Афганистан и английский ультиматум, Раскольников Федор Федорович, Год: 1924 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 15 минут(ы)

Ф.Ф. Раскольников

Афганистан и английский ультиматум

Издательство ‘Красная Новь’
Главполитпросвет Москва—1924

Набрано и отпечатано
в типографии
Издательства ‘Красная Новь’
в количестве 5.000 экземпляров.
Главлит N 17756.

Вступительный очерк

Нынешние границы Афганистана сложились в результате столетней борьбы афганцев с английским и российским империализмом. Границы эти сплошь и рядом разъединяют родственные народы, делят самодовлеющие, в хозяйственном отношении, районы и самым безжалостным образом нарушают интересы туземного населения. Так, два с половиною миллиона чистокровных афганцев оказались зачисленными в подданство индо-британской империи, в то время как на своей официальной родине (Афганистан значит ‘страна афганцев’) они составляют лишь правящее меньшинство.

Географическое положение у самых ворот Индии определило политическую судьбу Афганистана в XIX и XX веках.

Индия с трех сторон омывается морями, а с четвертой—северной, замкнута дугой неприступных, высочайших в мире гор. В центре дуги лежат Гималаи, а ее западное крыло составляет могучий хребет Гинду-Куша, заполняющий своими отрогами Афганистан и Белуджистан. Центр и восточная часть дуги выше западной и настолько непроходимы, что совершенно изолируют Индию с севера и северо-востока. Гинду-Куш и его отроги значительно ниже и доступнее. Они составляют перегородку как раз с той стороны, где Индия ближе всего подступает к культурным и густо населенным странам востока, как Персия, Туркестан, Бухара и западный Китай. Естественно, что северо-западная граница Индии и прилегающие к ней Афганистан и Белуджистан стали важнейшим коридором экономического и культурного взаимодействия между Индией и остальным Востоком, и через него — с Европой. Вместе с тем северо-западная граница является единственным местом, где Индия уязвима с суши. Отсюда становится понятным двоякое значение Афганистана: как стратегического подступа к Индии и как транзитного коридора, через который идут мировые торговые пути между Индией и передней, а также средней, Азией.

Завладев в середине 18-го века Индией и обратив эксплоатацню этой неизмеримо богатой страны в опору своего мирового могущества, британский империализм не замедлил принять самые тщательные меры к охране ‘лучшей жемчужины’ своей колониальной короны. В течение последних двух веков английский флот пользовался неоспоримым господством на морях, так что Англии надо было думать только об обеспечении сухопутных подступов к Индии, и, в первую очередь, ее северо-западной границы. Так родился ‘афганский вопрос’.

Афганистан представляет Сужающийся к северо-востоку треугольник с рваными краями, вклинившийся между советской средней Азией, Персией и англо-индийской империей, причем персидская граница составляет основу треугольника, граница с СССР — короткую, а с Индией— более длинную стороны его. От восточной вершины треугольника еще дальше на восток отходит узким язычком Вахан, разделяющий советские Памиры и подвластные англичанам княжества крайнего севера Индии. Общая площадь Афганистана равна 250.000 кв. миль. Эта страна в восемь раз превышает площадь Бельгии.

Северная граница Афганистана на всем протяжении соприкасается с советской средней Азией. От скрещения русско-персидской границы она идет общим направлением на восток до выхода на реку Аму-Дарью. Отсюда государственная граница непрерывно идет по этой величайшей среднеазиатской реке, текущей в общем направлении на запад и разделяющей Афганистан от советской Бухары. У Кула-Хумба река делает резкий поворот на юг. К востоку от этого поворота Аму-Дарья носит название Пянджа. Пяндж вскоре снова поворачивает в восточном направлении. Граница следует по его течению, затем по течению реки Памира до ее истоков. Отсюда граница идет уже посуху до перевала Беик, где на величайшей высоте сталкиваются границы Китая, Индии и СССР.

Афгано-персидская граница тянется с севера на юг почти по прямой линии, по плоской, безлюдной местности, пока не упирается в границу британского Белуджистана. Отсюда начинается англо-афганская граница, которая поднимается в общем направлении на северо-восток и идет по системе Сулеймановых гор, составляющих на протяжении 700 миль перегородку между Индией и Афганистаном. Индо-афганская граница до самой ее встречи с Памирами проходит по неприступной горной местности.

Афганистан резко выраженная горная страна. Не считая незначительных долин, она в среднем возвышается почти на 4.000 фут. над уровнем моря. Горы за редким исключением лишены всякой растительности, камень, гранит или кварц, на три четверти заполняют площадь Афганистана, население жмется по долинам и ведет борьбу за существование в тяжелых природных условиях.

Гинду-Куш является становым хребтом всей горной системы Афганистана. Он берет начало у северо-западных ответвлений Гималаев и образует слегка вогнутую к югу 650 верстную дугу, являющуюся водоразделом между Индией и средней Азией. Горная стена Гинду-Куша идет понижаясь к западу двумя параллельными хребтами, разделенными 15—20 милями. Гинду-Куш возвышается на 15-18 тысяч футов над уровнем моря и разрезает на 2 части Афганистан. Одинаковое с ним направление (с северо-востока на юго-запад) имеют большинство горных цепей Афганистана. Среди его западных отрогов находится плодородная долина с городом Гератом.

К северу от Гинду-Куша, между этим хребтом и Аму-Дарьей, лежит область афганского Туркестана. На среднем течении Аму-Дарьи горы отступают, между ними и рекой образуется неширокая равнинная полоса от 45-50 миль, орошенная рядом рек. Афганский Туркестан составляет сейчас едва ли не единственную область Афганистана, обладающую избытком продовольствия. Здесь важнейшими городскими центрами являются: Мазар-и-Шериф, Меймене и Таш-Курган. Дальше на запад между горами втиснута долина реки Мургаба, не имеющая сейчас крупного хозяйственного значения для Афганистана.

Еще более неприступной и гористой является часть Афганистана между Гинду-Кушем и индийской границей, исключая юго-западный угол у персидской границы, приблизительно по линии Кандагар—Себзавар. Этот угол представляет плоскую равнину, весьма схожую с условиями смежного персидского Сеистана. Остальная часть юго-восточного Афганистана представляют собой недоступную горную страну перерезанную рядом кряжей и возвышенностей, соединяющих Гинду-Куш с системой Сулеймановых гор, идущих вдоль индийской границы. Ближе к Гинду-Кушу находится могучее нагромождение складок — Хезараджат, составляющее как бы центральную цитадель Афганистана, где в ряде замкнутых горных долин сохранились остатки древних народов, вытесненных из более плодородных областей в эти трущобы. Юго-восточнее Хезараджата лежит обширное Газнийское плоскогорие, более оживленное и сравнительно доступное. Еще дальше к северо-востоку расположена одна из старейших культурных областей Афганистана — долина Кабула. Между Гинду-Кушем, с одной стороны, горами индийской границы, с другой, лежат области Кохистана и Кафиристана, мало исследованные, дикие страны лежащие в стороне от транзитных путей Афганистана. Их среднее возвышение—свыше 8.000 фут.

Кроме Гинду-Куша, на путях из Афганистана в Индию лежит еще одна горная преграда, не менее серьезная, чем первая. Это—система Сулеймановых гор. Она протянута в общем направлении на юго-юго-запад, захватывая общее пространство свыше 700 верст между городом Нушкой (Белуджистан) до реки Свата. Она разделяется на три отграниченные части: первой, считая с запада на восток, является Кветто-Пишинское нагорье (средняя высота 6000—9000 фут.) с известным Боланским проходом, соединяющим Белуджистан с Кандагарской провинцией, затем идет собственно Сулейманов хребет (средняя высота 9000— 11000 фут.), идущий параллельно течению реки Инда с проходами в Афганистан по долинам рек Гумала (Гумальский проход), Точи и Курама (перевалы Шутургардан и Пей-веркоталь), и, наконец, горная область Тираха, примыкающая к Сефид-Куху (средняя высота 9000-12000 фут.). Через Сефид-Кух пролегает знаменитое Хейберское ущелье, единственный удобный путь между долиной Кабула и северной Индией. Хейбер представляет собой узкое 30-тиверстное ущелье с отвесными горными стенами, чрезвычайно трудно проходимое. Основная трудность преодоления системы Сулеймановых гор заключается в том, что направление горных хребтов не совпадает здесь с направлением движения человеческих масс между отдельными долинами почти нет поперечных путей. Наконец, вся полоса, в целом, бедна топливом, продовольствием, сырьем.

Стратегическая ценность Афганистана лежит в том, что он расположен на скрещении всех важнейших путей, сбегающихся к Индии как из средней Азии, так и из Персии. Важнейшими торговыми и вместе с тем военными магистралями являются следующие: 1) Из Кабула через Хейберское ущелье в Индию через город Пешавер, 2) Из Кандагара через Газни и Гомульский проход в Индию, 3) Из Кандагара через Боланское ущелье в Индию (Кветта), 4) Из Бухары через один из перевалов Гинду-Куша в Кабул, 5) Из Бухары через Мерв в Герат (через русский пограничный пункт Кушку), 6) Из Персии через Мешед на Герат, Кандагар, Кабул. За исключением NN 1 и 3, а также дороги между Кабулом и Кандагаром, доступны лишь вьючному движению. Из взгляда на карту можно убедиться, что Гинду-Куш и его отроги могут быть обойдены лишь с запада, где открыт широкий равнинный прорыв между Гератом и Кандагаром, На своем правом, восточном, фланге Гинду-Куш примыкает к совершенно недоступным и непроходимым Памирам.

Если с военной точки зрения Афганистану и присуще некоторое условное единство, как сумме территорий, заключающих в себе подступы к Индии, то по существу он искусственно охватывает ряд самодовлеющих географических областей, поставленных в разные климатические условия и хозяйственно мало связанных между собою. Таких районов можно насчитать пять: афганский Туркестан, бассейн Герируда (Гератская провинция), бассейн реки Кабула, район среднего Гильменда и его притоков (хозяйственный центр в городе Кандагара) и пустынная область юго западного угла Афганистана.

Афганистан до сих пор стоит на уровне районно-оазисного хозяйства, общего большинству восточных стран до превращения их в европейские колонии. Это хозяйство строится на сочетании земледелия, основанного на искусственном орошении почвы, и скотоводства. Земледелием и скотоводством обычно заняты дифференцированные группы людей, которые однако обмениваются продуктами при посредстве городского рынка, охватывающего тот или другой самодовлеющий хозяйственный район. В городе сосредоточены, кроме купцов и администрации, ремесленники, работающие не на отдельного заказчика, а непосредственно на рынок.

Земледелие ведется двумя способами: при помощи ирригации или в расчете на атмосферные осадки. Хозяйство первого типа ведется в долинах всех крупных рек. Оно создает здесь цветущие зеленые оазисы среди серых и коричневых масс скал и камней, нагроможденных кругом. Для народного хозяйства основное значение имеют: долина Герируда с гор. Гератом, — ‘житница Афганистана’, с орошаемой площадью свыше 90,000 десятин, долина Кабула и его притоков, афганский Туркестан, где ежегодно излишек продовольствия в среднем превышает 700.000 пудов и, наконец, область среднего Гильменда. Ирригация ведется отводными каналами из реки или особой сетью колодцев, соединенных между собою подземным каналом (керизом). Имеются кое-где и искусственные бассейны. Жатвы собирают две: летом и осенью. Первая жатва включает главным образом пшеницу, ячмень, гималайское жито. Вторая — рис и просо. Кроме того, сеют джугару, хлопок, табак, коноплю. Основное значение в питании населения имеет пшеница. На поливных землях, кроме того, широко ведется огородничество и плодоводство. Афганские фрукты не уступают средне-азиатским в качестве и находят широкий сбыт в Индии. Зависящая от дождя обрабатываемая площадь имеет преимущественное распространение в горных областях или среди кочевников, переходящих к оседлой жизни.

На формах землевладения среди коренного афганского населения до сих пор лежит отпечаток племенной организации, хотя многие племена давно уже осели на землю. Племенной вождь — малик или хан (должность переходит по наследству) не пользуется никакими имущественными правами на землю, принадлежащую племени в целом. Вождю, однако, обычно отводится достаточно крупный личный надел. Размер индивидуальных участков в пользовании членов племени определяется чаще всего числом едоков в семье. Кое-где этот принцип заменяют распределением на основе участия члена племени в военной организации: коннику полагается больший участок, чем пешему воину. До недавнего времени практиковался периодический передел не только индивидуальных участков, но также территорий, занятых отдельными родами — ‘кхелями’, входящими в состав племени. Этот обычай сейчас исчезает. Передел индивидуальных (семейных) участков производится каждые 5, 10 или 15 лет. Пастбища и выгоны находятся в общем пользовании племени. Не подлежат переделу земли, расчищенные или орошенные личным трудом владельца. На территории племени, кроме того, находят приют новоселы, которые арендуют тот или иной участок за определенную плату в пользу племени. Афганская фискальная (налоговая) политика стремится поднять арендатора до уровня полноправного участника племенного хозяйства. Наконец, существуют так называемые безгары, обрабатывающие землю за части урожая (ср. русских ‘испольников’) на своей или чужой земле. Безгар дает свой труд, а его снабжают, в зависимости от достатка, необходимыми семенами и инвентарем. Беднейшие безгары приближаются по положению к половникам и батракам. Число тех и других в Афганистане пока не велико. Крупное землевладение растет в последнее время, но крестьянство еще не потеряло хозяйственной самостоятельности.

Скотоводство имеет для Афганистана не меньшее значение, чем земледелие. Обилие гор и долин, большое разнообразие климата в зависимости от рельефа, сравнительно крупное выпадение влаги дает возможность кочевникам и их стадам непрерывно перекочевывать из одного климатического района в другой в соответствии с временем года. В общем и целом Афганистан представляет благоприятные условия для скотоводства, богат здоровыми и хорошей породы животными: верблюдами, рогатым скотом, лошадьми, овцами и т. д.

Фабрично-заводская промышленность почти отсутствует. Единственные заводы имеются в Кабуле и работают на оборону. Банков нет.

Подводя итог, мы видим лишь несколько замкнутых земледельческих оазисов. Полезная площадь этих оазисов в большинстве случаев исчерпана до конца. Население живет скученно. Дальнейшее увеличение орошенной площади могло бы совершиться лишь за счет проведения мощных оросительных сооружений (Афганский Туркестан и Сейстан). Остальная часть страны представляет, в общем, поле для экстенсивного скотоводческого хозяйства, уже сейчас питающего предельную норму населения. Страна с трудом прокармливает себя. Излишков продовольствия слишком недостаточно. Естественные богатства не разрабатываются и, благодаря полному отсутствию современных путей сообщения, разработка их является делом необычайно трудным. При существующих условиях Афганистан не имеет предпосылок для создания мощного народнохозяйственного целого.

Общее количество народонаселения Афганистана можно приблизительно определить в семь миллионов человек.

Самую многочисленную группу образуют афганцы, являющиеся вместе с тем и правящей национальностью. В пределах эмирата их насчитывают около двух миллионов человек, а в пограничной полосе северо-западной Индии (формально в английском подданстве) около полутора миллиона, и разбросано по Белуджистану и дальше в глубь Индии еще до миллиона. Афганцы заселяют плотной массой Кабульскую и Кандагарскую провинции, то есть именно те области, которые непосредственно соприкасаются с Англо-Индией и служили ареной для двух англо-афганских войн. В Гератской провинции чисто афганское население составляет уже меньшинство (около 30%), а в афганском Туркестане кое-где разбросаны лишь отдельные группы афганских поселенцев. Афганцы расселяются в порядке убывающей плотности с юго-востока на северо-запад, причем Гинду-Куш служит резкой гранью их проникновения на север. Такой порядок обусловлен историческим поступательным движением афганцев, спустившихся с негостеприимных Сулеймановых гор, — своей первоначальной родины, — в более благоприятные местности кабульской долины и газнийского плато. Переселение закончилось лишь в 16-17 веках.

Афганцы обладают определенными расовыми чертами, выработанными суровыми условиями борьбы за су-шествование и общественного производства. Окончательную шлифовку афганскому народу дало его историческое прошлое. Поставленные у самых ворот Индии, афганцы то служили привратниками Индии, отражая шедшие с запада завоевательные волны, то присоединялись к ним в походе на плодородные долины Инда и Ганга. Так, в конечном итоге они приобрели уменье действовать крупными массами, способность подчиняться крепкой военной организации, что в сочетании с силой, выносливостью и мужеством делает из афганца непобедимого воина, великолепно приспособленного к горной войне.

Родным языком афганцев считается пушту или пухту, особое наречие, образовавшееся из смешения местных диалектов с персидским и арабским языками. Большое распространение имеет персидский язык. Этот язык двора, образованных слоев и городского населения. По религии афганцы мусульмане, правоверные и фанатичные сунниты.

Национальные меньшинства, составляющие, кстати сказать, большинство в стране, преобладают на севере от Гинду-Куша и в западном Афганистане. Стороной повернутой к советской средней Азии, Афганистан представляется по населению, далеко, не страною афганцев.

На первом месте идут таджики общей численностью около одного миллиона, разбросанные в западном Афганистане и Вадахшане. Преимущественно земледельцы. Потомки когда то могучей арийской расы, господствовавшей в средней Азии и вытесненной последующими завоевателями на горные окраины.

Хезаринцы и чар-аймаки (сборное название для нескольких племен мало выясненного происхождения). Хезаринцев причисляют к тюрко-монголам. Они занимают центральную горную цитадель Афганистана — Хезарджат. Чар-аймаки расселены в гератской провинции. Скотоводы, по религии сунниты. Хезаринцы земледельцы и шииты.

Тюрков (узбеков и тюркмен) до 500.000 человек. Они живут в афганском Туркестане. Туркмены скотоводы, узбеки же переходят к земледелию. Эти группы неразрывно связаны со своими сородичами на бухарской стороне Аму-Дарьи и лишь по капризу империалистической политики оказались в составе афганского государства. Как туркмены, так и узбеки — сунниты.

Наконец, идут мелкие народности — кафиры, невыясненного происхождения, занимающие горные трущобы между индийской границей и Гинду-Кушем (Кафиристан). В городах можно найти индусов, персов, кизил-башей, армян и евреев.

О внутренней торговле почти нет статистических сведений. При современной хозяйственной структуре Афганистана, обмен между отдельными районами не мог приобрести оживленного характера. Афганский Туркестан вывозит некоторое количество хлеба в Кабульскую область.

Внешняя торговля Афганистана до империалистской войны распределялась почти поровну между Россией и Англией. Общая стоимость вывоза и ввоза по обоим границам не превышала 30 миллионов рублей. Торговля с Персией имела лишь транзитный характер К царской России тяготели области западного и северо-западного Афганистана. Англо-индийские товары преобладали на рынке кабульской и кандагарской провинций. Из России ввозились мануфактура, керосин, железо, стеклянные изделия. Из Афганистана шли невыделанная шерсть, хлопок-сырец, сушеные фрукты и скот. В торговле с Индией на первом месте стоят: по импорту (ввозу) — английская мануфактура, чай, сахар, металлические изделия, по экспорту (вывозу) — сушеные фрукты, шерсть, тиковое дерево (сплавлялось по реке Кабулу), лекарственные травы и т. д. С образованием экспортных рынков начала понемногу возрастать площадь под хлопком в афганском Туркестане, а в кабульской и кандагарской провинциях большее распространение получило плодоводство. В период 1890-1913 годов афганская внешняя торговля возросла почти в два раза, но по сравнению с общим хозяйством страны ее оборот продолжал оставаться незначительным.

В течение многих веков Афганистан был для мировой торговли не рынком сбыта, — чрезвычайно малоемким, как мы видим,—но транзитным коридором, по которому протекал оживленный товарообмен между Индией и средней Азией. Эту свою историческую роль Афганистан потерял после превращения Индии в английскую колонию и перехода ее внешней торговли на морские пути, сначала вокруг Африки, а потом через Суэц. Транзитную торговлю Афганистана окончательно парализует захват средней Азии русским империализмом, превратившим ее в заповедный рынок для русской мануфактуры и фабрикатов, защищенных таможенными тарифами. Афганистан может рассчитывать вернуть себе былое величие только в случае, если через его территорию когда-нибудь пройдет рельсовый путь, соединяющий железнодорожную сеть СССР с индийскими дорогами на участке Кушка—Герат—Кандагар—Кветта. Этот рельсовый путь явился бы кратчайшим между Индией и Европой даже по сравнению с Багдадским. Единственным препятствием к его осуществлению является наличие британского империализма в Индии и боязнь с его стороны, что этим путем революция совершит свой победоносный путь и в Индию.

И. Р.

Афганистан и английский ультиматум
Царская Россия и Афганистан

В начале XIX века царская Россия, руководившаяся интересами вывоза дворянского хлеба заграницу, в своей внешней политике ориентировалась, на капиталистическую Англию, которая была крупным потребителем русского хлеба и главным поставщиком предметов индустриального производства. Поэтому, всерьез и надолго портить отношения с Англией отнюдь не входило в расчеты правящего класса России.

Только при Николае Первом традиционные отношения русского царизма с Англией стали подвергаться быстрому ухудшению. Корни взаимного отчуждения России и Англии нужно искать в активной восточной политике провозвестника русского империализма Николая Палкина, который по своей неутомимой жажде Константинополя и проливов может быть назван предшественником Милюкова. Устремление на Восток было вызвано погоней за восточным рынком. При этом Николаевской дипломатии удалось натравить персов на афганцев, за спиной которых стояли англичане, и в результате войны 1837-38 гг. город Герат подвергся осаде. Персидский шах лично присутствовал среди осаждающих войск, а вокруг него плели бесконечные интриги английский и русский послы.

Около этого времени, в сентябре 1837 г. был командирован в Афганистан некий поручик Виткевич, назначенный русским представителем при Кабульском дворе Эмира Дост-Мухаммеда.

Потеря надежды на бескорыстную дружбу англичан толкнула эмира в объятия русского посла. Выслушивая афганские требования, Виткевич решительно ни в чем не отказывал. Широковещательные обещания денежной и военной помощи расточались им направо и налево. Царская Россия совершенно внезапно и, к слову сказать, совсем незаслуженно приобрела в Афганистане широкую популярность.

Но бездарная царская дипломатия не сумела закрепить результаты своей собственной победы. Этим воспользовались англичане которые прибегли к своему обычному средству—запугиванию и произвели английским флотом демонстрацию в Персидском заливе, завершившуюся высадкой десанта.

Наряду с мерами военного устрашения, англичане нажали на пружины тайной дипломатии. Благодаря их воздействию Виткевич был отозван из Кабула.

В критическую минуту царская Россия позорно предала доверившийся ей Афганистан, отдав его на съедение англичанам.

Последние не замедлили произвести над ним жестокую расправу за его ослушание и за неосторожно проявленное им руссофильство. За один факт сношения с Россией английское правительство решило низложить эмира Дост-Мухаммеда и возвести на афганский престол Шаха Муджай-уль-Мулька, который был свергнут еще в 1809 году и дважды без всякого видимого успеха пытался вернуть себе власть.

Маленькая страна была ввергнута в ужасы кровопролитной войны. Дост-Мухаммед бежал. Английская армия триумфально вступила в Кабул. И целых два года продолжалась английская оккупация (1839-41 гг.).

Но в 1841 году в разных концах Афганистана начали вспыхивать местные восстания. В ноябре эта волна достигла Кабула. Любопытно отметить, что английский посланник Александр Берне еще 1 ноября, провожая своего предшественника Макнехтена, уезжавшего в Индию, поздравлял его по случаю того, что он оставляет страну ‘в глубоком спокойствии’. А на следующий день дом Бернса был окружен враждебной толпой, он был выведен на улицу и растерзан в клочья. Вместе с ним погибли: его брат и лейтенант Вильям Бродфут, а несколько позже, 23 декабря 1841 г., та же участь постигла Вильяма Макнехтена.

6-го января 1842 года английская армия под командой генерала Эльфинстона начала свое отступление из Кабула в соответствии с условиями договора о капитуляции, который был ратифицирован пятью днями раньше. Из армии, которая насчитывала 4.500 бойцов и 12.000 обозников, только одному-единственному англичанину удалось достигнуть Джелалабада.

Свободолюбивые горцы Афганистана уничтожили всю английскую армию, оккупировавшую их маленькую страну и отстояли известную самостоятельность. Завоевать полную независимость им еще не удалось, но от превращения своей страны в бесправный индийский округ они избавились.

Наконец, 60-ые годы, вообще, характеризовались активным продвижением царизма вглубь средней Азии. Это обстоятельство вызвало нешуточную тревогу англичан. В начале 1869 года английское правительство обратилось к русскому послу в Англии с официальным запросом о цели и конечных границах российского наступления в средней Азии. Бездарный министр иностранных дел князь Горчаков ответил, что русское правительство ‘рассматривает Афганистан, как находящийся всецело вне сферы русского влияния’.

Однако, по словам тов. М. Н. Покровского ‘уступка была обусловлена довольно неприятным для англичан ограничением: не вмешиваться в афганские дела Россия обещала только до тех пор, пока Афганистан останется независимым… напоминание о независимости Афганистана было явной угрозой…—и не мудрено, что Кларендон отнюдь не чувствовал себя удовлетворенным русским ответом. Мысль создать из Афганистана государство-буфер его очень привлекала. Но, чтобы функционировать с пользою для Англии, буфер должен был быть достаточно прочен’.

В 1873 году между Россией и Англией были урегулированы спорные вопросы о границах Афганистана с Россией и Бухарой. Однако, империалистическая Англия этим не удовлетворилась. Не упуская времени, она энергично подготовляла полный и окончательный захват в свои руки Афганистана.

Еще в 1864 году губернатор Бомбейской провинции, сэр Бартл Фрэр, настаивал на немедленном принятии энергичных мер для подчинения Афганистана безусловному английскому влиянию.

В 1874 году, когда в Англии стали у власти консерваторы, английское правительство предписало вице-королю Индии добиться учреждения официального английского агентства сперва в Герате, затем в Кандагаре и, наконец, в Кабуле.

Первым шагом для этого, предписывалось принуждение эмира к приему временного английского посольства в его столице. Пока еще гласно не говорилось об учреждении постоянной миссии в его владениях. Вице-королю предписывалось внешне соединить это с каким-нибудь вопросом меньшего политического интереса, ‘который будет не трудно отыскать или, если понадобится, создать’.

Совершенно ясно, что эти ‘агентства’, по мысли англичан, должны были играть ту же роль, какую в ‘независимых’ туземных государствах Индии выполняют пресловутые британские резиденты, сосредоточивающие в своих руках всю полноту власти, тогда как местные раджи и магараджи выполняют лишь функции парадного представительства.

24-го апреля вице-король Индии послал афганскому эмиру письмо с извещением о назначении миссии в Афганистан. Предлог был ‘создан’ весьма не искусно: эмиру было сообщено, что миссия имеет своей задачей передачу письма, содержащего информацию о вступлении в должность нового вице-короля Индии и формальное оповещение о некотором добавлении к титулу английской королевы. Для расшифрования подлинного смысла назначения этой миссии не требовалось большой проницательности.

Обладавший восточной хитрецой эмир Шир-Али-хан, конечно, сразу понял истинную цель, скрывавшуюся за пустой, неудачно придуманной мотивировкой. Он ответил вежливым, но решительным отказом. Его контр-предложение сводилось к тому, что, если англичане имеют в виду новые переговоры, то он вышлет в любое место своего доверенного агента, чтобы узнать мысли, ‘скрытые в великодушном сердце английского правительства’.

Деликатное, но твердое отклонение предложения Англии взбесило англичан. Они предупредили эмира, что тот ‘по собственной воле изолирует Афганистан от союза и поддержки Британского правительства’.

Эмир ответил сообщением, что Атта-Магомет, мусульманин, числившийся английским агентом в Кабуле, срочно выедет в Индию для того, чтобы объяснить положение дел в Афганистане и точно выяснить желания Британского правительства.

Вице-король согласился. 6-го октября 1876 года Атта-Магомет прибыл в Симлу, где он высказал точку зрения эмира, не скрыв опасений, что временная английская миссия легко может превратиться в постоянную. Во время личной беседы с Атта-Магометом, вице-король невоздержанно пересыпал свою речь всевозможными угрозами, вроде следующих:

‘Английское правительство может помогать только тем, кто ценит его помощь’. ‘Если эмир не пожелает придти к быстрому соглашению с нами, то Россия пожелает, но она это сделает за его счет’. ‘Английское правительство в состоянии наводнить Афганистан подавляющей военной силой’. ‘Если эмир останется нашим другом, то эта военная сила может быть развернута вокруг него, как железное кольцо, но если он сделается нашим врагом, то она может сломить его, как тростник’.

Однако, Шир-Али-хан настаивал на своем, неукоснительно заявляя, что он стремится поддерживать равновесие между Англией и Россией.

В 1877 году в Индии разразился неслыханный голод, превзошедший все предыдущие аналогичные бедствия.

В течение 1877 года в одном только Мадрасском президентстве умерло от голода пять миллионов индусов. Но эта колоссальная катастрофа нисколько не умерила агрессивных стремлений воинственного империализма Британии.

Состоявшиеся в феврале 1877 года пешаверские переговоры между англичанами и афганцами не привели ни к какому результату. Напрасно англичане соблазняли афганцев перспективами оборонительного и наступательного союза, обещанием признания назначенного эмиром наследника и готовностью предоставления активной поддержки в случае внутренних беспорядков, афганский представитель упорно повторял убеждение Шир-Али-хана в том, что предоставление английским офицерам права проживания в их стране ослабило бы его собственный авторитет.

В результате крушения переговоров английский полуофициальный агент мусульманин Атта-Магомет был отозван из Афганистана.

Тем временем царская Россия подготовляла военную демонстрацию в средней Азии. В Кабул был отправлен генерал Столетов, не блиставший ни умственными способностями, ни дипломатическим талантом.

11 августа по новому стилю пресловутое посольство ‘белого царя’ на слонах въехало в столицу Афганистана. Почести, оказанные ему в Кабуле, произвели впечатление даже на привычного к официальной пышности старорежимного генерала.

‘Как хотите, а это… чисто царская встреча’, — не скрывая своего восторга, ликовал Столетов.

Через три дня после того, как русская миссия успела расположиться в Кабуле, англо-индийское правительство известило эмира об отправлении в Кабул своего посольства.

Шир-Али-хан обратился за советом к Столетову, который, не задумываясь, посоветовал эмиру не принимать английского посольства. Тут же от имени России, Столетов надавал целую кучу щедрых обещаний военной и материальной помощи. Под влиянием столь широковещательных авансов, Шир-Али-хан положился на слова царского посланца и сообщил Столетову, что он не допустит в Кабул английскую миссию. Однако,

Афганистан и английский ультиматум

Вступительный очерк

Афганистан и английский ультиматумЦарская Россия и Афганистан

Читайте также:

Афганистан и английский ультиматум
Царская Россия и Афганистан