Андрей Блый. Симфонія (2-я драматическая). Книгоиздательство ‘Скорпіонъ’ М. 1902.
Андрей Блый. Симфонія (2-я драматическая). Книгоиздательство ‘Скорпіонъ’ М. 1902.
‘Русское Богатство’, No 6, 1902
Андрей Белый. Симфония (2-я драматическая). Книгоиздательство ‘Скорпион’ М. 1902, Белый Андрей, Год: 1902
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Въ предисловіи къ ‘Симфоніи’ авторъ такъ рекомендуетъ ‘Произведеніе это иметъ три смысла: музыкальный, сатирическій и, кром того, идейно-символическій… Во-первыхъ, это — симфонія, задача которой состоитъ въ выраженіи ряда настроеній, связанныхъ другъ съ другомъ основнымъ настроеніемъ… второй смыслъ — сатирическій, здсь осмиваются нкоторыя крайности мистицизма… Наконецъ, за музыкальнымъ и сатирическимъ смысломъ дЛя внимательнаго читателя, можетъ быть, станетъ ясенъ и идейный смыслъ’. Содержаніе ‘Симфоніи’ трудно передать своими словами. Главнымъ героемъ ея является ‘золотобородый аскетъ’ Сергй Мусатовъ, знающій ‘кое-что’ и влюбленный въ ‘рыжеволосую’ сказку, жену ‘Кентавра’. Онъ споритъ въ Москв съ мистикомъ Дрожжиковскимъ, который ‘воюя всталъ’ на него, пророчитъ, что ‘на насъ нисходитъ нчто’, собираетъ какіе-то матеріалы по вопросу о ‘жен, облеченной въ солнце’ и съ наступленіемъ лта узжаетъ въ деревню къ своему ‘лупоглазому’ брату-помщику. Тамъ онъ декламируетъ стихи Фета, разговариваетъ съ ‘тявкающимъ’ сельскимъ учителемъ, выслушиваетъ признаніе своего брата въ любви къ ‘пейзанк’, а затмъ благополучно возвращается въ Москву, гд бесдуетъ съ ‘таинственной особой изъ Индіи’ и ‘рыжеусымъ теософомъ’ объ Антихрист, напивается пьянымъ въ ресторан и, наконецъ, попавъ по дорог на полчаса въ сумасшедшій домъ, находитъ себ прибжище у ‘хилаго священника’, отца оанна. Но, кром ‘аскета’ и его собесдниковъ, ‘въ ‘Симфоніи’ еще много, очень много дйствующихъ лицъ. Тутъ и ‘зеленоблдный горбачъ съ подвязанной щекой’, и философъ, сошедшій съ ума, и сумасшедшій, превратившійся въ философа, и застрлившійся демократъ, и тнь Вл. Соловьева и многіе разные — студенты и священники, чиновники и философы, воры и агенты сыскной полиціи. И не смотря на все это обиліе выводимыхъ авторомъ фигуръ, читатель выноситъ изъ ‘Симфоніи’ довольно смутное впечатлніе. ‘Стремительный Пегасъ летитъ на помощь къ ней’, и летитъ настолько стремительно, что авторъ не иметъ возможности или желанія подробно останавливаться на дйствіяхъ своихъ героевъ. Поэтому ни одинъ типъ не дорисованъ, ни одинъ характеръ не говоритъ самъ за себя. Все нуждается въ комментаріяхъ, все недосказано, затнено робкими штрихами и едва-едва очерчено въ нсколькихъ словахъ. Нтъ въ ‘Симфоніи’ и основного настроенія, которое бы проникало вс отдльныя картины ея и позволяло читателю сосредоточить свое вниманіе хоть на одномъ выдающемся момент ея дйствія. Механическое соединеніе не оригинальныхъ мыслей, не глубокихъ настроеній, блдныхъ образовъ — вотъ симфонія г. Благо, своеобразная только по своей музыкальной форм, утомительной и ненужной для сатирическаго произведенія.