Alibi.
(Разсказъ).
* * *
Тэффи.
‘Срый Волкъ’, No 1, 1907
Alibi, Тэффи, Год: 1907
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Подруга сама проводила ее на станцію.
— Напрасно торопишься,— говорила она.— У насъ въ Озеркахъ теперь чудесно. Вечеромъ — закатъ, утромъ — восходъ. Разв у васъ въ Петербург найдешь что-нибудь подобное? Осталась бы ночевать.
— Не могу,— отвчала Ольга Петровна.— Понимаешь? Ровно въ одиннадцать я должна быть уже на Финляндскомъ вокзал.
И она улыбнулась такъ, чтобы вышло загадочно.
Подруга поняла намреніе.
— У тебя rendez-vous?
— Гм… почти… Но не въ этомъ дло. Впрочемъ, все равно. Я ршила развестись съ мужемъ.
Подруга сразу оживилась.
— Вотъ молодецъ! А какія-же причины?
— Причинъ масса! Во-первыхъ, я люблю свободу больше всего на свт. Я все отдамъ, всмъ пожертвую только бы быть снова свободной. Во-вторыхъ, я, можетъ-быть, выйду замужъ за другого. И наконецъ, моя теперешняя жизнь совершенно невозможна. Разв ты не знаешь? Мужъ все время въ клуб. Онъ говоритъ: будто у него такой организмъ. Понимаешь? Что бы ни случилось — все на него дйствуетъ одинаково: онъ долженъ идти въ клубъ. Созвали первую Думу — онъ пошелъ въ клубъ. Дума засдала — онъ сидлъ въ клуб. Разогнали Думу — онъ пошелъ въ клубъ, оттого, что разогнали. Созвали вторую пошелъ въ клубъ оттого,— что созвали. Поймали максималистовъ — пошелъ потому, что поймали. Кухаркина дочка сломала ногу — пошелъ въ клубъ. Я получила разъ письмо отъ сестры изъ Парижа пишетъ что шляпы дешевы — пошелъ въ клубъ потому, что дешевы. Понимаешь? На все реагируетъ одинаково. Ему даже психіатръ говорилъ. Психіатръ тоже въ клуб сидитъ — они тамъ вс съ нимъ и совтуются. Такъ вотъ онъ говорилъ мужу: вы, говоритъ, какъ глазъ, чтобы вы съ глазомъ ни сдлали, онъ на все реагируетъ однимъ зрительнымъ впечатлніемъ. Такъ и вы. Что бы съ вами ни случилось — васъ потянетъ въ клубъ. Я ршила развестись. Только трудно…
— Возьми адвоката Сиба. Замчательно разводитъ. Дай ему довренность — онъ все сдлаетъ. И такой милый! Такой изящный!
— Да вдь нужны тамъ разные лжесвидтели.
— Сиба найдетъ свидтелей. Онъ все сдлаетъ, ужъ ты не безпокойся.
— Да вдь нужна измна мужа.
— Ахъ, какая ты чудачка! Ужъ разъ у Сиба будетъ полная довренность, такъ онъ самъ теб и измнитъ. Ужъ онъ тогда все самъ, все самъ, ни о чемъ хлопотать не придется.
Поздъ подошелъ. Ольга Петровна похала.
На петербургскомъ вокзал у кассы второго класса стоялъ господинъ и высматривалъ проходящихъ.
Ольга Петровна направилась къ нему.
— Это вы?— воскликнулъ онъ.
— Наконецъ-то — шепнула она, и тутъ же подумала, что нужно было сказать наоборотъ. Вдь онъ ждалъ, а не она. При чемъ же тутъ ‘наконецъ-то’?
— Вы не безпокойтесь. Мужъ самъ провожалъ меня, онъ думаетъ, что я въ Озеркахъ. Что-же мы предпримемъ?
— Я полагалъ покататься на островахъ и поужинать гд-нибудь, если вы ничего не имете противъ.
— Отлично.
Они вышли.
Ольга Петровна раскрыла зонтикъ, чтобы ее никто не узналъ. Такъ-какъ былъ вечер и дождя не было, то зонтикъ привлекъ вниманіе всхъ прохожихъ.
Кавалеръ сталъ сильно безпокоиться.
— Это ужасно! Малйшая неосторожность насъ погубитъ… И какія у всхъ удивительно знакомыя рожи, то-есть, pardon, лица…
Придумали изъ осторожности поднять верхъ у пролетки. Извозчикъ долго не могъ понять, въ чемъ дло. Другіе извозчики хохотали и галдли, что онъ пьянь.
Подошелъ городовой, справился въ чемъ дло.
— У меня кашель!— умоляющимъ голосомъ говорилъ кавалеръ Ольги Петровны — и далъ городовому на чай.
Наконецъ похали.
— Неправда-ли, какъ хорошо! Вдвоемъ!— шепнула Ольга Петровна, думая о томъ, кто верхъ очень низокъ и перо на шляпк наврное сломается.
— Вамъ хорошо, а я мучаюсь,— отвтилъ кавалеръ.
— Забудьте!— сказала она.— Впрочемъ, въ чемъ же дло. Я могу доказать свое alibi, онъ самъ меня провожалъ, а теперь наврное въ клуб.
— Вотъ въ томъ-то и дло, что въ клуб. Онъ-то въ клуб, а меня-то въ клуб нтъ. А мы послднее время все вмст играемъ. Онъ легко можетъ подумать, что я къ вамъ въ Озерки похалъ.
— Пустяки!
— Нтъ не пустяки! Онъ такъ слдитъ за мной послднее время… Врно догадался. Два раза меня изъ клуба домой самъ завозилъ.
— Гм… Какъ-же быть?
— Нужно и мн какъ-нибудь alibi устроить. Только какъ?
— Очень просто…
— Какъ же?
— Очень просто, только нужно придумать.
— Захать разв на минутку въ клубъ? Только показаться…
— А я-то какъ-же?
— Вы… гм… Не знаю. Или вотъ что: вы посидите на извозчик. Вдь это ровно одна минута. Я только покажусь ему и сдлаю видъ, что играю въ другой комнат. Дло пяти минутъ, а мы этимъ купимъ себ спокойствіе на нсколько часовъ.
— Что-жъ, это — идея.
— Извозчикъ! Извозчикъ! Боже мой, онъ спитъ совсмъ! Пошелъ въ клубъ воздухоплавателей. Знаешь? Да не спи ты, Христа ради!
Это была чудная мысль. Alibi это такое дло…
Подъхали къ клубу.
— Извозчикъ ты отъзжай немножко и постой здсь. Я сейчасъ вернусь.
Прошелъ часъ, другой. Онъ не возвращался. Ольга Петровна разбудила извозчика и… ухала домой.
Съ этого дня она каждому новому знакомому неизмнно задавала одинъ вопросъ:
— А вы въ клуб не бываете?