Въ начал прошлаго года мы помстили снимокъ съ картины даровитаго московскаго художника, B. Е. Маковскаго, ‘Бжинъ Лугъ’, исполненный для насъ самимъ авторомъ, теперь спшимъ приложить въ pendants новое его произведеніе на ту же тему. Первая картина представляла крестьянскихъ дтей, расположившихся на ночлегъ среди пасущагося табуна въ ночномъ, предлагаемая въ настоящемъ нумеръ изображаетъ ихъ на возвратномъ пути домой. На сренькомъ фон разсвта мчится веселая ватага, на перегонки понукая лошадей. Впереди всхъ — Павелъ, герой этой повсти-поэмы о маленькихъ людяхъ. Читатели, безъ сомннія, помнятъ поэтическія строки ‘Записокъ охотника’, въ которыхъ такъ рельефно намченъ мощно-слагавшійся, много-общавшій характеръ этого парня-ребенка, какъ, тотчасъ посл страшныхъ разсказовъ о домовомъ въ старой рольн и о покойник-барин, выходящемъ по ночамъ изъ могилы, на поиски за разрывъ-травой,— разсказовъ, отъ которыхъ другой мальчуганъ, Костя, забился съ головой подъ отцовскій полушубокъ,— Павелъ, заслышавъ шорохъ въ ночномъ сумрак и озлобленный лай собакъ, съ одной дубинкой въ рук кинулся верхомъ на лошадь и поскакалъ на встрчу невдомой опасности…. ‘Я думалъ: волкъ’, равнодушно пояснилъ онъ, вернувшись посл фальшивой тревоги. И этотъ смльчакъ, такъ безстрашно бросившійся на звря, тутъ же хмуро задумывается о томъ, что ему почудился голосъ звавшаго его Васи, который незадолго утонулъ въ близлежащей рчк. Впрочемъ, врный себ, онъ и тутъ, небрежно тряхнувъ волосами, прибавляетъ: ‘Да мн что!’ А между тмъ, предчувствіе не обманывало его — и этой отважной, кипящей избыткомъ силъ, юной жизни суждено было погаснуть — въ томъ же ‘ночномъ’, съ опасностями котораго такъ сроднилось его сердце. Вскор затмъ онъ убился, упавъ съ лошади. Но эта катастрофа еще далеко впереди того момента, что избранъ художникомъ для его картины. Посмотрите, какимъ неподдльнымъ оживленіемъ дышатъ эти дтскія лица! Какъ старательно обгоняютъ другъ друга мальчуганы-наздники, колотя босыми ноженками своихъ шершавыхъ буцефаловъ!.. Дома, въ теплой изб ждетъ ихъ награда за вс неудобства ‘ночнаго’ съ его голодухой и холоднымъ утренникомъ,— награда въ вид чашки молока съ накрошеннымъ хлбомъ, а кто побогаче — того матка пожалуй и чайкомъ побалуетъ… ‘Эй! вы — милыя!.. и дружно топочатъ кляченки, поднимая столбы пыли проселкомъ и тоже порываясь къ дому съ вольныхъ кормовъ…