно говорить, что при меньшем урожае целый народ бывает богаче, нежели при большем. Поэтому если желательно произвести точную оценку народного богатства, то нельзя достигнуть этой цели через простое сложение частных богатств, измеренных по меновой их ценности. Сравнивать народное имущество в различные эпохи и в разных странах возможно не иначе, как путем тщательного перечисления полезных предметов, находившихся или находящихся в обладании народа. Мы можем говорить о приросте народного богатства лишь в том случае, если в стране увеличились сумма или качество полезных предметов, создаваемых человеческими усилиями, зданий, кораблей, домашней утвари, земледельческих, мануфактурных произведений и проч., одно же приращение меновой ценности предметов, входящих в состав народного имущества, не дает еще права заключать об увеличении богатства страны. Такое приращение могло произойти, например, от поднятия стоимости земли, вызванного прибавкою народонаселения, или от возвышения ценности домов по причине прилива жителей к известной части страны, а эти перемены, заставляя население платить дороже за те же самые земли и дома, никак не могут быть названы благоприятными для народного богатства.
Из вышеизложенного видно, что для составления правильного понятия о народном богатстве надлежало бы произвести подробную перепись всех предметов, входящих в состав единичных хозяйств с означением качеств каждого из этих предметов. Но так как подобная задача недостижима при современном состоянии статистики, то ввиду практических надобностей и теоретического интереса нередко предпринимаются приблизительные оценки, которые стремятся достигнуть цели, перечисляя лишь главные категории предметов, входящих в состав народного имущества и давая им на основании различных методов известную предположительную расценку. Статистическая литература представляет много примеров таких вычислений. Не претендуя на полную точность, они дают, однако, некоторые точки опоры для суждения об относительной экономической силе наций и в особенности о тех переменах, которые происходят в отдельных странах с течением времени. Приведем некоторые из более известных исчислений этого рода.
Относительно Великобритании имеется целый ряд вычислений, произведенных за разные периоды времени известным статистиком Джиффеном. Джиффен принимает за основание при своих расчетах данные о поступлении подоходного налога, которые он капитализирует для получения ценности имущества из различных процентов, смотря по роду имущества: так напр., чтобы вычислить капитальную стоимость домов в стране, он помножает на 15 сумму их дохода, показанную в налоговых списках, размер капитала фермеров определяется через помножение их ежегодного дохода на 8 и т. д. Конечно, сведения, получаемые таким путем, не могут претендовать на точность, но они достаточны для суждения о переменах, происходящих в богатстве страны, тем более что они в главных чертах совпадают с результатами других более точных исчислений, которые были произведены относительно некоторых отраслей имуществ и доходов. По расчетам Джиффена, богатство Великобритании за 1885 год может быть оценено в 10037 миллионов фунтов стерлингов, или в 63167 миллионов руб. металлических, тогда как при подобной же оценке за 1875 г. получилось 8548 млн фун. ст., а за 1865 год — 6113 млн ф. ст. Сумма богатства, вычисленная для 1885 г., дает на каждого человека среднюю цифру в 270 ф. ст., или в 1 703 р. мет., а на каждую семью, принимая ее, согласно английским данным, в пять человек — около 1350 ф. ст., т. е. около 8514 р. мет. Главные статьи, из которых слагается приведенная выше цифра народного богатства за 1885 г., следующие: земли — 1691 млн фун. ст., дома — 1927 млн ф. ст., капитал фермеров — 522 млн фунт. ст., капитал в процентных бумагах, за исключением английского государственного долга, — 527 млн фунт. стерл., железные дор. — 1008 млн фунт. ст., капитал акционерных компаний — 1025 млн фунт. ст., капитал разного рода промышленных и торговых предприятий — 541 млн ф. ст., движимое имущество, не обложенное подоходным налогом, именно домашняя обстановка, предметы искусства и пр. — 960 млн ф. стерлингов, государственное и общественное имущество — 500 м ф. ст. В приведенном перечислении обращает на себя внимание высокая ценность домов и домашней обстановки, значительно превышающая стоимость земли. Для Франции существует несколько вычислений, из которых новейшие принадлежат Вашеру, Амелину, Мони и де Фовилю. По этим вычислениям имущество Франции оценивается от 200000 до 250000 млн фр., или 50000 до 62500 млн руб. мет., что дает на каждого человека в среднем выводе от 1375 р. до 1680 руб. мет. В основание расчета де Фовиля положены сведения о сумме имуществ, переходящих путем наследства и дарения, которые с 1826 года обложены во Франции особым налогом и потому тщательно региструются. Де Фовиль, принимая среднюю продолжительность поколения в 36 лет, считает ценность ежегодно переходящих имуществ за 1/36 всего народного имущества. Так как, однако, приведенный прием заключает в себе очевидные неточности, то автор прибегает к различным поправкам на основании других источников. Из общей цифры в 200000 млн фр., получаемой по оценке де Фовиля, 8000 0 млн фр. приходится на недвижимую собственность, кроме домов, 40000 млн фр. — на дома, 30000 млн фр. — на процентные бумаги, французские и заграничные, 50000 млн фр. — на прочее движимое имущество. Из других европейских стран вычисление, подобное вышеприведенным, имеется для Италии. Оно выполнено Панталеоне по методу де Фовиля на основании данных о переходе имуществ по наследству и дарению. По расчету Панталеоне, приблизительная стоимость имущества частных лиц в Италии равняется 48000 млн лир, или 1660 лирам на человека, что составляет около 415 руб. мет. Из приведенной суммы 29000 млн лир составляют стоимость земли, 9000 млн лир — ценность строений, а остальное приходится на промышленное и разное иное движимое имущество. В Бельгии Массальский в конце 70-х годов исчислял ценность народного имущества в 29500 млн фр. В Дании Фальбе Гансен в начале 80-х годов оценивал богатство страны в 6500 млн крон (2251 млн руб. мет.), из числа которых 4680 млн крон приходится на недвижимую, а 2081 млн крон на движимую собственность. Особенно интересными представляются сведения относительно Северо-Американских Соединенных Штатов, где при каждом цензе, производимом, как известно, через 10 лет, собираются правительством обстоятельные данные о разных видах народного имущества. Десятый ценз 1880 года дал общую сумму народного богатства в 43642 млн долларов, или в 56560 млн р. мет., которая слагается из следующих главных статей: фермы — 10197 млн дол., жилые здания и промышленное недвижимое имущество — 9881 млн дол., железные дороги с обзаведением — 5536 млн дол., движимое имущество жилых домов, как то: картины, книги, домашние запасы, топливо и пр. — 5000 млн дол., скот, земледельческие орудия и машины — 2406 млн дол., запасы земледельческих и мануфактурных продуктов (три четверти ежегодного производства и заграничного ввоза) 6160 млн дол., телеграфы, суда и каналы — 419 млн дол., недвижимые имущества, изъятые от обложения (церкви, школы, общественные здания и пр.) — 2000 млн дол., наличные деньги — 612 млн дол., разное — 619 млн дол. Интересно проследить, насколько быстро возрастало богатство в Соединенных Штатах в течение последних десятилетий. В 1850 г., при населении в 23,3 млн чел., ценность имущества страны по официальному исчислению простиралась до 713 6 млн дол., в 1860 г. при 31,5 млн чел. — до 16159 млн дол., в 1870 году при 38,5 млн чел. — до 30069 млн дол., в 1880 при 50,1 млн чел. населения — до 43642 мил. дол. Таким образом, население за 30 лет возросло на 115 %, а богатство — на 512 %. Средняя сумма богатства, приходящаяся на одного человека, равнялась: в 1850 г. — 308 дол., в 1860 году — 510 дол., в 1870 году — 777 дол., в 1880 г. — 870 дол., или 1153 руб. мет.
Литература. А. Смит, ‘The Wealth of Nations’, Д. Рикардо, ‘Principles of political economy’, Д. С. Милль, ‘Principles of political economy’, В. Рошер, ‘Grundlagen der Nationalkonomie’, И. И. Нейман, ‘Grundlagen der Volkswirthschaftslehre’ (Тюбинген, 1889), Нейман-Спалларт, ‘Uebersichten der Weltwirthschaft’ 1883—84 гг. (Штутгарт, 1887), Джиффен, ‘The Growth of Capital’ (Лондон, 1889).